Контекст: выборы-2026 и расклад сил на политической арене Украины

В 2026 году на Украине состоятся президентские выборы, отложенные из-за войны. Действующий президент Владимир Зеленский, избранный в 2019 году, формально должен был переизбираться еще в 2024-м, но военное положение согласно Конституции не позволяет проводить выборы. К концу 2025 года ситуация складывается так, что наиболее вероятным фаворитом будущих выборов является генерал Валерий Залужный — бывший главнокомандующий ВСУ, чья популярность среди населения устойчиво держится на первом месте последние два года. Социологические опросы уже в 2025 году показывали, что в случае выборов Зеленскому будет крайне сложно одержать верх над Залужным. По данным опроса SOCIS, опубликованного в декабре 2025-го, в первом туре Зеленский получил бы ~22% голосов, практически наравне с Залужным (~21%), однако во втором туре Залужный уверенно победил бы с результатом ~64% против 36% у действующего президента.

Даже до недавних скандалов доверие к Зеленскому заметно уступало уровню доверия к Залужному. Согласно сведениям The Economist, на которые ссылается украинское издание NV, рейтинг доверия к Зеленскому на фоне коррупционного скандала упал вдвое, причём еще до этого опросы показывали, что при проведении выборов действующий президент проиграл бы как Валерию Залужному, так и, например, начальнику военной разведки Кириллу Буданову

Высокая популярность Залужного обусловлена его ролью народного героя обороны — “народ доверяет Залужному 73% респондентов” по данным опроса группы Rating летом 2025 года. Для сравнения, Зеленскому доверяли 65%, а 29% выразили недоверие. Таким образом, на пике войны рейтинг президента, ранее зашкаливавший за 80% весной 2022-го, со временем снизился, в то время как фигура военачальника Залужного вызывала у сограждан все больший кредит доверия. Это создает ситуацию, при которой команда Зеленского осознаёт: если выборы состоятся честно, шансы президента переизбраться невысоки. Более того, Западные союзники Украины неизменно подчёркивают важность демократических процедур и недопустимость нечестной борьбы. Любые попытки Зеленского или его окружения “склонить чашу весов” неинституциональными методами наталкиваются на жесткую реакцию — вспыхивают антикоррупционные скандалы и следует давление с требованием прозрачности. К примеру, каждый раз, когда власть в Киеве откладывает реформы или проявляет толерантность к коррупции, Запад сигнализирует недовольство. Так, в ноябре 2025 года разразился громкий скандал вокруг предполагаемого участия близких соратников Зеленского в коррупционной схеме в сфере энергетики (атомной генерации), что еще сильнее подорвало общественное мнение о власти. Ранее, в 2023 году, коррупционные скандалы в Министерстве обороны привели к отставке министра и ряду чисток, продиктованных требованием западных партнеров усилить контроль над расходованием помощи. Подобные эпизоды показывают, что внешние доноры и общество держат антикоррупционный “предохранитель”, ограничивая пространство для маневра действующего президента. В итоге Зеленский и его окружение, понимая слабость своих позиций перед лицом сильного конкурента и пристального внимания Запада, вероятно, ведут закулисные переговоры с потенциальным “преемником” об определённых гарантиях на будущее.

Позиция Зеленского: кадровые шаги и западный контроль

Не секрет, что в окружении Зеленского генерала Залужного давно воспринимали как возможного политического соперника №1. Ещё в конце 2023 — начале 2024 годов начали проявляться признаки напряженности между президентом и популярным главнокомандующим. В феврале 2024 года Зеленский пошел на беспрецедентный шаг: отправил Валерия Залужного в отставку с поста Главнокомандующего ВСУ, заменив его на генерала Александра Сырского. Этот неожиданный ход, по оценкам аналитиков, стал своего рода “ва-банк” со стороны президента и был расценён многими как попытка устранить растущую политическую угрозу в лице харизматичного военачальника. Британский исследователь Анатоль Ливен отмечал, что снятие Залужного выглядело крайне рискованной политической игрой Зеленского, отражающей возрастающее чувство отчаяния в Киеве.

