Борьба за равенство

Конфликт, прорвавшийся наружу резкой критикой премьера Владимира Путина в адрес горно-металлургического холдинга “Мечел”, был заложен еще несколько лет назад во время налоговой реформы, пишет экономист Центра развития Валерий Миронов в августовском “Обозрении российской экономики”. Нефтяной сектор получил прогрессивную шкалу налогообложения с привязкой к объему добычи и мировым ценам на нефть. В итоге налоговая нагрузка на произведенный в сфере добычи ВВП возросла до 60-70%, подсчитал Миронов: это вдвое больше, чем в любой другой отрасли (см. таблицу). Другие секторы экономики, которые так же, как и нефтяники, переживают бум благодаря росту цен на сырье, жесткой зависимости налоговой нагрузки от ценовой конъюнктуры не имеют. Так, налоги газовой отрасли не зависят от роста мировых цен на газ, хотя эти цены увеличиваются вслед за нефтяными, отмечает Миронов.

В 2006-2007 гг. доля налогов в добавленной стоимости ТЭКа была втрое выше, чем в добыче руд, и впятеро — чем в обрабатывающих предприятиях металлургии. Налоговая нагрузка на выручку в металлургии более чем в пять раз меньше, чем в добыче топлива, и почти вдвое ниже, чем в производстве машин и оборудования (см. график на стр. А1).

Именно такие разрывы стали причиной недовольства предприятий — потребителей металлургической продукции, полагает Миронов. В апреле “Газпром нефть”, “Сургутнефтегаз” и Фонд развития трубной промышленности жаловались антимонопольной службе (ФАС) на повышение металлургами цен. Проблема обсуждалась на совещании вице-премьера Игоря Сечина, где чиновники предложили ввести экспортные пошлины на металлопродукцию. Через месяц после консультаций с металлургами Минэкономразвития, ФАС и Минпром предложение отвергли, а взамен предложили несколько других вариантов, в том числе длинные контракты по всей цепи производства.

По данным ФНС, в 2007 г. нефтяной сектор обеспечил 89,4% налоговых поступлений НДПИ — в 42 раза больше, чем предприятия, добывающие все остальные полезные ископаемые. Основной налог для металлургов — на прибыль, говорит аналитик “Уралсиба” Дмитрий Смолин. Адвалорная ставка НДПИ (процент от цены реализации ископаемого или от его себестоимости) с твердых полезных ископаемых позволяет металлургам экономить на налогах, говорит гендиректор “Налоговой помощи” Сергей Шаповалов. Они могут либо платить налог с себестоимости добычи, либо минимизировать налоги, используя трансфертные цены, поясняет он. Замминистра финансов Сергей Шаталов неоднократно заявлял, что в дальнейшем нужно перейти от адвалорных ставок к специфическим (с объема добываемого ископаемого). Правительство рассматривает разные варианты повышения налоговой нагрузки на металлургов, говорит чиновник экономического блока: это может быть и введение экспортной пошлины, и изменение нагрузки по НДПИ.

Добычу руды нельзя сравнивать с нефтянкой, где рентабельность выше, убеждает сотрудник горнорудной компании. Средняя рентабельность в металлургии падает, утверждает сотрудник крупного металлургического комбината: рабочая сила стоит как в Восточной Европе, цены на уголь выше мировых, на электроэнергию — выше, чем в США, и еще отрасль оплачивает повышение фискальной нагрузки для сырьевых отраслей, покупая их продукцию по растущим ценам. Нельзя ужесточать налоговую дисциплину только для металлургов, убежден Миронов, надо реформировать и другие секторы, чтобы доходность капитала была равновеликой. По его словам, сейчас она в добыче руд в 1,5 раза выше, чем в нефтянке, и втрое выше, чем в машиностроении; в обрабатывающем комплексе максимальная рентабельность активов у металлургов и производителей нефтепродуктов в 1,5-2 раза выше, чем в леспроме и химпроме. Такая разница в доходности затрудняет “естественную, а не насильственную диверсификацию экономики”, говорит Миронов. Налоговая нагрузка на ВВП в торговле за три года снизилась почти вдвое до 11,9%, в прошлом году поступления от налога на прибыль сократились на 5 млрд руб., от акцизов — на 3 млрд руб. “Нужно усилить администрирование”, — предлагает экономист. По данным ФНС, торговля обеспечила 7,5% налоговых поступлений консолидированного бюджета, при том что ее доля в валовой добавленной стоимости в 2,4 раза больше (18,4%) — это самый большой разрыв среди отраслей. ФНС объясняет его применением специальных налоговых режимов и теневым оборотом.

Ольга КУВШИНОВА, Филипп СТЕРКИН, Дмитрий КАЗЬМИН