“Волчьи ямы” отечественной энергетики

Переговоры о снижении цены на голубое топливо для Украины, похоже, зашли в невыгодную для российского монополиста плоскость. “Новогодних подарков не будет”, а два монополиста не подпишут газового соглашения до конца декабря, подытоживая переговоры с министром энергетики и угольной промышленности Украины Юрием Бойко, заявил глава правления “Газпрома” Алексей Миллер. Изменение газовой риторики на 180 градусов вынуждает задуматься над вопросом: “Чем это предопределено?”. Ведь недавно те же российские высокопоставленные должностные лица обещали договориться еще до нового года. По-видимому, украинская власть оказалась не такой податливой имперскому тону, которым привыкли вести диалог наши соседи. Соответственно, не сбылась и надежда о быстрой капитуляции и сдаче национальных интересов в обмен на более дешевый газ. Стоять до последнего пообещал и глава правительства. “Если нам придется платить 400 долларов за газ, мы будем их платить”, — дал четкий ответ Николай Азаров. Выиграть эту газовую полемику Украине поможет еще один козырь — приближение к энергетическим евростандартам. Как Украине выйти победителем в газовых переговорах? Какие уроки международной энергетической дипломатии для этого стоит применить? Об этом и другом — в эксклюзивном интервью “Дню” рассказал советник по вопросам энергетики, ядерной безопасности и экологии Представительства Украины при ЕС (2004 — 2009 гг.), посол по особым поручениям в вопросах энергетической безопасности МИД Украины (август 2009 — май 2011 гг.) Вячеслав КНЯЖНИЦКИЙ.

— Украина и Россия пытаются договориться о снижении цены на газ. Как оцениваете нынешнюю газовую дипломатию между ними?

— Газовые переговоры должны продолжаться, потому что нынешняя цена газа для Украины — действительно несправедлива. При этом речь идет об импортном газе для Украины. Но, безусловно, в оценке хода таких переговоров необходимо учитывать более широкий комплекс вопросов, включая наши отношения с ЕС и правовую базу, которую Украина уже имеет с ЕС. Это, прежде всего, Меморандум о взаимопонимании между Украиной и ЕС относительно сотрудничества в энергетической отрасли от 1 декабря 2005 года, который определяет нашу двустороннюю стратегию сотрудничества. Настоящим документом задекларированы стремления Украины стать цивилизованным энергетическим игроком в Европе путем продвижения к единому энергетическому рынку с ЕС, приобретение членства в Энергетическом Содружестве (февраль 2011 г.). При этом в основе нашего сотрудничества с ЕС до этого времени уже было активное участие Украины в процессе Энергетической Хартии, выполнение положений Договора к Энергетической Хартии (ДЭХ), что является Законом Украины с 1998 года, и в переговорном процессе относительно проекта Протокола о транзите в ДЭХ. Наше сотрудничество с ЕС приобретет качественно новый уровень после подписания соглашений о ЗСТ и Ассоциации.

С моей точки зрения, начиная с 2004 года и до сих пор, несмотря на смену правительств и политических провластных течений в Украине, мы в целом не свернули с этого стратегического курса. Если этих параметров и договоренностей с ЕС придерживаться, то проблем не должно быть. Но они могут появиться, если достигнутые договоренности с Россией не будут отвечать этой правовой базе. Я считаю, Украине не стоит менять энергетический курс с европейского направления на какой-то другой.

— Одним из вариантов газовой развязки называют создание на двоих газового консорциума по управлению украинской ГТС. Не станет ли это барьером на пути продвижения в направлении освоения европейских энергетических правил?

— У меня нет информации о создании такого консорциума (интервью записывалось 08.12.11). К тому же правовое поле Украины не позволяет сегодня создать консорциум, в котором управлять украинской “трубой” будет “Газпром”. Объясню почему. В Протоколе о присоединении Украины к Энергетическому Содружеству одним из обязательных условий является внедрение второго энергетического пакета (июнь 2003 года). Его главная задача — отделить владельцев и поставщиков энергоресурсов от транзитера (другими словами — оператора транспортных сетей). Исходя из этого, украинское правительство по поручению главы государства готовит план реструктуризации НАК “Нафтогаз України”, который предусматривает отделение от нее в отдельную структуру “Укртрансгаза” (компании-оператора, которая будет заниматься, в частности, и вопросами транзита газа через территорию Украины). То есть Украина начала внедрять второй энергопакет. Поэтому де-юре участником консорциума по управлению украинской ГТС уже не может быть “Газпром”, потому что это компания — производитель и поставщик энергоресурсов. Поэтому создать консорциум с “Газпромом” без отказа Украины от европейского вектора — невозможно.

