Василий Протывсих: “Я — комбайнер. Куда меня посылали, там я и молотил”

— Что, по Вашему мнению, заставило Александра Пабата обжаловать в суде Вашу регистрацию кандидатом в президенты?

— Он вообще меня не знает. Я когда-то знал его отца и помог ему чисто по-человечески.

— Чем именно?

— Будучи мэром, я организовал отдых ему и его друзьям с бывшим директором мясокомбината.

— Вы пытались дозвониться Пабату-младшему, чтобы мирно решить этот вопрос?

— Я таким людям не звоню и ничего не спрашиваю.

— Возле Киевского апелляционного административного суда, где рассматривалось Ваше дело, собралось от 4 до 6 тыс. Ваших сторонников. Кто Вам помогал собрать такое количество людей?

— Мне никто не помогал, и я об этом ничего не знал. Когда я узнал, что эти люди меня поддерживают, я с ними переговорил.

— Вас не удивило такое большое количество сторонников?

— А меня ничего не удивляет в этой жизни.

— Где Вы взяли 2,5 млн. грн., чтобы уплатить залог?

— Вы — такая молодая, красивая и сразу вопрос: “Где взял деньги?”.

— Это нормальный вопрос журналиста кандидату в президенты…

— На Украине сразу начинают говорить о деньгах. Вы лучше спросите меня, как я на Говерле катаюсь на горных лыжах, как мои друзья по всему миру ко мне приезжают. Не будем переходить сразу к деньгам, я не люблю этот вопрос. А Вы спросили уже у Януковича, Тимошенко, откуда у них деньги?

— Вы же не такой политик, как они. Вы — против всех. Они скрывают, откуда деньги, а Вы расскажите…

— Я ничего не скрываю, в декларации все написано. Они скрывают: у них нет ни дома, ни имущества, а такие шоу собирают, такие бригады в Ивано-Франковск приехали, что я удивился.

— Судя по Вашей декларации, у Вас основной источник доходов — это зарплата и пенсия. Чтобы собрать 2,5 млн., вам пришлось бы десять лет ни есть, ни пить…

— А я не ем и не пью.

— И все-таки, откуда деньги?

— Мне помогли мои друзья со всего мира, мои односельчане, мои родственники. В основном, мои друзья. Последний звонок был из Москвы от Геннадия Хазанова.

— Как Вы познакомились с ним?

— Кода я был мэром Яремчи, Геннадий Хазанов с женой Златой были у меня в гостях. Я был близко знаком и не один раз проводил время в кругу Володи Высоцкого. И он мне сказал: “Ты вышел ростом и лицом, спасибо матери с отцом”.

— А Геннадий Хазанов поможет Вам на выборах?

— Я думаю, если я его попрошу, он приедет.

— Среди Ваших друзей, готовых дать деньги, есть олигархи?

— Олигархов нет. Это мои друзья со всего мира: из Чехии, Германии, Чикаго, Украины, Беларуси, Молдовы, Узбекистана, со всего бывшего Союза и мира. Мне звонил бывший председатель Госплана Узбекистана. В Интернете он увидел мою фамилию и сразу же позвонил. Мы вместе работали в Беларуси: я — постоянным представителем Украины, он — Узбекистана.

— Откуда Ваши знакомые, включая Хазанова, узнали, что Вы идете в президенты?

— Это у них надо спросить. Из Интернета. Моя фамилия быстро разошлась.

— Хазанов так внимательно следит за ходом выдвижения кандидатов в президенты Украины?

— Посмотрел и увидел. Почему я не говорю, что Буш мне помогал, — потому что этого не было. Я говорю только то, что было. Например, Вячеслав Кебич, бывший премьер-министр Беларуси, — мой близкий друг. Он два года вместе с женой Галиной отдыхал у меня в Яремче. Принцип моей жизни приносит плоды: в общении сила людей.

— На каких условиях Ваши друзья дают Вам деньги на кампанию?

— Вот Вы опять начинаете. Вы не обижайтесь: Вы ведете себя как следователь, а у меня бунтарская душа.

— Вы какие-то расписки им пишете?

— Я ничего не пишу, у меня самое важное — это слово.

— А отдых в Яремче Вы им обещаете?

