Как Тимошенко слила НАТО и влилась в Поток

Если у нашей страны и были какие-то шансы получить План действий относительно членства в НАТО (ПДЧ) на саммите альянса в Бухаресте в апреле этого года, то после визита Юлии Тимошенко в Брюссель они растаяли окончательно. В который раз выбор пути развития страны и реализация одной из ее стратегических задач оказались заложниками достижения целей личных, а конъюнктурное решение одного человека одним махом перечеркнуло результаты многомесячной работы десятков людей.

И в этом смысле роль Юлии Тимошенко в истории развития отношений Украины с НАТО мало чем отличается от роли Виктора Януковича, посетившего штаб-квартиру альянса осенью 2006 г. и сорвавшего получение Украиной ПДЧ на саммите в Риге. Правда, Виктор Федорович был последовательнее в своих действиях, и никаких писем на имя натовского генсека вместе с президентом и спикером не подписывал…

Юлия Владимировна свою подпись под известным “письмом трех” поставила и, судя по всему, решила, что на этом ее обязательства, зафиксированные в коалиционном соглашении относительно натовского вопроса, заканчиваются. Роль агитатора и пропагандиста евроатлантического будущего Украины — не для претендента на пост президента, стремящегося получить 50% плюс один голос населения страны, народу которой в память запало отношение к НАТО, сформулированное газетой “Правда”.

Несмотря на вполне четкие директивы главы государства, выданные премьеру накануне визита в Брюссель, встречи с генсе­ком НАТО и членами Северо­атлан­тического совета в ее официальной программе не значились. Вместо Тимошенко посетить штаб-квартиру альянса собирался вице-премьер по вопросам евроинтеграции Григорий Немыря. По информации “ЗН”, накануне отлета и премьер, и его зам упорно избегали звонков с Михайловской. Руководству МИД пришлось приложить немало усилий, чтобы напомнить главе правительства суть президентских директив. Тем не менее интрига сохранялась до последних часов визита. И, несмотря на полученные утром во вторник заверения Г.Немыри, что Тимошенко проведет-таки “протокольную встречу” с генсеком НАТО, вечером журналисты, уже сидевшие в самолете в ожидании премьера, все еще гадали: не выпрыгнула ли Юлия Владимировна по дороге из машины, лишь бы не оказаться в штаб-квартире НАТО, или не осталась ли она ждать Немырю в авто, пока тот вместо нее повстречается со Схеффером и послами стран—членов альянса.

Для подобных подозрений было достаточно оснований: на протяжении всего визита и сама Юлия Владимировна, и члены ее коман­ды всячески избегали вопросов по поводу встреч в НАТО и тем более по ПДЧ. Попытка же Григория Немыри объяснить изначальное отсутствие в программе премьера посещения штаб-квартиры альянса трудностями согласования графиков еврокомиссаров, натовского генсека и чрезвычайной насыщенностью программы визита не могла удовлетворить даже тех, кто вовсе не искушен в дипломатических тонкостях. Потому что обычно, если программа получается слишком напряженной, то визит просто продлевают на один день. Если же этот день в графике премьера выкроить было никак нельзя, то “насыщенность” можно было уменьшить за счет многочисленных интервью, розданных Юлией Владимировной западным СМИ, которые оказались для украинского премьера важнее государственного вопроса стратегического значения — евроатлантической интеграции. В конце концов достаточно внимательно изучить программу визита, чтобы понять: поскольку у Тимошенко уже была встреча с первым лицом Еврокомиссии — ее президентом Ж.М.Баррозу, то встречу с вице-президентом ЕК Ф.Фраттини вполне мог провести вице-премьер Немыря, а на запланированную на это же время встречу с первым лицом руководства НАТО логично было бы поехать самой премьер-министру.

