Очень большие оптимисты уверены, что 24 августа исполнилась 26-я годовщина независимости Украины. Умеренные оптимисты говорят, что мы обрели независимость на Майдане в 2014 г. Пессимисты предрекают, что Украина сможет стать по-настоящему независимой только через много-много лет. Враги каркают, что этого не случится никогда.
На самом деле революция действительно приблизила Украину к реальной независимости. Еще больше приблизило к ней наше сопротивление российскому вторжению на Донбассе. Запад впервые осознал, что Украина — это таки не Россия, а украинцы способны давать отпор путинским войскам.
Чтобы наша независимость стала свершившимся фактом, необходимо решить ровно три проблемы. На это вовсе не обязательно должно уйти много-много лет. Мир меняется, когда мы прикладываем к этому усилия. И он будет меняться еще быстрее, если только мы не опустим руки.
Первая проблема — это наша экономическая зависимость от России. Да, у нас есть огромное достижение — мы уже не закупаем у России газ. Но мы по-прежнему вынуждены закупать в России твэлы для АЭС, уголь, удобрения и т. п.
При Януковиче в угоду России было якобы “доказано”, что ядерное топливо, производимое Westinghouse Electric Company в Швеции, не годится для украинских АЭС. Но уже в 2016 г. доля российских твэлов в общем объеме украинского импорта ядерного топлива упала до 55%, а по итогам 2017-го она должна снизиться до 45%. Постепенно топливо Westinghouse полностью вытеснит российское. Ситуация с углем тоже начала исправляться, и можно надеяться, что уже через несколько лет ни по одной товарной позиции мы не будем критически зависеть от российских поставок. Тогда — но только тогда — можно будет говорить, что мы добились экономической независимости от России.
И только тогда, а не сейчас, можно будет наказывать Россию за войну полным отказом от экспорта из РФ. Иначе мы накажем в первую очередь самих себя.
Вторая проблема — наша финансовая и политическая зависимость от МВФ и других западных кредиторов. Если судить по объему нашего внешнего долга и по списку предъявленных нам политических требований насчет реформ в различных сферах, то можно прийти к выводу, что эта зависимость — навечно.
На самом деле МВФ — вовсе не злобный монстр, просто у него, как и у любой другой финансовой организации в мире, нет адекватной экономической теории, а есть некая модель, которую они опробывают на разных странах. Если страна нуждается в кредитах, ей тут же подсовывают рецепты — на том простом основании, что раз у вас есть финансовые проблемы, значит, вам нужно что-то исправлять в своей экономике. В результате страна теряет признаки субъекта мировой политики и превращается в объект под внешним управлением.
Чтобы избежать этого, нужно прежде всего самим проводить реформы, не дожидаясь навязывания чужих рецептов. И мы уже видим, что лучше всего нам удаются как раз те реформы, которые мы делаем без подсказок. Пример — повышение минимальной зарплаты до 3200 грн, которое, вопреки недоброжелательным прогнозам, дало оживляющий эффект для экономики и наполняющий — для бюджета. Также и создание объединенных территориальных общин с одновременной бюджетной децентрализацией не требовало ничьих подсказок, кроме как здравого смысла.
Нам в любом случае придется проводить и земельную, и пенсионную реформы. Сейчас есть шанс провести их по собственным, а не чужим рецептам — так, чтобы они действительно стали стимулами экономического роста. После этого наша зависимость от МФВ быстро начнет спадать: требовать от нас уже будет практически нечего, поскольку самые “страшные” реформы останутся позади, а затем и потребность в новых кредитах отпадет. На это не нужно много лет, но нужно просто сделать те реформы, которых много лет боялись.
Третья проблема — газовая зависимость Евросоюза от России. Мы зарабатываем немалые деньги на транзите, но нам и не нужно, чтобы страны ЕС полностью отказались от российского газа. Важно, чтобы экспорт из РФ не был для них критическим и чтобы при необходимости его можно было быстро заменить экспортом из других источников.
Пока ЕС будет критически зависеть от российских газовых поставок, Украина будет оставаться для ЕС, как там любят выражаться, “мостом между Европой и Россией”, а говоря точнее и честнее — местом пролегания газовой трубы. И нам будут диктовать сохранение дипотношений с Россией, Минские соглашения, нормандский формат и что угодно, лишь бы труба оставалась в безопасности и продолжала поставлять российский газ потребителям в ЕС.
Но и эта проблема постепенно решается. В 2002-2014 гг. доля российского газа в структуре газового импорта ЕС сократилась с 47 до 30%. Правда, в 2016 г. она поднялась до 33,5% из-за того, что ЕС теперь закупает в России газ для реэкспорта в Украину. Сейчас есть много желающих потеснить “Газпром”, но не менее важно, чтобы страны ЕС построили необходимую инфраструктуру — СПГ-терминалы, газопроводы и т. п., как это уже делают Литва и Польша.
Это займет, конечно, не один год, но и не много-много лет. Независимость от России Украина будет праздновать вместе — и наравне — с Евросоюзом.
