Леонид Рейман: “Про свидетеля номер семь я читал в основном в вашей газете”

В этом интервью (его полная версия будет опубликована в завтрашнем номере газеты “Ведомости”) чиновник делится своими взглядами на свежие инициативы власти, касающиеся поддержки инноваций, подводит итоги сделанному на посту министра и рассказывает, на что он жаловался главному редактору газеты “Ведомости”.

- По инициативе президента создается отечественный аналог Кремниевой долины — инноград в “Сколково”. Насколько эта задача реализуема?

— Я считаю, абсолютно реализуема. Больше того, это приоритетная и важная задача. Если государство обратит внимание на отрасль и будет последовательно и систематически ее поддерживать, то я абсолютно уверен, что не только сократится отток специалистов — то, о чем вы сказали, но будет наблюдаться обратный процесс. Начиная, скажем, с 2005 г. мы видели зачатки этого процесса: очень многие иностранные компании стали открывать здесь центры разработок — в Нижнем Новгороде, в Санкт-Петербурге, в Москве, в Новосибирске. Крупные компании вместо того, чтобы импортировать из России специалистов, а инфраструктуру создавать у себя, стали создавать эту инфраструктуру здесь, в России. Потому что сочли, что [есть] достаточное государственное внимание, хорошие перспективы.

Понятно, что государство могло бы сделать больше. И с точки зрения налоговых режимов различного рода, и с точки зрения поддержки компаний, которые хотят выйти на международные рынки со своей продукцией и услугами. И я знаю, что в соответствии с поручениями президента работа в этом направлении активно ведется.

- А что этому мешало до сих пор? Ведь Мининформсвязи, которое вы возглавляли почти девять лет, выступало со множеством инициатив. А двигаться процесс начинает только сейчас.

— Справедливости ради надо сказать, что кое-какие инициативы были все-таки реализованы — те же налоговые льготы для экспортеров программного обеспечения. Понятно, что она не была реализована полностью, в том виде, в каком мы ее предлагали — системном, объемном. В министерстве финансов, исходя из здорового финансового консерватизма, все это несколько … оптимизировали (улыбается). Тем не менее, что-то из этого состоялось.

Я считаю, что программа технопарков достаточно успешная была. На сегодняшний день существует несколько хорошо работающих проектов.

- Какие, например?

— Совсем недавно президент проводил комиссию в Томске, и мы посетили бизнес-инкубатор. Сам по себе он небольшой по размеру, но очень приятно было видеть, что молодежь, студенты старших курсов такими небольшими коллективами развивают очень интересные идеи. Исключительно интересные! Причем в разных сферах — и в микроэлектронике, и в робототехнике, и т.д. Приятно там находиться, энергетика очень позитивная.

Неплохой технопарк в Татарстане, в Казани. Реально работающий, со своей инфраструктурой, со зданиями, сооружениями, с хорошими проектами.

- “Связьинвест” намерен укрепить позиции в таких сегментах рынка, как, например, мобильная связь. Обсуждается, например, покупка СМАРТС и даже акций “Мегафона”. Как вы относитесь к подобным сделкам?

— С одной стороны, [холдингу] необходимо укреплять позиции в сегментах, с этим трудно спорить. Но существуют перспективные сегменты, а существуют неперспективные. Есть понимание того, как те или иные сегменты будут расти. Я бы предложил, конечно, укреплять позиции “Связьинвеста” в тех сегментах, которые имеют максимальную перспективу роста. Тем самым, во-первых, “Связьинвест” укрепляет свои экономические позиции, а во-вторых, он предоставляет самую востребованную и современную услугу.

Бессистемное укрепление позиций во всех сегментах достаточно опасно, потому что денег можно вложить много, а отдачи никакой. С этой точки зрения слияние с каким-то крупным сотовым оператором неоднозначно. Все-таки сотовая связь в России на сегодняшний день достаточно хорошо развита: по официальному отчету министерства [связи и массовых коммуникаций] за 9 месяцев 2009 г., у нас 223 млн активных пользователей. Это значит, что сегмент сотовой связи достиг насыщения и супердинамично развиваться не будет. И компании, которые работают в этом сегменте, в определенном смысле достигли пика своей стоимости и, наверное, сильно дорожать уже не будут. Целесообразно ли “Связьинвесту” покупать компанию, которая находится на пике цены, — вопрос неоднозначный.