Так что дело вовсе не в графиках. А в позиции Тимошенко по натовскому вопросу. И, видимо, не случайно накануне ее поездки в Брюссель замглавы секретариата президента А.Чалый публично подчеркнул обязательность выполнения директив главы государства официальным делегациям для всех должностных лиц, уполномоченных представлять на переговорах наше государство. При этом был сделан акцент: “импровизации во время двусторонних встреч допускаются, но исключительно в рамках президентских директив”. Однако, несмотря на предупреждения Банковой, импровизации были. Согласно директивам, на встрече с генсеком НАТО премьер должна была подчеркнуть не только важность углубления диалога Киева с альянсом, но и “положительные ожидания относительно рассмотрения последних украинских инициатив” (то есть просьбы присоединиться к ПДЧ) на саммите в Бухаресте. “Важность углубления” Юлия Владимировна-то подчеркнула, да только в рамках Интенсифицированного диалога. Тем самым, по сути, дав понять, что в присоединении к ПДЧ лично она не заинтересована. В рамках же Интенсифицированного диалога Украина находится уже почти три года, причем тесными для нее они были изначально. И новое качество сотрудничеству с НАТО мог придать как раз ПДЧ. Но в присоединении к этому Плану для Украины было бы главным даже не столько развитие отношений с НАТО, сколько подразумеваемые им глубокие реформы во всех сферах и помощь в их осуществлении со стороны альянса. Юлия Владимировна такой возможности Украину на ближайшее (?) время лишила. А ведь она при желании могла сделать очень многое. С ее харизмой, энергией, страстностью и умением убеждать она могла повлиять на мнение не только генсека НАТО и послов стран-членов организации (кстати, специального заседания Североатлантического совета с Украиной так и не было — ни с участием Тимошенко, ни с участием Немыри). Тимошенко, пожалуй, могла бы переубедить даже некоторых первых лиц государств, скептически относящихся к украинским евроатлантическим амбициям. Могла бы, но не хочет.

Озвучиваемые ею на всех брюссельских встречах и пресс-конференциях аргументы таковы: натовский вопрос слишком болезнен для нашей страны, он вызывает большие внутриполитические осложнения и раскалывает украинское общество. Поэтому “углубление отношений с НАТО должно проходить не революционным, а эволюционным путем — шаг за шагом”. И на нынешнем этапе Украине нужна публичная многосторонняя дискуссия относительно участия страны в коллективных системах безопасности, а также широкая информационная кампания касательно НАТО.

Но при этом Юлия Владимировна ни разу не высказала своего личного мнения ни по поводу НАТО, ни по поводу того, должна ли Украина стремиться стать его членом. Даже в Европарламенте, демонстративно стараясь отвечать на все вопросы более чем благосклонно принимавших ее евродепутатов, ЮВТ проигнорировала вопрос представителя Болгарии, наивно поинтересовавшегося, может ли Тимошенко в ходе этой описываемой ею “публичной и многосторонней дискуссии” лично обратиться к украинскому народу и пояснить, что вступление в НАТО — в его, народа, интересах.

Но мы и сами знаем ответ: не может. Потому что это не в ее, Тимошенко, интересах. В Брюсселе, отвергая возможность для Украины присоединиться к ПДЧ в Бухаресте, она шла своим “эволюционным путем — шаг за шагом”. Один шаг — в сторону Москвы, куда ей придется ехать через три недели и на два фронта вести борьбу за смену схемы газопоставок. Второй шаг — в сторону Партии регионов, поддержка которой ей, не исключено, очень скоро потребуется в борьбе с президентом. Третий шаг — на электоральный Восток, чьи симпатии ей как воздух нужны для реализации главной цели…

Президент Ющенко теперь изо всех сил пытается исправить ситуацию, в том числе и с помощью уходящего главы Белого дома. Но сколько бы он ни повторял красивые фразы о том, что “Украина последовательно идет к достижению своей стратегической цели — полной интеграции в НАТО”, у международного сообщества есть все основания сомневаться в этой “последовательности”. Украинский политикум по-прежнему демонстрирует полное непонимание того, что собой представляет альянс и, главное, что может дать Украине членство в нем. Какая информационная работа с населением может проводиться властью, которая сама не знает, зачем ей НАТО? Кто и с кем будет дискутировать — Тимошенко с Богословской и Витренко?