Контекстом решения стала не только борьба за новые стратегии ведения войны после неоднозначных итогов украинского наступления 2023 года, но и личный фактор: Залужный обладал огромным авторитетом в армии и обществе, что делало его “самым опасным потенциальным конкурентом для Зеленского в будущем”. Неизвестно, как сам Залужный изначально отреагировал на свою отставку — возможно, между ним и президентом была достигнута какая-то кулуарная договорённость о неучастии генерала в политике до окончания войны. Косвенно на существование такого “пакта о нейтралитете” указывали и дальнейшие события.

После увольнения с военного поста Валерий Залужный в марте 2024 года был назначен послом Украины в Великобритании. Многие расценили это как попытку вывести потенциального конкурента из украинской публичной политики, предоставив ему почетную, но удалённую от страны должность. Тем не менее уже к концу 2025 года поползли слухи о том, что Залужный может покинуть Лондон и вернуться в Украину, вероятно, с прицелом на участие в будущих выборах. Сообщалось, что во время одного из недавних визитов генерала в Киев он уведомил Зеленского о намерении уйти в отставку с поста посла, после чего администрация президента пыталась предложить Залужному различные высокие должности — от главы правительства (премьера) до руководителя Офиса президента. Однако Залужный не проявил интереса к этим вариантам. Таким образом, его возвращение явно продиктовано не карьерными соображениями дипломатической службы, а внутренней ситуацией на родине. Сам Залужный публично продолжает утверждать, что не собирается баллотироваться во время войны и не поддерживает идею выборов в условиях боевых действий. Однако подготовка к возможному мирному урегулированию, опосредованная, в частности, давлением со стороны новых политических игроков в США, подталкивает Киев к планированию выборов в 2026 году. В этой обстановке Зеленский понимает, что ему придется иметь дело с реальностью транзита власти.

Важно отметить, что свобода действий Зеленского ограничена не только внутренним рейтингом, но и позициями западных партнеров Украины. Любые шаги, которые могут быть восприняты как недемократические — силовое удержание власти, преследование оппонентов, отмена выборов — встретят сопротивление США и Европы. Пример тому — ситуация с попытками команды Зеленского привлечь к ответственности бывшего президента Петра Порошенко после выборов 2019 года. Зеленский пришел к власти под лозунгами борьбы с коррупцией и “старой элитой”, и действительно вскоре было открыто около двадцати уголовных дел против Порошенко по разным эпизодам его каденции. Однако международное сообщество отнеслось к подобным инициативам настороженно. Западные посольства открыто предостерегли Киев от использования правосудия для политических расправ: в июне 2020-го, на фоне суда над Порошенко, посольство США выпустило заявление, что “судебная система не должна использоваться для сведения политических счетов”, а представители ЕС призвали обеспечить деполитизированное правосудие. Многие провели параллели с печально известным случаем 2011 года, когда президент Виктор Янукович посадил в тюрьму лидера оппозиции Юлию Тимошенко — шаг, который Запад осудил как отход Украины от демократии. В итоге дела против Порошенко продвигались вяло, и ни одно из обвинений не привело к реальному приговору. Петр Порошенко оставался на свободе и продолжил политическую деятельность, став одним из лидеров оппозиции, что во многом стало возможно благодаря негласному меморандуму о ненападении, поддержанному западными кураторами украинской демократии. Эта ситуация не ускользнула от внимания Зеленского: эксперты отмечали, что “кому как не Зеленскому понимать, что его преемник может поступить с ним так же, как он пытался поступить с Порошенко”. Иначе говоря, установив прецедент преследования предшественников, нынешний президент сам рисковал бы оказаться мишенью аналогичной “охоты на ведьм” после ухода с поста. Таким образом, рациональной линией поведения для Зеленского является обеспечение для себя страховочных гарантий на случай передачи власти — чтобы переход прошёл мирно и без угроз его свободе или репутации.