— Существует ли другой способ создания консорциума на двоих?

— Для этого необходимо отказаться от наших обязательств перед ЕС, о которых я говорил выше. Только так. Другого пути нет.

“Чтобы управлять украинской ГТС, необходимо принять основы энергетической политики Евросоюза”

— Что может стать предметом газового торга?

— Чтобы договориться о пересмотре цены на газ, консорциум не нужен. Украина реформирует газовый сектор и в перспективе распорядитель “трубы” (например, “Укртрансгаз”) станет независимой компанией. Если кто-то захочет управлять украинской ГТС, ему придется принять основы энергетической политики Евросоюза.

— Речь идет об акционировании такой компании?

— Второй пакет не требует конкретной формы управления, в частности создания акционерного общества. Его главная задача — отделить функции энергетических компаний, то есть владельца/поставщика, от транспортных услуг. Поэтому результатом приватизации может быть создание приемлемой формы управления такой компанией, включая даже частную или любую другую форму собственности, но главное, чтобы управление ГТС осуществлялось независимым, как в Европе, оператором. Деятельность такого оператора ни в коей мере не может быть зависима или любым другим образом связана с ценой энергоносителя, в частности транспортируемого газа.

— Действительно, цена его должна волновать в последнюю очередь. Но меня и, думаю, многих экспертов, и потребителей газа волнует, кто же будет владеть экономическим инструментом под названием украинская “труба”, роль которого нельзя недооценивать в геополитическом измерении.

— Реально независимый оператор ни на что не будет влиять. Его деятельность не должна и не может быть политизирована. Его дело — предоставление услуг, экономическая целесообразность, обеспечение надежного технического состояния и рентабельности системы транспортировки.

Уместно процитировать один документ, который свидетельствует об обеспокоенности европейской стороны по поводу усиления российских компаний в энергетическом секторе Украины. Правда, европейцы не прямо говорят об этом, но сигнал — очевиден. Он содержится в пункте “х” раздела “Экономическое и секторальное сотрудничество” резолюции Европейского парламента относительно Украины от 1 декабря 2011 года. Его целесообразно процитировать: “принять во внимание тот факт, что, хотя либерализация в сферах услуг и инвестиций в энергетическом секторе имела бы позитивное значение для ЕС, взятие обязательств в сфере предоставления конкретных услуг в энергетическом секторе может быть связано с определенными рисками, поскольку мощные игроки в сфере энергетики, которые контролируют украинские компании, могли бы воспользоваться положениями соглашения о ЗСТ с целью установить свое доминирование в транспортных сетях ЕС”.

Раньше я никогда не сталкивался в своей дипломатической практике в сфере энергетики с таким целеустремленным сигналом-предостережением со стороны ЕС. С моей точки зрения, такое заявление нельзя игнорировать. Вместе с тем, исходя из контекста нашего двустороннего сотрудничества, у нас есть аргументы, чтобы доказать Евросоюзу — опасения относительно таких рисков безосновательны. При этом, невзирая на тот факт, что резолюции Европарламента имеют характер рекомендаций, нужно помнить, кому они адресованы — Совету ЕС, Европейской комиссии и Службе по вопросам внешней политики ЕС. До сих пор я не видел, чтобы в Украине, в частности в СМИ, этот раздел был прокомментирован. В то же время несколько дней назад была обнародована реакция отраслевого министра Юрия Бойко, что Украина будет двигаться по европейскому курсу.

— Думаете, Россия так просто откажется от фактора газа для достижения своих внешних целей?

