Собственность — народу. Какому?

На первом же заседании правительства Юлия Тимошенко заявила о существовании огромного скрытого дефицита бюджета. "Реальный дисбаланс между доходами и расходами бюджета составляет приблизительно 20 миллиардов гривен" [примерно пятую часть бюджета], — заявила она. Чуть позже министр экономики Сергей Терехин заявил о том, что реальный дефицит бюджета на самом деле еще больше — 32 миллиарда.

Расчетов, которые обосновывали бы такие выводы, правительство не представило. Официальный дефицит бюджета, который разработан еще прошлым правительством, составляет 8,5 миллиардов гривен. При этом, судя по данным за январь, имеется крупный недобор поступлений в бюджет.

Где деньги?

Еще перед выборами Виктор Ющенко объявлял о намерении переписать основной финансовый документ страны. Уже заявлено, что в середине марта новый вариант бюджета будет внесен в парламент. Также ясно, что расходная часть в нем будет увеличена. Надежды на то, что власти, проявив благоразумие, объявят хотя бы частичный дефолт по популистским предвыборным обещаниям Ющенко, на прошлой неделе испарились. Президент заявил, что Кабмин должен выполнить все взятые на себя обязательства президента (в том числе — резкое повышение минимальной зарплаты, значительное повышение пенсий, увеличение выплат по сгоревшим вкладам в Сбербанке, десятикратное увеличение единоразовой помощи при рождении ребенка). А это — дополнительные миллиарды гривен к тому дефициту, который уже существует. Возможно, произойдет некоторое сокращение расходов (например, по статье дотаций угольной промышленности), но вряд ли оно покроет все необходимые дополнительные выплаты. Где правительство намеревается взять деньги для выполнения своих (и президентских) обещаний, пока совершенно не ясно.

Новый премьер и министры предпочитают говорить загадками. Например, Юлия Тимошенко заявила, что улучшение управления госмонополиями (компаниями "Нефтегаз Украина", "Укрзализныця", "Укртелеком", "Энергоатом") поможет резко увеличить доходы бюджета. Но каким образом — пока неведомо. Как показывает практика всех стран мира, госкомпании — не то место, где встречается эффективное управление, а менеджеры заботятся об увеличении налогооблагаемой прибыли. Можно увеличить налоговую нагрузку через косвенные налоги и рентные платежи, но и здесь возможности не безграничны.

Так же пока непонятно, сколько даст денег объявленная Тимошенко кампания по борьбе с контрабандой.

Можно прогнозировать ликвидацию льгот по СЭЗ и ТПР. Но уже раздаются голоса и в их защиту на Западной Украине (мол, это в Донецке — сплошной криминал, а у нас — реальные инвестиции).

Тимошенко и Ющенко еще оперируют абстрактными понятиями, такими как "борьба с теневой экономикой", которая якобы должна привести к увеличению поступлений в бюджет. Например, выступая в Донецке, президент заявил, что "теневая экономика в Украине составляет 55%, а в Донецкой области — две трети". Эти цифры очевидно взяты с потолка. Как раз в Донецкой области, основу хозяйства которой составляют промышленные гиганты, доля теневой экономики должна быть ниже, чем в целом по стране.

В общем, серьезных внутренних резервов увеличения доходов бюджета пока не видно. Возможно, они и существуют, но правительство их внятно не обозначило.

Еще один путь получения денег — кредиты международных организаций. По данным западной прессы, украинское правительство уже возобновило переговорный процесс с МВФ. Во время своего визита в Давос Ющенко договаривался о возобновлении кредитования страны Европейским банком реконструкции и развития. Кроме того, ведутся переговоры о предоставлении кредита Всемирным банком (программа системного займа — ПСЗ). Конкретные цифры, впрочем, названы только в последнем случае. По словам Сергея Терехина, это 500 миллионов долларов по ПСЗ-3 и остатки по ранее утвержденной ПСЗ-2 в размере 175 миллионов долларов. Характерно, что ПСЗ-2 была остановлена Всемирным банком в наказание за приостановку Украиной приватизации облэнерго. В тоже время, судя по заявлениям Юлии Тимошенко, в обозримом будущем энергокомпании приватизироваться не будут. Так что нельзя исключать, что переговорный процесс по выделению всех этих сумм будет не очень быстрым. И, более того, можно предположить, что выделение кредитов под обещания возобновить приватизацию стратегических предприятий может серьезно ослабить позиции Тимошенко как противницы такой приватизации. А это вряд ли будет способно ускорить переговорный процесс Украины с международными структурами. Скорее — затормозит его на неопределенное время. Единственное, что может поступить уже в ближайшем будущем — это 100 миллионов помощи от американского правительства. Но такая сумма ничего не решает, тем более что значительная ее часть уйдет на оплату труда американских консультантов.

