Украина перед вторым туром: разум и чувства

В последнюю неделю перед вторым туром я побывал на Украине (Киев и Львов) и смог не только политологически проанализировать итоги первого тура, но и посмотреть на саму избирательную кампанию, и пообщаться с носителями различных комплексов идей, присущих Украине сегодня.

Но для начала дадим простые вводные. По итогам первого тура при явке примерно в 66% лидер “Партии регионов”, дважды бывший премьер и единожды кандидат в президенты Виктор Янукович набрал 35,3% голосов, действующий премьер Юлия Тимошенко — 25%, один из украинских олигархов средней руки, успевший поработать как в правительстве Януковича, так и в правительстве Тимошенко Сергей Тигипко — 13%, народный депутат и бывший глава парламента Арсений Яценюк — 7%, действующий президент Виктор Ющенко — 5,4%. Чуть более 3,5% набрал лидер коммунистов Петр Симоненко, остальные кандидаты набрали статистически незначимое количество голосов, 2% проголосовало против всех.

Известное по выборам 2004 г. географическое разделение “Запад и Центр — Восток и Юг”, в целом, сохранилось, причем явка на Востоке оказалась на 5—10% выше. Выборы прошли без значимых нарушений: электоральные аналитики фиксируют в разрезе участков не более 2% “сомнительных” результатов, причем сомнительны они в разные стороны.

Особенностью кампании оказалось то, что основные кандидаты, не вышедшие во второй тур, отказались поддерживать как Януковича, так и Тимошенко, несмотря на многочисленные предложения с их стороны.

Социология беспощадна по отношению к действующему премьеру: все, кроме одной социологические службы, сулят ей поражение с примерным результатом 50—55% за Януковича против 40—45% за Тимошенко. При этом Тимошенко на 6% снизила свой результат двухлетней давности на выборах в парламент, потеряв почти миллион избирателей в абсолютных цифрах (особенно сильно она “просела” в Киеве и Киевской области, где хотя она и сохранила первое место, значительная часть ее избирателей отошла к Тигипко). Картина в целом проста: с востока на запад убывает количество голосов за Януковича и нарастает за Тимошенко (к примеру, в Донецке Янукович набрал 76%, а Тимошенко — только 4,3%, в то время как в Иваново-Франковске Тимошенко набрала 39%, а Янукович — 5%), при этом Тигипко отбирает голоса у обоих, но средний результат за Януковича выше, в то время как у Тимошенко на западе и в центре значительное число голосов отобрал не только Тигипко, но и Яценюк, и Ющенко. Уходящий президент, поставивший абсолютный рекорд непопулярности, превратился в регионального политика: он почти победил во Львовской области, на доли процента отстав от Тимошенко (у них по 30%), при этом в самом городе Львове Ющенко значительно опередил свою нелюбимую соратницу.

Янукович почти сохранил свой процент и прибавил 600 000 голосов в абсолютных цифрах. Помог ему, в частности, бывший глава секретариата Ющенко, “авторитетный политик” Виктор Балога, переключивший значительный административный ресурс в западной Закарпатской области на Януковича, за счет чего Янукович сенсационно занял даже первое место — 29%, правда, с небольшим отрывом от Тимошенко.

Спасти Тимошенко может только чудо. Впрочем, в 2004 г. один мой друг из “оранжевого” лагеря также признавал, понимая масштаб фальсификаций и административного ресурса, что Ющенко, рационально, должен проиграть. “Спасти нас может только чудо. Но чудо будет”, — говорил он. Будет ли чудо сейчас, я не знаю.

Какие основные различия между кандидатами и — шире — политическими силами на Украине? Здесь есть, как везде, деление по линии “власть — оппозиция”. Тимошенко крайне не повезло: сколотив чрезвычайными усилиями, весьма похожими на подкуп, разномастную коалицию в свою поддержу в парламенте и получив доступ к основному ресурсу — расходованию бюджетных средств и приватизации (президент на Украине по Конституции обладает весьма ограниченным ресурсом: он участвует в назначении министров силового блока, а также назначает губернаторов), она вошла в кризис в качестве действующего премьер-министра. Кризис на Украине принял чрезвычайные формы: произошла девальвация национальной валюты, спад промышленного производства превысил 20%, ВВП сократился более чем на 13%. Основная причина тут, конечно, не политика Тимошенко, а тесная связь украинской экономики с российской, спад в которой в 2009 г. тоже достиг рекордных показателей. Но субъективно это не объяснишь, тем более при наличии свободных СМИ, активной парламентской оппозиции и президента Ющенко, который последний год фактически работал только ради одной цели — мести своей удачливой конкурентке, у которой он старался выбить национально-патриотический электорат.