Возможные гарантии для Зеленского при договорённости с преемником

Судя по опыту Украины и других постсоветских стран, при неминуемой смене лидера договариваться о гарантиях безопасности и неприкосновенности — обычная практика. В истории Украины практически каждый мирный транзит власти сопровождался либо явными, либо кулуарными соглашениями между уходящим и приходящим руководством относительно дальнейшей судьбы экс-президента. В случае Зеленского и гипотетического президента Залужного можно выделить несколько ключевых аспектов, которые, вероятно, являются предметом таких договорённостей:

• Юридический иммунитет и непривлечение к ответственности. Первое и главное, что интересует любого уходящего лидера — гарантии от уголовного преследования и репрессивных шагов со стороны сменившей его власти. Владимир Зеленский, скорее всего, добивается обещаний, что против него самого, членов его семьи и ключевых соратников не будут возбуждены уголовные дела по итогам его президентства. Речь может идти как о формальных механизмах (например, закон об иммунитете бывших президентов или помилование указом нового главы государства), так и об неофициальном пакте: “ми не чіпаємо тебе — ти не заважаєш нам”. Аналогичные прецеденты были в прошлом. В ходе передачи власти в 2004-2005 годах (после Оранжевой революции) широко обсуждался вопрос, не предоставил ли Виктор Ющенко негласную неприкосновенность Леониду Кучме в обмен на его содействие мирному транзиту власти.

• Многие сторонники Майдана требовали расследовать злоупотребления уходящего режима, однако Ющенко, судя по всему, предпочел избежать “войны с прошлым” ради стабильности — по крайней мере, сам Кучма не понес никакого наказания за обвинения, звучавшие в его адрес, и спокойно ушёл на пенсию. Более того, ряд одиозных представителей старой власти избежали ответственности, некоторые даже получили государственные награды при новом президенте, что косвенно подтверждает наличие негласной сделки об амнистии для верхушки прежнего режима. Примерно так же происходил транзит в 2010 году: Виктор Ющенко, проиграв выборы, не столкнулся с преследованием со стороны победившего Виктора Януковича — тот сконцентрировал репрессивные усилия на своей прямой сопернице Юлии Тимошенко, а к Ющенко, с которым у него были более нейтральные отношения, претензий не предъявлял. В 2019 году Зеленский также не тронул лично своего предшественника Порошенко, ограничившись политической риторикой, — во многом из-за давления Запада с требованием не допустить выборочного правосудия. С учётом этой традиции Зеленский теперь заинтересован получить от команды Залужного такие же гарантии невмешательства в его личную свободу и имущество. Иммунитет от уголовного преследования — вероятно, ключевой пункт договорённостей. Новый лидер мог бы негласно обязаться не инициировать расследований против Зеленского, связанных как с коррупционными подозрениями, так и с возможными решениями военного времени (например, спорные операции, потери или сделки по поставкам оружия). Особенно это актуально, учитывая, что в годы войны в Украине были скандалы с хищениями в армии, снабжении и пр., и общество требует посадок виновных. Зеленский, защищая своих приближённых, рискнул репутацией — например, долго не увольнял министра обороны Резникова, пока скандалы не вынудили это сделать. Теперь экс-президенту важно, чтобы его самого не сделали “козлом отпущения” за промахи и злоупотребления периода войны. В пользу вероятности таких гарантий говорит и позиция западных партнёров: как отмечал бывший посол США Стивен Пайфер, судить бывших президентов — плохая практика, если только нет исключительных доказательств их преступлений, а преследование проигравшего кандидата выглядит недемократично. Поскольку каких-либо явных “смертных грехов” за Зеленским кроме масштабного воровства не числится (но это своеобразная традиция для подобных компрадорских режимов), маловероятно, что Запад поддержал бы его уголовное преследование. Следовательно, Залужному было бы проще сразу пообещать отказаться от таких шагов, удовлетворив главную обеспокоенность уходящего президента.