С конца прошлого года началось замедление темпов экономического роста. Исчерпаны прежние факторы развития — прежде всего, фактор наличия свободных мощностей в промышленности. Ухудшается и мировая конъюнктура на основные статьи экспорта — металл и продукцию химпрома. Разгоняется инфляция (в том числе и инфляция издержек — за счет намерений монополистов поднять цены на энергоносители и транспортные услуги), что может девальвировать повышение социальных выплат.

Таким образом, правительству просто не из чего наполнять бюджет. Остается одно: "отнять и поделить" — испытанный большевистский метод.

Вспомнить всех

Поначалу считалось, что максимум, на что может пойти правительство, — это заставить нынешних собственников скандальной "Криворожстали" (Виктора Пинчука и Рината Ахметова) доплатить в бюджет некую сумму денег. Мол, на большее правительство не решится, учитывая вероятные негативные последствия для экономики страны (пример российского ЮКОСа — перед глазами). Однако первые же действия нового правительства были направлены на прямую национализацию "Криворожстали". О доплатах никто речи не вел.

Выступая в минувший четверг в Донецке, президент перечислил промышленные предприятия, на приватизации которых, по его мнению, государство потеряло миллиарды долларов. Помимо уже всем известной "Криворожстали", в список также попали "Укррудпром" (предприятия которого приватизировали структуры группы "Приват", Рината Ахметова и российского предпринимателя Вадима Новинского) и Днепровский меткомбинат (Ющенко не уточнил — имел ли он в виду комбинат имени Дзержинского, приватизированный Индустриальным союзом Донбасса, либо комбинат имени Петровского, приватизированный тем же ИСД, но впоследствии проданный " Привату "). Упомянул он также и о том, как через допэмиссию акций "украли" 25% госсобственности на " Азовмаше " (сейчас его контролируют структуры Рината Ахметова). Президент сказал, что по стране таких "украденных" предприятий еще 150-200 штук. Это уже пахнет коренным переделом собственности в государстве.

Глава специальной комиссии Верховной Рады по приватизации (и один из наиболее вероятных претендентов на пост нового главы ФГИ) Валентина Семенюк заявила, что оспаривает в суде приватизацию сразу шести предприятий, причем, помимо уже упомянутых президентом "Укррудпрома" и "Криворожстали", она внесла в черный список обойденный вниманием Ющенко Никопольский завод ферросплавов (приватизирован Виктором Пинчуком в 2003 году), а также высказала интерес к приватизационным сделкам 2000 года (когда премьером был Виктор Ющенко). Под каток реприватизации она грозит отправить Николаевский глиноземный завод (хозяин — "Русский Алюминий") и Запорожский алюминиевый завод (управляют структуры, близкие к "Интерпайпу" и российскому СУАЛ-Холдингу).

Она пока не вспомнила о приватизации шести облэнерго в 2001 году, которой так гордится Виктор Ющенко. Ведь тогда тоже было огромное число условий, по которым от участия в конкурсе отсекли, например, такую структуру, как РАО "ЕЭС России "? А ведь, небось, какие деньги могли россияне заплатить!

Говорил президент и о неправедном увеличении уставного фонда мариупольского "Азовмаша".

То, что правительство решило начать с "Криворожстали", с политической точки зрения правильно, так как неконкурентная приватизация комбината стала знаковым событием для украинской и мировой общественности. Однако юридически эта сделка была одной из самых чистых за всю историю независимой Украины (ФГИ в принципе никаким законом не запрещалось выставлять ограничения для участников), да и продали комбинат за не очень маленькие деньги (как ранее бывало). Поэтому собственники предприятия обоснованно полагают, что законных оснований для ее возвращения в госсобственность не существует. Впрочем, решение Верховного суда о переголосовании второго тура выборов создало прецедент разрешения судебных споров вне законодательной базы — на основе содержащихся в конституции морально-этических норм. Соответственно, руководствуясь ими, может быть пересмотрена и приватизация "Криворожстали". Но тогда возникает вопрос: если мы возвращаем "Криворожсталь" в госсобственность, то почему мы не делаем этого же по аналогичным случаям, происходившим ранее? Так вспомнили про Днепровский меткомбинат, затем — про Никопольский ферросплавный. Добрые люди не дали забыть про "Азовмаш" и "Укррудпром", а далее — пошло-поехало... Новая власть, демонстрирующая свою невероятную честность, просто не смогла бы объяснить, почему одних раскулачивает, а других — нет.

В итоге, процесс реприватизации, как и всякое бюрократическое действо, зажил своей жизнью. Областные прокуратуры уже повсеместно возбуждают уголовные дела за незаконную приватизацию предприятий, а новые губернаторы первым делом начинают наводить справки, что же в их владениях можно реприватизировать. Причем сам Ющенко приказывает подчиненными мыслить в этом направлении более широкими категориями, открывая им новые горизонты работы. Выступая на представлении сумского губернатора, он сказал тому: "Торговый дом "Березка" продан по цене в три раза ниже рыночной. Так давайте попробуем повернуть это дело назад. Давайте начнем с "Березки". Сколько таких "Березок" обнаружат в своих лесах украинские губернаторы и прокуроры, можно только догадываться.

