Репрессии на фоне красного флага с двуглавым орлом

Для того чтобы понять и предугадать многие процессы, непосредственно затрагивающие Украину, есть смысл взглянуть на государства, с нашей страной очень мало связанные. Например, на последнем ток-шоу Шустера Виталий Портников сказал, что самая актуальная для нас новость — события в Тунисе. Действительно, картинки оттуда надо держать перед глазами, особенно олигархам. Только хорошо бы при этом еще помнить, что Тунис, согласно нашему политическому просторечию, уже давно как “ассоциированный член ЕС”. Договор с Евросоюзом об ассоциации (включая создание зоны свободной торговли), которого столько лет добивается Украина, эта страна заключила еще в 1995-м. Но, как видим, от проблем и потрясений это не спасает.

Что позволено кандидатам в ЕС

Впрочем, еще интереснее, чем на Тунис, взглянуть на государство, которое по сравнению с ним в новостях на втором плане, — страну с красным государственным флагом и двуглавым орлом на гербе. Я имею в виду Албанию, ставшую в конце прошлого года официальным кандидатом в ЕС. В минувшую пятницу в столице страны, Тиране, оппозиция проводила демонстрации, требуя отставки правительства и обвиняя власть в фальсификации прошедших в июне 2009-го парламентских выборов (по официальным данным, правящие сейчас демократы опередили социалистов лишь на 1,6%). Кончилось все тем, что от пуль полиции погибли трое демонстрантов.

Разгоны политических демонстраций в странах ЕС — не редкость. Однако и смертельные случаи, и применение огнестрельного оружия — явления исключительные. Они могут иметь место лишь в случаях столкновений с антисистемными политическими силами (антиглобалистами, анархистами и т. п.), а с ведущей оппозицией власть себе этого не позволяет. И тем более не называет ее представителей, как это сделал албанский премьер Сали Бериша, бандой уголовников. Наконец, демонстрации в ЕС могут проводиться по разным поводам, но вопроса фальсификации выборов там в массовом сознании не существует — с их результатами, как правило, соглашаются и победители, и побежденные.

Итак, погибли демонстранты. И какую же реакцию мы видим в старой Европе? Она молчит об Албании. Зато озабочена тем, какие ввести санкции в отношении белорусского руководства и не распространить ли санкции на отдельные виды белорусской продукции? А ведь в Минске протесты против официального исхода выборов не привели к человеческим жертвам. К тому же у Александра Лукашенко преимущество над своими соперниками несравненно однозначнее, чем в случае с албанскими демократами.

На этом фоне выглядят наивными рассуждения Максима Михайленко и в статьях, и на форуме “2000” о том, что Белоруссия больше всего из постсоветских стран приблизилась к ЕС. Определять, кто близок к Евросоюзу, а кто далек, будут западноевропейские политики, а не украинские журналисты.

Только взвесив реакцию европейских политиков (точнее, ее отсутствие) на события в стране, допущенной на порог ЕС и уже вошедшей в НАТО, можно оценить европейские суждения “о политических репрессиях” и правосудии в сегодняшней Украине. Даже если у нас будут возбуждаться дела, скажем, против сегодняшних губернаторов, все равно в Европе будут настаивать на “выборочной юстиции”, поскольку губернатор — это не премьер и даже не министр. Но будь на Украине “оранжевая” власть, ей можно было бы, пожалуй, и демонстрации расстреливать с европейского согласия. Конечно, при условии, что Европа в этой власти нуждалась бы так же, как в албанских демократах.

Кому нужны странности дела Тимошенко?

Однако традиционные двойные стандарты европейцев не могут быть поводом для того, чтобы оправдывать все действия украинской власти в отношении ее противников. Абстрактно справедливые разговоры, что оппозиционность не может быть презумпцией невиновности, что закон один для всех и т. п., не должны мешать трезво смотреть на заведенные дела. Имею в виду в первую очередь главное из них — дело Юлии Тимошенко.

Согласно предъявленным обвинениям оно сейчас никак не тянет на дела осужденных в Южной Корее за коррупцию президентов Чон Ду Хвана и Ро Дэ У. (Напомним, кстати, что их в середине 1990-х посадила впервые пришедшая к власти в стране оппозиция, которую никто в выборочном правосудии не обвинял.) Юлия Тимошенко в настоящий момент обвиняется в нецелевом расходовании “киотских денег”. Как уже отмечал Сергей Кичигин (“Власть не умеет власть употребить”, “2000” №51—52(539), 24—30.12. 2010), по этому пункту “предъявленные Тимошенко обвинения, если называть вещи своими именами, не впечатляют”. Придется подробно процитировать фрагмент вышедшей более месяца назад его статьи, тем более что за это время в данном деле ничего не изменилось.