— Не откажется, но ее заставят это сделать обстоятельства. Говоря о России, нужно помнить, что Европейская Комиссия отстаивает в энергетическом диалоге с этой страной позицию о либерализации газового и энергетического рынка. Поэтому этот вопрос будет актуален в ближайшие 3—5 лет. И, возможно, сам “Газпром” исчезнет с карты России. Зато появится другая компания.

— Что вы имеете в виду? Чего может испугаться Россия, чтобы отказаться от собственного газового “детища”, которое сегодня держит значительную часть энергетических поставок в Европу?

— Монополию “Газпрома” нарушит избыток предложений через маршруты поставок с Запада (сжиженный газ из США) и Востока (“Набукко” и “Белый поток”, а также сжиженный газ из Персидского залива). Этот вариант в перспективе полностью реалистичен, потому что сегодня доля “Газпрома” на европейском рынке снизила на 30—40% в сравнении с предыдущими годами. Вместе с тем ее долю заполнил газ из США, Катара, Норвегии и Алжира. Сегодня мало кто сомневается, что вскоре в австрийском Баумгардене, предместье Вены, будет создана мощная газовая биржа, на которой будет формироваться средневзвешенная цена газа для Европы на основе предложений сжиженного и трубопроводного газа. Ожидаемые газовые потоки из Туркменистана (18 ноября с.г. были обнародованы данные, согласно которым подтвержденные газовые запасы только на одном туркменском месторождении “Иолотань” достигают 26 триллионов метров кубических) и Азербайджана через газопровод “Набукко” и, возможно, “Белый поток”, наряду со сжиженным газом из США и Персидского залива, уравновесят цену голубого топлива, что заставит “отвязать” цену газа от нефти окончательно. В таком случае Россия будет вынуждена проводить либерализацию своего энергетического сектора. Кроме того, разве можно в ближайшие десять лет исключать возможность, что в Европу придет газ из Израиля? Год назад были подтверждены запасы природного газа на месторождении “Левиафан” в объемах 457 миллиардов метров кубических. При этом в прошлом году было обнародовано сообщение Государственной геологической службы США, что общие объемы залежей природного газа на шельфе Израиля могут достигать приблизительно 3,43 триллиона куб. м, что, в частности, почти на 10% превышает его мировое потребление в 2008 г.

Поэтому Украина в переговорном процессе с Россией должна учитывать развитие подобных сценариев, определяя для себя часовые горизонты договоренностей или контрактов. Поэтому говорить нужно сегодня о пересмотре формулы цены на газ, а не о скидках на газ. Именно в процессе определения формулы цены на газ, с моей точки зрения, можно предусмотреть и оговорить развитие подобных сценариев. Привязка же только к цене на газ делает нас заложниками “политических уступок” безотносительно рыночной ситуации, а следовательно — объектом политического шантажа.

— Вернемся к компании “Укртрансгаз”. Если такая компания не будет прибыльной, то она будет интересна только российским компаниям, которые давно видят украинскую трубу в роли неотъемлемой части действенного рычага реализации своей геополитической игры?

— Мы должны сделать все, чтобы модернизация украинской “трубы” обеспечила рентабельность независимой компании. Другого пути нет. Кроме того, уже сегодня надо думать о других источниках поставок энергоносителей, которые составят альтернативу российскому газу, транспортируемому сегодня Украиной. Украинская труба должна быть заполнена независимо от настроений одного поставщика газа.

“В течение 10 лет реально получить 15—20 миллиардов кубических метров газа собственной добычи”

— Какие реальные варианты усиления энергобезопасности страны вы видите?

— Украинская энергетическая безопасность должна базироваться на увеличении добычи собственных энергоресурсов, энергоэффективности, модернизации и диверсификации источников поставок газа. При чем по каждому из этих показателей реально достичь ощутимого прогресса.

В 60—70 годах прошлого века Украина, насколько я помню, добывала более 70 миллиардов метров кубических газа. И первые газопроводы в Центральную Европу также пролегли из Украины, а не России. За 5—7 лет реально увеличить добычу газа в Украине до 10 миллиардов метров кубических. Если же проводить мероприятия по энергосбережению и развивать зеленую энергетику, то вообще можно выйти на 15—20 миллиардов метров кубических газа собственной добычи в течение 10 лет.

