Дональд Трамп — это не смешно

В середине июня моя альма-матер, Школа международных отношений Университета Джонса Хопкинса, проводила в Лондоне дебаты, посвященные Брекзиту. Школа эта, известная под аббревиатурой SAIS, всегда славилась своим международным контингентом, и ее европейские и британские выпускники широко представлены в финансовом секторе Лондона, а также в британском МИДе и СМИ.

Выпускников просили быть непредвзятыми и выслушать аргументы участников дебатов, из которых один был за, другой против, а третий вроде как нейтральный. Затем было голосование. В итоге, притом что в зале было более двухсот человек, был всего один воздержавшийся, а за выход из Евросоюза не было подано ни одного голоса.

Брекзит преподал американским элитам неплохой урок. Если бы не британский референдум, то образованная, космополитичная интеллигенция в США продолжала бы беспечно смеяться над Дональдом Трампом и над концертом в сумасшедшем доме, в который превратился только что закончившийся в Кливленде съезд Республиканской партии. Сейчас же настроение в этой среде удрученное: вопреки логике и здравому смыслу становится ясно, что борьба на выборах будет упорной, что сражение будет вестись за каждый округ, и что победителя определит чуть ли не фотофиниш. А главное, как бы невероятно это ни звучало, что победа Трампа становится все более вероятной.    

Документалист Майкл Мур недавно написал в своем блоге: “Этот бездарный, невежественный, опасный полуклоун и полновесный социопат станет нашим следующим президентом. Президент Трамп. Давай, выговаривай эти слова, потому что ты будешь их повторять все следующие четыре года: ПРЕЗИДЕНТ ТРАМП”.

Брекзит и теперь президентские выборы в США позволяют по-новому взглянуть на заезженную цитату из Мандельштама: “Мы живем, под собою не чуя страны”. Это ж ведь про страну, в которой мы живем и которой мы на самом деле не знаем, и про ее людей, от которых испытываем шок и ужас, когда сталкиваемся с ними лицом к лицу.

Из многих сотен моих знакомых — тех, с кем я сталкивался по жизни или познакомился виртуально в социальных сетях, — сторонников Трампа можно пересчитать на пальцах левой руки неумелого лесоруба. (Это не относится к русскоязычной публике на Брайтоне, большинство из которой поддерживает Трампа, но это особый разговор.) Более того, я не знаю даже колеблющихся, тех, кто еще решает, за кого отдать голос. И наконец, я не представляю себе, чтобы Трамп мог что-то такое сделать или сказать, что изменило бы мнение этих людей в его пользу. Трамп, несомненно, вкус как минимум экзотический.

Мур — левый либерал, он значительно левее Хиллари Клинтон и на праймериз поддерживал демократического социалиста Берни Сандерса. Но он несомненный и гордый выходец из среды “синих воротничков” Среднего Запада, того самого пресловутого Ржавого пояса. Он неплохо знает этих людей, чувствует их на биологическом уровне. Он как раз страну чует, и его суждению, наверно, имеет смысл доверять.

Самые горячие сторонники Трампа — это разного рода расисты, неонацисты, конспирологи, антисемиты, патологические ненавистники Клинтонов и Обамы, религиозные фанатики, зацикленные владельцы оружия и прочие маргиналы. Они очень заметны, и в стране их на удивление много. Все эти категории были хорошо представлены на прошлой неделе в Кливленде, причем некоторые даже выступали с официальными речами.

Но все же их пока еще недостаточно много для того, чтобы Трамп победил, тем более что многие из традиционных консерваторов тоже в шоке от кандидата их партии и отказываются за него голосовать. Уже возникло целое движение перебежчиков и группы с названиями типа Republicans for Hillary.

Беспокоит Мура не полоумный контингент, а молчаливое большинство жителей Ржавого пояса. Тех, про кого в 1989 году он сделал свой первый фильм, “Роджер и я”, описав положение рабочих в городке Флинт, штат Мичиган, где компания “Дженерал Моторс” закрыла основное градообразующее предприятие — гигантский автомобилестроительный комплекс “Бьюик Сити”. С тех пор эти бывшие “синие воротнички” прочно закрепились в люмпенизированных слоях населения. Экономическая депрессия расползлась по Среднему Западу и по стране, затронув не только рабочих, но и многие другие профессии, включая мелких предпринимателей, учителей, водителей грузовиков и т. д. Профсоюзы развалились, постоянные, качественные, осмысленные, хорошо оплачиваемые рабочие места исчезли, рухнула их американская мечта.