Более того, проверить законность приватизационных сделок прежнего режима поручено органам прокуратуры, которые не клялись не брать взяток. Легко предположить, что в стране возникнет теневой рынок собственности — когда за отдельную плату будут выноситься постановления о незаконности приватизации того или иного предприятия.

Можно ожидать, что депутаты Верховной Рады вернутся к рассмотрению законопроекта о возвращении приватизированного имущества в государственную и коммунальную собственность, принятого в первом чтении еще полтора года назад. Согласно этому документу, решения суда достаточно как для расторжения приватизационного договора, так и для признания его недействительным. Во втором случае средства, уплаченные за объект, могут быть обращены в доход государству.

Заграница их купит

А что будет потом, когда приватизацию предприятия признают незаконной? В минувшую пятницу Юлия Тимошенко предъявила президенту проект правительственной программы с вполне коммунистическим названием "Собственность — народу", в которой содержится новый подход к вопросу приватизации и отношениям к уже приватизированным предприятиям. Детали программы пока не известны, но, судя по названию, речь вообще может идти о массовой национализации. Об этом говорит и Тимошенко, рассуждая, что по той же "Криворожстали" надо решить — не выгоднее ли оставить ее госсобственности. Правда, в таком случае нынешним владельцам "Криворожстали" придется доплатить из бюджета 800 миллионов долларов. То есть, теряется фискальный смысл реприватизации, за счет которой предполагается наполнить бюджет. Последний факт, как свидетельствуют многочисленные заявления того же Ющенко о "миллиардах, которые украли", является все-таки главным мотивом в "раскулачивании" олигархов.

Поэтому, скорее всего, будут продавать. Но как быстро удастся подготовить конкурс? И к тому же, если выставить на торги сразу несколько металлургических комбинатов единовременно, то на них просто может не найтись покупателя. Основным игрокам металлургического рынка потребуется время, чтобы найти необходимые финансовые ресурсы.

Кроме того, стоит вопрос о возможной монополизации рынка. По тому же "Укррудпрому" Ющенко высказал претензии не только относительно цены, по которой он был продан, но и относительно того, что теперь весь рынок железорудного сырья поделен между несколькими группами, которые диктуют свои условия покупателям руды. Если выставлять все ГОКи на свободную продажу, то может так статься, что они вообще окажутся в одних руках.

Так может тогда просто заставить доплатить за объект нынешних собственников? Но как это сделать юридически? Да и возмутятся иные потенциальные покупатели.

В общем, что делать с запущенным маховиком передела собственности, который грозит обернуться новым криминально-коррупционным беспределом, правительство, похоже, пока не знает. Украина рискует окунуться в омут реприватизации со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Стоит отметить, что реприватизация украинской собственности уже вызвала одобрение на Западе, где все более отчетливо дают понять, что для интеграции Украины в Европу необходимо резко ослабить влияние на экономику страны украинских финансово-промышленных групп, причем вне зависимости от того, кого они поддерживали на выборах — Ющенко или Януковича. Соответствующие рекомендации (правда, не в столь жесткой форме) давал еще до выборов Всемирный банк. На прошлой неделе директор ВБ по Украине, Белоруссии и Молдавии Пол Бермингем сказал: "Реприватизация меткомбината "Криворожсталь" не отпугнет иностранных инвесторов от вложения средств в украинскую экономику". А компания Arcelor, крупнейший в мире производитель стали, заявила, что вероятность ее участия в конкурсе по повторной приватизации "Криворожстали" очень большая, "так как этот актив для нас очень интересен". Некоторые аналитики уже говорят о том, что вся кампания по реприватизации — просто подготовка крупнейших украинских предприятий к продаже западным и транснациональным корпорациям.

Крупный украинский бизнес пока не оказывает серьезного сопротивления процессу — видимо, не теряет надежды договориться миром. От ФПГ исходят пока скромные пожелания решать все вопросы в рамках закона. Единственный, кто выразился определенно, — директор Мариупольского меткомбината имени Ильича Владимир Бойко. В свое время при поддержке Леонида Кучмы он провел через парламент закон о приватизации меткомбината трудовым коллективом. Бойко пригрозил, что трудовой коллектив в случае попыток реприватизации "устроит малиновую революцию". И как раз поэтому он может чувствовать себя увереннее остальных. Ведь с точки зрения "постреволюционного" правосудия многотысячная толпа протестующих — это самый весомый аргумент.

Поведение же остального крупного бизнеса будет зависеть прежде всего от того, появится ли реальная оппозиция Виктору Ющенко с ярким лидером. Только в этом случае украинские ФПГ могут решиться бросить вызов властям. Как показывает российский опыт, если бизнес не видит мощной политической оппозиционной силы, которая способна сломить режим, он предпочитает не сопротивляться власти, как бы она себя с ним ни вела. Однако, с другой стороны, ситуация с реприватизацией и прочим революционным радикализмом рождает реальный спрос на силу, которая способна с ним бороться.

Борис ВУЙКО