Политические кризисы в мире и Украине

Но с подобной проблемой сталкиваются и другие страны, однако это не мешает, например, хронически нестабильной Италии быть членом Европейского Союза, НАТО, демонстрируя при этом высокие темпы экономического роста.

Депутаты Верховной Рады шестого созыва отправились на каникулы, но их деятельность пока запомнилась только бесконечным блокированием трибуны, шариками и сиренами, выходом двух депутатов из правящей коалиции, что технически поставило под сомнение существование и без того шаткого большинства, и другими казусами, — но только не работой. Парламент не рассмотрел ряд критически важных законов, и даже не смог избрать даже заместителей спикера. Все это время неоднократно говорилось о парламентском и общеполитическом кризисе в Украине, а разочарование граждан своими избранниками нарастало.

Но только ли Украина сталкивается с политическими кризисами? На самом деле, она далеко не одинока в этом, и как ошибки, так и мудрые решения других государств, направленные на выход из политического тупика, могут послужить хорошим уроком для Украины. Для иллюстрации можно привести примеры недавних острых политических кризисов в Бельгии, Ливане и Турции.

Кризис в Бельгии, начавшийся в июне 2007 и продлившийся до марта 2008 года, едва не привел к распаду страны на Фландрию и Валлонию. Политический тупик был вызван тем, что партии, представлявшие соответствующие регионы, пришли к власти под диаметрально противоположными лозунгами. Фламандские политические партии пообещали своим избирателям новую реформу государственного устройства, которая даст расширенные полномочия более экономически развитой Фландрии, а валлонские политические партии пообещали своим избирателям, что такой реформы не будет. Победившая фламандская Христианская демократическая партия не могла заручиться большинством, достаточным для формирования однопартийного правительства, а попытки образовать традиционное для Бельгии коалиционное правительство с валлонскими партиями проваливались. Политическое противостояние привело к тому, что в течение 9 месяцев Бельгия жила без правительства, которое было сформировано только после вмешательства короля Альберта II. Однако и это правительство оказалось недолговечным — в понедельник, 15 июля, премьер-министр Ив Летерм представил королю свое прошение об отставке, мотивируя его тем, что федерально-консенсусная модель государства исчерпала себя. Таким образом, в Бельгии начался новый виток кризиса. Можно предположить, что для его урегулирования потребуется вмешательство не только короля, но и внешних посредников, в первую очередь Европейского Союза. Вряд ли Европейский Союз будет заинтересован в распаде страны, в столице которой расположены его центральные органы, или же в очередном периоде политической нестабильности.

Кризис в Ливане, связанный с выборами президента, напомнил украинскую ситуацию тем, что правящая коалиция тоже имела очень незначительное преимущество над своими оппонентами — 68 из 127 мест в парламенте, в то время как необходимый кворум для избрания президента в парламенте составлял 85 голосов. Поэтому избирательная сага затянулась на несколько месяцев. Оппозиция, возглавляемая движением “Хизбалла”, 19 раз бойкотировала голосование за выдвигаемые кандидатуры, а страна очутилась на грани гражданской войны. Избрание президента с двадцатой попытки стало возможным только благодаря серьезному компромиссу, достигнутому при посредничестве Лиги арабских государств — а именно, предоставлению шиитской оппозиции 11 мест в правительстве, которое дает ей право ветировать решения большинства. Таким образом, для разрешения кризиса в Ливане потребовалось вмешательство иностранных посредников.

В Турции схожий на Ливан политический кризис разразился в мае 2007 года. Парламенту страны с нескольких попыток не удавалось избрать президента, кандидатом на пост которого был представитель правящей происламской Партии Справедливости и Развития (ПСР) Абдулла Гюль. Оппозиционные партии категорически не устраивала кандидатура Гюля, имевшего репутацию исламиста, и в Турции проходили масштабные акции в поддержку светского строя государства. Выход из кризиса был найден путем проведения новых парламентских выборов, на которых убедительную победу одержала ПСР. Вновь сформированный парламент провёл новое голосование, на котором Гюль наконец был избран президентом.

На основе анализа этих случаев вырисовывается определенный контур предрасположенности к политическим кризисам. Во-первых, это условно “разделенные страны” (это перевод английского термина “divided country”), с этнически, лингвистически/или религиозно неоднородным населением, особенно если каждый сегмент населения достаточно велик. Другими словами, понятие “разделенных стран” не включает страны с национальными меньшинствами, представители которых малочисленны и не могут претендовать, скажем, на значительную политическую поддержку населения (например, крымские татары в Украине, азербайджанцы в Грузии и т.д.) В этом случае речь идет уже о правах национальных меньшинств. Примеры же условно разделенных стран — Бельгия, Ливан, Ирак, бывшая Чехословакия, Украина. Бывшая Чехословакия состояла из двух разных народов — чехов и словаков, и похожий на бельгийский сценарий закончился распадом страны. В Ливане же разделение общества проходит не по этническому, а по религиозному признаку: на суннитов, шиитов и христиан. В Украине можно говорить о разделении общества по языковому, региональному и мировоззренческому принципу, которое, к сожалению, подогревается политиками. В Турции существует разделение по линии ислам — секуляризм: с одной стороны, большинство населения являются верующими мусульманами, и происламская партия ПСР пользуется значительной поддержкой населения, а с другой стороны, по Конституции Турция — светская страна, и светский строй ретиво оберегается военными, которые рассматривают его как наследие основателя Турецкой Республики Мустафы Ататюрка.

