Союз на условиях премьера

Что же подписано?

16 декабря в Верховной Раде фракции БЮТ, БЛ и НУНС торжественно подписали соглашение о создании “коалиции национального развития, стабильности и порядка”. Подписанты, как отмечает “Коммерсантъ-Украина”, старались сделать эту процедуру максимально пафосной. Однако так и неясно, о чем именно договорилась первая в украинской истории коалиция, не имеющая большинства депутатских мандатов.

Так, после подписания лидер фракции БЮТ Иван Кириленко сообщил, что в последний момент в документ были приняты три поправки: “Относительно вступления в НАТО — только после всеукраинского референдума. Относительно рынка земли — до принятия соответствующих законопроектов мы будем руководствоваться только арендным курсом. Относительно участников национально-освободительной борьбы корректно записано — в сессионном зале мы примем нормативный акт, который определит героику, историю и участников борьбы украинского народа за независимость, а это тысячелетняя история”.

Однако на самом деле в коалиционном соглашении, обнародованном на сайте БЮТ, и слова “референдум” нет, как, впрочем, и о вступлении в НАТО и ПДЧ не сказано. Лишь расплывчатые слова: “Осознавая необходимость закрепления государственной независимости Украины и учитывая определенные Законом Украины “Об основах национальной безопасности Украины” приоритетные задачи государства, Стороны Коалиции согласились разработать программу мероприятий, направленную на евроатлантическую интеграцию Украины”.

Что же касается остальных двух пунктов, то они идентичны и в тексте с сайта БЮТ, и в более ранней редакции, опубликованной “Украинской правдой”, которую якобы и подписывали нунсовцы. И они вполне совпадают с тем компромиссом, о котором сказал Иван Кириленко.

“Введение полноценного рынка земли после принятия законов о земельном кадастре и оценке рыночной стоимости земли. Активное развитие института аренды земли”.

“С целью восстановления исторической справедливости Стороны Коалиции обязуются утвердить закон Украины относительно признания участников национально-освободительных движений борцами за независимость Украины”.

Так что разговор о поправках, вполне возможно, — это лишь попытка показать избирателям, что если спорят коалицианты, так исключительно по идейным вопросам, а не по кадровым портфелям. Ведь даже намек на борьбу за должности снижает пафос подписания.

Неизвестные квоты

С портфелями действительно непонятно. Предыдущее соглашение включало в себя ряд приложений, где в частности расписывалось, за какой фракцией какие посты закрепляются. Нынешнее же в части “регламент коалиции” лишь дает понять, что существуют некие квоты: “Члены Коалиции поддерживают голосованием кадровые предложения, определенные в рамках предварительно согласованных квот”.

Эта фраза предполагает, что должности делятся не поровну, как раньше между БЮТ и НУНС, а по-иному, например, с учетом численности коалициантов в каждой фракции. Но, собственно, о распределении квот ни в одной публикации соглашения нет ни слова.

Впрочем, передела должностей в Кабмине пока не происходит (Тимошенко лишь удовлетворяет аппетиты Литвина на уровне отдельных госкомитетов). И, думаю, пока премьер-министру передел не обязателен. Для нее первоочередная задача — утвердить бюджет и программу, а масштабные перестановки — это и угроза раздоров в коалиции, и обнажение того факта, что у нас у власти новая коалиция, а не восстановленная и усиленная прежняя. Следовательно, и премьера полагалось бы переутвердить (правда, пока о повторном внесении кандидатуры Тимошенко никто не намекает, несмотря на абсолютные правовые основания для этого шага).

Но в дальнейшем глава правительства бесспорно воспользуется тем, что должности в КМ будут распределяться квотно, а не поровну. Отнюдь не обязательно, что представительство каждой фракции станет строго пропорциональным, и так укре-пятся позиции БЮТ. Тимошенко нужно сцементировать отношения с партнерами, а делать это лучше всего за счет предоставления им портфелей. Но очевидно, это предоставление будет зависеть от того, как проголосуют нунсовцы и “литвиновцы”.

В целом регламент коалиции — это самая конкретная часть соглашения и самый существенный выигрыш премьер-министра. Вот почему правомерно говорить не столько о коалиционном соглашении трех сил, сколько о коалиционном соглашении Тимошенко. Изменения заключаются в том, что ни одна из фракций не имеет права вето на кадровые решения, принятые партнерами в рамках установленных для них квот. То есть захочет БЮТ сменить кого-либо из замов министров и глав госкомитетов, находящихся в его квоте, никто возражать не имеет права. Этот пункт должен аналогично работать и при утверждении министров и прочих чиновников, назначаемых Верховной Радой.

