Пример для Зеленского? Зачем Эрдоган рассорился с союзниками по НАТО

Выступая в Эскишехире в субботу, турецкий лидер с возмущением заявил, что послы не имеют права “приходить в Министерство иностранных дел Турции и раздавать приказы”.

Что же так взбесило Эрдогана в действиях вышеперечисленных государств, которые он счел вмешательством во внутренние дела Турции?

На прошлой неделе, 18 октября, эти десять стран обнародовали совместное заявление с призывом к Анкаре обеспечить справедливое судебное разбирательство над турецким бизнесменом Османом Кавалой.

Кавала обвинялся в организации массовых протестов 2013 г. в связи с решением властей застроить парк Гези в Стамбуле, которые в итоге выросли до антиправительственных манифестаций. Правительство тогда, напомним, возглавлял Эрдоган.

В феврале 2020 г. Кавалу оправдали, но турецкие правоохранители запустили новое дело, присовокупив события 2013 г. к попытке переворота 2016 г., причислив мецената к его организаторам.

В совместном заявлении послов десяти стран отмечается, что такие правовые маневры турецкой прокуратуры бросают тень на “уважение к демократии, верховенству права и прозрачность турецкой судебной системы”; а также содержится призыв как можно скорее освободить Кавалу.

Стоит отметить, тональность этого письма куда мягче, чем, например, у аналогичного обращения Госдепартамента США к Анкаре с требованием освободить Кавалу от 10 февраля 2021 г. Однако тогда Эрдоган не пытался объявлять американского посла персоной нон грата.

Поторгуемся

Слова турецкого президента можно было бы списать на темперамент, вспыльчивый нрав и головокружение от успехов (он недавно завершил африканское турне). Эрдоган слывет жестким, решительным лидером, но также рассудительным — способным в кратчайшие сроки резко сменить политический курс в сторону примирения.

Потому сомнительно, чтобы президент Турции сказал это, либо не подумав о последствиях, либо в стремлении заработать политические баллы на ничем не подкрепленной риторической атаке.

Следовательно, Анкара, через МИД, вероятно, оформит распоряжение президента в конкретное решение, поскольку в случае, если она пойдет на попятный, это чревато большими потерями — как имиджевыми, так и политическими.

Критика со стороны дипломатов и резкий выпад в их в адрес — это лишь повод для дальнейшей эскалации напряжения. Тем более, что Эрдоган оставил себе возможность для торга, уточнив, что послы либо должны принять политику Турции (”понять Турцию”), либо покинуть страну.

Таким образом, турецкий президент по своему обыкновению усилил переговорные позиции накануне важного международного мероприятия — саммита стран “Большой двадцатки”, который состоится в Риме 30-31 октября.

Повысив ставки и исходя из огромного значения Турции в качестве восточного форпоста НАТО, Эрдоган рассчитывает вынудить союзников к компромиссам в политическом, торговом и оборонном секторах.

По стопам Ататюрка

На то, что текущий дипломатический скандал — лишь повод для торга и формирования новой повестки дня, указывает и список “жертв” среди иностранных послов.

Финляндию, Норвегию и Новую Зеландию, скорее всего, просто задело за компанию. Правозащитная риторика нордических стран (в том числе, действия Нобелевского комитета) порой осложняют их отношения с авторитарными режимами, но учитывая уровень контактов и объемы связей, обе стороны относятся к этому скорее как к неизбежному и в целом приемлемому злу, чем причине для разрыва отношений. То же, в целом, относится и к Новой Зеландии.

Так что значение в первую очередь имеет конфликт между Анкарой и США, и ядром Европейского союза — Германией, Францией и Нидерландами.

За прошедшие годы именно с ними Турция среди остальных стран ЕС на политическом поприще конфликтовала чаще всего. Причем с Вашингтоном — помимо вопросов закупок вооружений — на почве требований экстрадировать проповедника и бывшего наставника Эрдогана Фетхуллу Гюлена; а с Парижем, Берлином и Амстердамом — ввиду попыток Анкары распространить в этих странах свое влияние через диаспоры (Германия, Нидерланды), а также турецких имамов, которым в итоге президент Эммануэль Макрон перекрыл дорогу во Францию.

Каждый раз, когда европейские столицы возмущались действиями Турции и предпринимали ответные меры, Эрдоган реагировал крайне жестко. Но оперативно понижал градус конфликта всякий раз, когда речь уже заходила о введении Европой санкций в отношении Турции.

Эрдогану нужно было “зацепить” именно эти европейские страны, имеющие опыт политического противостояния с Турцией — причем на почве прав и свобод. Примечательно, к слову, что Джо Байден лейтмотивом своего президентства определил именно ценностную борьбу демократий против автократий — и именно Соединенные Штаты были инициатором злосчастного письма.

В то же время, Великобритания, Испания и Италия, благоразумно решив не присоединяться к совместному заявлению по Кавале, гнев у Анкары не вызвали.

Нынешнюю эскалацию, пожалуй, следует рассматривать именно в контексте ангольского вояжа Реджепа Эрдогана, ставшего очередным символом расширения влияния Турции на Африку. Находясь с визитом в Луанде, Эрдоган не только о крепнущих связях говорил, но и выдал на-гора несколько примечательных тезисов, касающихся внешней политики Турции.

