Украина постиндустриальная: евровариант недорого

Но прежде одна ремарка. Недавно “2000” опубликовали статью Валентина Симоненко “К прорыву не готовы. Инновация и модернизация экономики” (24.02—1.03.12) — очень познавательный и показательный материал о национальных особенностях проведения реформ в нашем государстве. Но что обращает особое внимание, так это необъяснимая вера многих людей, в первую очередь чиновников, что написание очередной наукообразной бумаги и ее освящение Кабмином или Верховной Радой хоть на йоту, да решает проблему.

В статье перечисляется множество правовых актов и документов по проблемам инноваций. Но уже само ее название отвечает на вопрос об их реализации. Вспоминается фраза из известного анекдота: “І шо, куме, це йому допомогло?” Проще говоря, средневековое восточное “хоть сто раз скажи халва, от этого слаще во рту не станет” работает и в наши дни. Я к тому, что фиксация даже самых благих намерений в правовом акте вплоть до уровня закона не является панацеей и не решает проблему.

Факты справа

Итак, на статистическом материале проанализируем наши торговые отношения с Российской Федерацией. Возьмем достаточно длительный репрезентативный период — с 2000 г.

Табл. 1 и 2 показывают следующее: за 11 последних лет товарооборот (товарами) вырос с 9,3 млрд. долл. до без малого 50 млрд. — в 5,2 раза. Темпы роста экспорта и импорта примерно одинаковы. Стабильным является негативное сальдо, причина которого общеизвестна — российские энергоносители, составляющие в последние годы 65% нашего импорта из РФ.

Если условно изъять энергоносители в импорте и экспорте (табл. 3), картина диаметрально противоположная: позитивное сальдо с положительной динамикой, которое по итогам 2011 г. могло бы составить 7,5 млрд. долл., и покрытие импорта экспортом с коэффициентом 1,55. Очень даже неплохо, верно?

Теперь о ситуации по отдельным отраслям (табл. 4, 5, 6, 7).

АПК: неизменное позитивное сальдо с 2000 г. (в 2011 г. наш экспорт — 2,0 млрд. долл., импорт — 0,7 млрд. долл., сальдо — 1,3 млрд.).

Машиностроение: при практически равных товаропотоках — если в 2000 г. экспорт — 820 млн. долл., импорт — 839 млн., то по итогам 2011 г. экспорт — 7,2 млрд. долл., импорт — 3 млрд. (позитивное сальдо — 4,2 млрд. долл.).

Металлургия: неизменное позитивное сальдо с 2000 г., в 2011 г. экспорт — 4,1 млрд. долл., импорт — 2,1 млрд. (сальдо — 2 млрд.).

И, наконец, химическая отрасль: если в 2000—2002 гг. Украина имела небольшое позитивное сальдо, то с 2003 г. импорт превышает экспорт. В 2011 г. экспорт составил 1,6 млрд. долл., импорт — 2,4 млрд. (негативное сальдо — 0,8 млрд.).

Факты слева

Теперь взглянем на те же показатели за тот же временной период и по тем же отраслям, но с другим основным торговым партнером Украины — Евросоюзом (табл. 8), объединяющим, как известно, 27 государств.

АПК: позитивное сальдо в 0,8 млрд. долл.; по итогам 2011 г. экспорт — 3,2 млрд., импорт — 2,4 млрд.

Машиностроение: негативное сальдо в 2000 г. — 0,8 млрд. долл.; по итогам 2011 г. экспорт — 2,1 млрд. долл., импорт — 9,2 млрд., негативное сальдо — 6,1 млрд.

Металлургия: неизменное позитивное сальдо с 2000 г.; в 2011 г. экспорт — 5,8 млрд. долл., импорт — 1,5 млрд., позитивное сальдо — 4,3 млрд.

Химическая отрасль: стабильно постоянное негативное сальдо с 2000 г.; в 2011 г. экспорт — 1,2 млрд. долл., импорт — 6,6 млрд., негативное сальдо — 5,4 млрд.

