В отличие от многочисленных разно профильных, но ориентированных на переработку сырья предприятий, которые можно в любой момент остановить, а потом расконсервировать и, после небольшой профилактики, снова запустить в работу, угледобывающая шахта требует к себе совсем иного отношения. Ибо является не просто предприятием непрерывного производственного цикла, но может существовать только тогда, когда занимается подготовкой своего фронта работ на пять-десять и более лет вперед. Но за последние четверть века капитальное строительство, включающее проходку новых и углубление имеющихся стволов, переход на новые поля, строительство и ввод в эксплуатацию новых блоков и горизонтов перестали быть естественным элементом в производственном процессе современной шахты.

В госсекторе финансирование проектов капитального строительства было возможно только за счет средств госбюджета. Но в базовый государственный финансовый документ такие средства не закладывались, а если и закладывались, то по разным причинам не осваивались. Все недостатки подобного подхода к развитию государственных шахт наглядно демонстрирует история “№10 Нововолынской”, о которой каждый, из вступающих в должность министра углепрома, спешил написать в своей программе, что именно он завершит ее строительство. К зиме текущего года ситуация на “№10 Нововолынской” окончательно зашла в тупик, и профильный министр того периода Владимир Демчишин выступил за консервацию объекта.

Впрочем, эта шахта является скорее типичным примером, нежели исключением. Не слишком яркой была история капитального строительства в Украине и на Донбассе. Так за годы независимости были сданы в эксплуатацию лишь три шахты: первая очередь “Никанор-Новой” (август 1998 г.), “Белореченская” (февраль 1999 г.), “Лутугинская” (апрель 1999 г.). При этом то, что подавалось как строительство нового угледобывающего предприятия, на деле было лишь восстановлением, с элементами реконструкции, уже существовавшей шахты, как это случилось с “Никанор-Новой”. На плановые показатели добычи она так и не вышла, а город-спутник предприятия Зоринск стал хрестоматийным образцом депрессивного и умирающего шахтерского поселка.

Типичную дилемму, перед которой оказались нынче почти все предприятия украинской угледобывающей промышленности, иллюстрирует ситуация на шахте “Бужанская” на Волыни. Там, единственная действующая лава скоро будет окончательно истощена, а замена для нее так и не подготовлена. Имеющиеся проекты обустройства трех новых лав государство финансировать не спешит, ведь в результате, понесенные затраты могут значительно превысить стоимость продукции.

В крупных коммерческих угольных компаниях или на предприятиях, аффилированных с энергетическими или металлургическими холдингами, еще несколько лет назад ситуация была не столь мрачной, как в госсекторе, но тоже вызывала опасения. Работы на кратко- и среднесрочную перспективу развития производства велись на многих активно работающих предприятиях. К примеру, угольные активы компании ДТЭК и “Метинвестхолдинга” чуть ли не ежемесячно рапортовали о вводе в строй новых очистных мощностей, переоснащении добычников и проходчиков новой техникой, или же о запуске проектов по замене вентиляторов, подъемных машин и пр.  Мощности же, которые бы обеспечивали предприятиям долгосрочные перспективы работы, на период до 10-15, лет почти не вводились.

Исключениями являлись весьма немногочисленные предприятия:  шахта им. Засядько, где построили несколько стволов, что было продиктовано тяжелой газовой обстановкой и требованиями обеспечения вентиляции и безопасности на предприятии. Завершила проходку и строительство нового ствола и блока шахта “Краснолиманская”. Был пройден ствол на шахте “Прогресс” в Торезе.

А ведь, в строительстве новых стволов, вскрытии новых горизонтов и похожих масштабных проектах, которые бы создали базу для развития очистных работ и воспроизводства шахтного фонда, остро нуждались и нуждаются шахты “Южно-Донбасская №1” и “Южно-Донбасская №3 им. Н. Сургая”. На них, к слову, добывается уголь марки “Г”, столь необходимый сегодня украинским энергетикам и коксохимикам. Те же проблемы испытывают и предприятия, находящегося на западе страны, ГП “Львовуголь”.