“А где же другие, куда более “веские” — со всех точек зрения — пункты международного аудита деятельности правительства Тимошенко, проведенного аудиторской компанией Kroll, Inc. (США).

В частности: расследование в отношении закупок сахара Государственным материальным резервом;

— расследование в отношении закупки 1000 автомобилей Opel Combo Leisure Activity* (машины, заведомо не пригодные в качестве “скорой помощи”, закупались именно для их использования службой “03”. — А. П.) и медицинского оборудования Министерством здравоохранения;

_____________________________
* Когда статья уже была в печати, стало известно, что 27 января ГПУ все-таки возбудило угловное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 365 УК Украины относительно превышения Тимошенко власти и служебных полномочий во время закупки под гарантию правительства и ввоз на территорию Украины специализированных медицинских автомобилей Opel Combo. Общая сумма нанесенных государству убытков составляет 67 млн. грн. — Ред.

— расследование в отношении закупок фармацевтической продукции и медицинского оборудования Министерством здравоохранения в 2008 и 2009 гг. (закупка у посредников по завышенным ценам. — А. П.);

— расследование в отношении программы по выдаче актов на землю, инициированной Кабинетом Министров (ускоренная выдача актов создала целый комплекс проблем, которые заслуживают отдельной статьи. — А. П.).

Но эти темы ни в правительстве, ни в Генпрокуратуре пока трогать явно не хотят...

Подобная “избирательность” претензий к Тимошенко (инкриминируется только отдельный пункт) не может не привести к мнению, что речь идет не о принципиальной борьбе действующей власти с коррупцией, а именно об использовании правоохранительных органов для давления на политического оппонента. И об отсутствии политической воли в создании прецедента реального уголовного преследования крупного чиновника и политика за коррупционные деяния”.

Впрочем, представляется, что для эффективного давления как раз нужны более веские обвинения, а не те, которые позволяют экс- премьеру красоваться на экранах, утверждая, что, дескать, ее хотят посадить в тюрьму “за выплату пенсий”. Разумеется, можно выдвинуть и ряд других объяснений сложившейся ситуации.

Первое. Прокуратура считает, что в названных в статье С. Кичигина расследованиях труднее доказать персональную ответственность лично Тимошенко. Поэтому этих дел может либо не возникнуть вообще, либо же они возникнут позже, если прокуроры полагают, что надо наращивать обвинения поэтапно. Так, когда в августе возникло дело экс-министра экономики Богдана Данилишина, ему инкриминировали злоупотребления на сумму 4,5 млн. грн., а едва он получил убежище в Чехии, как в обвинениях обозналось 629 млн. Только вряд ли такая тактика помогает делу. Второе. Прокуратура намеренно обвиняет Тимошенко по более слабому пункту, потому что не хочет рисковать: а вдруг экс-премьер снова окажется на вершине власти?

Третье объяснение — власть не слишком заинтересована в политическом смещении Тимошенко. Вот как формулирует такую версию Василий Стоякин: “Месть местью, но на Банковой вполне могут считать, что Тимошенко — лидер, находящийся на излете своей политической карьеры. Да, пока она наиболее сильный оппозиционер, но за 2008—2010 годы у нее сформировался стойкий имидж неудачницы. Пять поражений подряд! В этой ситуации вызовы в прокуратуру, напротив, играют крайне позитивную роль, поддерживая интерес общественности. В то же время, в силу особенностей характера и нынешней политической практики, Тимошенко может надеяться, что пока она находится в центре общественного внимания, никакой объединенной оппозиции в Украине не будет”.

Однако согласуется ли с этими версиями ряд обстоятельств самого процесса? Так, для третьей версии совсем не обязательно привязывать Тимошенко к подписке о невыезде. Ведь и при такой мере она все равно остается в столице, которая является центром украинской политики, а ее поддержка на Западе отнюдь не пропорциональна интенсивности зарубежных визитов.

Напротив, эта поддержка после такой меры пресечения возросла, а нужно ли это Януковичу, если он строит политику на традиционной евроинтеграции? И его команда, когда заходит речь о репрессиях, даже не напоминает Европе и Америке историю с Ро Дэ У и Чон Ду Хваном (может, боится, что, вспомнив приговоры этим экс-президентам, Брюссель и Вашингтон еще сильнее надавят на Украину?).

Ну а тем более кому нужно было, чтобы Тимошенко 30 декабря 11 часов провела в Генпрокуратуре, выйдя оттуда почти в полночь? И по большому счету неважно, как тогда обстояла ситуация — имел ли место беспрецедентно долгий допрос или экс-премьер зачиталась собственным делом. В информационном плане Тимошенко одержала победу, поскольку прокурорская версия событий появилась позже и не выглядела неопровержимой. А такой ситуации можно было изначально избежать — дело такого масштаба, как “киотское”, заслуживает новогодних каникул для всех сторон. Ведь Юля, которая готовится к встрече Нового года, — это на много порядков меньший повод для пиара, чем лидер оппозиции, едва не пропавший в “подвалах ГПУ”.