— Отдых я не обещаю, потому что я в Яремче уже не работаю. Но если приедут — отдохнут, у меня там есть дом, который записан в декларации, а у жены — маленькая “хатынка” и 24 сотки земли.

— Если у Вас есть лишние 2,5 млн. грн, почему бы Вам не отдать их на борьбу с эпидемией, вместо того, чтобы тратить на пять минут славы?

— Я не собираюсь продавать повязки вместо 50 коп. по 5 грн.

— Зачем же продавать, можно раздать бесплатно в западных регионах, которые наиболее пострадали от эпидемии…

— А почему правительство не предприняло меры, чтобы предотвратить грипп в стране, и сделало на этом политическую рекламу? В Ивано-Франковске за первую неделю цена повязок в аптеках выросла с 5 копеек до 5,5 грн. Кто-то должен регулировать цены? Я бы мог сказать, что часть своих сбережений отдам на борьбу с гриппом, как некоторые кандидаты. Но сколько они отдадут: гривну или один миллион? Я человек конкретный.

— Тогда ответьте конкретно: сколько денег сейчас находится в Вашем избирательном фонде?

— 22 грн. 75 коп. Я только открываю счет.

— А из каких средств Вы оплачиваете билборды в Киеве?

— Борды в Киеве — 12 или 16 штук — сделали мои друзья, и они же их разместили. И даже меня не поставили в известность. У нас такие отношения, что они даже не спрашивают, сколько я им дам за это, какую должность. Это мой принцип жизни: мир держится на честных и порядочных друзьях. А Вы завидуете, что у меня так много друзей?

— Наверное. У меня нет друзей, готовых выкинуть 2,5 млн. грн. на выборы...

— Вот я Вам и желаю, чтоб у Вас было столько друзей.

— Спасибо. Но вернемся к теме разговора: кто придумал Вам слоган “жизнь без Я и Ю”?

— Сам придумал.

— У Вас есть в штабе политтехнологи? Кто Вам помогает вести кампанию?

— Друзья. Я сам неплохой политтехнолог: мы можем с Вами пообщаться, например, о социалистах-утопистах — Сен-Симоне, Фейербахе, Робеспьере.

— Это тема для политологов, а я говорю о политтехнологах. Кто-то же придумывает вам ролики, слоганы?

— Я сам черпаю все это от людей. Меня родители всему научили, а старшие люди были очень мудрыми людьми. Они — люди от земли, без техникумов и институтов могли такие советы дать, такие технологии, что нынешним до них далеко.

— Сколько людей работает у Вас в штабе?

— Я еще не посчитал. Давайте я посчитаю, и позже Вам скажу.

— Если у Вас на счету 22 грн., то кто платит этим людям зарплаты? Ну, не все же они ваши друзья?

— Пока никто ничего не платит. Я еще масштабной избирательной кампании не начал, потому что я  до последнего момента не знал, снимут меня с регистрации или нет.

— Вам помогали отстоять Ваши права юристы?

— Я сам юрист, причем, таких юристов даже в Киеве мало. Посол Австрии, будучи в Прикарпатье недели две назад, меня спросил: “Кто вы по образованию, господин Василий?”. Я говорю: “Юрист”. Тогда он дальше спросил: “А кто Вы по специальности?”. Я отвечаю: “Комбайнер. Куда меня посылали, там я и молотил”. Был юристом, замом мэра, потом мэром, постоянным представителем, работал в МИДе, начальником таможни и так далее.

— Спрошу прямо: Вы “технический” кандидат, работающий против Тимошенко?

— Я не против Тимошенко и не против кого-то конкретно: я против всех, кто сегодня довел наше государство до пропасти, кто украл заводы и распродал наши земли.

— Если Вы не против Тимошенко, то почему в своей предвыборной программе критикуете только ее “прорыв”?

— Я вам даю гарантию, что я буду во втором туре и буду президентом.