Одним письмом с “подневольными” подпи­сями, к тому же отправленным в Брюссель с нарушением элементарной этики международного общения, в необходимости ПДЧ для Украины НАТО не убедить. Для этого нужна ежедневная и кропотливая работа, а не шумные спорадические акции. В Брюсселе отмечают все нюансы “последовательного” движения Украины к НАТО: и продолжающуюся политическую неразбериху, и недовыполненный в 2007 г. Целевой план (подписанный президентом лишь в июне минувшего года), и отсутствие ЦП на год текущий, и президентская кадровая политика в сфере обороны и безопасности, и отсутствие в течение нескольких месяцев главы миссии Украины при НАТО, и… В общем, прав Ющенко: лучше не словом, а делом. Но теперь, похоже, речь о ПДЧ всерьез может зайти только после наших президентских выборов. Когда появится время неконъюнктурно действовать и думать о стране.

Царевна Мидас

Ради справедливости заметим, что свою европейскую программу Юлия Владимировна отработала блестяще. Она потешила самолюбие Брюсселя тем, что он оказался первым в ее списке зарубежных визитов. И затронула нужные струны в душах сентиментальных европейцев, напомнив им о временах Майдана. Создав нужную атмосферу, ЮВТ в полной мере воспользовалась своим даром, и, подобно царю Мидасу, превращавшему в золото все, к чему прикасался, заставила заиграть новыми, более яркими красками многие темы, давно обсуждаемые Киевом и Брюсселем. Более того, она сделала из них для широкой публики громкие ньюсы, а для еврочиновников и евродепутатов придала этим вопросам особое значение и важность.

В Брюсселе Тимошенко успела: первой принять поздравления с завершением переговоров о вступлении Украины в ВТО; получить заверения в скорейшем начале переговоров о создании зоны свободной торговли с ЕС; услышать похвалу Украине за эффективную работу над новым усиленным соглашением с Евросоюзом, значительную часть которой стороны хотят завершить к сентябрьскому саммиту во Франции; получить поддержку в решении приграничных проблем с соседями Украины и пообещать убедить европейцев начать с Киевом переговоры о безвизовом режиме; постараться понравиться ЕСовским чиновникам, почему-то пообещав им отправить наших солдат в Чад; заверить всех в существовании гармонии между президентом и коалицией; послать привет не в меру перстоуказующей Банковой, полушутя сказав о возможной коалиции с “Регионами”; расточить массу приторных комплиментов и нижайших благодарностей всем своим визави.

Но особое внимание Тимошенко — энергетическим вопросам. В Брюссель она приехала с предложением Евросоюзу рассмотреть его участие в проекте White Stream (“Белый поток”), предполагающем строительство нового газопровода для поставок газа из Каспийского региона в Европу через Украину и выполняющем также функцию диверсификации. Смелое предложение, поданное к тому же эффектно и убедительно.

Однако широкой общественности был неизвестен тот факт, что это представители Евросоюза собирались обсудить с Тимошенко участие Украины в “Белом потоке”. А саму идею проекта “кто-то повторил” еще до того, как ее взяла на вооружение команда премьера. Разработчиком трансчерноморского проекта транспортировки газа, о котором в прошлом не раз упоминалось со стороны Украины (но в основном в привязке к иранскому газу) стал международный консорциум, в который входят инжиниринговые и консалтинговые компании Pipeline Systems Engineering (PSE) и Radon-Ishizumi, где работает часть специалистов, известных своим участием в создании проекта “Голубой поток”. Занимаясь поиском возможностей транспортировки голубого топлива из Каспийского региона, с идеей “Белого потока” (изначально называвшегося GUEU — по первым буквам латинского написания Грузия—Украина—Европейский Союз), специалисты консорциума впервые посетили Киев весной 2006 г. Однако вскоре в премьерское кресло вернулся Янукович, и предложения консорциума были положены его правительством под сукно. Но западные специалисты не сдавались. Они зарегистрировали в Великобритании GUEU-Wite Stream Pipeline Company и, проведя активную работу в Брюсселе и Вашингтоне, смогли заинтересовать тамошних представителей своим проектом. 11 мая 2007 г. на газовом форуме в Вене была проведена первая публичная презентация “Белого потока”. Хотя на конференцию приглашалась и украинская делегация, в столицу Австрии НАКом было отправлено лишь письмо “поддержки”, вызвавшее усмешки участников форума. Еще одна презентация проекта прошла совсем недавно — в октябре на саммите по вопросам энергетической безопасности в Вильнюсе.

