Дмитрий Парфененко: “Предчувствия меня не обманули”

Государство начало активную подготовку к продаже Криворожского горно-обогатительного комбината окисленных руд (КГОКОР). Президент Украины Виктор Ющенко, который в конце октября встречался с Лакшми Митталом, поручил ФГИ до 1 марта “обеспечить проведение конкурса” по этому объекту. В фонде пока не знают: должен ли до 1 марта состояться сам конкурс, или до этого времени необходимо его объявить. Надеются, что Кабмин разъяснит… 

Зампред Фонда госимущества Дмитрий Парфененко рассказал, какой может быть следующая покупка Mittal Steel в Украине.

— Вы говорили, что следующим крупным объектом после “Криворожстали” будет Криворожский горно-обогатительный комбинат окисленных руд.

— Да, и вы знаете, предчувствия меня не обманули. 8 ноября в Фонд пришло соответствующее поручение Президента. Там написано, что надо обеспечить проведение конкурса по этому объекту до 1 марта.

— А чего, собственно, такое благорасположение к Mittal Steel? Они захотели купить, пожалуйста, Украина продает…

— Нет, ну в поручении же не написано: “продать Mittal Steel”…. Тут написано “обеспечить проведение конкурса”. Как говорят наши коллеги из Министерства промышленной политики, эти два предприятия расположены рядом и завязаны на одну технологическую цепочку. Инвестор, работающий на “Криворожстали”, сильно заинтересован в сырье, которое добывается из недр КГОКОРа. Именно этим продиктован интерес Mittal Steel. Вы помните, они и в прошлом году обращались к правительству с предложением купить этот комбинат. В таком интересе нет ничего странного, тем более что обращались не только они: обращалась и “Северсталь”, и Полтавский ГОК… Я знаю, что и у Индустриального союза Донбасса есть определенный интерес к этому объекту.

— И как его будут продавать?

— Если честно, пока еще нет четкого и однозначного понимания, что мы хотим продавать в качестве объекта приватизации. КГОКОР — это здоровенная незавершенка, которая начала строиться в 1985 году, а в связи с отсутствием финансирования была законсервирована в 1998 году. Изначально ее строили СССР, Румыния, Чехословакия, ГДР и Болгария.

— Да, а почему сейчас три участника?

— Германия и Болгария давно сняли свои претензии, а Украина, Словакия и Румыния остаются в проекте. Ситуация осложняется наличием межгосударственных договоренностей. В 1994 году были подписаны межгосударственные протоколы, согласно которым после завершения строительства и введения объекта в эксплуатацию Украина в течение 10 лет обязана погасить странами-участницами затраты, которые были вложены в этот проект. Но не деньгами, а товарной продукцией — окатышами.

Итак, у нас есть две составляющие: непонятно, что продавать, и межгосударственные соглашения. Основная идея этой продажи заключается в том, чтобы переложить межгосударственные обязательства на плечи покупателя.

— И как Вы это сделаете?

— В условиях конкурса мы можем записать все, что угодно. Например, что будущий покупатель обязан компенсировать затраты странам-участницам. Но важно, чтобы на межгосударственном уровне эти страны сняли свои требования с Украины. Эти переговоры ведутся достаточно долго, и мы хотим переложить необходимость договариваться на потенциальных инвесторов, так как опыт показывает, что у бизнесменов это получается быстрее и лучше. Тем более что ему не обязательно рассчитываться товарной продукцией, сейчас странам нужны деньги. Дело в том, что словацкие и румынские госпредприятия, которые потребляли эти окатыши, давно приватизированы.

— Как Вы собираетесь решать эти проблемы?

— Возможно, мы будем допускать к конкурсу того, кто уже придет с этими договоренностями — это будет как квалификационное требование. Либо, чтобы не сужать круг участников, можно провести конкурс в два этапа: на первом побеждает тот, кто предложит наибольшую цену, а потом ему дается определенное время на то, чтобы договориться со странами-участницами. Если у него получается — все хорошо, подписываем договор купли-продажи. Если нет, возможны два варианта: либо мы признаем конкурс несостоявшимся, либо этот победитель гарантирует в будущем компенсацию всех убытков, которые Украина понесет при исполнении этих обязательств. То есть по регрессу переводим обязательства на него. Эти варианты обрабатываются, и какому будет отдано предпочтение — неизвестно.

Ну и вторая проблема: что же будет объектом продажи… Если мы будем продавать по частям, то, с моей точки зрения, продажа только нашей части не решает вопрос вообще, потому что непонятно, что делать со словацкой и румынской частями, да и сам объект интересен после достройки всех трех частей. Второй вариант: если бы Словакия и Румыния делегировали Украине права продажи своих частей, мы бы продали как общее целое. При этом они отказываются от международных договоров, а покупатель потом компенсирует им их затраты. Осталось только уговорить на это Словакию и Румынию. Понятна логика?

— Но сама эта схема выглядит какой-то зыбкой…

— Это просто объект беспрецедентный. Есть еще третий подход. Можно создать на базе КГОКОРа акционерное общество, все туда входят своими частями, считаются стоимостные выражения вкладов стран-участниц. Мы продаем нашу часть, запускаем туда инвестора, а в дальнейшем он может вести переговоры со Словакией и Румынией о покупке их долей. Но опять же, необходимо уйти от международных обязательств Украины…

Это поручение нам уже не оставляет выбора, придется форсировать события. Единственное, что дождемся поручения Кабинета министров, в котором, будут детализированы этапы и сроки.

