Мир станет свидетелем массового вымирания и огосударствления банков

Они не способны или боятся друг друга кредитовать, и оттого возникают неполадки во всей мировой экономике. Ведь банки — это ее кровеносная система, А банки без денег — это артерии без крови. Значит, нужно срочное переливание. На роль врача нынешний кризис пока выдвинул только государство. Угроза финансовой катастрофы заставляет временно забыть о его неэффективности.

Снабжать банковскую систему деньгами можно по-разному. До недавнего времени помогало такое простое и испытанное средство, как понижение ставок рефинансирования — деньги становятся дешевле и доступнее, больной идет на поправку. Прошлый кризис, связанный с крахом фондового рынка в 2001 г., легко преодолели именно таким путем. С грустной усмешкой финансисты вспоминают, как еще несколько месяцев назад судьбоносным считалось, понизят ли ставку на 0,25 процентного пункта или на целых 0,5. Сейчас ставки рефинансирования и так на самом низком уровне за последние полвека, а дела идут все хуже. Рынок отказывается реагировать на гомеопатию. Инъекции денег должны быть очень большими и очень точными. Их сейчас и осуществляют по всему миру. Лечение, скорее всего, принесет результат. Но банковская система выйдет из кризиса мутировавшей до неузнаваемости.

Даже с учетом последних мрачных прогнозов МВФ, который ожидает, что в 2009 г. российская экономика вырастет не более чем на 3,5%, Россия чувствует себя не так уж плохо по сравнению с соседями по СНГ и Восточной Европе, где в следующем году ожидается стагнация или даже снижение ВВП. Но о банковской системе, какой мы знали ее совсем недавно, на ближайшие пару лет стоит забыть. В последнее время мы привыкли к огромному предложению кредитов — потребительских, ипотечных, ставки по которым постоянно снижались. Привыкли к бурному росту банковской системы. Теперь все будет по-другому. На систему обрушится мор, который выкосит и банки, и некоторые типы кредитования. Все из-за недостатка длинных денег, которые теперь не удастся добывать на Западе. “Выживут только банки с сильным ритейлом”, — уверена главный экономист “Merrill Lynch” по России и СНГ Юлия Цепляева. Собственно, именно депозиты населения и станут главным источником длинных денег для большинства банков. Поэтому темпы роста кредитования будут сильно коррелировать с приростом депозитов. А он не может быть большим. Сергей Моисеев из Центра экономических исследований МФПА (ЦЭИ) считает, что, если население отнесет все свои наличные сбережения в банки, это даст им всего $40 млрд. или чуть больше — сумма явно недостаточная для быстрого развития. Тем более что пока картина как раз обратная: в сентябре частные вклады в российских банках уменьшились на 1,5%.

Поэтому о длинных и дешевых кредитах нужно забыть, а некоторых видов кредитования не будет вовсе. “Ипотека на ближайшие пару лет мертва, — категоричен Моисеев. — То есть она будет выдаваться некоторыми банками, но не в рублях и под ставки, которые большинство будет считать запредельными”. Цепляева не считает, что ипотека действительно вымрет. Но только потому, что ее и до этого не было. “Надо понимать, что ипотека у нас ничтожна — всего-то 2,6% ВВП, и очень большая часть этой ипотеки вовсе не ипотека, — говорит она. — У нас люди возвращают ее через 1-3 года, то есть берут ее часто те, у кого деньги и так есть”. Впрочем, для “настоящих” заемщиков, по мнению Цепляевой, ипотечные кредиты будут запретительно дороги. Короткое и дорогое потребительское кредитование пострадает меньше, но тоже сократится. Если в прежние годы объем потребкредитов почти удваивался ежегодно, то сейчас он будет расти теми же темпами, что и кредитование в целом, то есть вряд ли быстрее, чем 10-20% в ближайшие пару лет против 30-40% в прежние годы. Ставки будут еще более удивительными, чем сейчас, но заядлых должников это не остановит. “Если сейчас находятся люди, готовые платить 40-60% годовых, то найдутся и те, которые в следующем году будут кредитоваться под 70-100%”, — размышляет Цепляева. Корпоративным заемщикам тоже не стоит ожидать ничего хорошего. Несмотря на то что ставки рефинансирования будут и впредь оставаться очень низкими, дешевизной кредитов это не обернется. По расчетам ЦЭИ, в 2009 г. при ставке ФРС 0,5 п. п. и инфляции в России на уровне 15% самые лучшие корпоративные заемщики будут считать большой удачей получение кредита под 20-25% годовых. Для заемщиков похуже ставка может быть раза в полтора больше.

