“Чавесизация”, или Несколько слов о новейшем авторитаризме

Социализация или национализация?

Те, кто убежден, что с вестернизацией Китая и выходом на пенсию Фиделя Кастро в мире больше не осталось продолжателей дела Ленина и Сталина — глубоко ошибаются. Для этого просто стоит повернуть голову в сторону Латинской Америки — туда, где расположена Венесуэла. Ситуация в этой латиноамериканской стране продолжает развиваться по классической сюжетной линии — приход к власти амбициозного авторитарного лидера и установление им полного контроля над армией, экономикой и СМИ. С тех пор как в 2007 году Уго Чавес был переизбран на президентскую должность, можно сказать, что он ежедневно работает для достижения одной единственной цели — превращения Венесуэлы в “социалистический рай”.

Так, 1 мая этого года вступил в действие президентский указ о национализации нефтяных компаний. Национализация нефтяной промышленности, пятой в мире по своим мощностям, прошла под классическим социалистическо-коммунистическим лозунгом “Родина, социализм или смерть”. Правда, при этом ее предыдущие владельцы, среди которых были такие мировые нефтяные монстры, как ConocoPhillips, Chevron, Exxon Mobil, BP, Statoil и Total, все же получили некоторую денежную компенсацию. Ее размеры не были преданы огласке, но местные СМИ писали, что речь шла о копейках по сравнению с реальной ценой национализированного. А впрочем, разве мог человек, еще в 1999 году выступивший с критическими заявлениями в адрес иностранных “олигархов-хищников” из нефтяной отрасли, отдать им должную компенсацию?

После энергетики пришла очередь СМИ. Товарищ Уго во всеуслышание сообщил, что “объявляет войну” тем масс-медиа, которые находятся “под контролем олигархов” и пытаются очернить правительство в глазах общественности. Придерживаясь главных постулатов гениального специалиста по работе с массами в авторитарных государствах и по совместительству министра нацистской Германии Геббельса, Чавес закрыл самый старый (и оппозиционный) телеканал Венесуэлы и национализировал крупнейшую телекоммуникационную компанию страны. Параллельно под контроль государственных структур перешли фактически все более-менее заметные венесуэльские СМИ и радио, которое еще до сих пор играет довольно заметную роль в жизни венесуэльцев. Позже один из венесуэльских министров прибавит, что передача радиостанций под контроль государства была необходимой мерой для “демократизации эфира”.

А под демократизацией в Венесуэле понимают ничто иное, как неограниченный доступ родного лидера к этим самым СМИ. Уго Чавес отличается особенным пристрастием к телевидению — с 1999 года в телеэфир регулярно выходит программа “Алло, президент” с ним в качестве ведущего. В эфире Чавес задает вопросы своим министрам, общается с местными жителями, ведет телемосты с другими регионами, разъясняет правительственную политику, делает исторические экскурсы, посылает воздушные поцелуи, шутит — одним словом “доносит правду о том, что происходит в стране и вокруг нее, до каждого венесуэльца”. Нужно заметить, что с 2007 г. президент Венесуэлы общается со своим народом пять дней в неделю. И время от времени любит ставить национальные рекорды по присутствию в телеэфире. Да, в августе этого года Чавес установил национальный рекорд, общаясь с венесуэльским народом 8 часов 06 мин. Феноменально, но он сделал это, не перерываясь ни разу, и это при тридцатиградусной жаре!

Стоит прибавить, что логическим продолжением кампании по установлению контроля над мыслями и душами общества стала национализация крупнейшей телекоммуникационной компании страны — CANTV. На этот раз Уго Чавесу снова пришлось тряхнуть госказной — так просто компанию у предыдущих владельцев-американцев отобрать не удалось бы. В результате, после окончания процесса, который обошелся в 1,9 млрд. дол., венесуэльскому правительству принадлежит самый крупный в стране оператор связи. Как говорится, соответствующие службы смогут слушать — не переслушать.

Сталь и банки — всё под государственный контроль

После такого резкого расширения собственного влияния классические пособия по всемирной революции советуют немножко отдохнуть — для того чтобы восстановить дыхание и посмотреть, что же еще осталось без внимания. Ага, а осталось еще много чего — и пришла очередь сталелитейной промышленности, а также банковской сферы.