Обращают на себя внимание высокие темпы роста экспорта и импорта Украины со странами ЕС даже в сравнении с Россией. Но этому есть простое объяснение: с 2000 г. число государств — членов ЕС увеличилось почти в два раза —- с 15 до 27. В ЕС в 2004 г. вошли Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Эстония, Мальта, Польша, Словакия, Словения, Чехия, а в 2007 г. к ним присоединились Болгария и Румыния. Почти половина этих стран являются сухопутными или морскими нашими соседями, торговля с которыми традиционно имела большие объемы.

Аргументы 20 лет спустя

В знаменитом романе А. Дюма “Двадцать лет спустя” ключевое, безусловно, слово “спустя”. Вообще-то оно имеет два значения. Первое — прошло столько-то лет. Второе — “спустив”, “профукав”.

Двадцать лет назад, получив в наследство свою часть экономики Союза, Украина была, безусловно, развитым индустриальным государством. Когда мы говорим “индустриальное” государство, это совсем не означает, что в нем отсутствует или не развит агропромышленный комплекс. Наоборот, в нашем случае это значит, что при наличии АПК бо'льшую часть ВВП мы создавали все-таки в области промышленного производства. Что всегда было серьезным показателем высокого уровня экономического развития любой страны.

В этом контексте интересной и, по-моему, достаточно объективной является характеристика Украины в последнем издании БСЭ: “Украина — развитая индустриально-аграрная республика со сложным комплексом отраслей тяжелой, пищевой, легкой промышленности, развитым многоотраслевым сельским хозяйством, крупной строительной индустрией, развитой транспортной сетью. По объему материального производства Украина занимает 2-е место в СССР после РСФСР, а ее удельный вес в общесоюзном национальном доходе составлял около 18% (1975). Структура национального дохода республики отражает индустриальный характер ее хозяйства: на долю промышленности приходилось (1975) 50,5%, сельского хозяйства — 21,4%, строительства — 9,9%, транспорта и связи — 5,7%”.

И далее: за послевоенные десятилетия существенно изменилось и размещение промышленности — массово построена разнообразная промышленность в западных областях. В крупные индустриальные центры превратились Львов, Черновцы, Ровно, Луцк, Ивано-Франковск.

Первое место в структуре легкой промышленности занимает текстильная промышленность. В стране широко развито тяжелое машиностроение, в частности производство металлургического и горнорудного оборудования. Имеются все основные виды транспортного машиностроения: авиастроение, железнодорожное — производство тепловозов, вагонов; производство автобусов и автопогрузчиков; микролитражных легковых автомобилей; грузовых, грузо-пассажирских авто. Наконец, судостроение: производятся океанские суда, танкеры, сухогрузные суда, дизель-электроходы, речные катера и теплоходы, железобетонные доки для морских портов и т. д.

Будто и не про нас...

Как отмечает уполномоченный Кабмина по вопросам сотрудничества с РФ, государствами СНГ, ЕврАзЭС и другими региональными объединениями Валерий Мунтиян, “не только украинскими, но и западными учеными был сделан вывод, что Украина могла стать одним из экономически мощных государств благодаря развитой транспортной системе, уникальным плодородным грунтам, богатству минеральных ресурсов.

Республика производила 46% общей сельхозпродукции бывшего СССР. Высокий потенциал промышленности, сельского хозяйства, наличие природных ресурсов, инфраструктуры, бизнес-активности, высокий всеобщий уровень образования населения, а также близость к Европе разрешали оценивать перспективы значительно оптимистичнее, чем любой другой республики бывшего СССР. Потенциал и перспективы Украины на начало 1992 г. оценивались 83 баллами из 100, при 72 у Российской Федерации” (см. “О глобальной расстановке сил и проблеме выбора для Украины” (“2000”, №9, 2—8.03.12).

Пошло третье десятилетие самостоятельной государственности. И какую же картину, возьмем в кавычки, “постиндустриальной” Украины мы видим в обозримом будущем, учитывая тенденции, легко прослеживаемые из цифр, характеризующих торговлю Украины с основными партнерами — Россией и ЕС? (Притом что все показатели приведены по факту за прошедший период, т. е. без учета грядущего Соглашения о зоне свободной торговли с ЕС.)

Оценим перспективу отраслей в той же последовательности, как это сделано выше, — структурируя показатели экспорта и импорта по основным товарным группам, дающим “наполнение” итогового показателя.

