Итоги спецоперации в Одессе: имею моральное право возразить…

Вскоре к обсуждению темы присоединились политики и эксперты “с именем”. Чем больше я читал и слушал некоторых из них, тем больше удивлялся, какую чушь они пытались донести до общества. 25-летний опыт службы и личное участие в операциях, похожих на одесскую, дают мне моральное право поделиться собственным мнением о произошедшем.

Ликвидация чеченских киллеров стала поводом для многочисленных спекуляций и манипуляций общественным мнением. Причем эти события смогли увязать даже с темой политической оппозиции. Например, один блогер разместил в интернете видеоролик с места штурма и сопроводил его циничными комментариями и советами “Беркуту” заниматься впредь лишь подобными бандитами, а не идти против народа возле здания Печерского суда.

Другой “дальновидный” человек выложил на сайте снимки машин одесского “Беркута” в районе проведения операции и начал дискуссию о том, какие “крутые тачки у ментов за народные деньги”. Еще один “специалист” стал публично ехидничать по поводу фото, на которых милиционеры после штурма толкают заглохший внедорожник. А известно ли этим “знатокам”, что дешевые китайские внедорожники (к тому же очень сомнительного качества для машин такого назначения) одесскому “Беркуту” подарили спонсоры, а не родное ведомство?

Но почему при этом “эксперты” молчат, что именно “оранжевая” власть отбросила нашу милицию и другие силовые структуры по уровню технической оснащенности на пять лет назад? Кто не верит, сравните открытую информацию о финансировании милиции и закупках техники по годам. И лишь потом начинайте перемывать косточки...

Прошлись также по тому, что погибшие и раненые правоохранители, остановившие машину с киллерами для проверки, были якобы безоружны. Тогда почему мы возмущаемся, когда видим вооруженных стражей порядка на улицах? И кричим, что живем в полицейском государстве с массовыми нарушениями прав человека.

Знают ли читатели, что это уже привело к целой проблеме в рядах сотрудников правоохранительных органов? Из-за боязни обвинений и последующих расследований со стороны руководства и прокуратуры они не берут с собой на задание и не применяют оружие и спецсредства, даже когда это необходимо. И как начальство, так и рядовые милиционеры привыкли многократно перестраховываться в таких случаях...

“Каждый мнит себя героем...”

СМИ с подачи многих комментаторов ухватились за тезис о том, что “штурм длился целых несколько часов”.

Вот один из наиболее характерных комментариев от эксперта Центра военно-политических исследований Бориса Такаева: “Операция по ликвидации особо опасных преступников из России в Одессе ярко засвидетельствовала неспособность украинских правоохранителей проводить простейшие антитеррористические операции в городских условиях. В данном случае налицо ситуация для самых простых контртеррористических действий — уничтожить группу вооруженных людей в здании при отсутствии заложников, при наличии фактического обоснования их физической ликвидации.

Все, что для этого требовалось, — провести эвакуацию жителей, а далее у правоохранителей руки были полностью развязаны. МВД продемонстрировало, что неспособно к оперативным эффективным действиям. Рассказы Могилева о том, что операция продолжалась так долго, потому что средства, которые были необходимы для ее проведения, министерство собирало из других областей, — лишь яркое тому подтверждение.

Допускать 5-часовую перестрелку в городском жилом квартале с последующей стрельбой гранатометами, когда в противниках лишь 3 человека, а штурмующей стороне дан карт-бланш, — это полный и позорный провал для правоохранителей любой страны”.

Похоже, уважаемый эксперт не разобрался, что произошло на самом деле. Это видно даже по тому, что специальную операцию правоохранительных органов по задержанию особо опасных преступников он назвал антитеррористической. Которая, как следует из закона “О борьбе с терроризмом”, имеет совсем иные основания, формат проведения, свои особенности и регламентируется целым рядом других нормативно-правовых актов. И поскольку г-н Такаев все же взялся комментировать события в Одессе, хочется знать, как часто он лично принимал участие в подобных мероприятиях, если пытается так уверенно и профессионально судить о спецоперации, используя фразу “полный и позорный провал”?

