Совет национальной безопасности и обороны ввел очередной пакет санкций против юридических и физических лиц РФ. Усиленная порция “сладкого” расписана на более чем трестах страницах текста в табличном формате. Как это обычно водится с подобными документами, публикация списка вызвала смешанные чувства. В оценках, которые звучат сейчас со всех сторон, почти по Шекспиру: “есть много шума, много страсти, нет только смысла”. Сторонники теории “анаконды”, которые считают дни до того момента, когда санкции удушат русского медведя, встретили пополнение санкционных рядов почти в стиле “мы котов душили, душили, душили, душили...”. Их альтер эго лениво позевывая выдвинули иной формат: “до лампочки”, резонно замечая, что когда баррель нефти торгуется за отметкой 75 долларов и выше, на любые санкции россиянам “насвистеть” как соловью-разбойнику на “одинокой сосне на севере”.
Естественно, если убрать все наносное и субъективное, под первичным слоем обычных санкций можно обнаружить весьма интересные “изразцы”. По сути, перед нами очередная “булава”, которую Украине предстоит запустить “в табло” восточному соловью-разбойнику и даже без предостережения “не свисти!”.
Среди целого спектра предприятий и физических лиц стоит выделить руководителя “Газпрома” Алексея Миллера, владельца алюминиевого бизнеса Олега Дерипаску, Игоря Ротенберга, Сулеймана Керимова, Виктора Вексельберга и главы правления банка ВТБ Андрея Костина.
Также в список попал ряд юридических лиц, которые представляют как реальный сектор экономики, так и транспортные предприятия (авиационные), банки и финансовые инфраструктурные компании (биржи, платежные системы).
С момента начала украинско-российского конфликта прошло уже более четырех лет, и Украина, по идее, должна была превратиться в центр по генерированию санкционных идей и выработке методологии по максимально эффективному обустройству санкционной “давильни”. Именно в Киеве чиновники, просыпаясь после короткого сна, должны были приступать к тяжелым размышлением на тему как нам “обустроить” Россию. Методологическим центром в этом контексте должен был стать именно наш СНБО. Именно в его недрах стоило ожидать появление пухлых аналитических исследований о влиянии санкций на российскую экономику и разработку новых технологий по перенесению санкционной токсичности в потаенные “клетки” огромного экономического организма РФ.
К сожалению, таким центром вместо Киева стал Вашингтон, а роль наших чиновников отныне низводится до творческого переосмысления более продвинутых и инновационно развитых идей западных партнеров. Путь эпигонов никогда не приносил стойкого зрительского успеха. Да, можно сорвать пару нервных оваций, но мировое турне на подобной платформе не организуешь. А Украина, как никогда ранее, нуждается в этом “турне”. Внимание к украинской проблематике стало постепенно ослабевать, особенно в части единства европейских санкций.
Чтобы сохранить заданный санкционный темп, Украине необходимо перехватить инициативу, а для этого придется поставить национальные интересы выше запросов некоторых финансово-промышленных групп, чьи “искусственные почки” уже давно подключены к питанию за пределами наших восточных границ. Зависимые от российского “гемодиализа”, они постоянно охлаждают любые попытки Украины сформировать целостную санкционную политику, в связи с чем все предыдущие действия наших чиновников, направленные против российской экономики, напоминали попытку вставить соломинку в колеса проезжающего мимо трактора. Вреда никакого, зато само зрелище впечатляет.
Как избежать влияние частного интереса при принятии санкционных решений? А вот здесь как раз и не нужно боятся творческого заимствования. Те же США уже давно облекли свою политику в рамки специально принятого закона о противодействии врагам Америки, в соответствии с которым роль чиновника, даже президента сводится к минимуму. Вся процедура четко регламентирована и действующей администрации приходится лишь выполнить свою работу, за которую ее содержат налогоплательщики. И это в США с их системой сдержек и противовесов, эффективным парламентом, процедурой импичмента, Верховным судом и независимым прокурором. Даже американцы посчитали, что вопрос санкций слишком “искусительный” для того, чтобы отдавать его на откуп одному президенту.
Именно поэтому Украине крайне важно принять специальный санкционный закон, который бы касался не только РФ, но и компаний других стран, которые нарушают определенный нами режим функционирования аннексированного Крыма и оккупированного юго-востока. Именно специальный закон должен регулировать режим взаимной торговли, поступательно сокращая импорт из РФ до критического (топливо, лекарства), а в плане экспорта жестко блокируя поставки продукции военного и двойного назначения. Но все это по определенному графику, с включением разноскоростных режимов, чтобы наша экономика сумела переориентироваться на альтернативные рынки.
Как показывает опыт применения американских санкций, основной удар наносится по финансовой системе (банки), сектору добычи полезных ископаемых (ограничение по закупке нового оборудования и технологий), транспортным и инфраструктурным системам (по экспорту сырья за рубеж), а также по представителям бизнеса и политической элиты.
Именно этой целостности и не хватает санкциям украинским. К тому же процедура принятия решений и сама логика санкционного процесса в системе СНБО вызывает больше вопросов, чем ответов.
