Опасный прецедент. Позволит ли Facebook властям Казахстана ввести цензуру на свой контент

Таким образом ведомство сможет оперативно через систему жаловаться на контент, который оно сочтет нарушающим как правила Facebook, так и законы Казахстана.

Для убедительности к официальному пресс-релизу прилагается комментарий регионального директора Facebook по связям с общественностью Джорджа Чена, не скрывающего удовольствия от заключенной с Нур-Султаном сделки.

Но. Facebook — то есть его материнская компания Meta — во вторник официально опроверг утверждение министерства о предоставлении ему доступа к CRS. Представитель компании Бен МакКонаги в комментарии Reuters подчеркнул, что, мол, речь идет не об эксклюзивном доступе к данной системе, а об обычном давно работающем канале коммуникации, по которому правительства стран могут сообщать о контенте, нарушающем их законы.

Очевидно, заявление МакКонаги диссонирует, даже противоречит релизу казахского правительства. И хотелось бы понять, по каким причинам.

Шантаж или глупость

Навскидку текущие разночтения можно объяснить, например, банальным недопониманием — от оплошности работников пресс-службы до неправильного понимания принципов работы соцсети и, собственно, ошибочных выводов о том, до чего договорились власти страны с крупнейшей в мире соцсетью.

Либо же Facebook на самом деле предоставил Нур-Султану доступ к системе, как и любой другой крупный бизнес поклоняясь всесильному доллару, однако ввиду резонансного обнародования внутренних документов о царящем в соцсети бардаке, хотел оставить соглашение с властями Казахстана в тайне.

И, наконец, третья версия: власти Казахстана сознательно дискредитируют Facebook и таким образом оказывают давление на компанию, поскольку та не продемонстрировала особого энтузиазма в связи с намерениями руководства страны в еще большей степени закрутить интернет-гайки.

Дело в том, что сейчас парламент страны рассматривает законопроект авторства членов партии власти “Нур Отан” (лидер Нурсултан Назарбаев) Айодоса Сарыма и Динара Закиева “О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам защиты прав ребенка”.

Да-да, опять дети как предлог. Законопроект уже прошел первое чтение и, скорее всего, будет принят во втором. Авторы закона хотят заставить техногигантов регистрировать свои местные филиалы как юрлица с назначением на руководящие посты граждан Казахстана.

Документ по понятным причинам вызывает острое сопротивление со стороны правозащитников и журналистов, по словам которых благодаря поправкам, заложенным в проект закона, власти усилят цензуру в сети, взяв ее под полный контроль.

Facebook формально и публично стремится стоять на стороне незыблемости прав и свобод человека. Потому мог предложить доступ к CRS в качестве компромисса, ведь столь явное заискивание перед властями Казахстана и помощь им в выхолащивании казахского сегмента соцсетей даст повод для ужесточения критики в адрес компании, чья репутация и без того изрядно подмочена.

Желание понятно. После того, как, к примеру, в статье журналиста Politico Europe Марка Скотта были в подробностях, со ссылкой на внутренние документы Facebook, описаны все провалы соцсети в сфере отслеживания оскорбительного и разжигающего ненависть контента в странах Ближнего Востока, Центральной Азии, Африки, что зачастую играло на руку автократам и экстремистским группировкам.

Выходит, что вместо исправления ошибок соцсеть идет навстречу режимам, прячась за ребрендинг. При этом не набирает персонал со знанием языков в местные филиалы и не оптимизирует рабочие процессы, а просто-напросто отдает свои представительства под контроль правительств. Умывает руки, в общем.

Слишком свободный

Потому возможны и даже ожидаемы обвинения в адрес соцсети в работе на автократические режимы. А Казахстан сегодня, к сожалению, можно отнести к таковым с точки зрения свободы слова, в частности в соцсетях.

Эта центральноазиатская страна и в докладе Freedom House о свободе интернета за 2020 г., и за 2021 г. наряду с Россией, Суданом или Венесуэлой относятся к странам с “несвободным интернетом”.

Вполне обоснованно, заметим. Потому как у Казахстана имеется богатый опыт преследований и реальных сроков за распространение “неправильного контента”.

К примеру, в 2015 г. были задержаны двое активистов за то, что постили в Facebook цитаты из книги другого активиста о казахском национализме, в которой с точки зрения властей, “казахский народ описывается в провокационных терминах”.

Что примечательно, “вяжут” в Казахстане не только за оскорбление властей, чтение не тех книг, но и за критику президента России Владимира Путина. Один казах так получил три года за это.

И ситуация лишь усугубляется: все, кто поддерживают оппозиционные запрещенные партии “Кеше” или “Демократический выбор Казахстана”, автоматически оказываются в черном списке.

Если власти действительно получат доступ к инструментам Facebook внутреннего контроля, то интернет-пространство в Казахстане сузится до весьма незначительных размеров и будет полностью контролируемым.

Если Facebook, действительно, позволил властям Казахстана резвиться в своей системе, это опасный прецедент, которым не преминут воспользоваться другие автократические режимы, ставящие себе целью тотальное регулирование интернета.