Реальный расклад

Пойдем в том же порядке и начнем с АПК. 89%(!) нашего экспорта — 2,8 млрд. долл. — в страны ЕС обеспечивают лишь четыре товарные группы — зерно, семена подсолнуха, жиры и масла животного или растительного происхождения, остатки и отходы пищевой промышленности.

В то же время конфеты, товарная группа 18 (“какао и продукты из него”) составляют “аж” 18,8 млн. долл. А товарная группа 22 (“алкогольные и безалкогольные напитки”) — 12,2 млн. долл. “Смешные” цифры при общем объеме экспорта продукции АПК в ЕС в 3,2 млрд. долл.!

Позиция “масло сливочное, сыры” в мало-мальски серьезных объемах вообще не наблюдается. Это при том, что, к примеру, экспорт в Россию данной товарной группы, которой в последнее время уделено столь большое внимание наших СМИ, в 2011 г. составил без малого 400 млн. долл., конфет — 427 млн., алкогольной продукции — 180 млн.

Как говорится, no comment!

А что же импорт? Первые по объему четыре позиции из ЕС: товарная группа 21 (“разные пищевые продукты”) — 256 млн. долл.; группа 02 (“мясо и съедобные субпродукты”) — 179 млн.; 22 (“алкогольные и безалкогольные продукты”) — 173 млн.; 10 (“зерновые культуры”) — 141 млн.

Что мы имеем в таком важном секторе, как машиностроение? Первое, что, конечно же, обращает на себя внимание, — позитивное сальдо в торговле этой продукцией с Россией — 4,2 млрд. долл. и негативное с ЕС — 6,1 млрд.

Чтобы развеять миф о закупке современного высокотехнологичного оборудования, проанализируем эти статьи более внимательно.

Первые четыре позиции нашего экспорта в ЕС: товарная группа 85 (“электрические машины”) — 1547 млн. долл., 84 (“реакторы ядерные, котлы, машины”) — 374 млн., “железнодорожные локомотивы” — 70 млн. и суда — 21 млн. в сумме составляют 95% закупаемой ЕС продукции машиностроения.

Теперь первые четыре позиции импорта из ЕС: товарная группа 84 (“реакторы ядерные, котлы, машины”) — 3,8 млрд. долл.; группа 87 (“средства наземного транспорта, кроме железнодорожного”, т. е. автомобили) — 2,5 млрд.; 85 (“электрические машины”, читай — электробытовая техника) — 2,4 млрд.; 86 (“железнодорожные локомотивы”) — 72 млн. Таким образом, Украина в прошлом году купила европейских автомобилей и бытовой техники почти на 5 млрд. долл.!

Очень показательно на этом фоне выглядит структура экспорта нашей продукции машиностроения в Россию. Железнодорожные вагоны — 2,6 млрд. долл., запчасти к ним — 320 млн., двигатели турбореактивные — 547 млн., тракторы и автомобили — 413 млн., насосы — 400 млн., трансформаторы — 283 млн. и т. д.

Надеюсь, и здесь комментарии излишни.

Пару слов о металлургии. Имеем позитивное сальдо как с ЕС, так и с Россией. 96% экспорта и в ЕС, и в Россию — такое удивительное совпадение — составляют две только товарные группы: 72 и 73 — “черные металлы” и “изделия из черных металлов”.

И, наконец, химическая отрасль. Сразу бросается в глаза колоссальная разница в сальдо. Хотя оно у Украины негативное как с Россией, так и с ЕС, но с Россией оно составляет 0,65 млрд. долл., а с ЕС — 5,4 млрд.! И вторая очевидная разница — качественное отличие структуры товаропотоков.

В украинском экспорте в ЕС первые четыре составляют товарные группы: 28 (“продукты неорганической химии”) — 348 млн. долл., 29 (“органические химические соединения”) — 247 млн., “удобрения” — 150 млн., 32 (экстракты дубильные, т. е. — неорганика, органика и удобрения).

В импорте из ЕС первые по объему четыре товарные группы — это 30 (фармацевтическая продукция) — 2 млрд. долл.; 39 (пластмассы, полимерные материалы) — 1,8 млрд.; “разнообразная химическая продукция” — 845 млн.; 33 (эфирные масла) — 520 млн. Тут, как говорится, почувствуйте разницу!