Так, для начала Чавес сначала пригрозил, а затем и национализировал крупнейшую в стране сталелитейную компанию Sidor. В грозном телеобращении президент обвинил Sidor, являющуюся четвертой по размеру металлургической компанией в Латинской Америке, в монополистическом заговоре — мол, она заключает договора с узким кругом своих иностранных партнеров, в результате чего Венесуэле приходится импортировать трубы из Китая. И уже через несколько месяцев компания была национализирована за очень серьезную провинность — отказ повышать своим рабочим зарплаты.

На этом волна передачи частной собственности в руки народа не закончилась — одиозный лидер прошелся по банковской сфере. Он сообщил о намерении принять закон, который заставит частные банки в приоритетном порядке финансировать отечественные компании-производители. В случае злостного неповиновения им, как вы уже поняли, грозила национализация. Этим, естественно, все и закончилось. 20 ноября текущего года под контроль государства перешли четыре крупных венесуэльских банка. Правда, перед этим, в июле, правительство приобрело у испанской финансовой группы Santander еще и третий по размеру банк страны — Banco de Venezuela — за 1,05 млрд. дол. В настоящее время под контролем власти находится 21% банковского сектора страны, а это значит, что скоро нас ждет последняя волна банковской национализации “по Чавесу”.

Продолжатель славы Ленина и Троцкого

Но одним возвращением “заводов — рабочим” людей не накормишь. Дальше, по коммунистическо-социалистической логике, все население страны должно получить равные права на образование и работу, а также ее равно достойную оплату. Чавес сделал почти то же самое: в 2007 году им были отменены вступительные экзамены во все вузы страны. “Вступительные экзамены в вузы страны — это устаревший метод, исключающий возможность получения высшего образования для молодых ребят из народных масс. Именно поэтому они отменяются”, — провозгласил товарищ Уго. Следом за доступным образованием дело дошло и до финансового рабочего класса: в мае 2008 года в Венесуэле был установлен “наивысший”, по словам Чавеса, уровень минимальной заработной платы в Латинской Америке — 372 дол..

Впрочем, а могло ли быть иначе в стране, где министр труда — троцкист, а сам Чавес публично заявил: “Я тоже троцкист! Я выступаю за линию Троцкого, за Перманентную революцию”? Но, невзирая на такую идеологическую платформу, он признает, что социализм XXI века не будет похож на ту систему, которая существовала в СССР. Именно ему принадлежит фраза “В СССР не было социализма, потому что там были искажены идеи, заложенные Лениным и Троцким, особенно после подъема Сталина”.

Однако чтобы бы там ни говорил венесуэльский лидер об известных политических деятелях начала ХХ века и как бы ни осуждал Сталина, он сам активно использует некоторые его “государственные” наработки. Страна активно движется к однопартийной политической системе: по замыслу Чавеса, в условиях существования одной партии стране будет легче строить “социализм XXI века”. “Нам нужна одна партия, а не набор азбуки... Мы не можем прийти к социализму просто по мановению волшебной палочки. Социализм — это процесс ежедневного созидания”, — убежден политик.

На пути к социалистической мечте ХХІ века?

Итак, что мы имеем? За два года, которые прошли с момента переизбрания Уго Чавеса на посту президента Венесуэлы, он уже перевел под государственный контроль все нефтяные и телекоммуникационные компании страны, а также значительную часть других отраслей экономики. Можно не сомневаться, что вскоре подобная судьба ждет и остальной бизнес. Иначе говоря, на наших глазах семимильными темпами рождается еще одно авторитарно-тоталитарное государство, правда, с латиноамериканским привкусом.

Конечно, как и у любого государственного образования и политического режима, у социалистической республики Уго Чавеса должно быть несколько жизненных этапов: зарождение, пик развития и упадок, длительность которых в абсолютном большинстве случаев зависит от продолжительности жизни лидера. Судя по хронологии действий венесуэльского президента, его детище нынче прошло первый этап и активно движется ко второму. Дальше его ждет 20—25 лет (Чавесу сейчас 55, а социалистические вожди обычно живут до 80), на протяжении которых “социалистическая мечта ХХІ века” сначала будет “яркой реальностью”, но после этого — займет свое место на скрижалях латиноамериканской истории авторитаризма рядом с главным марксистом континента Фиделем Кастро.

Сергей ОМЕЛЬЧЕНКО