Конституционный суд почти год работал вхолостую

Конституционный суд (КС) слишком долго рассматривал представление, поддержанное пленумом Верховного суда (ВСУ) еще 29 ноября 2009 г.

Вчера КС обнародовал решение, которого с нетерпением ждали все без исключения судьи страны в начале текущего года. С 1 января 2010 г. вступал в силу антикоррупционный пакет законов (№1506-VI, №1507-VI и №1508-VI), принятый Верховной Радой в середине 2009 г. еще при президенте Викторе Ющенко и пролоббированный тогдашним министром юстиции Николаем Онищуком. Все эти акты серьезно меняли правила игры в сфере борьбы с коррупцией и содержали в себе целый ряд теоретически полезных и важных новаций, из-за чего на их разработке и принятии серьезно настаивал Запад.

Но после прохождения парламента качество документов заметно снизилось — в них появилось много двусмысленностей, неопределенностей, противоречий и разного рода пробелов. При этом к концу года круг лиц, внимательно вчитывавшихся в очередной продукт законотворческой деятельности Верховной Рады, значительно расширился. После этого представители милиции, Генпрокуратуры, других силовых ведомств, влиятельные государственные чиновники и народные депутаты начали высказываться против введения в действие антикоррупционного пакета. По крайней мере в его нынешнем виде.

Особенно громкие заявления звучали от лидеров судейского корпуса, которых этот вопрос объединил даже вопреки их внутренней вражде. Положения новых законов, по словам высоких судей, угрожали остановить деятельность некоторых судов и создавали серьезные сложности для работы всех без исключения судей. Именно поэтому пленум ВСУ принял решение направить представление в КС по поводу конституционности антикоррупционного пакета. Правда, с рассмотрением этого представления судьи КС не спешили — данные законы успели даже два месяца поработать. Но после президентских выборов парламентарии вспомнили о неприятных для них же законодательных актах и перенесли введение в действие антикоррупционного пакета на 1 января 2011 г. Но уже в то время было понятно, что никакой перспективы у этих законов нет: новый президент Виктор Янукович сразу же заявил о своей принципиально новой политике по борьбе с коррупцией, которая будет требовать иных принципов и подходов. После этого решение КС, естественно, уже никому не было нужно.

Ранее “i” неоднократно писали об аргументах, приводимых судьями в пользу своей точки зрения. Основных проблемных аспектов было три. Прежде всего речь шла о том, что обновленное антикоррупционное законодательство запрещает судам принимать благотворительную, спонсорскую и прочую помощь от физ- и юрлиц. С одной стороны, в таких условиях около пятой части судов сталкивается с проблемой аренды у упомянутых лиц помещений, за которую не платится рыночная цена. Более того, нет гарантий, что государство сможет обеспечить аренду по рыночным ценам в 2010 г. С другой стороны, если судья или сотрудник суда принесет в суд бумагу, марки, конверты, картриджи для принтера, компьютер и т.д., то это может расцениваться как коррупционное деяние. А при нынешнем уровне финансирования судебной системы такие ситуации не редкость. Третья проблема — преподавание судей в Академии судей. Новые законы дают судьям возможность преподавать там только в нерабочее время, что, по мнению представителей судебной ветви власти, превратит академию в вечернюю школу и поставит крест на ее существовании.

Но в реальности ВСУ мог протестовать только против ограничений на преподавательскую деятельность — по поводу остальных рисков возражать было нечего. Более того, сами судьи соглашались с тем, что любую помощь нужно исключать из работы судов, чтобы не ставить под сомнение объективность работы органов правосудия. Они же поддерживали переход на рыночные цены при аренде помещений у физ- или юрлиц. Но можно и понять сомнения судей, которые не уверены, что государственный аппарат в один миг перестроится и компенсирует судебной системе все потери.

Именно поэтому пленум ВСУ попытался атаковать именно неконституционность антикоррупционного пакета в целом. Основание — закон вступил в силу после подписания его президентом, а вводился в действие только с 1 января 2010 г. Такое раздвоение, по мнению судей ВСУ, не соответствовало Основному закону.

Но КС в итоге сказал, что тут никаких расхождений с Конституцией нет. Помимо этого суд признал неконституционными ограничения на преподавательскую, научную и творческую деятельность.

Однако все это представляет собой уже сугубо теоретический интерес, поскольку антикоррупционные законы принципиально не устраивают новую власть. Во-первых, это законодательная инициатива предыдущего президента, от которого ужесточения борьбы с коррупцией требовали международные организации GRECO и FATF. Во-вторых, летом 2009 г., когда все три законопроекта были успешно проголосованы в сессионном зале Рады, считанные депутаты понимали, о чем идет речь. Ближе к концу года это понимание улучшилось во много раз. В-третьих, по оценкам самих же разработчиков антикоррупционных законопроектов, принятые документы разнились с внесенными в Раду приблизительно на четверть — многие положения и ключевые определения были изменены. Тем самым вполне состоятельны заявления тех экспертов, которые говорят о противоречивости новых антикоррупционных правил.

Именно поэтому мало для кого представляли интерес как устные слушания по представлению пленума ВСУ, проведенные 20 мая с.г., так и вчерашнее решение по этому делу. И, к сожалению, количество такой бесполезной работы у судей КС увеличивается, в том числе по их собственной вине.

Андрей УМАНЕЦ