В то же время в украинском экспорте в Россию основные позиции: корунд искусственный — 530 млн. долл., пластмассы и изделия из них — 465 млн., краски и красители — 81 млн., каучук и резиновые изделия — 54 млн., мыло и моющие средства — 52 млн. То есть в основном это готовая конечная продукция, а не сырье или полуфабрикаты.

Кстати, интересный факт: четыре страны ЕС одновременно входят в пятерку стран ЕС — наибольших экспортеров и импортеров Украины. Это Германия, Польша, Италия, Венгрия.

По итогу нерадостный вывод: при дальнейшем даже вялотекущем дрейфе в сторону Евросоюза и совершенно естественном при этом постепенном сужении украинского сегмента на рынке России и других стран Таможенного союза (а также в целом СНГ) лет через 10—15, а может, и меньше Украина из индустриальной страны имеет все шансы окончательно стать сугубо сельскохозяйственной.

Любому здравомыслящему экономисту должно быть понятно, что при таком раскладе машиностроение и химическая отрасль окончательно “отомрут” за ненадобностью. А металлургия еще какое-то время будет существовать, но до того момента, пока окончательно не исчерпает ресурс нынешнее оборудование металлургических заводов, доставшихся из далекого социалистического прошлого. Опять же, не надо забывать, что металлургия — это вредное и неэкологичное производство. А это серьезный дополнительный фактор для заинтересованных участников процесса.

Агропромышленный комплекс останется. Но его первостепенной задачей будет поставка сырья, в т. ч. в страны ЕС.

Доколе?

Спрашивается, хотят ли украинские граждане такую Украину? Тогда зачем мы ее такой делаем?

В еженедельнике “Зеркало недели. Украина” (№9, 09.03.12) с интересной, глубокой (к сожалению, дипломатичной, но, понятно, положение обязывает) статьей “Стратегическое равновесие как шанс Украины в многополярном мире” выступил министр иностранных дел Константин Грищенко.

Я бы сказал, это “наш ответ Чемберлену”, а точнее, — чемберленам. С рядом положений статьи можно и нужно согласиться. Например, с тем, что “нужна внешняя политика, жестко привязанная к интересам бизнеса”, что “у ЕС субъективно нет желания видеть Украину в качестве страны-кандидата и сейчас нам нужно принять это как данность”.

Но некоторые набившие оскомину традиционные тезисы вызывают по меньшей мере недоумение. Может быть, Европе и “необходимо объединение технологического ресурса на Западе и энергетического на Востоке”. Но где мы видим этот энергетический ресурс в Украине? Весьма сомнительно и то, что “Европа, даже при всех своих нынешних проблемах — это образ успеха для большинства украинцев” и что “идея будущего членства в ЕС прочно сидит в сознании украинского избирателя”.

Ой ли? На подобные высказывания всегда хочется спросить у уважаемых политиков: почему же тогда результаты соцопросов этого не подтверждают?

И вообще лицезрение чужого успеха без каких-либо разумных собственных действий к хорошему никого и никогда еще не приводило. Вот к бунтам и революциям — многократно. А слова “прочно сидит”, боюсь, у “избирателя” (хотя, казалось бы, при чем тут избиратель? — оговорка по австрийской знаменитости) вызывают совсем другие ассоциации.

И последняя цитата из статьи: “Запад поменял свои приоритеты. Но надо ли нам менять наши? Приоритеты — нет. Пути их реализации — да”. Вспоминается из фольклора: не пускают в двери, а мы — в окно. Плюют в глаза — а мы: “Божья роса!”

Наша внешняя политика уподобилась “Конкордии”, которую несет на скалы. А мы с маниакальным упорством, достойным лучшего применения, пытаемся понравиться кому-то в красивой вилле “на европейском берегу”.

Хотя обнадеживает, что и на самом “верху” иногда прислушиваются к советам неравнодушных (см. “ТС и ЕС: где истина?”, “2000”, №31, 5—11.08.11 ).

Но пора делать следующий — решительный — шаг. Позиции сторон прозрачны как никогда.

Владимир ШЕВЧЕНКО, замдиректора департамента торгово-экономического сотрудничества со странами СНГ и РФ Минэкономразвития Украины