Согласно презентационным материалам, газопровод “Белый поток” станет ответвлением от Южно-Кавказского трубопровода. Предполагается, что на первом этапе по нему будет идти газ из азербайджанского месторождения Шах-Дениз (8 млрд. кубометров в год), второй и третий этапы усматривают использование месторождений Восточного Каспия (Казахстан, Туркменистан), а оптимистические расчеты говорят о возможности в конечном счете поставлять в Европу дополнительные 32 млрд. кубометров газа ежегодно.

Начинаясь на территории Грузии и выходя на побережье Черного моря в районе Супсы, “Белый поток” далее должен пройти по дну моря в одном из двух альтернативных направлений — в сторону либо украинского Крыма, либо в Румынии. Преимущества украинского направления очевидны: в этом случае подводная часть трубопровода (прокладка которой чрезвычайно сложна технически и требует весьма значительных финансовых затрат) составит всего 630 км, а до румынского побережья газопровод придется тянуть под водой 1120 км. И если после прохождения всего лишь 250 км по территории Крыма и строительства отрезка в направлении Винницы “Белый поток” может быть подсоединен к украинской ГТС, то румынский вариант более затратный и технологически сложный. Подчеркивая преимущества “Белого потока”, Тимошенко абсолютно верно говорила о том, что для этого проекта в Украине есть вся необходимая инфраструктура. Однако она ошибочно многократно называла этот проект конкурентным другому — “Набукко”, умалчивая о реальной конкуренции в реализации самого White Stream со стороны Румынии, к преимуществам которой разработчики проекта и потенциальные экспортеры газа относят политическую стабильность, постоянство желания участвовать в проекте и, главное, ее членство в ЕС и НАТО как залог стабильности и постоянства.

В шуме, поднятом после брюссельских заявлений Тимошенко о горячем желании совместно с Евросоюзом построить “Белый поток”, отчетливо слышны комментарии российских и пророссийских экспертов, называющих White Stream фантазиями и пиаром Тимошенко и обосновывающих невозможность реализации проекта. Так, например, “по самым скромным подсчетам” народного депутата Юрия Бойко, стоимость “Белого потока” составит 10—15 млрд. долл., а Европа, по его мнению, не заинтересована в финансировании проекта, конкурентного “Набукко”. Поэтому спешим сообщить, что, по оценкам самих авторов проекта, реализация первого этапа “Белого потока” потребует куда меньших инвестиций — 2,5—3,5 млрд. долл.

Что же касается заинтересованности европейцев, то прояснить ситуацию мы решили, обратившись к представителям Еврокомиссии. На вопрос “ЗН” “Насколько серьезны намерения Европейской комиссии в поддержке проекта “Белый поток” и участия Украины в нем, и готов ли ЕС выделять на него деньги?” помощник координатора ЕК по вопросам южных газотранспортных проектов коридора Восток—Запад Брендан Дэвлин ответил следующее: “White Stream — очень важный проект для Европейского Союза, и ЕС сейчас находится в процессе решения относительно его финансирования в рамках обеспечения устойчивости развития Центрально-Европейского региона. Причем этот проект очень важен с точки зрения безопасности энергопоставок как для Украины, так и для Евросоюза. Более того, ЕС рассматривает роль этого проекта в более широком контексте — формирования всего европейского газового рынка, особенно в Центральноевропейском регионе”. Технически же финансирование проекта, по словам Б.Дэвлина, может осуществляться посредством финансовых инструментов реализации проектов создания единой трансевропейской энергетической сети.

