Победный баланс

Первые лица России вчера говорили о правильности этого шага и поступательном развитии отношений с двумя новыми странами. Ввод российских войск, остановивший грузинский блицкриг, уменьшил число жертв среди жителей Южной Осетии и, возможно, предотвратил перенос боевых действий на другие регионы Кавказа. Но хотелось бы понять, удалось ли России получить от «маленькой победоносной войны» сколько-нибудь весомый выигрыш.

Недавний арест техники российской компании «Стройпрогресс», прокладывавшей газопровод из нашей страны в Южную Осетию, показывает, что благодарность за освобождение может оказаться весьма своеобразной. Москва, признав суверенитет мятежных республик, может через какое-то время столкнуться с их стремлением к более многовекторной внешней политике и возросшими материальными требованиями в обмен на лояльность. Недавно Владимир Путин обещал Абхазии около 25 млрд руб. на обустройство границ и социальное развитие. Накануне сентябрьских президентских выборов в республике деньги могут очень пригодиться нынешней администрации, которую поддерживает Россия.

Международный статус Южной Осетии и Абхазии и год спустя похож на статус Турецкой Республики Северного Кипра, независимость которой признала только Анкара. «Полосы признаний» не получилось. Даже страны, числящиеся союзниками России, не торопятся следовать ее примеру, несмотря на многочисленные намеки Москвы. Признание суверенитета мятежных автономий президентом Никарагуа Даниэлем Ортегой осталось громким заявлением — парламент страны отказался ратифицировать соответствующий договор. Молчат пока и Уго Чавес с Раулем Кастро.

Еще одно последствие: война с Грузией заставила страны постсоветского пространства бояться России. Но не настолько, чтобы выполнять ее политические требования задаром. Война и признание мятежных республик обострили непростые российско-украинские отношения. Да и страны, считающиеся союзниками России, не торопятся в наши объятия: помимо торговой войны с Белоруссией можно вспомнить официальное недовольство Узбекистана в связи с созданием второй российской военной базы в Киргизии и снижение статуса русского языка в Таджикистане.

Закрытие американской военной базы в Киргизии обошлось Москве в $150 млн безвозмездного гранта и $2 млрд льготного кредита.

Война усложнила сообщение России с союзной Арменией. Двусторонние экономические связи между Россией и Грузией, которые могли бы помочь восстановлению доверия, распадаются. Объем взаимной торговли уменьшился за первое полугодие 2009 г. по сравнению с тем же периодом 2008 г. в 2,7 раза с $349,5 млн до $129 млн.

Война и признание мятежных республик резко испортили и репутацию России в мире в целом. Запад и бывшие социалистические страны восприняли войну, и особенно действия российской армии на собственно грузинской территории, как рецидив имперской политики. Для восстановления статус-кво потребовались кризис, избрание президентом США Барака Обамы и начатая им «перезагрузка отношений». Отток иностранного капитала с отечественных рынков в дни войны — свыше $10 млрд — спровоцировал панику на российском валютном рынке.

Грузия проиграла войну, которая отложила ее вступление в НАТО, но выиграла морально. Выход российских войск на дальние подступы к Тбилиси, территориальные потери, десятки тысяч беженцев из зоны боев превратили агрессора в жертву. Поражение в войне не вызвало, как надеялась Москва, ухода Саакашвили с политической арены. Он сумел воспользоваться гипотетической внешней угрозой, чтобы отвлечь внимание общества от реальных проблем страны и справиться с выступлениями оппозиции. Урегулирование конфликта на Кавказе стало европейским проектом, которому Европа готова помогать в том числе финансово. Можно утверждать, что в прошедшей войне проиграли обе стороны.