Если вы вспомните, в прошлые периоды сотовая связь росла в два раза в год, а сейчас (в 2009 г. — “Ведомости”) рост составил, по официальной статистике, порядка 15%.

- В 2006 г. Цюрихский третейский суд отказался передать бермудскому фонду IPOC акции “Мегафона”, так как счел, что IPOC получал деньги незаконно. А его бенефициаром назвал “предполагаемого свидетеля № 7”, по описанию очень походившего на вас…

— И про это решение, и про предполагаемого свидетеля под номером семь, и его сходство со мной, я действительно читал, в основном в вашей газете. Другие газеты на эту тему как-то меньше писали.

- Мы тоже удивлялись, почему.

— Удивляться тут нечему. Видимо, это была такая концепция, которую вы продвигали. Правда, еще The Wall Street Journal пару раз на эту же тему написал и Compromat.ru…

— Но вы же не станете спорить, что описываемый в решении суда человек очень похож на вас. Это чиновник российского правительства, курировавший телекоммуникационную отрасль и возглавлявший совет директоров “Связьинвеста”…

— Я не читал материалы суда. Я читал то, что у вас написано.

— Мы всего лишь перевели текст судебного решения.

— Сама по себе постановка вопроса — что есть какой-то предполагаемый свидетель, который по предположению с кем-то совпадает, — это нонсенс в юридической практике. Не находите? Эта история наверняка вредила вашей репутации. Почему вы не попытались внести ясность в этот вопрос, приехав в Цюрих? Или — обжаловав решение суда?

— Я обратился к адвокатам с тем, чтобы получить данное решение и оспорить выводы, содержащиеся в нем, — если то, что пишет пресса, действительно было в этом документе. Но выяснилось, что поскольку я не был стороной по делу, законодательство не позволяет мне получить материалы и обжаловать решение третейского суда.

И потом непонятно, на что жаловаться-то и кому. На то, что в газете “Ведомости” опубликовали статью о том, что в отношении меня вынесено какое-то решение в Цюрихском суде? Я пожаловался главному редактору газеты “Ведомости”. После это вы стали писать, что есть некий предполагаемый свидетель номер семь, который, как предполагает газета, похож на меня.

Никто и никогда меня [в суд] не приглашал. Ни в каком качестве. В том-то и дело, что решение суда меня, Леонид Реймана, не касается. Я стороной там не был.

- Говорят, что с приходом Дмитрия Медведева в администрации президента появилось много технологических новшеств. Например, президент теперь может напрямую связаться с любым сотрудником администрации по современным каналам коммуникаций…

— Да, действительно, определенный прогресс есть. В частности, прием граждан ведется в режиме видеоконференций. Раньше это происходило вживую. Сейчас тоже можно вживую, но людям накладно приезжать сюда со всей страны: не все могут тратить много времени и денег. А так общение с заявителем, который находится там, у себя, идет в режиме видеоконференции. Параллельно в этой же видеоконференции участвуют руководители региона, люди, которые прямо или косвенно связаны с обсуждаемым вопросом.

- Видеоконференциями пользуются все чиновники администрации? Вплоть до начальников управления?

— Да. Вот и у меня в кабинете стоит [такая система].

- А вы часто ею пользуетесь?

— Не могу сказать, что очень часто, но пользуюсь.

- Насколько это удобно? Ведь может оказаться, что президент включил систему, захотел поговорить, а вы в этот момент что-то делаете…

— А я ничего не делаю (смеется). Это как обычная телефонная связь: если вы трубку не сняли, так вас и не видно.

- Если позвонит Дмитрий Анатольевич, вы же не сможете не ответить!

— Ну, я поправлю галстук, а потом сниму трубку (смеется).

- Одно время ходил активный слух о том, что в правительстве может быть введена должность вице-премьера, курирующего инновации. На нее прочили в том числе и вас. Сейчас что-то подобное обсуждается?

— Я не знаю. Наверное, слух был неправильный, да? Или вы считаете, что я на вице-премьера тоже похож?

Игорь ЦУКАНОВ, Наталья КОСТЕНКО