— КГОКОР будет приватизироваться по отдельному закону?

— Нет, уже были попытки провести отдельный закон об особенностях приватизации КГОКОРа, но он не набрал нужного количества голосов. Думаю, мы разработаем схему приватизации и без отдельного закона.

— К какому варианту продажи Вы склоняетесь?

— Тут не все зависит от Украины. Важна реакция Румынии и Словакии. Если бы они были согласны внести свое имущество в уставный фонд хозобщества, было бы нормально, если бы они были согласны делегировать нам право продажи, было бы еще лучше. В любом случае, перед продажей предстоят интенсивные переговоры со странами-участницами. Я знаю, что неделю назад Президент подписал обращение в адрес правительств этих стран с предложением ускорить переговорный процесс.

— Как Вы думаете, у кого из возможных покупателей больше шансов на то, чтобы договориться со Словакией и Румынией?

— Уже ходили определенные документы, которые указывали на потенциальную возможность договоренности Mittal Steel с правительствами Румынии и Словакии. Из документов не следовало, что они договорились, но с ними готовы разговаривать.

— Отмахнуться от такой большой компании тяжело… Думаю, тяжелее, чем от Украины.

— Ну, вы знаете, в переговорах с этими странами есть свои проблемы. Например, в Словакии завод, на балансе которого значилась доля в КГОКОРе, был продан американской Penta Group, и права требования перешли к ней. Хотя правительство Словакии говорит, что не все так просто, и юридически до конца непонятно, кому принадлежат эти права требования.

С румынами тоже сложно, они очень “вязко” ведут переговорный процесс, и им не нужны окатыши, им нужны деньги. Идет активный торг.

— А Украина что хочет получить от продажи?

— Во-первых, денег в бюджет, но это не главное. Мы хотим решить проблему этой колоссальной незавершенки, которая висит на госбюджете с 1998 года. Как говорят специалисты, под КГОКОРом огромные залежи руды, объект должен быть достроен и работать.

— А условия будут какие-то ставиться? Например, куда добываемая руда должна поставляться?

— Я пока не готов говорить, мы еще не работали над условиями.

— А как же Вы успеете по срокам? До 1 марта ведь не так долго осталось…

— Я думаю, мы на протяжении двух недель определимся с подходами, потом проведем инвентаризацию. Это еще два месяца. Потом должна быть экс­пертная оценка, и следующее — формирование конкурсной комиссии, выработка условий, публикация условий и через 75 дней конкурс. На все потребуется пять-шесть месяцев. То есть это март-апрель.

— А выборы как же?

—Я не думаю, что это увязывается с выборами. Думаю, специалисты, которые готовили это поручение, посчитали, что если сегодня принимается решение о приватизации, потребуется еще пять-шесть месяцев на то, чтобы объект подготовить. Выборы тут абсолютно ни при чем, я абсолютно точно говорю.

— Но это значимый объект…

— Значимый. Но его покупателю придется нести колоссальные затраты и по достройке, и по обязательствам перед Румынией и Словакией. Если считать по ценам 1994 года, то получается, что задолженность перед румынами 800 млн. долларов, а перед словаками — 300 млн. долларов. Естественно, никто не ставит задачи рассчитаться до копеечки. Есть некий финансовый долг, и надо договориться, с каким дисконтом его погашать. Это уже дело покупателя, как он сможет это сделать. Кроме того, на этапе строительства КГОКОРа многие объекты соцкультбыта были построены на деньги стран-участниц, переданы в коммунальную собственность и уже оттуда приватизированы. Совершенно справедливо ставится вопрос о компенсации. Это еще 200 млн. долларов. Плюс надо достроить и ввести объект в эксплуатацию. Поэтому я бы не говорил о суперприбыльности этого объекта. Мы не рассчитываем получить от него столько же, сколько от “Криворожстали”.

— А как там с расчетом по “Криворожстали”? Когда поступят деньги?

— На сегодняшний день рассматривается вопрос конвертации. Mittal Steel готов перечислить эти деньги одномоментно, но при условии, что они договорятся с Нацбанком об удобном для них курсе конвертации. Насколько я знаю, Mittal Steel настаивает на конвертации по официальному курсу Нацбанка, а это 5,05 грн. за 1 доллар, а НБУ предложил им конвертацию по курсу не ниже, чем 5,0 грн. за 1 доллар. Этот предмет договоренностей выходит за сферу компетенции Фонда госимущества. Хотя мы понимаем инвестора: на такой большой сумме каждый пункт обменного курса — это либо дополнительные расходы, либо выгода (если платить по 5,05 грн. за 1 доллар, то Mittal Steel потратит на покупку “Криворожстали” 4,79 млрд. долларов, а по 5,0 грн. за 1доллар  — 4,84 млрд. долларов)

— Они говорили, что собираются брать кредит на часть суммы. Под залог этих акций?

— Они могут так сделать, но не нуждаются в этом. С нашей стороны никаких препятствий бы не было, но поскольку покупатель не обращается, этот вопрос не исследуется.

Подготовила Анна КИБОВСКАЯ

Досье. Дмитрий Парфененко, 41 год, заместитель председателя ФГИУ.

Образование, ученая степень, ученое звание: Киевский государственный университет
им. Т.Шевченко, (специальность механика-математика), кандидат физико-математических наук, доцент.

Карьера: директор департамента Фонда госимущества, помощник председателя ФГИ, помощник заместителя председателя фонда.

Семейное положение: женат, воспитывает сына.