Но основным делением, от которого многие устали, но которое пока сохраняется, является деление ментальное: на носителей старой советской и новой украинской идентичности. Советская идентичность тут немного отличается, к примеру, от советской идентичности в России. Да, это патернализм, как и в России, но это и интернационализм (в то время как в России многие “советские” испытывают массу ксенофобий). И это, как ни смешно, рационализм, зачастую крайний: оценка жизни только через призму материальных ценностей (pocketbook voting, как говорят в политологии). Новая украинская идентичность — это либерализм (требование минимального государства, которое бы не мешало, а не максимального, которое могло бы субсидировать), национализм (Украина — государство для украинцев, прочие тут — гости, которые должны вести себя скромно), идеализм (вера в существование надматериальных ценностей, среди которых культура, язык, мораль и религия — далеко не последние). На Западной Украине, чему я был свидетелем, жизнь в воскресенье замирает, как в субботу в Иерусалиме. Подавляющее большинство магазинов, заведений и даже ресторанов закрыто: воскресенье здесь понимается буквально, как религиозный праздник, в который надо отдыхать.

Закрепляет это различие такой мощный фактор, как язык. Да, подавляющее большинство украинцев (за исключением небольшой пока группы украиноязычной молодежи, которая уже в школе не учила русский язык и физически его не знает) могут более-менее сносно говорить на обоих языках. Могут. Но не хотят. Во Львове принципиально не говорят по-русски, в Севастополе — по-украински (это не означает, что с вами вообще не разговаривают, просто, обращаясь на одном языке, вы будете получать ответ на другом). Проблема эта сейчас намного острее, чем, к примеру, в Прибалтике. Там, где национальные государства для эстонцев, латышей, литовцев уже построены, отношение к русскому языку стало абсолютно спокойным и даже доброжелательным, его знание и умение на нем говорить воспринимается как знание еще одного, полезного в быту и в бизнесе иностранного языка, повышающее личный потенциал.

Какой-то законодательной дискриминации русского языка не существует, но не в этом дело: в условиях, когда украинский язык является единственным государственным и о втором государственном давно не говорит даже Янукович, русский язык — как и советско-русская идентичность на Украине — исторически обречены. Это подкрепляется и общим для обеих идентичностей стремлением к интеграции в Европу (для кого-то — по идейным соображениям, а для кого-то — по материальным: в Европе, по слухам, лучше кормят), и неблагоприятным демографическим трендом на Восточной Украине при благоприятном — на Западной.

Украинские политики, разумеется, не олицетворяют в чистом виде эти ценности. Во-первых, потому, что как политики, являющиеся в переходных странах чем-то вроде полуолигархов, они должны собирать деньги для избирательных кампаний, а эти деньги спонсорам нужно “отбивать”, — разумеется, через государственные решения, и тут уж не особо до вопросов щепетильности. Конечно, во что-то украинские политики верят и стараются что-то делать, но не во вред своему существованию. Во-вторых, потому, что постсоветская реальность предполагает идеологическую эклектичность политиков, практически помогающую не утерять свой электорат, но завоевать часть чужого с помощью политических технологий. Оба вышедших во второй тур — и Янукович, и Тимошенко — в этом смысле в высшей степени эклектичны: Тимошенко часто вспоминает про свое днепропетровское происхождение и декларирует дружбу с Россией, а Янукович говорит о евроатлантическом выборе (подкрепленном евроатлантической ориентацией спонсирующих его металлургических олигархов). На днях Янукович дал примечательное интервью испанской El Pais, в котором назвал себя несправедливо обиженным “пасынком” “оранжевой революции”, солидаризовавшись, одновременно, с тем, что “оранжевая революция” принесла демократию и свободу СМИ, которых раньше не было.

В целом кампания и Януковича, и Тимошенко малосодержательна и состоит в основном из лозунгов (сейчас базовый лозунг билбордов: “Украина для людей” — у Януковича и “Выбери новый путь Украины” — у Тимошенко), общепопулистских обещаний (характерно, например, обещание Тимошенко таки перевести армию на профессиональную основу — это обещал еще Ющенко в 2004 г.), а работу с сегментами электората выполняют специальные газеты, специальные агитаторы из знаковых фигур.