В общем, предновогодний допрос Юлии Владимировны — это либо чистой воды дуболомство, либо все идет по версии 2, только в прокуратуре стали опасаться, что другая ветвь власти этот замысел прочитает. Ведь жесткие процессуальные меры при слабости обвинений логичны, чтобы попытаться развеять подозрения в подыгрывании обвиняемой.

Впрочем, после 30 декабря ничем экстраординарным визиты Тимошенко в прокуратуру не сопровождались.
Приговор и рейтинг

Но не будем оспаривать весомейшей политической составляющей дела Тимошенко. Да, речь идет о преследовании по уголовным статьям, но политически мотивированном. И ведущим мотивом этого является потребность снизить влиятельность Юлии Тимошенко.

Но само по себе стремление снизить рейтинг оппонента — это вполне легитимная цель любой политической силы, если такое снижение достигается легитимными средствами. А привлечение к ответственности за реальные правонарушения — вполне легитимное средство.

Только вот надежда на то, что сам по себе обвинительный приговор в корыстном преступлении способен подорвать политическую репутацию, не выглядит обоснованной. Возьмем пример Франции, где понятия “справедливость” и “юстиция” обозначаются одним словом.

Бывший премьер этой страны Ален Жюппе был привлечен к ответственности за незаконное финансирование возглавляемой им партии “Объединение в поддержку республики” за счет парижской казны. Смысл махинации заключался в том, что партийные деятели оформлялись на должности в парижской мэрии (в бытность градоначальником будущего президента Жака Ширака, также принадлежавшего к ОПР), но на самом деле там не работали, а зарплату перечисляли в партийную кассу. Таким образом обходились жесткие нормы нового закона о финансировании политических партий. Общая сумма ущерба составляла несколько миллионов евро**.
______________________________________________
** Окончательно дело завершилось в августе прошлого года мировым соглашением между парижской мэрией с одной стороны и бывшим мэром и его партией — с другой. В соответствии с ним мэрия получила 2,2 млн. евро, из которых 1,65 млн. — от партии и 0,55 млн. — от Ширака.

Дело начало раскручиваться в 1999-м, когда в стране было правительство социалистов, однако завершилось уже после того, как в 2002 г. партия Жюппе, правда, сменившая название на “Союз за народное движение”, возглавила правительство. 30 января 2004-го суд парижского пригорода Нантерра приговорил экс-премьера к условному тюремному заключению на 1,5 года, поражению в гражданских правах на 5 лет и запрету занимать выборные должности в течение 10 лет. 1 декабря того же года апелляционный суд, подтвердив все пункты обвинения, сократил приговор до 14 месяцев тюрьмы условно и года запрета занимать выборные должности.

Итак, приговор никоим образом не мог рассматриваться как политический, поскольку он был вынесен в отношении политика, принадлежащего к правящей на тот момент партии. А партия и в тот момент не отреклась от него и продолжала поддерживать, считая суд несправедливым. С другой стороны, в этом деле Жюппе объективно выглядит менее привлекательно, чем Юлия Тимошенко в истории с киотскими деньгами. Ведь украинского экс-премьера обвиняют не в разворовывании государственных средств, а в перекладывании их из одного бюджетного кармана в другой. В случае же с Жюппе государственные деньги перетекли в партийную кассу, причем партии отнюдь не бедной — речь идет о ведущей правой силе страны, которая, начиная с 1958 г., как правило, находится у власти. Морального оправдания этому найти нельзя. Куда проще оправдать, например, лидера борьбы ирландцев за независимость в конце ХIХ века Чарльза Парнеллу. Он всего лишь имел любовную связь с замужней женщиной.

Но тогда большинство ирландского общества отвернулось от сильнейшего парламентария столетия (по оценке британских политиков), от человека, который почти добился самоуправления для Ирландии. И это меньше чем за год привело его к смерти в 45-летнем возрасте. В случае с Жюппе можно было ожидать лишь смерти политической. Но нет. Уже осенью 2006-го экс-премьер возвращается в кресло мэра Бордо, которое покинул после вступления приговора в силу. Он побеждает на выборах с громадным отрывом и остается на посту главы одного из крупнейших городов страны и по сей день. При этом Жюппе совмещает должность мэра (во Франции это можно) с правительственными постами. Так, с ноября он возглавляет министерство обороны страны.