Прокомментировать перспективы “Белого потока” и его преимущества для Украины “ЗН” также попросило руководителя энергетических программ Центра “Номос” Михаила Гончара:

—White Stream уж точно не выглядит фантастичнее, чем другие проекты морских газопроводов, например, того же “Южного потока”, инициированного россиянами. Более того, у него есть ряд преимуществ: часть инфраструктуры в виде Южно-Кавказского трубопровода, а также украинской ГТС уже существуют. Морской участок составляет 630 км, в то время как у “Южного потока” — 900 км. Реализация такого проекта важна для Украины с точки зрения диверсификации поставок газа. Реально — это единственный возможный проект с перспективой реализации до 2013—2015 года. К тому времени должны подоспеть и газовые ресурсы Восточного Каспия и Транскаспийский трубопровод, что позволит увеличить ресурсную базу проекта для наращивания поставок в Украину и транзита через Украину в Центральноевропейский регион ЕС на ІІ и ІІІ фазах развития проекта. “Белый поток” не альтернатива “Набукко”, скорее его северо-западное ответвление. Нынешнему правительству Украины важно правильно позиционировать его. Представив проект как исключительную инициативу Украины, которой он не является, правительство быстро получило негативную реакцию из Туркменистана. White Stream может быть успешным только при синергии действий Украины, ЕС и каспийских стран, а также поддержке США.

Если Тимошенко удастся на деле доказать европейцам и каспийским странам решительность нашей страны в обеспечении как собственной, так и европейской энергобезопасности и за время нахождения в премьерском кресле заложить прочную основу для реальной, а не вербальной диверсификации поставок энергоносителей в Украину, а также уменьшить энергетическую зависимость от России, ей можно будет простить многие прегрешения.

Вопросы энергетики были едва ли не главной темой всех встреч, проведенных Тимошенко в Брюсселе.

Она твердо дала понять, что основная цель ее визита в Москву 21 февраля — “убрать между Украиной и Россией сомнительных посредников, убрать непрозрачные механизмы в сотрудничестве в вопросах поставок газа”. Отвечая на вопрос европарламентариев по поводу РосУкрЭнерго, Тимошенко заявила: “Такая мощная структура, фактически монополизировавшая как внутренний, так и внешний рынок газа, не может существовать в Украине”.

Что же касается цены на газ, то Юлия Владимировна сообщила, что будет удовлетворена своей поездкой в Москву в том случае, если там будет найден общий подход к формированию рыночной цены, из которой исчезнет политическая составляющая. По поводу же разногласий с президентом относительно необходимости поднять ставку за транзит российского топлива, Тимошенко заявила: “Мы едины в том, что оцениваем сегодня стоимость транзита газа как нерыночную”. По ее глубокому убеждению, “стоимость транзитной ставки должна приближаться к европейской, как приближается к европейской цена российского газа на границе с Украиной”. Но европейцы могут спать спокойно: Тимошенко заверила их в том, что украинское правительство не сделает ни одного непродуманного или рискованного шага, поскольку в полной мере осознает, что “стабильность транзита газа через Украину означает стабильность энергоснабжения Европы”. Основным же мессиджем в “российском вопросе”, который Юлия Владимировна старалась донести до каждого собеседника, стала следующая формула: “сбалансированные и гармоничные отношения с Россией Украина рассматривает как неотъемлемую часть интеграции в Европейский Союз”.

Во время визита Тимошенко снова подняла тему необходимости создания донорской группы для сбора средств на реконструкцию и модернизацию украинской газотранспортной системы. Европейским Союзом в рамках программы TACIS за собственные средства уже была проведена оценка возможностей и состояния ГТС Украины. Планируется, что конференция доноров будет проведена во второй половине текущего года.

А через две недели, 14 февраля, в Киеве состоится международная конференция на уровне министров иностранных дел стран—членов ЕС и государств Черноморского региона Black sea energy, на которую также прибудет и еврокомиссар по вопросам внешней политики и европейской политики соседства Бенита Ферреро-Вальднер, подтвердившая свое участие после встречи с украинским премьером.

Татьяна СИЛИНА