Все это: закат американской тяжелой промышленности, потеря рабочих мест, гибель небольших и средних индустриальных городков с их экономической инфраструктурой частных забегаловок и семейных магазинов — некий объективный процесс, результат глобализации и технического прогресса, который невозможно было остановить. Но ситуацию в Америке усугубила антигосударственная идеология невмешательства в свободный рынок и прославление частной прибыли как двигателя экономического развития. Политический истеблишмент попросту забыл об этих людях, бросив их на произвол судьбы и пообещав им, что процветание со временем “докапает” до них от богатеющих 10 процентов населения и что глобализация постепенно поднимет все лодки.

— Ты потерял работу у себя в Огайо? — говорила им официальная Америка. — Не горюй, вместо нее было создано пять рабочих мест для программистов из Индии в Силиконовой долине.

В эту гремучую смесь добавляется еще и расовый и нативистский компонент. С одной стороны, Америка стремительно темнеет — сегодня в начальной школе в стране в целом афроамериканцы, выходцы из Латинской Америки и Азии и прочие расовые меньшинства уже составляют большинство. В частности, это результат огромной легальной и нелегальной иммиграции. Согласно переписи населения, в 1970 году родившихся в других странах жителей США было всего 4,7 процента, но к прошлой переписи их стало уже почти 13 процентов, или 40 миллионов. И это только подсчитанных — и не считая их детей, которых у иммигрантов обычно значительно больше, чем у местного населения. Причем если ранее иммигранты приезжали в основном из Европы, то теперь доля европейцев ничтожно мала.

Как это часто бывает, ненависть обедневших белых американцев оборачивается на мнимых виновниках этих процессов: на мексиканцев, афроамериканцев, геев и либералов, которые всех их расплодили и распустили. Но Мур, в частности, отмечает и другой важный аспект их сегодняшнего настроения: они хотят, как выражаются американцы, “ткнуть пальцем в глаз” политическим элитам всех мастей и идеологических направленностей, которые все эти годы сами обогащались, а им врали. И если республиканцы во время предварительных выборов были в ужасе от Трампа, то этот электорат угрюмо отдавал ему свои голоса. Теперь уже демократы ломают руки и кричат, что Трамп некомпетентен, непредсказуем, нарцисс и социопат, что отечество из-за него в опасности, — и получают рост его популярности.

Еще в начале своего триумфального подъема Трамп заметил, что он может говорить все, что ему придет в голову, и что про него можно говорить все что угодно: его избиратели все равно будут его поддерживать. И это так. На избирателей Трампа никак не действует логика, их не интересуют факты. Им безразлично, что он очень много обещает, но не разработал никакой программы, что он поразительно, феноменально невежественен, что он шарлатан и кидала, регулярно обманывающий своих партнеров, кредиторов и работников, что он постоянно и нагло врет.

Недавно появились статьи, утверждающие, что Трамп если не агент Путина, то во всяком случае играет на руку России, и что Кремль подыгрывает Трампу, даже не скрывая своей к нему симпатии. Для любого республиканца на любых прошлых выборах подобные инсинуации означали бы стремительную и бесповоротную политическую смерть. Но не сегодня. На ум приходит “Заводной апельсин” Энтони Берджесса с его русскоязычным сленгом, который городская шпана использует специально, чтобы дразнить истеблишмент.

Меньше всего сторонники Трампа реагируют на многочисленные насмешки над их кумиром, над его манерами и внешностью. Над съездом республиканцев не потешался лишь ленивый, но после него, согласно опросам, популярность Трампа еще больше выросла. В понедельник, в день открытия Демократического съезда в Филадельфии, два опроса показали, что Трамп уже обогнал Клинтон.

На самом деле, смех — это оружие слабых. Добивается своего тот, кто серьезен, кто стиснув зубы идет к цели. Сегодня это, несомненно, сторонники Трампа, а не Хиллари. Они, как утверждает Мур, со злобным лицом побегут голосовать, как только откроются избирательные участки, и потащат за собой родных, близких, коллег и соседей. Трамп, по выражению Ленина, “разбудил Герцена” — создал ядро этих озлобленных, решительных людей на местах. Они вполне могут сделать страну неуправляемой — неважно, выиграет Трамп выборы или нет.

Но, даже если он не выиграет, он уже нанес Америке, ее политической системе и ее репутации огромный вред. Моя российская знакомая недавно заметила: “Как страна, выбирающая ТАКОЕ, может с чистой совестью продвигать в мире демократию?”

Алексей БАЙЕР