• Личная безопасность и охрана. Второй важнейший аспект — обеспечение физической безопасности Зеленского и его семьи после ухода с поста. В воюющей стране, пережившей несколько смен власти (в том числе и насильственных), это не пустая формальность. Зеленский будет заинтересован в гарантиях, что ему не придется, условно говоря, повторять судьбу Виктора Януковича — в панике бежать из страны под страхом расправы. Здесь речь о нескольких уровнях защиты:

  • Государственная охрана. Вероятно, оговаривается сохранение за экс-президентом государственной службы безопасности. В украинском законодательстве, как и во многих демократиях, бывшим главам государства полагается определенный уровень охраны и пожизненное обеспечение. Зеленскому важно убедиться, что новый режим не отменит или не урежет эти привилегии. Для него, ставшего одним из главных врагов путинской России, вопросы безопасности жизненно значимы. После сложения полномочий Зеленский все еще останется символической фигурой — возможной мишенью для российских спецслужб или радикально настроенных элементов. Следовательно, Залужный как будущий президент может заверить, что предоставит полноценную охрану экс-президенту на государственном уровне (охрана, бронетранспорт, спецсвязь и т.д.).

  • Недопущение травли и насилия. Помимо формальной охраны, требуются и политические гарантии: что новый руководитель не станет поощрять кампанию общественного очернения или преследования Зеленского. После бурных и кровавых событий 2014 года в Украине сильно обострилось неприятие лидеров, замеченных в предательстве или превышении полномочий. Зеленский, несмотря на спорные моменты, в глазах большинства остается лидером, возглавившим страну в тяжелый час. Тем не менее, находятся критики, обвиняющие его, к примеру, в затягивании войны или коррупции. Гарантии безопасности подразумевают, что Залужный (пользующийся поддержкой армии и ветеранов) обеспечит недопущение самосуда или давления радикалов на Зеленского. Проще говоря, экс-президента не выдадут толпе на расправу и не позволят, чтобы кто-то сводил с ним счеты вне рамок закона. Эта часть соглашения может включать обещание не раскрывать потенциально опасную для Зеленского информацию, способную спровоцировать общественный гнев, — например, если существуют какие-то неприглядные тайны военного периода. Обоюдно выгодно сохранить общественный мир: и Зеленскому, чтобы жить спокойно, и Залужному, чтобы не создавать прецедента самосуда.

  • Право на выезд за границу и убежище. Нельзя исключать, что Зеленский захочет на время покинуть страну после потери власти — для отдыха, лечения, учебы детей или даже постоянного проживания, по крайней мере пока не нормализуется ситуация. Хотя сам Зеленский — лидер, закаленный войной, и зарекомендовал себя как патриот, все же гарантия возможности свободно выехать за пределы Украины без угрозы быть задержанным по запросу нового правительства (или без лишения загранпаспорта) может быть частью договорённостей. Даже Петр Порошенко, оставаясь в оппозиции, неоднократно выезжал за рубеж, встречался с иностранными лидерами, хотя в 2022 году власти пытались ограничить его выезд, ссылаясь на военное положение. Впоследствии под международным давлением ему всё же позволяли пересекать границу для международных встреч. Зеленский, вероятно, захочет гарантировать, что сможет свободно путешествовать после своей каденции — тем более, он приобрел широкие связи на Западе и, возможно, будет приглашаться на различные мировые форумы. Идеальный сценарий для него — иметь опцию временно пожить за границей, если внутри страны обстановка будет неблагоприятной (например, в случае внутриполитических потрясений или угроз его безопасности). Залужный, которому важно сохранить поддержке Запада, едва ли станет препятствовать такому передвижению бывшего президента. Напротив, он может заверить, что не станет создавать искусственных преград для выезда Зеленского и членов его семьи.