Все это будет следствием не только высыхания денежных рек, но и снижения конкуренции. По итогам кризиса, который продлится не менее двух лет, число банков сократится примерно до 500, считает Моисеев. Цепляева настроена еще более мрачно — она уверена, что не на что рассчитывать тем, кто за пределами первой сотни. “Небольшие банки выживут только в отдаленных регионах, где нет никого, кроме них и “Сбербанка”, который с ними бороться не будет”, — говорит она. И конечно, главную роль будут играть госбанки — прежде всего “Сбербанк” и ВТБ, а также новая звезда — ВЭБ, чьи активы благодаря государственной накачке к концу года приблизятся к $100 млрд. В ВЭБе уже заговорили о принципиально новой стратегии развития банка в связи с его неожиданным взлетом. Чем именно станет ВЭБ, пока непонятно, но что он окажется одним из столпов российской экономики и проводником усилившегося государственного влияния — очевидно. Госбанки станут главными получателями и распределителями государственных денег, недаром они получили основную часть помощи ЦБ и правительства: ВЭБ — 1350 млрд.руб., Сбербанк — 500 млрд.руб., ВТБ — 200 млрд. и 250 млрд.руб. — все остальные крупные коммерческие банки вместе взятые. Кроме того, они смогут эффективнее привлекать депозиты, так как являются в глазах населения более надежными: по итогам сентября ВТБ и “Сбербанк” — единственные, кто смог увеличить объем депозитов.

Но и прогнозы о 500 или 100 выживших банках могут оказаться оптимистичными. Некоторые расчеты показывают: в руководстве России ожидают, что на кредитном поле останутся буквально десятки игроков. Михаил Хромов из Центра стратегических исследований Банка Москвы пристально изучил последний вариант “Основных направлений денежно-кредитной политики ЦБ на 2009-2011 гг.”. Из них, например, следует, что банковскому сектору на этот период нужно кредитование в объеме 8 трлн.руб., или $300 млрд. по нынешнему курсу, что сравнимо с программой поддержки французской банковской системы, несравнимо более крупной, чем российская. Понятно, что при практическом отсутствии внешнего финансирования такую поддержку способно оказать только государство.

В документе есть и еще немало интересных вещей. Конечно, это не прямые прогнозы количества банков, масштабов национализации и вымирания. Зато есть косвенные показатели, которые приводят экспертов в недоумение. “Есть закономерность, что чем меньше банк, тем больше у него соотношение ликвидных активов и депозитов, — объясняет Хромов. — И чем выше этот показатель для банковской системы в целом, тем больше в ней средних и мелких банков”. К примеру, у банков второго эшелона этот показатель — больше 20%, а у “Сбербанка” — меньше 1%. На начало этого года средний по рынку показатель составлял 16%, за последние 15 лет он не опускался ниже. Экспертов поразил прогноз Центробанка по этому показателю. На начало следующего года он составит 12%, а на начало 2011 г. — не больше 10%. “Если верить этим прогнозным расчетам Центробанка, то получится, что на рынке уже в 2010 г. останется только тридцатка, а может, и десятка крупнейших банков”, — говорит Хромов. Он объясняет, что формально другие банки могут существовать, но не могут функционировать при таком раскладе. Уровень в 10% означает, что все депозиты юридических и физических лиц будут сконцентрированы не более чем в 30 банках. Остальные просто исчезнут путем банкротств, слияний и поглощений. Если верить таким расчетам — руководство страны готовится к катастрофическому сценарию развития событий. Хотя некоторые считают такую катастрофу вполне естественной. “Мировая финансовая система изменится до неузнаваемости, — говорит Цепляева. — Скоро в очень многих странах, не только в России, останется 1-2 главных банка, тесно связанных с государством, а банки помельче если и останутся, то роль их будет незначительной”. Что, неужели и в развитых капиталистических странах появятся свои Сбербанки?