На практике в таких ситуациях Тимошенко должна оглядываться на настроения других фракций независимо от их обязательств голосовать автоматически. Но зная ее стиль, нельзя предполагать, что оглядываться она будет часто и внимательно. Так, ясно, что на пост главы ФГИ, если удастся сбросить Семенюк, будет предлагаться исключительно Портнов. А возможные сомнения других фракций по поводу этой кандидатуры будут решаться путем предоставления им должностей и других преференций по принципу: вечером — голосование, утром — должности.

Кстати, удовлетворить свою половину “нашеукраинцев” премьер вполне может за счет их некоалиционных коллег, то есть заменить пропрезидентских министров в КМ своими “нунсовцами”. И недавние слова Тимошенко о ее оппозиционности Ющенко, которые коалиционные партнеры проглотили, имеют одной из вероятных целей именно такие ротации. Теперь Онищук и компания должны либо поддержать премьера, либо заявить о невозможности работать в оппозиции президенту. В любом случае их скоро заставят определиться.

Внешнеполитический сигнал

Еще одно отличие от старого регламента — отсутствие положений о взаимодействии коалиции с президентом, премьером и спикером. Для Ющенко это очередной щелчок по самолюбию, для Литвина — формально тоже, но он уравновешивается назначениями, непропорциональными величине фракции, для Тимошенко изъятие такого пункта с лихвой компенсируется другими преимуществами и в первую очередь фактическим контролем над коалицией. Последний сполна проявился при корректировке внешнеполитической части соглашения.

Так, в опубликованном в “УП” первоначальном варианте документа резче выражена проатлантическая направленность. Там, в частности, есть обязательства по “разработке программы мер, направленных на интеграцию” в НАТО, по переходу армии на стандарты блока, по разработке условий, на которых ЧФ может пересекать границу Украины. Но в итоге эти положения исчезли.

Правда, остались обязательства сторон “разработать соответствующие нормативно-правовые акты относительно определения юридического статуса пребывания Черноморского флота Российской Федерации в Севастополе, разработки порядка его пребывания на суверенной территории Украины до 2017 г.” Кроме того, во внешнеполитической части говорится о приоритетности курса на европейскую и евроатлантическую интеграцию, а в преамбуле — о том, что коалиция создается с целью “эффективного прохождения всех этапов европейской и евроатлантической интеграции Украины” (правда, тут же упомянута и такая цель, как “утверждение добрососедских отношений с РФ и другими государствами мира”).

Помимо этого, в разделе, посвященном национальной безопасности, есть столь дорогие сердцу националистов пункты, как обязательства усилить “ответственность за проявления сепаратизма”, “информационную безопасность страны”, “защиту украинской национальной духовной идентичности и национальной памяти”. В предыдущем коалиционном соглашении первых двух пунктов не было. А они весьма красноречивы, особенно с учетом, что смысл понятия “информационная безопасность” в украинском дискурсе очень отличается от принятого в остальном мире. У нас это борьба с русским языком и российскими телеканалами, а в мире — защита секретной информации, информации в компьютерных сетях и т. п.

Да и пункт о признании участников национально-освободительных движений (читай ОУН-УПА) борцами за независимость в предыдущем соглашении формально отсутствовал, хотя на словах участники коалиции тогда выражали готовность принять подобный документ.

Однако ряд нунсовцев упрекают Тимошенко в фальсификациях внешнеполитического раздела. Так, Вячеслав Кириленко заявил “Коммерсанту”: “Сразу после подписания выяснилось, что большинство фракции НУНС поддержало один текст соглашения, а в итоге был подписан другой. Изменения касались самых деликатных вопросов, касающихся опять же флота и НАТО. Эти вопросы и так были приняты в гораздо более мягких формулировках, чем в предыдущем соглашении о демократической коалиции”.

Однако у Кириленко плоховато с памятью. Ибо в предыдущем коалиционном соглашении ничего не говорилось о Черноморском флоте. Что же касается НАТО, то о нем тогда действительно говорилось больше, но все это потому, что нынешнее соглашение в шесть раз меньше предыдущего, и программные тезисы занимают в нем лишь 12 страниц, тогда как в прежнем были не тезисы, а 80-страничная программа коалиции (она же программа правительства) “Украинский прорыв — для людей, а не для политиков”. Однако если брать не абсолютную частоту упоминаний, а их соотношение с объемом текста, главное — сам дух документов, то вариант, о котором говорит Вячеслав Кириленко, был никак не менее атлантическим, чем коалиционное соглашение.

