Судьба ВР и российские активы: С деньгами на выход

“Лукойл”, похоже, готовится выкупить свои акции у ConocoPhillips, а авария в Мексиканском заливе открывает перед Михаилом Фридманом и его партнерами уникальную возможность распрощаться с давно поднадоевшим британским партнером — BP.

ConocoPhillips еще в марте объявила о намерении в течение двух лет продать половину из 20%-ного пакета в “Лукойле” и на вырученные деньги купить собственные акции. Ее глава Джим Малва объяснял тогда, что возможности развития “Лукойла” оказались ограниченными, так как государство в России оставляет лучшие проекты за принадлежащими ему компаниями. Меня лично не оставляет подозрение, что к этому решению компанию подтолкнули менеджеры “Лукойла” — в конце прошлого года они долго жаловались на неэффективность госполитики в нефтяной отрасли, а затем обнародовали стратегию, в которой фактически отказались от каких-либо попыток нарастить добычу. Казалось бы, в ответ на такое заявление в России могут и “доктора прислать”, ведь нефть по-прежнему остается основой бюджета, однако власти никак на заявление “Лукойла” не отреагировали, зато отреагировала ConocoPhillips — решением о продаже акций.

Удивительным образом вскоре отношения “Лукойла” с государством резко улучшились — уже в конце апреля премьер Владимир Путин лично присутствовал на церемонии запуска нового месторождения компании на Каспии и тут же дал задание чиновникам подумать над снижением или даже отменой экспортных пошлин в этом регионе. Также “Лукойл” готовится занять до $4,8 млрд у государственного Сбербанка — не исключено, что как раз на выкуп собственных акций у ConocoPhillips. Последняя, надо думать, через несколько лет продаст и оставшиеся 10% акций, а наиболее вероятными покупателями вновь выступят сам “Лукойл” или его российские владельцы.

История с ТНК-BP менее очевидная, так как британцы вообще-то ничего продавать не собираются. Вчера исполнительный директор и совладелец ТНК-ВР Виктор Вексельберг в интервью Bloomberg сказал, что продажа ТНК была бы для BP “последним решением” — слишком хороший актив. Напомним, что на российские активы приходится 20% суммарных резервов ВР и 25% добычи, да и солидные дивиденды (доля BP — $2,2 млрд по итогам 2009 г.) не могут их не радовать. Но последствия катастрофы в Мексиканском заливе все-таки могут изменить картину.

Пока BP явно надеется отделаться легким испугом. Да, ее затраты на устранение аварии уже составляют $1,25 млрд, и пока о завершении операции говорить рано — но что значит даже вдвое-втрое большая сумма по сравнению с прибылью компании? Это $16,6 млрд за 2009 г. Недавно BP объявила о выплате дивидендов на сумму $10 млрд, что говорит о ее уверенности в завтрашнем дне. Инвесторы, однако, не верят в благоприятный сценарий: с момента аварии капитализация BP упала почти на треть до $116 млрд из-за слухов, что сумма исков к компании может составить от $10 млрд до $100 млрд. Если иски будут разорительными, то без распродажи не обойтись. И тогда на ТНК-ВР найдется немало претендентов, включая Royal Dutch/Shell и китайские госкорпорации, о чем стоит помнить российским акционерам компании.

По текущим рыночным котировкам доля BP стоит около $14 млрд, что на $6 млрд больше суммы, полученной российскими акционерами в 2003 г. (в виде денег и конвертируемых облигаций BP). Сумма не выглядит запредельной с учетом того, что ежегодно компания платит $4-5 млрд дивидендов. Однако, зная стратегию “Альфы” и “Реновы”, я бы ожидала возникновения какого-нибудь конфликта с российскими властями либо с миноритариями. В результате сумма сделки может изрядно сократиться, а вот репутация россиян вряд ли всерьез пострадает, так как в ближайшее время разве что ленивый не бросит камень в BP. Дальше — дело техники. Возможна будет и покупка каких-то новых активов, чему всегда противились британцы, и выплата высоких дивидендов, и IPO в Лондоне — все счастливы, включая миноритариев.

Может ли этот сценарий не реализоваться? Безусловно, да. Во-первых, сумма претензий к BP может оказаться меньше, чем прогнозируют пессимисты (например, если компании удастся доказать, что основная вина лежит на поставщиках оборудования). Во-вторых, долей в ТНК-BP может заинтересоваться одна из госкомпаний — “Роснефть” или “Газпром нефть”. На мой взгляд, последний вариант имеет плюсы для Фридмана в виде отсутствия необходимости тратить свои деньги и появления господдержки, но и минусы очевидны — наличие партнера, с которым снова придется делиться прибылью и согласовывать решения.

Юлия БУШУЕВА