“Сторонники сильной руки защищают бездельников”

Итальянский экономист Альберто Алесина приехал в Москву по приглашению РЭШ презентовать книгу “Либерализм — это левая идея” (“Юнайтед Пресс”, 2010), написанную в соавторстве с Франческо Джавацци. Авторы утверждают, что именно свободная экономика, где государство избегает жесткого контроля над рынками, способствует уравниванию граждан в возможностях — а вовсе не высокие пенсии и вэлфер. Этот тезис доказывается через истории, произошедшие в Италии и других европейских странах — вроде поддержки неэффективной авиакомпании Alitalia или анализа шведской социальной модели. Стремление государства регулировать экономику Алесина и Джавацци объясняют через желание чиновников брать мзду за решение вопросов и лоббированием тех или иных изменений в законодательстве.

Slon.ru спросил у Альберто Алесины, насколько схожи методы государственного вмешательства в экономике Италии и России, и как изменился подход к либерализации экономики в Европе после кризиса.

— Ваша книга была написана до кризиса и вы отмечали, что в скандинавских странах и Германии экономика стала более либеральной и роль государства в ней уменьшилась. Что изменил кризис?

— Первой реакцией европейских государств на кризис были разговоры в духе: “Видите, что к чему ваш либерализм приводит!”. Мы должны все регулировать, говорили чиновники, брать управление в свои руки — иначе гражданам придется отказаться от комфортной жизни, и нас ждет хаос. Но нельзя сказать, чтобы такая реакция продолжалась долго. Государства не стали заигрываться в налоговое регулирование. И вскоре стало ясно, что европейские тренды все те же — докризисные. Недостаток конкуренции, высокие налоги, ошибки финансовых регуляторов, желающих контролировать все и вся...

— Какие страны отреагировали на кризис, по вашему мнению, правильно?

— В Англии очень круто поменяли курс, практически вторая волна либерализации а-ля Тэтчер. Немецкий рынок стал менее управляемым, государство ушло от роли регулятора к роли модератора. Испания, Италия, Португалия начали говорить о каких-то налоговых поправках и изменениях трудового законодательства, усилении частного сектора.

— Когда был кризис, в России руководящая роль государства на рынках аргументировалась жуткими потрясениями, которые произойдут после того, как неразумные собственники, бизнес которых оказался неустойчивым, сократят персонал, и последует социальный взрыв. В Италии используется схожая риторика?

— Ну конечно, в Италии никто не испугается, если власть закричит: “Нам грозит революция!”. Никакой революции никто не хочет. Но намеки на то, о чем вы говорили, в риторике есть. “Нас ждут социальные потрясения”. “Мы будем беднее и беднее”. “Без государства рынки не будут регулироваться, и все скатится к засилью кланов и звериному оскалу капитализма”. Как переломить этот тренд? Вопрос на миллион долларов. У разных стран разные проблемы. В Италии роль семейных компаний очень велика. Еще две проблемы: рынок труда очень негибкий, средний возраст преподавателей и менеджеров образовательных учреждений сильно выше, чем, например, в США. У каждой страны свои особенности, но в целом можно сказать, что рыночно-либеральный тренд в Западной Европе вовсе не силен.

— Получается, многие европейские страны в поствоенный период совершили рывок, в том числе за счет частного сектора и уменьшения контроля государства в экономике, а потом что же, погрязли в социализме?

— “Либерализм — это левая идея” — продолжение нашей первой книги Тhe Future of Europe: Reform or Decline. Там рассматривается вопрос, почему до 80-х годов европейские экономики росли, а потом замедлили свой рост. Здесь есть несколько объяснений. Во-первых, Европа медленно адаптировала американские технологии и сервисы. Кроме того, государство постепенно наращивало контроль за экономикой. А в США была мощная дерегуляция, более свободный рынок — там инновациям было легче расти. А во-вторых, в 60—70-х государство поставило своей задачей социальную защиту граждан и пошло по пути роста налогов, изменения трудового законодательства — в результате чего люди стали работать меньше. Это развратило европейцев. Уже 20 лет производительность труда в Старом свете не росла и в худшую сторону отличается от американской. Пенсии росли — и люди выходили на пенсию раньше и раньше. Ну, и третья причина — недостаток быстрых изменений в европейских экономиках, которые менее поворотливы, чем та же американская. Теперь же либерализация рынков невыгодна политическим группам, которые контролируют частный сектор и имеют больше рычагов давления на него за счет возможности менять законы. Им выгодно делать вид, что защищают трудящихся. В книге мы показываем, что сторонники “сильной руки” защищают бездельников.

— Вы пишете, что в Италии нагрузку на бюджет увеличивают обманщики, которые оформляют липовые инвалидности и т.д.

— Так и есть. Вэлфер — система очень щедрая и малоконтролируемая. Казалось бы достаточно сосредоточиться на проверке всех, кто получает пособия. Но тогда надо проверять доктора, который дал справку, и другие инстанции — выясняется, что это очень хлопотно. Здесь дело в культурных различиях — их трудно преодолеть. Конечно, ни одна страна не обходится без такого рода скандалов — они случаются и в Германии — но одно скажу точно: в англо-саксонских странах и Скандинавии люди гораздо меньше обманывают государство. Здорово, когда либерализация рынка происходит в стране с высокой гражданской культурой.

Николай КОНОНОВ