Как видим, диванные полководцы-теоретики, вовсю принялись обсуждать, почему не был проведен “молниеносный штурм”. Вынужден возразить, что спешка нужна при ловле блох, а суету Библия вообще трактует как грех.

А если по сути, то согласно всех писаным и неписаным правилам, штурм (или другими словами — силовая фаза проведения операции) независимо от степени готовности начинается немедленно лишь при определенных обстоятельствах. Например, если возникла непосредственная угроза жизни или здоровью захваченных заложников (попросту говоря, их стали убивать). В большинстве случаев спешка недопустима. Ибо бросать бойцов штурмовой группы под пули без надлежащей подготовки и обеспечения — тоже преступление.

Правоохранители местонахождение преступников установили накануне и тайно готовили операцию по их обезвреживанию. А что тактика и процедуры таких действий не были заранее выложены на сайтах, — так, извините, гласность не может быть безмерной. Ибо цена такой гласности и свободы доступа к информации, уважаемые “эксперты”, измеряется жизнями сотрудников правоохранительных органов и рядовых граждан.

Раздавались также упреки в “не совсем гуманном” применении бронетехники и гранатометов. Но задачу ликвидации преступника, оказывающего вооруженное сопротивление с использованием автоматического оружия и гранат, в ряде случаев (штурм в Одессе можно отнести к таким) действительно лучше поручать экипажу бронетранспортера или стрелку-гранатометчику, чем бойцу штурмовой группы, вынужденному входить в удерживаемое боевиками здание и вступать с ними в ближний огневой контакт. И нечего делать из киллеров героев-мучеников, “невинно пострадавших” от огня БТР или гранатомета.

Традиции и законы правоохранительной деятельности вообще предусматривают силовую фазу любой операции как последнюю вынужденную меру, когда другие способы пресечения противоправных действий использованы и не дали результата.

А кто из дилетантов хочет получить представление о том, что такое подготовка штурма и его осуществление, советую посмотреть американский фильм “Переговорщик”. По крайней мере профессионалы из разных стран признали, что в нем есть некоторые моменты, максимально приближенные к жизни.

Подводить итоги операции и делать выводы должны сами профессионалы. А природная потребность хлеба и зрелищ и желание “экспертов” попиариться не должны затмевать или подменять собой работу специалистов.

Поверьте, свое дело они знают. В моей недавней практике был случай, когда по завершении антитеррористических учений в аэропорту “Борисполь” подведение итогов с “Альфой” заняло около пяти часов. Не потому, что хотели поговорить, а потому, что учения высветили множество вопросов, отсутствие адекватных ответов на которые несет угрозу жизни и здоровью людей. Поверьте, специалисты смогут сделать правильные выводы и сейчас. Если им не мешать и не политизировать произошедшее.

Кстати, нашей милиции нужно сказать большое спасибо за то, что она наглядно показала всем, что может сделать в случае необходимости с боевиками незаконных вооруженных формирований, киллерами и террористами. Чтобы ни у кого не возникало соблазна повторить недавние похождения чеченского бандита в Украине.

Работать на упреждение

Не беру на себя смелость анализировать все детали операции, участником которой не являюсь. Но имеющаяся информация позволяет обратить внимание на некоторые моменты.

Главный урок событий заключается в том, что украинскому обществу и властным структурам красноречиво напомнили, что от подобных боевиков-киллеров-террористов не застрахована ни одна страна в мире. Даже самая спокойная и благополучная, что подтвердили события в Норвегии летом этого года.

Народный депутат Валерий Коновалюк: “В Украине до сих пор не создана система учета нелегальных мигрантов. Украинское общество и СМИ в первую очередь недооценивают риски нелегальной миграции и терроризма. В связи с этим в нашей стране назрела острая необходимость формирования биометрической системы идентификации мигрантов, ведь сегодня никто не может сказать, сколько именно у нас таких людей и чем они занимаются. Торгуют на рынках или, подобно нелегально проживавшему в Одессе Дикаеву, совершают заказные убийства и расстреливают украинских милиционеров”.

