Будет ли построен South Stream?

Казалось бы, все идет хорошо. Итальянская Eni (Ente Nazionale Idrocarburi) — Государственное нефтепромышленное объединение — без особого восторга согласилась передать часть своей доли в проекте South Stream французской EdF (Electricite de France). Меморандум о взаимопонимании был подписан главами двух компаний в присутствии президента Дмитрия Медведева и премьер-министра Италии Сильвио Берлускони. Сколько своим партнерам переуступит Eni, пока не известно, но эксперты называют от 10 до 15%.

Казалось бы, долгожданный зеленый свет включился для прокладки двух столь желанных для Путина газопроводов в Балтийском и Черном морях. Но тут возникли препятствия, которые обойти будет гораздо сложнее, чем сопротивление скандинавских и немецких экологов, возражения стран Балтии и Польши. Первое и самое главное — экономический кризис. Потребление энергоресурсов резко снизилось, и в ближайшей перспективе рост не просматривается. А ведь оба проекта проталкивались на основе уверенности (ничем, впрочем, не обоснованной), что потребление газа будет увеличиваться. Как в Европе, Северной Америке, так и в Азии. Оказалось, что это совсем не так. Газа нужно гораздо меньше. В текущем году ЕС сократил импорт российского газа примерно вдвое при снижении закупочных цен, а когда его понадобится больше, никто сказать не может, так как не знает. Комментируя решение компании ЛУКОЙЛ снизить планы по добыче углеводородов, вице-президент Леонид Федун прямо заявил: “Скорее всего, наша страна столкнется с серьезными проблемами при экспорте газа уже в ближайшее десятилетие”. До 2017 — 2019 гг. добыча газа компанией должна составить 111 млн. куб. м в сутки, в то время как ранее планировалось, что она будет вдвое больше. Если потребление и добыча газа снижается, то зачем новые мощности по транспортировке?

Если насчет объемов потребления газа возможны разные мнения, и в отдаленной перспективе все-таки многие эксперты прогнозируют рост, то вторая проблема носит системный характер и связана с такими объективными факторами, как длина транспортного плеча и затраты на доставку потребителю. Немецкая RWE Supply & Trading и российская East European Gas Analysis произвели сравнение вариантов доставки газа по существующей газотранспортной системе Украины через Словакию — 1680 км, по проектам South Stream — около 2200 км и Nabucco — почти в 3990 км — до австрийского хаба Баумгартен. Получается, что доставка 1 тыс. куб. м через Украину стоит около 42 дол., по South Stream — 139 дол., Nabucco — 115 дол.. Несмотря на большую длину трассы, проект Nabucco стоит в три раза меньше, чем South Stream. Если Газпром будет поставлять по South Stream и азербайджанский газ, каждая 1 тыс. куб. м будет стоить еще дороже — 159 дол.. И это без учета технологического газа, которого для South Stream требуется больше, чем по альтернативным вариантам. Даже если Украина в два раза повысит плату за транзит, доставка по нашей газотранспортной системе все равно будет самой дешевой.

И, наконец, третий фактор — стремительное изменение структуры газового рынка. На балтийском побережье Польши найдены огромные запасы газа. В прошлом году в Европу было поставлено 43 млрд. куб. м сжиженного газа (СПГ) и 9,5 млрд. куб. м в США. Катар, который в 2010 году доведет мощности по производству СПГ до 100 млрд. куб. м газа, в первую очередь заинтересован в переделе рынка, особенно европейского. К тому же, обозначился технологический прорыв, связанный с добычей газа из горючих сланцев. Запасов газа в них на территории США и Канады хватит на 200 лет при нынешних объемах потребления, по оптимистическим прогнозам — почти на 700 лет. Таким образом, крупнейший потребитель газа — США — практически выпал из мирового рынка потребителей газа, и большая часть объема СПГ устремится в Европу. При этом нужно учесть гибкую логистику этого вида топлива, приближающего его к нефти, и более низкую цену. Это может самым решительным образом изменить ситуацию на глобальном газовом рынке.