— Наибольшее число неопределившихся людей и тех, кто против всех, проживают именно в Западной Украине. Умышленно или нет, Вы отбираете голоса именно у Тимошенко …

— Я не знаю, кто ее электорат. Есть избиратели — украинский народ, которому, как и мне, надоело терпеть. Я выражаю их волю и надеюсь на их здравый рассудок. Я считаю, что на первом месте должна быть экономика, потом — политика. Вы сейчас начнете меня критиковать за ленинские слова, что “политика — это концентрированное выражение экономики”. Но мы это забыли. Не длинными языками и митингами славилась наша страна, а мозолистыми руками и мудрыми головами.

Я предлагаю навести порядок. До чего мы дожились: сахар покупаем в Беларуси, где песчаная земля, одни леса, нет такого плодородного чернозема. Но там президентом государства стал простой директор колхоза — Александр Лукашенко.

— Центр Разумкова ранее обнародовал данные, что не поддерживает ни одного кандидата около 11% избирателей. Но ближе к выборам эти люди определятся. Не боитесь “пролететь”?

— Число людей, которые против всех, не уменьшится, а увеличится ко дню выборов. Вспомните потом мои слова. Люди хотят нормальной жизни. И мы сделаем в Украине Швейцарию — это первая страна, где я побывал за границей.

— Давайте поговорим о Вашей предвыборной программе. Как Вы, к примеру, предлагаете бороться с коррупцией?

— Как юрист, я не имею право говорить о конкретике: не пойман — не вор. Презумпция невиновности у нас существует многогранно, но дифиренцированно. У нас невиновными становятся в основном депутаты, приближенные, кумы и так далее. Презумпция невиновности, как и виновности, должна носить единый для всех характер. Для чего нужно было провозглашать лозунг нашему Президенту Виктору Ющенко, что “Закон один для всех”, если он не действует.

— А вы знакомы с Ющенко? Он тоже Ваш приятель?

— Меня с ним познакомил покойный друг Гетьман. В 2004 году, как и все люди, я поддерживал Виктора Андреевича, а потом разочаровался в нем. И вообще, борьба со взяточниками — глубокая философская тема. Меня уголовному праву учил профессор Гофман, который был приговорен Сталиным к смертной казне, а до войны был генеральным прокурором Беларуси. Так вот он был сторонником публичной смертной казни.

— То есть Вы предлагаете вешать взяточников на площади?

— Я не хочу сказать, что я сторонник этой меры. Есть два пути — запрещать и не создавать чиновнику условий, чтобы он брал взятки. Когда я баллотировался в мэры Ивано-Франковска, как президент Торгово-промышленной палаты Ивано-Франковска, у нас украли машину Chevrolet Niva. Я через 5 минут позвонил через приемную губернатора сегодняшнему начальнику УВД Кузнецову. Я полтора часа прождал, никто не приехал. Машину так и не нашли. Я пять раз объявлял по радио: не надо мне машины, не надо денег, которые там были, отдайте записную книжку, где рукой Высоцкого было написано: “Позовите на бой, позовите на бой, позовите туда, где не годен другой”. И подпись — Володя Высоцкий. Никто не отдал. Машину не вернули. Нужно ввести такую норму: не нашла милиция машину за полгода, должна вернуть потерпевшему деньги. И не государственные, а свои.

— Милиция быстро разорится…

— Вы не смейтесь. Я на 100% уверен, что это сделано под “крышей” ГАИ. Я написал сегодняшнему председателю Верховной Рады Владимиру Литвину три письма с изложением моего видения, как надо формировать парламент, местные советы.

— И Вы тоже предлагаете изменить Конституцию?

— Наша наибольшая ошибка — Верховная Рада “понаписывала” законы под себя. До сегодняшнего дня нет закона о президенте, о парламенте. Я как человек с юридическим образованием, как комбайнер в юриспруденции, созвал бы учредительное собрание, закрыл бы специалистов в Конче-Заспе, чтобы написать проект Конституции и законы про Верховную Раду, президента. Одних отправил бы в Азию, других в Европу, чтобы изучили тамошний опыт. А потом на всенародном референдуме принял бы Конституцию и законы о высших органах власти.

— Как следует наказывать педофилов?

— Вот тут я бы немедленно ввел бы смертную казнь. Публично!

— Вы поддерживаете вступление Украины в НАТО?