Первый: “Судьба человечества не может и не должна быть брошена на милость горстки стран-победителей во Второй мировой войне”.

Президент Турции открытым текстом призвал бороться с неравенством в глобальной системе, в первую очередь в Совбезе ООН, который до сих пор ограничен лишь пятью постоянными членами (Великобританией, Китаем, Россией, США и Францией).

Второй: Турция — нация, не запятнанная колониализмом”, и способная “принять достижения африканского народа в области независимости, свободы и равенства”.

Игра в “антиколониализм” — не новый метод в политической практике, направленный как на консолидацию избирателей, так и на создание предпосылок для увеличения зоны влияния стороны, ретранслирующие подобные нарративы.

Так что прежде всего мы в данном случае наблюдаем реализацию хорошо спланированной и продуманной, поэтапной стратегии.

Турция Эрдогана за последние несколько лет смогла закрепиться в Сирии, Ливии и Средиземном море; на Южном Кавказе, и сейчас уделяет все большее внимание уже Африке и Центральной Азии.

Для успешной экспансии требуются исторические предпосылки и симулякр мощнейшей преграды на пути к величию Турции и тех, кого она хочет этим величием одарить.

Исторические предпосылки у Эрдогана имеются — апеллирование к истории Османской империи. Вторую часть спектакля он начал разыгрывать в минувшую субботу.

И опять—таки не обошлось без исторических аллюзий, ведь дипломатический “удар” — это своего рода аллюзия с сакральным для турецкой истории событием Первой мировой.

Речь о галлиполийском десанте Антанты после неудачных попыток разрушить турецкие артиллерийские батареи с моря. План принуждения Турции к скорейшему выходу из войны таким вот образом, предложенный Уинстоном Черчиллем, реализован не был. Мустафа Кемаль Ататюрк, что подчеркивают турецкие школьные учебники, героически отбил атаку захватчиков.

А после Ататюрк, на которого, как постоянно напоминают провластные информационные площадки, равняется Эрдоган, принялся создавать новую Турцию. Тем же сейчас занят и нынешний турецкий лидер, отбив “посольский галлиполийский десант”, в очередной раз продемонстрировавший готовность отстаивать интересы государства перед превосходящими силами союзников.

Урок для Украины

Происходящие в отношениях между Турцией и другими членами НАТО изменения не просто вызывают беспокойство, они непосредственно затрагивают интересы Украины.

Во-первых, по той очевидной причине, что Турция является черноморским государством и естественным сдерживающим фактором для планов Кремля по превращению моря во внутреннее озеро.

Во-вторых, Киев и Анкары постоянно укрепляют оборонное и экономическое сотрудничество. Но в то же время Киев проводит аналогичную политику на американском и европейском направлениях.

Поэтому в столь щекотливой ситуации от Украины требуется максимум осторожности, дабы не испортить отношение с Западом с одной стороны и Турцией — с другой. И, получается, не вмешиваться во внутренние дела той же Турции. Иными словами, Киеву следует брать пример с Британии, Испании и Италии.

С другой стороны, политические решения имеют свойство становиться прецедентами. Если гипотетически Киев проявил бы солидарность с призывами относительно Османа Кавалы, то также был обвинен Анкарой во вмешательстве во внутренние дела Турции.

“Невмешательство” же может использовать иная сторона — Россия — для нивелирования требований освободить узников Кремля из числа украинцев, поскольку по турецкому прецеденту это “внутренние дела” России.

Иными словами, Украина может оказаться на шпагате между диаметрально противоположными опциями, выбор каждой из которых определенно чреват нежелательными последствиями.

К тому же усиление конфликта между Турцией и США создает неопределенность для Украины, поскольку неясно, какой будет следующая точка стабилизации ввиду, в том числе, стратегии администрации Джо Байдена по “подавлению” России и Китая, для осуществления которой ей пригодится союз с Турцией.

Неопределенность может, в свою очередь, подтолкнуть украинское руководство к непродуманным шагам, имеющим целью обеспечение хотя бы толики стабильности и ясности ситуации, но могущим обернуться усилением хаоса.

Поведение Эрдогана в нынешнем противостоянии с Европой и США гипотетически может быть использовано Банковой как пример поведения. Тем более что у Зеленского явно просматривается стремление к консолидации всей власти в одних руках: судебная система преимущественно послушна, парламентаризм — условность, правительство — получает указания с Банковой.

А намедни в интервью РБК-Украина секретарь СНБО Алексей Данилов прямо выступил за переход к президентской модели государства, поскольку, дескать, в кризисные времена, без устоявшейся демократии и институтов, нужен человек, который взял бы всю ответственность на себя.

Другой вопрос, что будет с этим человеком, т.е. Зеленским, если он, сосредоточив всю полноту власти, не выдержит груза ответственности, и никаких масштабных изменений не случится.

В любом случае, такие дискуссии и тенденции вызывают беспокойство, поскольку Украина уже проходила через это при Викторе Януковиче. Чем все для него и страны закончилось — известно.

Владислав ГИРМАН