Партнерство на основе прагматизма

Известный казус с символической кнопкой “перезагрузки американо-российских отношений”, на которой сотрудники Госдепа США ошибочно написали “перегрузка”, в очередной раз доказал, что в современных международных отношениях красивые жесты стоят все меньше. Первый визит американского президента Барака Обамы в Россию обошелся почти без них. Не обязательно нравиться друг другу, чтобы сотрудничать

“Прагматизм доминировал в переговорах лидеров США и России” — такой общий вывод большинства американских и российских аналитиков, которые отслеживали саммит в Москве. Уже вполне очевидно, что Соединенные Штаты и Российская Федерация не зайдут в своем сближении так далеко, чтобы стать союзниками или единомышленниками. Перечень принципиальных расхождений и взаимных упреков слишком длинный, чтобы это стало реальностью. Но в то же время Вашингтон и Москва точно решили, что им выгоднее не быть противниками. “Новая холодная война”, которой эксперты-международники пугали после прошлогоднего конфликта в Грузии, осталась химерой. Это хорошая новость для Украины. А ставка на прагматизм, который продемонстрировали Вашингтон и Москва, может быть очень полезной и для “перезагрузки” украинско-российских отношений.

Больше не враги

Толчком к изменению атмосферы в американо-российских отношениях, конечно, стало избрание президентом США Барака Обамы. О нем говорят как о первом лидере США, который не смотрит на Россию через призму представлений времен “холодной войны”. Обама не считает Москву серьезной угрозой национальным интересам Соединенных Штатов, а, следовательно, не склонен искать механизмы “сдерживания России”. Впрочем, не столько новый личный взгляд хозяина Белого дома, сколько объективные факторы сыграли здесь основную роль. Российские действия во время и сразу после конфликта с Грузией сильно раздражали Соединенные Штаты. В то же время стало очевидным, что у США не так уже много инструментов давления на Москву. Америка слишком сосредоточена на преодолении финансово-экономического кризиса и двух тяжелых войнах в Ираке и Афганистане, чтобы перебрасывать значительные ресурсы на фронт противостояния России. К тому же российская дипломатия сделала все возможное, чтобы быстро доказать, что Кремль не склонен бить горшки с Западом. “Холодную войну” подпитывало идеологическое противостояние, лозунг “мы вас похороним”. Современная российская элита не отделяет себя от западного мира. Россия является мощным инвестором в американские ценные бумаги, счета российских бизнесменов открыты в западных банках, в странах Европы и США им принадлежат крупные активы. Москва не хочет взрывать мировой порядок. Она лишь желает, чтобы с ней считались, как с равной.

С изменением администрации Вашингтон сделал шаг навстречу. В Соединенных Штатах поняли, что заставить Россию измениться внутренне по западным лекалам теперь невозможно. Любое движение в этом направлении лишь будет подпитывать радикальные настроения в российской элите и обществе. Игнорировать особую чувствительность Москвы к действиям Запада на постсоветском пространстве также нерационально — это только подталкивает Россию к поддержке режимов, которые сегодня представляют практическую угрозу безопасности США и их союзников. Соответственно, команда Обамы элементарно решила перейти от политики ценностей к политике интересов и иметь дело с Россией, которую не обязательно любить, но с которой выгодно сотрудничать. Помощь Москвы необходима Белому дому в таких чувствительных для него вопросах, как стабилизация в Афганистане, недопущение получения Ираном ядерного оружия, контроль над ситуацией на Корейском полуострове, возобновление эффективности режима нераспространения. Ничего уникального в этом нет — такой же подход новая Администрация демонстрирует в отношении Китая. Ни беспорядки в Тибете, ни противостояние в Синьцзян-Уйгурском автономном районе не мешают Вашингтону вести крайне важные для него переговоры с Пекином относительно координации антикризисных мероприятий и валютного регулирования.

В Москве прекрасно понимают голый прагматизм, который стоит за изменениями в российской политике Вашингтона. Поэтому большинство российских экспертов и обозревателей достаточно спокойно, даже прохладно оценивают итоги встреч Барака Обамы с Дмитрием Медведевым и Владимиром Путиным в Москве. По крайней мере тональность их комментариев и материалов никоим образом нельзя сравнить с настроением публикаций по итогам исторических встреч Рональда Рейгана с Михаилом Горбачевым или Джорджа Буша-старшего и Билла Клинтона с Борисом Ельциным времен “медового месяца” в отношениях Вашингтона и Москвы. Сейчас — никаких иллюзий или особых эмоций. Лишь чистый анализ и расчет. Соединенные Штаты и Россия не пытаются упасть в объятия друг другу. Они лишь пожимают руки, как деловые партнеры, которые скорее вынуждены, чем очень хотят иметь друг с другом дело.