Второе направление — модернизация ГТС в соответствии с Брюссельской декларацией от 2009 года и выполнение обязательств по Договору об Энергетическом Содружестве. Настоящие документы вводят страну в систему единой энергетической безопасности Евросоюза, позволив синхронизировать роботу украинской и европейской ГТС. Такая синхронизация открывает возможность реверса газа из Европы в Украину в случае необходимости (реальная диверсификация). И нужно спешить это сделать, потому что с 2015 года в ЕС открывается единый рынок электроэнергии и газа. Если Украина будет медлить с адаптацией своего законодательства и модернизацией ГТС, то мы останемся в стороне от этого процесса. Украинская власть должна сделать все, чтобы в 2015 году Украина стала частью единого энергетического рынка Европы. В противном случае рискуем оказаться в тесных объятиях одного нефтегазового монополиста.

Следующее направление — участие в строительстве новых газопроводов. Существует интерес инвесторов к прокладке “Белого потока” через украинскую территорию, который будет поставлять туркменский газ через территорию Азербайджана в Европу. С моей точки зрения, этот проект более реален, нежели российский “Южный поток”. Вместе с тем в ноябре 2009 года во время конференции по вопросам энергетической безопасности в Будапеште Исполнительный директор компании “Nabucco Gas Pipeline Intl. GMBH” Р. Митчек (Reinhard Mitschek) отметил, что по этому проекту газ может поставляться как для стран Западных Балкан, так и в Украину. После вхождения Украины в Энергетическое Содружество — это был бы абсолютно логичный шаг. Жизнеспособность этих двух газопроводов усиливается вышеприведенной информацией, в частности, относительно запасов газа в Туркменистане.

Конкуренция маршрутов поставок и трейдеров на рыке в конечном итоге позволит минимизировать манипуляции с ценой на газ. Нужно внедрить на территории Украины европейские нормы. Если потребитель платит из своего кармана живые деньги за энергоносители, то он должен иметь право выбора. Для каждого потребителя правительство должно обеспечить 2—3 поставщика энергоресурсов и тогда не будет манипулирования ценами. Если платим деньги — мы имеем право выбора.

— Успех реализации таких масштабных проектов в энергетическом секторе зависит от привлечения к ним инвесторов. Как Украине вернуть потерянный имидж надежного транзитера газа?

— Только созданием нормальной регуляторной базы и приближением к европейскому законодательству. При этом безусловным приоритетом должно стать создание независимого регулирующего органа. Если европейская сторона увидит не просто декларации, а движение в ее направлении, то будет помощь Украине.

— Не означает ли запуск “Северного потока” переориентацию Европы с непонятной Украины на Россию?

— После запуска Европа заявила, что важность украинской ГТС для нее сохраняется. ЕС важная диверсификация источников поставок энергоносителей. Поэтому чем больше будет газопроводов из разных стран — тем лучше.

Нужно также понимать, что “Северный поток” не имеет инфраструктуры дублирования, в отличие от украинской ГТС. И в случае аварий куда придет “Газпром”? Правильно, в Украину. Я бы на месте украинской власти также воспользовался этим козырем в рамках газовых переговоров. На сегодняшний день отсутствуют ежегодные обязательства со стороны “Газпрома” относительно гарантированых объемов перекачивания Украиной газа в год и действует принцип “поставляй или плати”. Если возникает чрезвычайное положение, например, авария на “Северном потоке”, в таком случае было бы логично поднять ставку транзита только за прокачку компенсационных (избыточных) объемов газа в 3—5 раз. Ведь Украина имеет обязательства обеспечить “транзит или платить”, поддерживая за собственные средства ГТС в рабочем состоянии в течение всего года, а запланированные объемы транзитного газа от “Газпрома” получает не всегда. В конце концов, рынок есть рынок!

В другом случае Россия должна гарантировать Украине прокачку определенного объема газа в год, а потребители ЕС отбирать согласованные объемы газа. Ведь Украина имеет обязательства относительно транзита, но не имеет никаких адекватных гарантий ни со стороны России, ни со стороны ЕС.

Наталья БИЛОУСОВА