Сергей Тигипко, очень успешно выступивший в Центральной Украине, сумел в наибольшей степени ответить на запрос об украинской “третьей силе”, аналогично российскому генералу Лебедю в 1996 г. (максимальный результат — 22,4% — он взял в Днепропетровской области), дистанцируется от апелляции к обоим идейным дискурсам и говорит о наведении порядка, о необходимости непопулярных реформ и готовности, в отличие от двух основных соперников, их провести. В России может показаться удивительным, но один из основных лозунгов Тигипко — это наем независимых профессиональных иностранных консультантов, которые разработают программу вывода страны из кризиса. Но чему удивляться? В начале девяностых и в России говорили о том же. Чуть менее удачно к примерно такой же повестке апеллировал Арсений Яценюк (которому, к тому же, повредил имидж близкого в прошлом к Ющенко человека).

Сам Ющенко собрал голоса, прежде всего, националистического электората (и обвалил до минимума рейтинг восходившей звезды украинского национализма — Олега Тягнибока, чья партия “Свобода” ранее добивалась высоких результатов на региональном и муниципальном уровне в западных областях). Аргументация его сторонников была проста: заслуги Ющенко перед украинской культурой и национальной идентичностью перекрывают его очевидные и неоспоримые провалы как управленца.

Коммунист Симоненко, чей наивысший результат был достигнут в Крыму — 9%, выступал с традиционной риторикой об утраченном величии СССР, осуждении злых олигархов и т.п., не очень убедительной для человека, который открыто торговал голосами своей маленькой фракции, продавая их то Януковичу, то Тимошенко.

Итак, какую калькуляцию мы имеем? Януковичу можно более-менее смело прибавить голоса коммуниста Симоненко. Тимошенко — голоса Ющенко. Что бы ни говорили и Симоненко, и Ющенко, для их избирателей Тимошенко и Янукович, соответственно, — это очевидное абсолютное зло, и они выберут зло меньшее. Намного сложнее с избирателями Яценюка и, особенно, Тигипко. Здесь возможен, во-первых, значительный абсентеизм сторонников этих “третьих сил”, разочарованных тем, что их кандидаты не вышли во второй тур. Во-вторых, те их избиратели, которые все же захотят выбрать меньшее из зол, весьма вероятно, вернутся к своему “региональному” поведению, то есть на западе и в центре проголосуют за Тимошенко, а на востоке и на юге — за Януковича. По идее, в этом раскладе Янукович съест больше “тигипок”, а Тимошенко — меньше. Но зато Тимошенко в большей степени может претендовать на голоса Яценюка, географически, в основном, только “западные”.

При сохранении динамики явки, однако, Тимошенко проигрывает. Но не сильно. Так что как знать, если косноязычный Янукович до выборов умудрится учудить нечто особенное, как во вторник он умудрился сделать во Львове, назвав свою аудиторию “лучшими геноцидами страны” (имелся в виду, как он потом поправился, генофонд), то на Украине возможно и второе чудо.

С точки зрения будущего украинской политики, на мой взгляд, лучше всего сохранить бинарный расклад сил и систему сдержек и противовесов. Согласен с известным политологом Станиславом Белковским, что одним из очевидных вариантов может быть избрание Януковича президентом при сохранении у Тимошенко парламентского большинства. Но в любом случае, похоже, Украина близко подошла к смене политических поколений. Не случайно тот же Тигипко или Яценюк говорят о желанности досрочных выборов парламента: сегодня они явно смогли бы обзавестись в нем фракциями. А их успешный опыт (на парламентских выборах 2006 и 2007 гг. ни одна новая сила ничего существенного не набирала) вдохновит и других политиков, и их спонсоров.

Завершая краткий анализ, должен сказать, что выборы проходят в очень спокойной психологической атмосфере. Минимум дискуссий в транспорте, на улицах. Избиратели и Януковича, и Тимошенко не ждут от избрания оппонентов катастрофы, а от избрания своих кандидатов — рая. Никто из кандидатов — и Янукович в том числе — не ставит под сомнение идейный консенсус “оранжевой революции”, политические свободы и политическую конкуренцию.

И не надо попрекать наших соседей более низким душевым ВВП или более глубоким промышленным спадом. Есть ведь и другие статистические категории. Уровень умышленных убийств, например.

Ющенко — по слабости или по доброй воле — но не пытался подчинить себе и использовать административный ресурс. Да, 5% действующего президента в условиях развитой демократии — это, конечно, анекдот. Но в условиях переходной страны — это свидетельство демократии. Украина принадлежит ее гражданам, а не “папе-императору”.

Сергей ЖАВОРОНКОВ