Не случайно стержнем американо-российской “перезагрузки” была избрана тема сокращения ядерных арсеналов. Этот сложный, комплексный вопрос оказался одним из немногих, относительно которого между США и Россией нет принципиальных расхождений. Главное, что Вашингтон и Москва имеют многолетний опыт сотрудничества в этой сфере, что позволило достичь договоренностей обязывающего характера. И, что чрезвычайно важно, в отличие от геополитических или экономических вопросов, в сфере сокращения и контроля над стратегическими наступательными вооружениями ни Белый дом, ни Кремль за все годы не имели повода обвинить друг друга в серьезном обмане. А как раз доверие — это то, чего сегодня больше всего недостает российско-американским отношениям.

Российская элита убеждена, что США изменили своим обещаниям периода завершения “холодной войны”, когда не распустили НАТО, а затем и санкционировали ее расширение на Восток. В Вашингтоне с подозрением относятся к российской дружбе с Ираном и не верят, что Россия готова уважать суверенитет соседей по СНГ. Эти взаимные подозрения и обиды остро проявляли себя в диалоге Джорджа Буша- младшего и Владимира Путина. Не исчезли они и в отношениях Обамы с Медведевым. Поэтому компромисс относительно стратегических вооружений — при всей теоретической сложности темы — оказалось проще всего достичь. Ни Москва, ни Вашингтон не заинтересованы в расползании ядерного оружия по миру, для обеих держав финансово обременительно удерживать излишне большие ядерные арсеналы, обе страны хотят улучшить свой имидж в мире за счет широкого миролюбивого жеста. На политическом уровне больших проблем нет, дело теперь — за профильными специалистами.

Общая история — разные воспоминания

Решительный отход США и России от курса на конфронтацию важен для Украины. В случае рецидива “холодной войны” именно украинская территория стала бы основным театром политических, экономических и дипломатических боев. В условиях глубокого экономического кризиса, неконсолидированности элиты и внутренней политической нестабильности такая ситуация как минимум значительно бы тормозила развитие страны, как максимум — угрожала бы самому существованию государства. Известно, что предыдущие периоды освободительной борьбы в истории Украины неизменно заканчивались поражением в большей мере из-за мощных конфликтов между основными геополитическими игроками в регионе, для которых украинская территория оказывалась слишком ценным плацдармом во взаимной борьбе. Одновременно потепление в американо-российских отношениях подает хороший пример Киеву и Москве.

Десятилетиями американо-советские, а потом и американо-российские отношения служили площадкой для самореализации и саморекламы многих политиков и журналистов по обеим сторонам Атлантики. Все было просто: критикуй “вероятного противника”, обвиняй во всех мировых проблемах — и ты всегда будешь хорошо восприниматься в своем обществе. Сегодня отношения Вашингтона и Москвы приобретают черты прагматического сотрудничества и перестают быть такой площадкой. В то же время в нее превратились российско-украинские отношения. Причем чем больше здесь политических акцентов, тем более узкими становятся рамки самих отношений и все меньше в них возникает инициатив и проектов, приносящих практическую пользу государствам, компаниям, рядовым гражданам России и Украины.

К сожалению, в Российской Федерации сформировалась целая когорта политических деятелей, аналитиков, журналистов, вожаков молодежных объединений, которые привыкли делать пиар, представляя Украину и ее руководителей в образе главных врагов России, “русского мира”, “славянского единства” и далее по списку. В свое время Соединенные Штаты сквозь призму советской пропаганды тоже выступали в роли “врагов прогресса”, “поджигателей войны”. Самое удивительное то, что все те, кто обрушивается с сокрушительной критикой на Украину в России, одновременно клянутся в любви к украинскому народу, его культуре. Все они обвиняют украинское руководство в том, что оно отрывает Украину от России. На самом деле такие действия с каждым днем все больше отдаляют именно Россию от Украины. Об этом свидетельствуют данные социологических опросов, которые показывают, что большинство украинцев хорошо относятся к Российской Федерации, в то время как больше половины россиян уже оценивают Украинское государство как враждебно настроенное по отношению к России. А объяснения, что российские граждане якобы любят украинцев, но не любят их государство, просто несерьезны и неприемлемы.

На самом деле результаты антиукраинской пропаганды уже ощущают на себе не столько украинские политики, сколько простые украинцы, приезжающие в Российскую Федерацию. Они видят это по изменению отношения к ним и их стране родственников, старых друзей, знакомых, милиционеров и пограничников. И это явление беспокоит больше всего. Как показывает опыт тех же американо-российских отношений, восстановить экономическое партнерство и даже диалог по военно-политическим вопросам намного легче, чем разрушить негативные стереотипы, сформированные в общественном сознании. Именно они обязательно станут серьезным препятствием на пути нормализации украинско-российских отношений, поскольку инерция общественных представлений о том, кто друг, а кто враг, будет ограничивать поле для маневра политикам и в Киеве, и в Москве.