• Сохранение имущества и капиталов. Еще один вопрос, который наверняка волнует Зеленского, — это защита его личных активов и финансовых интересов. Владимир Зеленский пришёл в политику из бизнеса и шоу-бизнеса (студия “Квартал 95” и медиа-бизнес). На момент избрания он имел значительные сбережения и собственность. За годы на посту президента его официальное благосостояние если и выросло, то не кардинально — по крайней мере, он не был замечен в создании новых бизнес-империй, стараясь демонстрировать образ “слуги народа”. Тем не менее оппоненты и расследователи (например, в рамках Pandora Papers) указывали на сохранение Зеленским и его партнером банковских счетов и фирм за рубежом. После войны могут подняться вопросы: как тратились выделенные средства, куда делись миллиардные западные помощи, не было ли злоупотреблений в офисе президента и окружении Зеленского. Новая власть теоретически могла бы инициировать проверки активов экс-президента или, скажем, национализировать приобретенную при нем элитную недвижимость, если решит сыграть на общественном запросе к справедливости. Естественно, Зеленский постарается заручиться обещанием, что ничего подобного не произойдет. Гарантии по этому пункту могут включать:

  • Обещание не конфисковывать имущество Зеленского и его семьи. Ни прямо, ни косвенно — через суды или под предлогом коррупционных дел.

  • Ненасильственное решение вопросов возможных незаконных активов. Если даже возникнут претензии, то их урегулируют мирно (например, добровольным пожертвованием части средств на благотворительность, если такое потребуется для имиджа, но без уголовных дел).

  • Сохранение бизнес-возможностей. Возможно, Зеленскому важно, чтобы его прежний бизнес (кинокомпания, авторские права на сериалы, роялти) не пострадал. Новый режим мог бы косвенно этому вредить, например, разорвав контракты государственного канала на показ проектов Зеленского. Гарантии могут подразумевать, что не будет целенаправленного уничтожения деловой репутации Зеленского. Он сможет, к примеру, после президентства вернуться к продюсерской или медийной деятельности без препятствий, либо создать благотворительный фонд — а власти не станут этому чинить препоны.

• Политическая роль и репутация Зеленского после ухода. Хотя формально Зеленский заявлял, что намерен быть президентом лишь один срок (эту риторику он продвигал на волне популярности в 2019-м, правда позже не исключал баллотироваться повторно до войны), он, вероятно, захочет сохранить определенное лицо на политической сцене даже в статусе экс-главы государства. Гарантии, которые он может запрашивать у преемника, касаются и его дальнейшего положения в обществе и истории. Здесь можно выделить:

  • Репутационные гарантии. Зеленскому важно, чтобы будущие власти не демонизировали его образ перед народом. Он захочет уйти красиво, сохранив имидж патриота, “президента военного времени”, сделавшего всё возможное. Поэтому, вероятно, достигнуто понимание, что Залужный публично отдаст должное заслугам Зеленского в обороне страны и не станет списывать все ошибки военного периода на бывшего лидера. Например, новое руководство может принять концепцию преемственности — мол, “Зеленский достойно вел страну через тяжелейшие испытания, а теперь настало время военного профессионала довести дело до конца”. Такой подход позволит Зеленскому остаться в национальной памяти скорее героем, чем антигероем, и обезопасит его от статуса “козла отпущения” за возможные неудачи на фронте или проблемы экономики.

  • Продолжение ключевых курсов. Косвенной гарантией уважения к наследию Зеленского будет сохранение основных внешнеполитических и внутренних ориентиров, заложенных при нем. Прежде всего это курс на евроинтеграцию и сотрудничество с НАТО, а также жесткая линия непримиримости с российской агрессией. Залужный, будучи воплощением военного сопротивления РФ, вряд ли отступит от этих позиций — напротив, можно ожидать преемственности. Тем не менее, Зеленский может получить от него уверения, что никакие “подковерные сделки” с Москвой, дискредитирующие жертвы Украины, заключены не будут. Иными словами, новый президент не пойдёт на секретные договоренности за спиной общества (например, о сдаче территорий), которые поставили бы под сомнение все усилия Зеленского по консолидации мировой поддержки Украины. Конечно, многое тут зависит не только от их личной договоренности, но и от позиции Запада, однако для Зеленского принципиально знать, что мирное урегулирование, если оно случится уже при Залужном, не перечеркнет его собственное наследие. Возможно, Зеленский захочет, чтобы ему дали возможность участвовать в послевоенном восстановлении страны или международных переговорах — хотя бы в консультативной роли — на его условиях. Гарантии могли бы подразумевать, что двери для него не закроются: например, его могут включить впоследствии в некий совет старейшин или пригласить представлять Украину на международных площадках. Если Зеленский предпочтёт отойти от дел, то по крайней мере ему будет обеспечена почетная пенсия и статус, аналогичный статусам Кравчука, Кучмы, Ющенко — тех бывших президентов, которых периодически привлекали к дипломатическим миссиям (Кучма, например, был полномочным представителем на переговорах в Минске по Донбассу в 2014-2019 гг.). Для Зеленского как человека амбициозного и медийного значима перспектива сохранить лицо на мировой арене. Вероятно, Залужный готов поспособствовать этому, ведь его собственный образ “народного героя” только выиграет, если он проявит уважение к предшественнику.