Во-вторых, как ни парадоксально, к кризисам более склонны демократические государства (особенно на этапе становления демократии), чем авторитарные. В авторитарных режимах политические кризисы редки, поскольку, как правило, в парламенте доминирует одна партия власти, свобода слова и прессы ограничены, проявления инакомыслия подавляются, и поэтому даже если существует потенциальная возможность для конфликта интересов этнических, политических и религиозных групп, то она жестоко подавляется. В данном случае возникает риторический вопрос — что лучше, монолитный авторитаризм (как в России, Китае, Узбекистане и т.д.), или неустойчивая, подверженная кризисам, но все же демократия, где существует право на иную точку зрения (как в Украине, Грузии, Турции, Ливане и т.д.)? Очевидно также, что проблемы “молодых” демократий связаны с недостаточным развитием основных институций, таких как парламент, политические партии, и поэтому кризис — это часто болезнь роста.

Перечисленные факторы указывают на повышенную предрасположенность того или иного государства к кризисам, но не являются исчерпывающими. Иногда политический кризис настигает и устоявшиеся демократии, как, например, Бельгию или Италию. Кризис может разразиться и в стране с этнически и религиозно однородным населением, как, например, в Польше в прошлом году, где к серьезной поляризации общества привела конфронтационная политика правящей партии “Право и справедливость”.

Конечно, политические кризисы негативно сказываются на экономическом развитии и проведении реформ, поскольку сопровождаются или периодами относительного безвластия, когда государство долгое время живет без президента или правительства, или же слишком частой сменой правительств. Как правило, в таких случаях в управлении государством не хватает стратегического видения, и все внимание уделяется решению сиюминутных проблем. Кроме того, кризисы ухудшают инвестиционный климат и международный имидж государства, которое воспринимается как ненадежный партнер. Однако все эти проблемы не являются фатальными. Например, хронически нестабильная Италия является членом Европейского Союза, НАТО, демонстрирует высокие темпы экономического роста, а ее северный регион вообще является одним из самых богатых регионов Евросоюза.

Как государства преодолевают политические кризисы? Можно очертить несколько основных сценариев выхода из политических тупиков. Один из них — досрочные парламентские выборы, которые могут изменить расстановку политических сил и создать перевес одной из сторон. Таким путем пошла Турция, Украина и Польша во время кризисов 2007 года. Второй — переговоры и достижение политических компромиссов, например, формирование коалиционного правительства, в котором представлены обе стороны. Этот вариант долгое время практиковался в Бельгии и был использован для урегулирования кризиса в Ливане. Его можно попробовать применить в Украине в форме создания широкой коалиции, которая у нас представляется крайне негативно, хотя, возможно, она могла бы более эффективным выходом из кризиса, чем создание очередной безликой “единой” партии. Компромисс может также предполагать предоставление автономии или расширенных прав одной из сторон конфликта. Третий, радикальный и наименее желательный вариант — это распад государства. Нередко урегулирование кризиса происходит при участии международных посредников, особенно если он угрожает распадом государства или гражданской войной.

Как можно применить вышеуказанные пути выхода из кризисов к украинской ситуации? Первый вариант — проведение досрочных парламентских выборов. Согласно статье 90 Конституции Украины, Президент получает реальную возможность распустить Раду осенью, по прошествии года со времени внеочередных выборов 30 сентября 2007 года. Однако вероятность “очередных внеочередных выборов”, по моему мнению, невысока. В первую очередь, перевыборы невыгодны самому Виктору Ющенко, поскольку на них пропрезидентский блок (без “Народной Самообороны”, и возможно, без других партий), скорей всего получит еще меньший результат, чем ранее. Среди причин — неспособность сохранить единство в своих рядах, демарши как со стороны “Единого Центра”, так и “Народной Самообороны”, а самое главное — статус пропрезидентского блока. “Единый Центр”, который в потенциале может стать альтернативной (или дополнительной) политической платформой Ющенко, пока совсем не демонстрирует качества рейтингового политического проекта. На этом фоне Президенту невыгодно давать возможность карт-бланша как Блоку Юлии Тимошенко, так и Партии регионов на получение своего большинства в парламенте и формирование своего правительства.

Еще одним минусом досрочных выборов является закрепление за Украиной репутации хронически нестабильной страны, что негативно скажется на ее общем международном имидже. Особенно это нежелательно в свете предстоящего в декабре рассмотрения вопроса о присоединении Украины к ПДЧ и подготовке к Евро-2012.

Вторым возможным вариантом выхода из кризиса является вотум недоверия правительству и создание новой, “широкой” коалиции, которую можно классифицировать как попытку политического консенсуса. Вопрос в том, готова ли оппозиция (или часть ее) взять на себя ответственность за руководство страной в преддверии президентских выборов, ведь намного выгодней зарабатывать политические дивиденды критикой и блокированием трибун.

К третьему способу разрешения политического конфликта, принятому в мировой практике, — распаду государства, будем надеяться, Украина не прибегнет.

Похоже, кризис останется модусом вивенди нашего парламента до президентских выборов. Только внесение изменений в избирательную систему и Конституцию способно коренным образом изменить состояние парламентаризма в Украине. Однако не стоит отчаиваться, поскольку, как мы видим, другие страны тоже сталкиваются с политическими кризисами, и Украине, если уж она стала на этот путь, остается только вынести необходимые уроки из их опыта.

Ирина ЧУПРИНА