Не велось и не ведется строительство новых вскрывающих выработок  на шахтах Западного Донбасса, входящих в ПАО “ДТЭК Павлоградуголь”: ШУ “Терновское”,  ШУ “Днепровское”, ШУ “Павлоградское”, ШУ им. Героев космоса и др. Перед аналогичными запросами стоят предприятия, входящие в ПАО “ДТЭК “Добропольеуголь” — шахты  “Добропольская”, “Новодонецкая” и др.

Шахты “Комсомолец Донбасса” и  имени Засядько, хоть и оказались сейчас на неконтролируемой территории, тем не менее, находят возможность оставаться в украинской экономике, а, значит, их тоже нельзя выбрасывать за борт капитального строительства.

На сегодняшний день единственное угледобывающее предприятие в Украине, которое осуществляет шахтное строительство, это шахтоуправление “Покровское”, где проходят два новых ствола — вентиляционный и воздухоподающий. Однако эти два ствола должны были ввести в эксплуатацию еще в 2014-2015 годах, для обеспечения полноценной работы трех добычных лав. Из-за последствий вооруженного противостояния на Донбассе и сложившейся из-за них аварийной ситуации, строительство указанных капитальных объектов на шахте временно было приостановлено и сейчас ведется в сокращенных объемах. Затягивание со строительством стволов и подземной инфраструктуры уже негативно сказалось на своевременном вводе очистных забоев и, в дальнейшем, может привести к снижению объемов добычи.

По информации источника на шахтоуправлении “Покровское”, предприятие сейчас переживает тяжелые времена, но вынуждено развивать свой шахтный фонд, обеспечивая проходку выработок для жизненно необходимого воспроизводства линии очистного забоя. При этом “Покровское” прилагает огромные усилия для снижения издержек и оптимизации производства. Кроме того, шахта сумела успешно справиться с одним из обстоятельств, затрудняющих ведение проходки как вертикальных, так и горизонтальных выработок, отсутствием взрывчатых материалов для горной промышленности, найдя альтернативы в технологии и организации производственных процессов.

Возвращаясь к проблемам, характерным для всего украинского углепрома, отметим, что в результате отсутствия последовательной государственной политики по развитию угледобывающих мощностей, и как следствие, дефицита мер по сохранению строительной подотрасли, обанкрочены были десятки трестов и управлений с уникальными основными фондами и технологиями, из углепрома были вымыты сотни квалифицированных специалистов.

Последние два года стали наиболее кризисными для украинского углепрома в целом, без деления по форме собственности и объемам добычи угля. На неподконтрольной территории осталась значительная часть угледобывающих активов, мощностей по производству и ремонту горно-шахтного оборудования, обогащению угля, а также ряд крупных потребителей угольной продукции, что привело к стагнации отрасли в целом. Были нарушены производственные цепочки, логистические маршруты и наработанные годами контракты.

Кризис сказывается не только на угледобывающих предприятиях, но и на заводах, специализирующихся на изготовлении, обслуживании и ремонте горнодобычной и, что особенно важно, горнопроходческой техники. Дорогая продукция зарубежных производителей совершенно не по карману украинским горнякам, а, кажущаяся относительно доступной китайская техника, не оправдывает ожидания в плане эффективности и обеспечения сервисного обслуживания. 

Очевидно, что в этом аспекте необходимы специальные государственные программы по созданию горно-проходческой техники для проходки стволов и горно-капитальных работ, причем поддержку, видимо, целесообразно оказывать угледобывающим предприятиям, а не производителям техники.

Годы отставания в капитальном строительстве, разрыв связей с предприятиями, оставшимися за линей соприкосновения, и отсутствие государственного подхода к перспективам сектора, ставят возможность восстановления отечественного шахтостроя, а вместе с ним и углепрома, под очень большой вопрос. Вскоре может оказаться, что этот вопрос станет и вовсе неразрешимым.