“Поправка Лозового”: почему право-охранительная система оказалась на грани коллапса

С марта 2018 года в действие вступили очередные изменения в Уголовный процессуальный кодекс Украины (УПК). Среди них — нашумевшая “поправка Лозового”. Правоохранительные органы до последнего требовали от нардепов отменить эти изменения, поскольку они могут привести к коллапсу. Их требования частично удовлетворили, однако важные нормы — особенно касающиеся ограничения сроков досудебного расследования — оставили в силе. К чему привели данные изменения в УПК, читайте в материале “Апострофа”.

Поправка, расколовшая семью политиков

Принятие Верховной Радой поправки №109, более известной как “поправка Лозового”, названной в честь ее автора, нардепа от Радикальной партии Андрея Лозового в октябре 2017 года имело эффект разорвавшейся бомбы. В чем состояли данные изменения, вызвавшие негативную реакцию у экспертов? Речь идет о метаморфозах в УПК, касающихся кардинального сокращения сроков досудебного расследования; привязки следственных подразделений полиции к одному конкретному суду в том или ином регионе; лишения следователей права самостоятельно назначать экспертизы, а только по разрешению следственного судьи; обжалования сообщения о подозрении. О “профнепригодности” данной идеи публично говорили многие представители правоохранительных и следственных органов.

Критически отозвался о данной затее даже генпрокурор Юрий Луценко. “Я сейчас обращаюсь от имени всей правоохранительной системы, кто за последнее время заявлял о кризисной ситуации, сложившейся в результате изменений в кодексы, которые в результате поправки одного из народных депутатов поставили всю правоохранительную систему на грань коллапса”, — пытался достучаться до парламентариев Луценко.

Но это оказалось непросто: даже его жена, а также по совместительству депутат БПП и представитель президента в ВРУ Ирина Луценко заявляла, что “поправка Лозового” полезна для бизнеса и ее отменять нельзя. Взамен предлагала искать компромисс.

Нардепы попытались 15 марта 2018 года внести некоторые коррективы в “поправку”, дабы удовлетворить интересы правоохранительных органов. Например, принудить следователя получать разрешения на экспертизу у суда только по экономическим, служебным и преступлениям против правосудия. Остальные экспертизы — по его воле. Для преступлений экономического и служебного характера также предлагалось сохранить возможность обжалования сообщения о подозрении.

Договаривались нардепы долго, но ни к чему не пришли. И 16 марта все неудобные для правоохранителей изменения в УПК вступили в силу. Несмотря на это, об анонсированном коллапсе в работе они перестали упоминать.

Подправили, но главное оставили

После спада интереса к изменениям в УПК нардепы решили кое-что подправить. И в первую очередь изменения коснулись привязки следственных подразделений полиции к конкретному суду. У парламенте 22 марта нашлось 256 голосов за законопроект, который возвращал старую редакцию: сотрудники полиции получили право обращаться в ближайший к их отделению суд.

Частично разобраться удалось и с ситуацией вокруг экспертиз. Дело в том, что буквально сразу после принятия данной поправки в некоторых СМИ начали раздувать панику о том, что после вступления в силу “поправки Лозового” возникнет проблема с похоронами тех, кто умер естественной смертью. Дескать, в любом случае перед захоронением следователь должен провести экспертизу, разрешенную только судом. Все это время тело нельзя было хоронить. И многие эксперты прогнозировали, что это приведет к завалу. Впрочем, на практике все оказалось значительно проще. В Министерстве внутренних дел отмечают: по всем, кто умер естественной смертью, суд принимает решение постфактум.

“Сейчас в случае ненасильственной смерти и при отсутствии сообщения о преступлении экспертиза проводится сразу же, а далее постфактум приходит решение суда об экспертизе. Механизм упрощен, но все равно на такие дела теперь идет больше времени, чем раньше”, — рассказал “Апострофу” спикер МВС Артем Шевченко.

Подобный механизм невозможно применить в остальных случаях. Поэтому в правоохранительных органах продолжают настаивать на отмене запроса на экспертизу у следственного судьи, чтобы упростить работу следователей и не нагружать суды. В парламенте представлены законопроекты, касающиеся этой проблемы. Но дальше первого чтения ни один из них не продвинулся.

