1 марта посол США в Украине Мэри Йованович провела конфиденциальную встречу с лидером “Батьківщини” Юлией Тимошенко. Поскольку встреча конфиденциальная, то подробностей, ясное дело, пока что нет — впрочем, если комментировать ее обе стороны и будут, то, как водится, каждая в своей версии. Так что пространство для интерпретаций довольно широкое.
С одной стороны, мероприятие довольно рутинное — ведь в отличие от дипломатов некоторых других стран для американцев в порядке вещей периодически встречаться не только с представителями власти, но и с оппозиционными политиками, формируя для себя объективное видение происходящих в той или иной стране процессов.
С другой стороны, Юлия Тимошенко — личность знаковая, а вот является ли она лидером оппозиции (если да — то насколько) и что вообще такое сегодня в Украине оппозиция — сказать непросто. Тем не менее, согласно декабрьскому исследованию народных симпатий КМИС, “Батьківщина” лидирует — другое дело, что для досрочных парламентских выборов оснований как не было, так и нет. О чем же могла идти речь?
Следует понимать, что г-жа Йованович — в определенном смысле посол-технократ, так как она была назначена президентом Бараком Обамой под конец его собственной каденции, в дни, когда мало кто сомневался в победе Хиллари Клинтон, а Дональд Трамп, как известно, намеревается назначить десятки собственных послов. Впрочем, процесс идет туго. Что же касается Украины, то если дело и дойдет до смены диппредставителя, то с вероятностью в 50% это будет бывший военный. Вместе с тем холодная война между Белым домом и Госдепом, хоть и может доставлять дискомфорт Йованович, но лично затрагивает мало: она просто делает свою работу. А Украина является частью ее работы на протяжении лет пятнадцати — послом ее назначили неспроста, она очень глубоко погружена в украинскую тематику.
Но что в этой связи может коснуться ее персонально — так это гнев Белого дома по поводу очень неудобной для него скандализации украинских похождений Пола Манафорта и заносимых с черного хода проектов (точнее, прожектов) мирного урегулирования “украинского вопроса”. В связи с чем, не может не возникать вопрос — после публичного (по крайней мере) провала “плана Артеменко” — нет ли под скатертью какого-нибудь мирного “плана Тимошенко”?
Впрочем, один нюанс нельзя игнорировать — у Тимошенко совсем небольшая фракция (по сути, без влияния на правительство), а выборы продолжают оставаться туманной перспективой, и если какой-то план и есть, то его внедрение окажется слишком сложным. Да и в “Батьківщині” явно рассчитывали на победу Клинтон и вряд ли обладают связями в той узкой среде, которая все еще оказывает влияние на Дональда Трампа (сама по себе эта группа нова и для округа Колумбия).
Правда, несмотря на агрессивную патриотическую риторику Юлии Владимировны, связи должны были остаться в Москве, и с этой точки зрения она не перестает волновать Вашингтон в самом разном смысле. Ведь если брать глобальный уровень, то связи сильно нарушены — демократы ушли, теневые переговорщики вроде Киссинджера и фигур помельче просто “спалились”. Но даже в таком ракурсе — прощупывания Тимошенко на предмет ее потенциала переговоров с Путиным — произошедшая встреча может оказаться не лучшим намеком для действующей власти.
Посольство США выразило обеспокоенность блокадой в части закупок угля, поддержания стабильности энергосистемы, гуманитарных вопросов и развития реформы в энергетическом секторе. И призвало стороны к переговорам.
Не намекает ли Вашингтон, кроме прочего, на некоторую свою усталость от институциональной слабости (называйте ее излишним демократизмом) украинской власти? Ведь получится у него это или нет, но Трамп явно намерен пересмотреть бюджет американской зарубежной помощи — неизбежны и ревизии. Адвокатам Украины — в том числе и среди американского дипломатического истеблишмента — придется хорошо постараться, чтобы доказать необходимость сохранения объема и сроков финансовых программ поддержки Украины. Тем более что ближний круг нового президента явно мечтает перебросить часть этого багажа на Германию...
В отличие от политических деятелей, появившихся в 2014 г., Тимошенко в США хорошо знают, и, несмотря на курьезы, имевшие место вокруг встречи в “башне Трампа”, она для американцев — персонаж понятный. Не зря же в ходе распространения сообщений об аресте руководителей одиозной панамской конторы Mossack Fonseca внезапно всплыло сообщение, что ФБР в свое время трясло эту фирму в контексте расследований похождений Павла Лазаренко. Разумеется, о таких мелочах посол не стала бы прямо говорить с лидером оппозиционной партии (особенно после многолетней подрывной работы Wikileaks). И, скорее всего, речь и правда шла о позиции партии, а главное, как ни крути, — самого рейтингового политика — в отношении блокады. Можно себе представить, конечно, что эксцентричная экс-премьер могла наговорить, но встреча для того и покрыта мраком конфиденциальности.
Тем не менее правящей части политикума стоит напрячься. Ведь с представителями покрытого коростой отторжения “Оппозиционного блока” опытный в украинских делах посол США явно не согласилась бы встречаться, по меньшей мере — встречаться вот так, не без намека, да и позицию этой “партии” легко узнать в Москве. Нельзя исключать, что американцы из влиятельной группы кадровых дипломатов как раз хотели бы удостовериться, что казусов вроде “плана Артеменко” больше не произойдет. И, заметьте, закончилась та история внезапным потеплением в отношениях “радикалов” с властью.
Конечно, для Тимошенко этот путь, по-видимому, закрыт. Но вот “не раскачивать лодку” ее попросить могли, равно, как и поинтересоваться планами рейтингового кандидата, учитывая любовь украинских комментаторов к пророчествам на тему досрочных выборов, когда объективных условий для них нет. А мало ли? Посольство должно проверять подобную политически чувствительную информацию.
Так или иначе, но пучок сигналов, рожденный этой встречей, начинает путешествовать по информационно-политическому полю. Он должен заставить власть задуматься о тех слабых сторонах, которые сегодня ни в коем случае нельзя подставлять Америке, ищущей возможности перевести ситуацию на востоке Европы в конструктивное русло. Чтобы не допустить “конструктивных перемен” за наш, украинский счет.