Но в итоге-то текст изменился, и в НУНС его осуждают исключительно неподписанты. А те, кто подписал соглашение, ничего не говорят о фальсификациях. Да и при всей критике Тимошенко Кириленко и Зварич подчеркивают, что нынешняя коалиция все равно лучше союза БЮТ с “Регионами”. А это намек на отнюдь не безусловность их пропрезидентской позиции в скором будущем.

В целом трансформации внешнеполитического раздела программы — это явные сигналы Тимошенко в сторону Москвы с использованием логики из старого анекдота — “ввести козла и вывести козла”. России дали понять, что внешнеполитическая декларация новой коалиции могла быть для нее хуже, но вмешалась премьер и все скорректировала, а вдобавок в интервью “Интерфаксу” разъяснила, что пункт о флоте направлен “исключительно на внесение ясности в спорные вопросы, а не на эскалацию проблемы”. Что же касается отсутствия реакции Тарасюка и прочих коалиционеров НУНС, то оно показывает их полную управляемость Тимошенко, по крайней мере на настоящий момент.

Эта линия была подтверждена и поведением БЮТ при голосовании по отчету следственной комиссии о поставках оружия в Грузию. С одной стороны, БЮТ не допустил пункта об эмбарго на поставки оружия Саакашвили, но с другой — только благодаря тому, что он сдал часть своих голосов, принятие документа стало возможным. У “регионалов”, КПУ и БЛ оказалось лишь 218 голосов, чтобы утвердить документ за основу, но БЮТ дал 44. Причем среди этих представителей фракции много людей из окружения Тимошенко. А если бы руководство ПР допустило в проекте постановления пункт об отставке Еханурова, то, вполне возможно, премьерская фракция допустила бы и его принятие.

Что же касается остальной части соглашения, то интересного там немного. Так, стороны договорились не поддерживать решений, связанных с проведением досрочных выборов, и системных изменений в Конституцию, однако изменить избирательную систему с переходом к открытым спискам. Последний пункт выглядит уступкой БЮТ партнерам. Помнится, еще в сентябре Тимошенко доказывала на “5-м канале”, что такие списки означают возврат к мажоритарке и потому неприемлемы. Похоже, до БЮТ дошло, что на самом деле при такой системе он ничего не теряет. Ведь выборы ВР по открытым спискам у нас практически возможны только по региональным округам, по образцу выборов областных и городских советов.

А еще 2006-й показал, что в регионах не было существенной разницы между результатами, которые получили общенациональный список БЮТ во главе с Тимошенко на выборах в Верховную Раду и региональный список на выборах в соответствующий облсовет. А вот у ПР, хотя она и кажется менее лидерской силой, чем БЮТ, тогда почти везде была заметная разница в пользу общенационального списка во главе с Януковичем.

Декларации программы и реальности законопроектов

Наибольшее по объему место в соглашении занимает экономический раздел, а точнее — экономические и социальные декларации. Так, в документе говорится о создании стабилизационного фонда (за счет средств от приватизации и госзаймов), увеличении инвестиционной составляющей бюджетных расходов, гарантиях вкладов граждан, индексации пенсий в соответствии с уровнем инфляции, сохранении реальной зарплаты работников образования, медицины.

Каким образом будут достигаться поставленные цели, не сказано, и ряд пунктов выглядит откровенной пропагандистской утопией. Так, ясно, что в условиях снижения поступлений в бюджет увеличить инвестиционную составляющую в расходах можно лишь за счет социальных статей, даже если пойти на ускоренную приватизацию: в условиях кризиса она окажется лишь неоправданно дешевой распродажей.

Впрочем, об экономических намерениях правительства резонней говорить на основании не коалиционного соглашения, а программы. Этот документ появился на сайте украинского парламента 23 декабря и вызвал заметную путаницу, ибо вместе с новым документом “Преодоление влияния мирового экономического кризиса и поступательное развитие” был помещен и старый “Украинский прорыв”. В результате УНИАН сообщил, что, дескать, Тимошенко собирается вопреки обязательствам соглашения менять Конституцию, а далее перечислены соответствующие пункты из старой программы.

Конечно, текст программы по большому счету также декларация. Документы такого рода у нас во многом являются дымовыми завесами, призванными скрыть истинные намерения за эффектными фразами. Не стала исключением нынешняя программа. Так, в обширном разделе, посвященном борьбе с безработицей, тщетно будет искать намеки на ключевые положения многих поданных Кабмином законопроектов. Например, об ограничении максимального размера пенсий 12 прожиточными минимумами, о повышении пенсионного возраста для военнослужащих до 55 лет или о полной выплате пособия по безработице в случае готовности участвовать в общественных работах.