Упорство российских руководителей в проталкивании новых и дорогостоящих проектов подводных газопроводов удивительно еще и потому, что при самой радужной перспективе роста потребления газа в Европе и Китае у самой России его банально может не быть в достаточном количестве. Базовые месторождения Западной Сибири в значительной мере уже выработаны (Медвежье на 75,6%, Уренгойское на 65,4%, Ямбургское на 54,1%). Ямал является главной площадкой газовой промышленности в западной части страны. Суммарные запасы крупнейших месторождений на полуострове составляют 5,9 трлн. куб. м газа, 100,2 млн. т конденсата и 227 млн. т нефти. Вместе с тем, эти северные проекты могут быть реализованы лишь при сравнительно высоком уровне мировых цен на нефть и газ. По расчетам Министерства экономического развития России, при расчетной цене нефти 50 дол. за баррель, газа — 225 дол. за 1 тысячу куб. м освоение месторождений в Каспийском, Баренцевом и Балтийском морях и на Сахалине неэффективно. Удельные затраты на освоение достигают 200 дол. за 1 тыс. куб. м. Добавим сюда стоимость доставки и сравним с ценой газа в Европе 220—240 дол. за 1 тыс. куб. м. Эксплуатируемые месторождения стремительно вырабатываются, новые вводить невыгодно. Откуда будет браться газ для наполнения, в частности, South Stream?

Все это заставляет европейцев все более настороженно относиться к прокладке подводных газопроводов. Цена газа, поставляемого Газпромом, почти на 45% выше спотовой, за три года разрыв увеличится еще на 25%. Об этом напомнил член правления E. On Ruhrgas Йохан Вайзе. При всей важности проблемы надежности транспортировки, считает президент Eurogas Доменико Диспенца, важно “не оказаться в положении игрока, который увяз в строительстве новых трубопроводов”.

Так зачем же Москва разгоняет трубопроводный “велосипед”? Есть для этого несколько причин. Во-первых, строительство потребует огромных денег, и есть довольно многочисленная группа высших чиновников, прямо заинтересованных в финансовой поддержке проектов из государственного бюджета. Учет выделяемых средств будет в достаточной степени затруднительным, и концы в воду будет легко спрятать в прямом и переносном смысле. Представляется, что этот фактор является самым важным в авантюре под названием South Stream и Nord Stream.

Во-вторых. Политическая составляющая проектов настолько выпукла, что мало кого может обмануть. В Европе прекрасно умеют считать деньги, и калькуляцию расходов, доходов и прибыли составляют быстро. Выводы напрашиваются сами собой. Для Москвы включение ведущих европейских политиков в Берлине, Париже и Риме в совместные проекты есть способ усиления связи названных столиц с Россией. Германская дипломатия уже не раз испытала сковывающую ее свободу экономическую вовлеченность крупного немецкого бизнеса в российские проекты. Париж захвачен антиамериканскими играми и пытается использовать для этого Россию, демонстрируя особые отношения. За что и получил щелчок по носу. Москва демонстративно не выполнила договоренности Медведев-Саркози по Грузии, и Парижу пришлось молча проглотить эту горькую пилюлю унижения. Знал бы об этом генерал де Голль, чьим наследником считает себя нынешний французский президент... Он бы такого не допустил и не потерпел.

В-третьих. Проекты должны “дисциплинировать Украину”. Добавим к этому высказыванию Путина — и Беларусь. Если перевести это на понятный язык, то значительной части украинского правящего класса ясно показывают пределы его самостоятельности и возможности “играть”, как считает Москва, в государственную независимость. Угроза прямая: шаг в сторону — и газ потечет в обход. Как показывает ход событий, некоторых украинских олигархов, связанных с газовым бизнесом, охватила паника. Что и проявилось на переговорах, пресс-конференциях и в заявлениях. В Первопрестольной считают, и не без оснований, что язык угроз — наиболее понятный язык для некоторых в Киеве.

На самом деле не все выглядит столь мрачно для Украины. Газпром в этом году не досчитается более 2 млрд. дол. прибыли. Чтобы выполнить социальные обещания Владимира Путина об увеличении пенсий в следующем году, Россия вынуждена обратиться в столь нелюбимый МВФ за кредитом. Как оказалось, денег просто нет не только на авантюрные газопроводы, а на гораздо более неотложные нужды. Пока в будущем году на трассе South Stream в Черном море будут проводить изыскательские работы. На большее Турция пока разрешения не дала. Судя по интервью турецкого посла в Москве одной российской газете, Анкара о дальнейшем еще подумает, и ее благосклонность будет стоить денег — например, вложенных в строительство турецких атомных электростанций. Что фактически еще больше повысит и так фантастически высокую стоимость South Stream.

Если так хочется прокладывать газопроводы, то тогда можно вернуться к гораздо более продуктивному предложению по прокладке через территорию Украины новых ниток трубопроводов. И стоить это будет в несколько раз дешевле. И забыть South Stream как кошмарный сон.

Юрий РАЙХЕЛЬ