Справка “2000”. Согласно данным исследования миграционной ситуации, проведенного в 2011 г. рабочей группой ИА “Наш Продукт”, в 2009—2010 гг. отечественные правоохранительные органы выявили 29 тыс. нелегальных мигрантов. Причем наибольшее количество нелегалов из Кавказского региона сосредоточено на юге и востоке страны. Только в Одесском регионе — более 10 тыс. выходцев из Чечни. “Кавказцы — основные криминальные игроки, которые заставляют говорить об этнической преступности в Украине”, — говорится в 5-м разделе отчета об исследовании, который не был предан огласке во избежание нагнетания напряженности и спекуляций на этнической почве.

Заметим, считается, что реальное число мигрантов гораздо выше. А вот нежелание говорить об этом вслух — заигрывание с теми, для кого переступить закон не проблема. И политика заигрывания и замалчивания имеет один итог — повторение чеченских сценариев в России 90-х гг.

Нужно также вспомнить о нормативно-правовом регулировании взаимодействия силовых структур в ходе операций, подобных одесской. Здравый смысл подсказывает, что, вместо того чтобы стягивать силы из других областей и терять время, было бы намного целесообразнее привлечь спецподразделения силовых структур, находящиеся в Одесском регионе. А их немало, ведь возможности милиции (в т. ч. “Беркута”, “Сокола” и др.) и Внутренних войск могут быть существенно расширены такими спецподразделениями, как “Альфа” СБУ, спецназ пограничников, Военной службы правопорядка, Департамента исполнения наказаний и др. Не направлять бездумно всех сразу на штурм, а использовать уникальный потенциал каждого, при котором одно подразделение смогло бы дополнять возможности другого.

Но проблема в том, что мы сейчас дожились до надуманных ограничений. Мой коллега из военного ведомства по этому поводу пошутил, что если на детский сад, находящийся по другую сторону забора воинской части, нападут террористы, то они могут не опасаться. Ибо армейский командир не имеет права использовать своих подчиненных в подобном случае, даже если в его распоряжении несколько отрядов вооруженного до зубов спецназа. Хотя права военнослужащих по защите жизни и здоровья граждан определены Уставом внутренней службы ВС, который введен в действие законом. Да вот только у конкретного воинского начальника нет механизма в виде ведомственных и других документов по практической его реализации. Ну очень не любят (или не хотят, а то и просто не умеют) у нас разрабатывать и принимать законы прямого действия.

Тем более что в мире “велосипед” уже изобретен. Например, когда я был в командировке в Ираке, обратил внимание, как на региональном уровне (т. е. в каждой провинции) все силовые структуры тесно взаимодействуют в случае эксцессов, имея нормативное регулирование, единое руководство и т. п. Потому что жизнь заставила.

Зато я неоднократно слышал во время межведомственных совещаний, как некоторые “специалисты” из Минобороны (даже очень высокопоставленные, с генеральскими звездами) “поют” одну и ту же песню: “это не свойственные нам задачи, пускай этим занимается милиция” и т. п.

Неужели Украине нужны повстанческие движения и массовые боевики-террористы, чтобы стимулировать нас к адекватным решениям? Или мы все же сможем работать на упреждение?

К тому же в стране уже создан и в значительной мере отработан механизм взаимодействия правоохранительных органов в формате антитеррористической операции. Осталось только распространить его на другие чрезвычайные ситуации, связанные с противоправными действиями. И тогда не нужно будет стягивать дополнительные силы милиции из других областей (теряя при этом время), если, например, в самой Одессе и ее окрестностях достаточно подразделений силовых структур.

А заодно пора остановить бездумную демилитаризацию правоохранительных органов, пока она не привела к выходу на патрулирование милиционеров с пустыми кобурами. Как это было в Норвегии, где Брейвик несколько часов спокойно расстреливал детей, а полиция, не имевшая при себе оружия, не могла попасть на место события.

Давайте хоть иногда учиться на чужих ошибках. Особенно в такой щепетильной сфере, как общественная безопасность.

Сергей АЛЕКСАНДРОВ