Многие из этих предложений по меньшей мере спорны, и в случае их принятия должны быть отменены Конституционным Судом. Однако и в программе, и в законопроектах есть немало абсолютно здравых предложений, например введение налога на недвижимость. Разумеется, и эту здравость можно угробить правовыми нюансами, подзаконными актами и, наконец, чиновничьей практикой. Но это упрек не к программе.

А чем программа выгодно отличается от своей предшественницы, — это большей четкостью. По основным пунктам установлены ответственные за выполнение задач. Здесь возвращается стилистика предвыборного “Украинского прорыва”. Ибо то, что потом назвалось программой “Украинский прорыв — для людей, а не для политиков”, являлось на 90% повторением коалиционного соглашения несостоявшегося в 2006-м союза БЮТ, “НУ” и СПУ. Но, конечно, отсутствие в программе плагиата — недостаточный повод, чтобы ее хвалить.

К России — с вниманием

Заметим, в документ включены конкретные положения, посвященные сотрудничеству с Россией. В прошлой программе правительства таких пунктов не было. Российская тема ограничивалась словами о необходимости демаркации сухопутной и делимитации морской границы, принятия мер по созданию полномасштабной зоны свободной торговли в соответствии с нормами ВТО, заключения долгосрочных контрактов на поставку газа и, наконец, фразой об “углублении стратегического партнерства” с РФ (а через запятую — с Польшей и США).

То есть в старой программе пункты, касающиеся размежевания (границы), были конкретны, а положения о сотрудничестве — предельно абстрактны. В нынешней программе акцент сделан на конкретизации сотрудничества. Приведу российский фрагмент из внешнеполитической части программы.

“Укрепление равноправных и добрососедских отношений с Российской Федерацией, наполнение реальным содержанием задекларированных направлений сотрудничества между Украиной и Российской Федерацией — МИД — 2009—2012 годы;

завершение разработки проектов нормативно-правовых актов относительно юридического статуса пребывания Черноморского Флота Российской Федерации в Севастополе и порядке его пребывания на суверенной территории Украины до 2017 года — МИД — 2009 год;

сохранение и расширение присутствия украинской продукции на традиционных рынках сбыта в Российской Федерации, прежде всего продукции с высокой долей добавленной стоимости за счет:

— расширения производственной кооперации и углубления межрегионального сотрудничества между Украиной и Российской Федерацией, заключения межправительственного соглашения об учреждении отделений торгово-экономических миссий в составе Посольства Украины в РФ в регионах России — Минэкономики вместе с отраслевыми министерствами и ведомствами — 2009 год;

— реализации общих с российской стороной проектов по производству товаров как для внутреннего рынка cторон, так и для рынков третьих стран — Минэкономики вместе с отраслевыми министерствами и ведомствами — 2009 год”.

Наконец, в разделе, посвященном развитию реального сектора, еще два заслуживающих внимания пункта:

“разработка на 2009 и следующие годы перечней продукции, которая поставляется в рамках Соглашения между Правительством Украины и Правительством Российской Федерации о производственной и научно-технической кооперации предприятий оборонной промышленности — Минпромполитики — 2009 — 2012 годы;

обеспечение бесперебойного транзита российского природного газа европейским потребителям по территории Украины — Минтопэнерго, НАК “Нефтегаз Украины” — 2009 — 2012 годы”.

А вот относительно НАТО — лишь довольно общие фразы об активизации сотрудничества, выполнении целевого плана, использовании научно-технического потенциала альянса в интересах экономики Украины.

Конечно, не надо забывать, что все это лишь декларации, и то достаточно скромные. Но все же представляется, что наконец сделанное премьером заявление об оппозиционности Ющенко начинает сопровождаться и самостоятельными внешнеполитическими шагами.

Интересно и то, что оказавшееся в соглашении понятие “информационная безопасность” в программе не присутствует. И это отсутствие ценно не только само по себе, но и как основание для скромного экономического оптимизма. Ведь власть, понимающая “информационную безопасность” как отключения и глушилки, априори обречена в противостоянии с нынешним экономическим кризисом, ибо и с ним она будет тоже бороться по принципам и технологиям 1950—1970-х годов.

Но, конечно, это основание для оптимизма весьма скромное, никак не дающее забыть, что правительственные программы у нас всегда были лишь декларациями, а Тимошенко многократно преподносила народу неприятные сюрпризы.
 

Алексей ПОПОВ