• Гарантии для команды Зеленского. Наконец, немаловажно, какие гарантии получат ближайшие соратники и политическая сила Зеленского. Его партия “Слуга народа” монопольно правила с 2019 года, и многие её представители занимали влиятельные посты. С приходом новой администрации обычно происходит смена элит, но Зеленский, вероятно, заинтересован уберечь хотя бы ключевых фигур своего окружения от преследования. Мы уже рассмотрели аспект уголовного иммунитета — скорее всего, он распространяется не только на самого экс-президента, но и на его “семью” в широком смысле, то есть ближайших коллег: глава ОП Андрей Ермак, секретарь СНБО Алексей Данилов, бывшие и нынешние министры, связанные с Зеленским. Договорённость о ненападении могла бы включать перечень персон, против которых Залужный не станет инициировать репрессий (если только они не совершили очевидных преступлений). Кроме того, Зеленский может просить не распускать полностью его партию и позволить ей участвовать в парламентских выборах на общих основаниях. История Украины знает случаи, когда партии уходящего президента трансформировались в оппозиционные силы и продолжали работу (тот же Порошенко после поражения возглавил партию “Европейская солидарность” и остался влиять на политику). Залог стабильности — сохранить нормальную конкуренцию, а не устраивать “охоту на ведьм” против прежней партии власти. Залужный, у которого пока нет своей раскрученной политической структуры, вероятно, не возражает против присутствия в будущем парламенте фракции, связанной с Зеленским, если она получит поддержку избирателей. Наоборот, для него будет выгодно показать приверженность демократии, не повторяя ошибок Януковича, который зачищал оппозицию и тем самым провоцировал кризисы. Таким образом, в сферу гарантий может входить обещание не запрещать и не маргинализировать партию Зеленского, дать ей возможность цивилизованно перейти в оппозицию. Это также важно для самого Зеленского — имея политическую силу в парламенте, он получает еще один уровень защиты (депутаты от его команды могут отбивать атаки, публично защищать его репутацию, да и юридически депутатская неприкосновенность в Украине частично действует, хотя Зеленский ее и ограничил в 2020 году).

Зеленский заинтересован в максимально полном “страховом пакете”, включающем личную неприкосновенность, безопасность, экономические гарантии и уважение его статуса, а также защиту ближайшего окружения. Валерий Залужный, со своей стороны, имеет стимул предоставить такие гарантии, чтобы обеспечить мирную и легитимную смену власти, сохранить внутреннее единство в период окончания войны и транзита, а также упрочить доверие Запада. Вероятно, эти условия обговариваются кулуарно при посредничестве западных партнеров. Не исключено, что письменных соглашений не будет — все держится на джентльменском слове и балансе интересов.

Исторические параллели передачи власти и гарантии экс-президентам

Опыт предыдущих смен президентов на Украине подтверждает: наличие гарантий для уходящего лидера — ключ к стабильному транзиту без потрясений. Рассмотрим кратко аналогичные случаи:

• 1994 год: Кравчук — Кучма. Первые досрочные выборы в независимой Украине. Леонид Кравчук потерпел поражение от Леонида Кучмы и мирно уступил власть. Никаких гонений на экс-президента не последовало — напротив, Кравчук остался влиятельной фигурой, был депутатом, а затем участвовал в политике и дипломатии (например, возглавлял украинскую делегацию в Минской группе много лет спустя). Видимо, тут действовало джентльменское соглашение: Кучма не трогает Кравчука, тот взамен не мешает новому курсу. Гарантии, возможно, были негласными, но очевидно соблюдались.