— Нет, я за то, чтобы Украина была суверенным, внеблоковым государством. Мы должны нормально жить с соседями, как с севера, так и с Запада. Куда мы спешим? В какую Европу? Нас туда никто не берет. Давайте сначала научимся порядку: не только мусорить, но и убирать за собой. В Яремче я добился того, чтобы каждый гражданин подметал от своего двора и до дороги. Я сегодня сам подметаю возле своего дома в Ивано-Франковске. Нам надо научиться сортировать мусор. Мы тут должны сделать Швейцарию.

Если придут люди от земли, они будут думать не о себе. Была раньше такая комсомольская песня: “Раньше думай о Родине, а потом о себе”. Мы смеемся над этим. Но пришли псевдодемократы к власти и начали думать о себе, а не о народе. Всех, кто сегодня при правительстве, надо менять сверху донизу.

— Где вы столько возьмете людей на их место?

— Найдутся. Многие профессионалы выброшены за борт.

— После Помаранчевой революции тоже уволили свыше 18 тыс. чиновников. Но на их место пришли еще худшие управленцы…

—Я не собираюсь из Олешкова тянуть в Киев людей, которые будут управлять государством, как кто-то привез с собой из Хоруживки. Будут управлять профессионалы, патриоты и умельцы этого дела. Их много.

— Какой статус должен иметь русский язык в Украине?

— Такой, как и все языки. Почему мы кому-то должны давать преимущество? Украинский язык должен быть государственным. Те, кто хотят работать в правительстве, должны знать государственный язык. Через полтора месяца после того, как закончились полномочия Кучмы, мне позвонил шеф его протокола Жора Чернявский, ныне посол в Италии, и говорит: “Давай проведаем деда — Леонида Кучму”. Я был тогда в Чехии, а Кучма — в Карловых Варах. Мой сын Олег попросил: “Папа, давай поедем, я никогда не видел живого президента”.
Мы говорили с Кучмой два часа. Знаете, что он сказал моему сыну? “Ни хрена я твоему отцу за десять лет президентства не помог. Но он у тебя такой человек, что руку дружбы подает, когда ты уже не на коне”.

У меня нет никаких государственных наград: ни советских, ни украинских, но для меня это самые дорогие слова. Вы доживете до моего возраста, чтобы вам так сказал бывший президент при ваших детях.

— Спасибо, не нужно. Неужели печальный опыт Кучмы на посту президента ничему Вас не научил? Зачем Вы идете на эту тяжелую работу?

— А кто, если не я?

— Неужели Вам никто не симпатичен среди 18-кандидатов, зарегистрированных ЦИК?

— Кто Супрун? Или Пабат, который подал на меня в суд, несмотря на мое хорошее отношение к его отцу?

— Если вы не выйдете во второй тур, за кого будете агитировать своих сторонников?

— Я не буду ни за кого призывать голосовать. Я уверен, что выйду во второй тур. Вы не смейтесь: мы встретимся с Вами после первого тура. Посмотрим, что Вы тогда будете делать: смеяться или плакать?

— Если Вы выйдете во второй тур, я признаю, что была не права. Но если Вы проиграете, будете ли судиться?

— Нет. Я — человек неконфликтный. Я на Вас тоже не буду обижаться: 100%, что я выйду во второй тур.

— А после выборов вернете свою фамилию — Гуменюк?

— Посоветуюсь с народом. С теми, кто меня выбирал. Кстати, когда женщина выходит замуж, она ведь тоже меняет фамилию. Спросите у Тимошенко, Супрун: они меняли фамилию?

— Это — другая ситуация. Они поменяли фамилию не перед выборами, а когда выходили замуж…

— Я поменял фамилию не потому, что стал кандидатом, а чтобы выразить мнение большого числа людей, которые против всех. Им осталось недолго терпеть — около 65 дней. С каждым разом этих людей становится больше.

— Где вы возьмете людей для работы в комиссиях. Кто будут Вашими доверенными лицами на выборах?

— Я еще не отошел от судебной тяжбы. Мороза в ЦИК регистрируют за шесть минут, а меня — за 48 минут. На крестьянского мужика разве это не влияет? Я сказал Комиссии, что я на них не обижаюсь. Меня и в колхоз только с третьего раза приняли. Я с понедельника начинаю работать. Но концерты со звездами я не буду организовывать.

Алла ПРИСЯЖНЮК