В новом пакете украинских санкций под роздачу попала ОАО “Московская биржа ММВБ-РТС”, которая владеет существенными пакетами корпоративных прав в украинских фондовых площадках. Кроме того, на некоторых украинских биржах установлено российское программное обеспечение. Сама технология украинских санкций сейчас начала приобретать некоторую системность: для лиц, которые попали под санкции, вводится запрет на владение активами в Украине, вывод капитала в любых формах и ограничение на въезд (для физических лиц).
Удар по биржам тоже важен. Если санкции будут реализованы на практике, то в ближайшее время нас ожидает исход российской фондовой инфраструктуры, зашедшей в Украину после 2010 г. и соответствующее усиление Варшавской биржи, которая может стать ключевым участником по организации биржевых торгов украинскими активами. Хотя потеря игрока с ежегодной капитализацией операций в $635 млрд неминуемо отразиться на ликвидности отечественного рынка ценных бумаг.
Коме того, под санкции попала электронная платежная система WebMoney. Как следствие, уже через день начались проблемы с пополнением ее электронных кошельков. Хотя данная платежная система не осуществляла прямых переводов в Украину: деньги шли по схеме р2р, когда транзакция разрывается, а деньги получатель получает уже на свою банковскую карточку в украинском банке.
По итогам, последних трех лет динамика денежных переводов из РФ в Украину неуклонно сокращалась: в 2015 г. они составили $1,8 млрд, или 26,4% от общего объема. В 2016-м данный показатель сократился до $1,4 млрд, или 18,5%. В прошлом году поток трансфертов из России к нам уменьшился до $1,3 млрд, что составило уже лишь 14% от суммарного денежного потока. Такому сокращению поспособствовало взаимное истребление платежной инфраструктуры, когда Киев запрещал российские платежные системы, а Москва — блокировала перевод денег в Украину. Ситуацию могло спасти создание транзитной, буферной платежной системы в Беларуси, нечто наподобие платежного хаба, тем более что с белорусами вполне можно было договориться. К сожалению, это никому не нужно в НБУ. В тамошнем департаменте платежных систем больше озабочены запуском в оборот цифровой гривни, чем насущными проблемами украинских заробитчан. Зато некоторые наши политики и бизнесмены вполне смогли организовать транспортный хаб в Гомеле для перелетов в Москву. Суммарный риск для платежного баланса страны в связи с решениями по блокировке российских платежных систем можно оценить в пределах $0,8 млрд в год.
Что касается санкций против банков, то Украина ввела санкции против банка “Россия”, “Генбанка” и “Российского национального коммерческого банка”, размещенных в Крыму, что вполне логично, равно как и попадание в список некоторых банков из Владикавказа. Напомним, именно осетинские банки были заподозрены в открытии корреспондентских счетов в “центральных банках” ДНР/ЛНР, благодаря чему непризнанные республики получали дотационные трансферты из РФ, а также выручку от нелегального экспорта угля на сумму в десятки миллиардов рублей.
Наиболее интересной частью санкций является попадание в перечень российских элеваторов: “Степнянский”, “Малороссийский”, “Крыловский”, “Еянский”, “Ривненский”, “Ладошки”, “Белогинский”, “Альбашский”, “Уманский”, “Величковский”. Судя по названием, нетрудно догадаться, что они находятся на Кубани, в Краснодарском крае. Это первый удар по зерновой инфраструктуре и первые санкции, которые могут принести Украине прямую материальную выгоду. США еще ранее ввели санкции против российских элеваторов, теперь к ним присоединилась и Украина. Введение санкций будет означать появление сложностей в финансировании данных компаний, особенно в части их кредитования, ведь теперь риск-менеджмент банков просто обязан будет оценивать группу санкционных рисков и поставить красную галочку на полях. Не каждый кредитный комитет после этого примет решение кредитовать. Кроме того, россияне не сами продают зерно на мировых рынках, а, как и Украина, привлекают для этого крупнейших международных зерновых трейдеров.
Последние теперь сотню раз подумают, стоит ли им связываться с элеваторами, которые попали под санкции, ведь можно получить проблемы не только в США, но и в Украине, где у них также развит системный зерновой бизнес. Придется выбирать или Кубань, или наше Причерноморье. В свою очередь, ухудшение логистики и сбыта зерна приведет к сокращению экспорта зерновых из РФ на черноморский рынок, что будет лишь на руку нашим товаропроизводителям, которые смогут получить дополнительную прибыль.
Отдельным пунктом стоит выделить санкции против Курченко, который является как бы гражданином Украины, и его должны судить, а не “санкционировать”. Зато данная новация открывает путь к “украинизации” его информационного холдинга, причем без всякого решения суда.
Подытоживая, можно отметить, что данный пакет санкций является несомненным шагом вперед, в нем есть интересные дебютные идеи, скопированные в США, но ему не хватает системности и цельности. Кроме того, базовые риски для украинской экономики как не просчитывались, так и не просчитываются.