• 2005 год: Кучма — Ющенко. После победы Виктора Ющенко в результате Оранжевой революции многие ожидали, что новая власть привлечет Леонида Кучму к ответственности за коррупцию и резонансные преступления эпохи (в частности, дело об убийстве журналиста Георгия Гонгадзе). Однако Ющенко выбрал путь примирения: Кучма фактически получил неприкосновенность. Как упоминалось, есть все основания полагать, что такое условие было частью кулуарных договорённостей во время переговоров по урегулированию политического кризиса в декабре 2004 года. Уже после смены власти не произошло ни ареста Кучмы, ни суда над ним — следствие по делам его времени буксовало. Более того, отдельных представителей старой элиты (прокуроров, силовиков) даже награждали государственными наградами, что вызвало возмущение части “оранжевого” лагеря. Но Ющенко резонно рассудил, что для национального примирения и избежания раскола стоит отказаться от реваншизма. Этот прецедент показал: уходящий президент готов добровольно уйти, если уверен, что его не тронут. В итоге Кучма спокойно проживал на свободе, сохранил свой бизнес и влияние в пределах приемлемого (его зять Виктор Пинчук остался одним из крупных олигархов страны). Разумеется, такой подход имел и минусы — породил ощущение безнаказанности верхушки, что ударило по верховенству права. Тем не менее, политическая стабильность в переходный период была достигнута.

• 2010 год: Ющенко — Янукович. Эта транзакция власти была относительно безболезненной. Виктор Ющенко, проиграв выборы (набрав менее 6%), передал пост Виктору Януковичу. Между ними не было сильной вражды — Ющенко к тому моменту конкурировал скорее с Тимошенко и даже косвенно поспособствовал победе Януковича, не поддержав Юлию во втором туре. В результате Янукович не имел мотива преследовать Ющенко. Тот получил статус экс-президента и поначалу сохранил некоторый авторитет. Никаких уголовных дел против Ющенко не заводилось — напротив, ему предоставили госохрану, пенсию, он создал фонд “Украина” и занимался общественными делами. Фактически гарантии неприкосновенности были соблюдены автоматически, хотя официально не оформлялись. Однако эпоха Януковича ознаменовалась другим — преследованием политических оппонентов (дело Тимошенко), что в итоге дорого обошлось самому Януковичу.

• 2014 год: Янукович — пост-Майдан. Здесь случай особый, так как имела место революция, силовой слом режима. Виктор Янукович покинул Киев в ходе массовых протестов и кровопролития на Майдане. Перед бегством он пытался получить гарантии — 21 февраля 2014 года был подписан при посредничестве ЕС Соглашение об урегулировании кризиса, где, в частности, предусматривались досрочные выборы и отказ от чрезвычайного положения. Неофициально оппозиция обещала Януковичу безопасность, если он пойдёт на уступки. Однако соглашение не успело реализоваться: Янукович, не доверяя уже никому, бежал из страны при поддержке российских спецслужб. Новая власть, устанавливаясь, от обещаний фактически отошла — Януковича лишили звания президента, объявили в розыск и позже заочно приговорили за государственную измену. Отсутствие твёрдых гарантий обернулось тем, что Янукович не покинул пост добровольно, а пытался удержаться до последнего, что привело к хаосу. Этот пример скорее отрицательный — он показывает, чем грозит ситуации, когда договорённостей нет или они нарушаются. Впрочем, критики отмечают: в условиях революции обеспечить неприкосновенность Януковича было невозможно, слишком велико было народное возмущение.