Налицо случай, когда политик не потерял своих сторонников, несмотря на обвинительный приговор суда. Впрочем, новых приверженцев экс- премьеру Франции вердикт вряд ли добавил. Но вот пример из соседней страны, когда приговор даже привлекает к осужденному его недавних оппонентов. Ведь кто первым в России заговорил о махинациях возглавляемого Михаилом Ходорковским ЮКОСа? “Новая газета”.

Она еще в 1999-м писала, что дыры в российском госбюджете связаны с тем, что гиганты российского ТЭКа, включая альянс “Роспром — ЮКОС”, никак не желают платить налоги. Что руководители альянса “изобрели схему, которая позволяла, не напрягаясь, закрыть свои долги перед государством, избежать полагающихся пеней и штрафов да к тому же получить в свое распоряжение бюджетные средства: либо в виде беспроцентной неоформленной ссуды, либо и вовсе безвозмездно”. А Юлия Латынина тогда изобличала махинации Ходорковского с продажей нефти под видом “скважинной жидкости”.

Теперь та же “Новая газета” и те же тогдашние критики схем ЮКОСа льют слезы по поводу судьбы “политического узника”. Осужденный за воровство Ходорковский стал героем-мучеником для сегодняшней политической интеллигенции столицы России. Именно с его выходом из ИТК она связывает надежды на политические преобразования в стране.

Высший смысл сурового вердикта

Эти примеры показывают, что снижение рейтинга Тимошенко, дела против нее и ее соратников, даже если они будут проведены безупречно с правовой точки зрения, — не итог ее политической деятельности. К тому же рейтинг экс-премьера упал до нынешней отметки еще без всяких уголовных дел. И нельзя согласиться с Максимом Михайленко, что “именно по критерию прогресса в деле установления истины об “оранжевом” правлении избиратели и налогоплательщики оценят и эту власть — для граждан ли она, стоит ли на позициях законности или притворяется”.

Будем реалистами: эту власть, как и любую другую, избиратели и налогоплательщики оценят прежде всего по качеству своей жизни. Если оно будет снижаться, может, у определенного числа избирателей возникнет даже ностальгия по “оранжевым” временам.

Добавлю также, что нельзя говорить и о том, что новая власть сломала традиции “амнистии бывших”. Ведь и первый срок Кучмы начался с дела о продаже авиакеросина Ефимом Звягильским в бытность его исполняющим обязанности премьера. О том, как Звягильский из-за этого несколько лет скрывался в Израиле, могли забыть.

Но вот начало правления Ющенко, думаю, помнят лучше. Отмечу только, что Евгений Кушнарев оказался в СИЗО не за “сепаратизм”, а за достройку Харьковского метро. Об обоснованности обвинений говорить не буду, но совершенно очевидно, что не дошли те дела до суда не столько потому, что власть осознала их неперспективность (хотя со Звягильским Кучма, кажется, понял, что его “подставили”). Сколько потому, что вскоре главными оппонентами власти оказались люди из ее собственных рядов. Для Кучмы — Лазаренко, для Ющенко — Тимошенко. И если сейчас дела вчерашних руководителей дойдут до суда, это будет означать прежде всего то, что нынешняя власть оказалась более монолитной, чем ее предшественники.

А если Юлия Тимошенко будет осуждена за факт нецелевого использования бюджетных средств, то независимо от влияния этого приговора на ее рейтинг и окриков с Запада по поводу “политических репрессий” такой приговор может иметь огромное позитивное значение. Более того, такое же значение может иметь и приговор активистам “налогового” майдана за порчу гранитной плитки (хотя объективно это дело ослабляет эффект от дел Тимошенко, Луценко и др.)

Но все это при одном условии: если такой приговор будет означать рубеж в правовой истории нашей страны! Рубеж, после которого рядовой гражданин сможет отстоять свою правоту в ходе судебного процесса. Ибо возможность защиты в суде собственной позиции простыми украинцами важнее “установления правды об “оранжевом” правлении”.

Но можем ли мы надеяться на такой поворот событий, если совсем иное говорит нам своим молчанием главный суд страны, КС? Ведь он так и не дал Центризбиркому ответа на направленное еще в конце октября обращение по поводу того, когда должны по действующей Конституции пройти выборы Верховной Рады. Вопрос вроде простой, но ответа нет, и потому до сих пор остается интрига — полагается избирать Раду в марте 2011-го или октябре 2012-го? И ясно, что никакого ответа от КС так и не будет, пока в начале февраля не выяснится, есть ли в парламенте 300 голосов под конституционные поправки, предполагающие 5-летний срок полномочий советов всех уровней.

Так что, видимо, предстоит нам и дальше жить с судами, которым мы не шибко доверяем. Не слишком хорошая перспектива. Но все же привлекательнее, чем стать кандидатом в ЕС, имея правительство “демократической коалиции”, которое, как в Албании, сможет расстреливать демонстрантов с молчаливого согласия Европы.

Алексей ПОПОВ