Как рассказали “Апострофу” в кругах правоохранителей, такая процедура назначения экспертиз может быть выгодна многим своей длительностью. За время получения разрешения от судьи информация о готовящихся проверках может быстро дойти до нужного “адресата”. И пока к нему придут с проверкой, он скроет все, что может вызвать подозрения. Особенно это проблематично с проверкой бизнеса, на сторону которого публично стали депутаты. Ранее “Апострофу” в парламенте подтверждали, что за подобные инициативы с экспертизой активно выступали нардепы-бизнесмены.

Главная проблема

Впрочем, самой проблемной в УПК остается 219 статья, касающаяся длительности досудебного расследования. “Поправка Лозового” установила конкретные сроки для всех видов преступлений.

Отсчет начинается с момента внесения информации о преступлении в Единый реестр досудебных расследований. На расследование криминального проступка дается 6 месяцев, на преступление небольшой или средней тяжести — 12 месяцев, а на тяжкое или особо тяжкое преступление — 18 месяцев.

После вручения сообщения о подозрении у следствия имеется 1 месяц (криминальный проступок) и 2 месяца (преступление). Если этого времени оказалось недостаточно, следователь имеет право просить о продлении следствия на 2 месяца (криминальный проступок), 6 месяцев (преступление небольшой и средней тяжести) и на 12 месяцев (тяжкие или особо тяжкие преступления).

В предыдущей редакции УПК говорилось, что отсчет сроков начинается именно с момента вручения сообщения о подозрении, которые также составляли 1 и 2 месяца. Поэтому у правоохранительных органов накопилось огромное количество нераскрытых преступлений за годы независимости страны. Будут ли по ним когда-то результаты, ответить тяжело. Но следователи уже предупреждают, что из-за обновленной ст. 219 УПК большинство дел придется закрыть. Это касается и резонансных уголовных производств, касающихся политической коррупции, убийств на Майдане и т.д.

“Еще раз подчеркиваем, раскрытие и расследование сложных коррупционных схем в такие сжатые сроки невозможно. Например, при расследовании схем, связанных с выводом средств за границу, детективы НАБУ выявляют цепочку, состоящую в среднем из 7-10 звеньев, через которые украденные у украинцев деньги перечисляются конечным бенефициарам”, — заявили в марте в НАБУ, отметив, что только на раскрытие банковской тайны может уйти, минимум, 7-10 месяцев.

Тем не менее, парламентариев это не сильно волнует. В Комитете по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности “Апострофу” сообщили о том, что к ним пока не поступали законопроекты с инициативой пересмотреть норму о сроках досудебного расследования.

Но в конце ноября Верховная Рада приняла закон “О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно упрощения досудебного расследования отдельных категорий уголовных преступлений”. В новой редакции предлагается оставить сроки только 12 и 18 месяцев с момента внесения данных в ЕРДР. А также расширяется перечень дедлайнов досудебного расследования с момента вручения подозрения:

— на протяжении 72 часов — криминальный проступок,

— на протяжении 20 суток — при совершении криминального поступка в случае непризнания вины подозреваемым или же необходимости дополнительных следственных действий;

— на протяжении месяца — в случае криминального проступка и заявления о проведении дополнительной экспертизы;

— на протяжении 2 месяцев.

Данные нормы более детально прописывают сроки для следствия в случае криминальных проступков, которые, как правило, наказываются штрафами или общественными работами.

Принятый документ 7 декабря был направлен на подпись президенту. Пока его на Банковой не рассмотрели.

В любом случае закон не решает проблему, как быть со сложными делами, которые иногда расследуются годами. Конечно, в нашей системе даже неограниченные сроки не являются гарантией того, что расследование резонансных дел завершится результативно. С новым законодательством надежда совсем пропадает.

На данный момент правоохранители не сообщают, сколько дел уже пришлось закрыть. Первые реальные цифры мы сможем увидеть уже в марте, когда пройдет ровно год с момента вступления в силу “поправки Лозового”.Тем временем следователи и прокуроры признаются, что многие дела даже не будут заводиться, потому что никто не захочет брать на себя ответственность — раскрыть их в кратчайшие сроки попросту невозможно. А значит, нарушившие закон смогут избежать наказания на вполне законных основаниях.

Марина ШАШКОВА