• 2019 год: Порошенко — Зеленский. Здесь снова мирный электоральный транзит. Петр Порошенко признал поражение на выборах и спокойно передал полномочия Владимиру Зеленскому. Поначалу казалось, что Зеленский, будучи политическим антиподом “старой гвардии”, захочет показать пример и посадить предшественника, обвиняемого им во всех грехах (от коррупции до офшоров). Реально были возбуждены десятки дел, как уже упоминалось, но под давлением общества и Запада Зеленский не стал переступать черту. В конце концов Порошенко не сел в тюрьму, а превратился в лидера оппозиции. Хотя отдельные следствия длятся до сих пор, очевидно, что негласно Зеленскому дали понять: “переход власти — не месть, иначе рискуете потерять поддержку союзников”. Западные политики прямо говорили, что дела против Порошенко напоминают выборочное правосудие и угрожают демократии. Это, по сути, гарантии экс-президенту, обеспеченные внешним фактором. Можно сказать, что Порошенко получил свою “неприкосновенность” де-факто, благодаря чему Зеленский избежал эскалации конфликта внутри страны.

Учитывая все вышеперечисленные примеры, наиболее эффективной моделью транзита власти на Украине является та, где новый лидер не устраивает расправ над предшественником, а тот, в свою очередь, добровольно и цивилизованно уходит, не пытаясь саботировать преемника. Зеленский, судя по всему, стремится следовать именно этой модели. Он понимает, что мирный уход с поста в обмен на гарантии — лучшее из доступных решений, которое позволит ему избежать судьбы изгнанника или подсудимого и одновременно сохранить лицо перед народом и миром.

Заключение

Владимир Зеленский и Валерий Залужный уже имеют негласные договоренности об условиях будущей передачи власти, если таковая состоится на выборах 2026 года. Зеленского, в первую очередь, интересует личная безопасность, свобода и сохранение достоинства — то есть гарантии от преследования, защиты от возможных угроз и уважительного отношения к его месту в истории. Аналогичный опыт прошлых транзитов власти в Украине показывает, что такие гарантии обычно либо подразумеваются, либо прямо оговариваются, являясь смазкой для бесконфликтной смены руководства. В случае их соблюдения выигрывают все стороны:

• Зеленский получает спокойную “пенсию” и возможность заняться тем делом, которое выберет (будь то общественная деятельность или частная жизнь), не опасаясь за свое будущее. Он сохраняет жизнь и свободу, сберегает активы и репутацию — в глазах народа останется лидером, возглавлявшим страну в тяжелые времена, а не изгнанником или преступником.

• Залужный выигрывает тем, что принимает власть легитимно, без административных судорог и раскола элит. У него не будет внутреннего фронта борьбы с прежней командой, и он сможет сконцентрироваться на главном — на руководстве страной, завершении войны и восстановлении. Кроме того, демонстрация уважения к Зеленскому повысит доверие к самому Залужному как к государственнику, способному ставить национальное единство выше личной мести.

• Украина в целом получает более стабильный переходный период. Избежание внутренних потрясений крайне важно на фоне войны и экономических трудностей. Если переход власти пройдет по сценарию “договорились — провели выборы — пожали руки”, то страна укрепит свой имидж демократического государства, где соблюдаются правила игры. Это, в свою очередь, сохранит поддержку Запада: как отмечают эксперты, преследование проигравших выборы лидеров подрывает веру в демократичность режима, а Украина не может себе позволить потерять внешнюю поддержку в противостоянии с Россией.

Разумеется, все соглашения между Зеленским и Залужным останутся в тени до момента, пока они не будут проверены практикой. Но учитывая зрелость украинского гражданского общества и уроки предыдущих лет, можно прогнозировать, что нынешний президент постарается максимально обезопасить себя, а будущий — обеспечить преемственность и избежать мести. По сути, речь идёт о своеобразном “пакте элит”, где каждый получает необходимое: Зеленский — гарантии, Залужный — беспрепятственный приход к власти и легитимность.

Если эта негласная договоренность будет соблюдена, то в 2026 году Украина может впервые провести выборы в условиях поствоенного восстановления, где смена верховного главнокомандующего произойдет без драм и катаклизмов, что само по себе станет важным достижением для украинской демократии. Как показывает история, своевременные гарантии уходящему лидеру — залог мирной передачи власти, и на данном этапе все свидетельства указывают, что именно по этому пути движется тандем Зеленский—Залужный в интересах будущего страны.