У руководства развитых стран просто нет выбора, кроме частичной национализации. Точнее, на первый взгляд он есть: либо прямо или косвенно взять в свои руки всю банковскую систему, либо оставаться верными рыночной экономике. На практике, однако, это означает следующий выбор: либо навлечь на себя обвинения в социализме от либеральных экономистов, либо гнев простых граждан. Сравнив число либеральных экономистов с числом избирателей, любой может прийти к выводу, что выбора-то на самом деле нет. “Правительствам наверняка захочется остаться у власти, а значит, национализация, прямая или скрытая, будет”, — считает Брэд Сетсер из Нью-Йоркского университета. Уже сейчас и в США, и в Европе нарастает ропот по поводу траты денег налогоплательщиков. С точки зрения простых граждан, правительства готовы потратить триллионы долларов, взятые из их кармана, на поддержку алчных финансовых гигантов, которые опьянели от денег и потеряли всякое представление о реальности. С какой стати? И что простой гражданин будет от этого иметь, кроме убытков? Доводы насчет того, что все теперь в одной лодке, на людей не действуют. Еще бы, ведь их призывают затянуть пояса ради тех самых топ-менеджеров, которым в разгар кризиса хватает совести получать многомиллионные “золотые парашюты”, или олигархов, которые даже во время нынешней чумы строят яхты, бороздящие просторы Книги рекордов Гиннесса. В одной только Великобритании падение фондовых рынков уже привело к похудению пенсионных фондов более чем на $300 млрд — столько денег потеряли обычные британцы из-за игр финансистов. А тут еще план спасения банков стоимостью более триллиона долларов!

Британский банк “Northern Rock” был взят под контроль государством в феврале 2008 г. С радостью отдались в руки чиновников близкие к банкротству RBS и объединенные “Lloyds” с HBOS — скоро соответственно 57 и 43,5% их акций перейдет в собственность государства. В оплоте либеральной экономической политики — США — $250 млрд пойдет на выкуп акций банков. Акции, правда, будут привилегированными, то есть без права голоса, но этот шаг все равно вызвал всплеск возмущения у противников “социалистических” действий, которые указывают на то, что государство и без права голоса будет иметь огромное влияние на спасенные банки. Прежде всего потому, что, имея такие огромные пакеты акций, можно контролировать их курс, то есть держать руку на горле менеджмента. Если кто-то в руководстве США захочет поуправлять спасенными за счет выкупа привилегированных акций банками, то у него для этого будут все возможности. Что уж говорить о Франции, где социалистические традиции были сильны всегда. Там президент страны открыто говорит о контроле государства над банками, да еще и коллег по Евросоюзу призывает действовать тем же путем. Тем более что перед глазами прекрасный опыт стран Скандинавии. Там, когда в начале 1990-х гг. страны региона охватил экономический кризис (тоже, кстати, вызванный схлопыванием пузыря на рынке недвижимости), государство не просто отдавало деньги банкам, кредитуя их на льготных условиях или выкупая у них бумаги, которые на рынке никто не купит. Там помощь банкам осуществлялась за счет покупки их акций. Таким образом и рынок вырос, не оставив вкладчиков пенсионных фондов без денег, и государство не потеряло. Потратив на скупку банковской системы около 4% ВВП и взяв ее практически полностью под контроль, правительство Швеции дождалось, пока курс акций снова пойдет вверх, и стало постепенно избавляться от них, пополняя бюджет. Бо Лундгрен, в ту пору замминистра финансов Швеции, теперь ездит по странам Европы и даже в США делиться опытом удачной национализации с последующей частичной приватизацией. Государство и налогоплательщики в итоге не потеряли ни кроны. И еще приобретут, ведь пока не все акции проданы — например, пятая часть одного из крупнейших банков региона, Nordea, все еще остается в распоряжении правительства и ждет своего часа. Так что же жаловаться? Может, когда банков мало и они государственные — это хорошо? Тем более что потом их и приватизировать можно.

“Опыт Швеции и прочих скандинавских стран плох тем, что нам его не с чем сравнивать, — говорит Сетсер. — Они вышли из кризиса, но кто сказал, что, если бы не национализация, они не вышли бы из него еще раньше?” Шон Коул из Гарварда в своем исследовании рассмотрел более чистый эксперимент, который произошел в Индии в 1980-1990-х гг. Случай Индии уникален — там национализация была проведена частично, причем в одних регионах явно преобладали частные банки, а в других, напротив, — сплошь государственная банковская система. Сравнением этих регионов и занимался Коул. Выяснилось, что единственным плюсом госбанков оказалось более широкое кредитование сельского хозяйства (на то была специальная правительственная программа), что же до промышленности и торговли, то в регионах с преобладанием госбанков они росли на 0,6 п.п. медленнее, чем там, где было больше частников. Еще более нашумевшее исследование Рафаэля Ла Порта, охватившее 92 страны, продемонстрировало, что госсобственность на банки снижает экономический рост на 1,4-2,4 п.п. Немаленькая разница, если учесть, что экономика у нас теперь будет расти не на 8, а на 3,5%. Если повезет.