Очень важно, чтобы российская элита поняла, что сближение Украины и России возможно лишь на новых принципах безусловного уважения к суверенитету друг друга, на готовности принимать другую, отличную от собственной модель внутреннего развития и внешних приоритетов. Между тем нам предлагают сближаться на тех принципах, которые навсегда ушли в прошлое. Советский Союз невозможно возродить не только в юридическом плане, но и в разрезе трактовки прошлого, подходов к отношениям с третьими странами, отношения к языковой политике — всего того, что было одинаковым для пятнадцати республик, но уже никогда не будет таким в будущем. Идею о реанимации СССР следует отвергнуть не только формально, но и духовно, идейно.

Вспомним пример Британской империи. Ее бывшие колонии, а потом доминионы — Канада, Австралия, Новая Зеландия, — которые в свое время имели не больше прав на самоуправление, чем советские республики, сегодня являются надежными партнерами и союзниками Великобритании, которая научилась воспринимать их как равных и строить с ними взаимоотношения на новой основе, не провоцирующей воспоминания об имперских временах. Эти страны, к началу Второй мировой войны добившиеся фактической независимости от Лондона, с первых дней воевали плечом к плечу с англичанами против общего врага. И наоборот, Ирландия, по отношению к которой британцы вели себя грубо, которой отказывали в праве быть другой, чей язык и культуру притесняли, с кровью добившись широкого самоуправления, решительно отказалась помогать Англии в войне. От россиян мы часто слышим, что у нас общая история. То же самое можно сказать о людях, переживших развод. У них тоже общая история, но воспоминания разные. И от умения понять различия в этих воспоминаниях зависит, как будут общаться и будут ли общаться вообще бывшие супруги, после того как брак распался.

Неизменные интересы — другие акценты

На чем же может базироваться “перезагрузка” в украинско-российских отношениях? Уверен — на прагматизме. Причем этот прагматизм нетождественен беспринципности или равнодушию к стране-соседке. Но он позволит спасти отношения от сползания в пропасть тотального недоверия, разрыва давних связей, неприкрытой вражды. Есть вопросы, по которым в нынешних условиях россияне и украинцы не убедят друг друга в своей правоте. Значит, их просто стоит отодвинуть на второй план и совместно работать в тех сферах, от которых будет минимум эмоций и максимум практической взаимной пользы.

Сегодня Украина и Россия входят в группу мировых лидеров по экспорту зерна (вместе мы контролируем почти пятую часть рынка). Координация наших действий в этих вопросах в рамках “зернового ОПЕК” позволит не только избежать неоправданного соперничества между российскими и украинскими аграриями, но и откроет новые возможности для более успешной конкуренции с производителями из третьих стран. Политизация отношений в такой сфере, как авиастроение, элементарно приведет к тому, что Украина и Россия за несколько лет потеряют целые предприятия с уникальными технологиями и специалистами, а наши авиакомпании и дальше будут покупать американские и европейские самолеты. Это же касается и атомной энергетики, судостроения, многих направлений тяжелого машиностроения, военно-промышленного комплекса. Колоссальный потенциал заложен в пограничном и межрегиональном сотрудничестве. Вместе мы способны получить максимум от своего географического положения, развивая евразийские транспортные коридоры. Между тем политические противоречия между нами заставляют Россию вкладывать миллиарды в строительство обходных газопроводов. Результатом этого совершенно точно станет то, что газ в страны ЕС пойдет в обход и украинской, и российской территорий. Этого ли хотят Москва и Киев? Уверен, что нет.

“Перезагрузка” отношений украинцам и россиянам сегодня нужна больше, чем Вашингтону и Москве. Не сомневаюсь — она обязательно произойдет. Хотя бы потому, что по обе стороны украинско-российской границы сегодня трудно найти человека, которого бы удовлетворяло нынешнее состояние отношений. Хотелось бы только, чтобы такая “перезагрузка” началась уже в этом году. И она обязательно должна включать в себя восстановление полноценного политического диалога на всех уровнях. Вашингтон и Москва не прекращали его даже в самые напряженные периоды своих отношений. Иногда такое прямое общение спасало мир от войны. Этот диалог не обязательно будет приятным, но без него никакой компромисс вообще невозможен. Важно понимать — мнение, что после выборов в Украине все проблемы в двусторонних отношениях исчезнут сами собой, является опасной иллюзией. Барак Обама и Дмитрий Медведев, став президентами, не изменили базовые интересы США и России. Они просто попробовали делать акцент не на тех из них, которые не совпадают, а на тех, по которым есть точки соприкосновения.

Константин ГРИЩЕНКО

Посол Украины в Российской Федерации