Президент США Дональд Трамп 1 августа, когда в конце туннеля, ведущего из тупика американо-китайской торговой войны уже, казалось, виделся свет, внезапно объявил о намерении ввести 10-процентные пошлины на импорт товаров из КНР на сумму $300 млрд. Пекин пообещал Вашингтону зеркальные меры. В переговорах между США и Китаем, очевидно, происходит полный откат. Торговая война начинает набирать обороты, что, учитывая вес обеих стран на международной арене, определенно отразится не только американцах и китайцах. Несладко придется и Европе, и Азии, и Ближнему Востоку, и Южной Америке. Причем ввиду очевидной взаимосвязи политики с экономикой эскалация торговой войны катализирует как новые, так и текущие геополитические процессы, выводя на их на уровень открытого противостояния между Вашингтоном и Пекином. Причем зачастую опосредованного и втягивающего третьи стороны.
Ломая архитектуру международных соглашений и партнерства под национальные интересы США, Дональд Трамп смело пересекает красные линии, жертвуя отношениями и союзами. И пересмотр торговых отношений — излюбленный инструмент его внешней политики. Нынешняя администрация уже неоднократно прибегала к конфликтам такого рода. Можно вспомнить о трениях с европейцами — к примеру, французами (из-за вина), немцами (из-за автопрома) или турками (из-за стали и алюминия).
Обиженные европейцы
Пекин, похоже, готов с удовольствием воспользоваться демаршами Вашингтона, да и в ЕС, открыто критикующем американский протекционизм, не будут возражать, учитывая высокий уровень экономической кооперации Европы с Китаем, включая сотрудничество с нерукопожатной в Соединенных Штатах компанией Huawei. “Обиженная” угрозой введения пошлины со стороны США, по большей части, Старая Европа может найти еще больше точек соприкосновения с Китаем. Например, компенсируя потери КНР на американском рынке, предложить больше места на своем, а также поделиться технологиями в обмен на увеличение инвестиций в европейские промышленные, инфраструктурные и финансовые проекты. Ряд стран европейской периферии — прежде всего, Турция — не станут возражать против сближения с Поднебесной, которое будет предусматривать, не в последнюю очередь, развитие сотрудничества в военно-промышленной сфере. Европейские союзники Анкары по НАТО, скорее всего, закроют на это глаза, как и в случае с поставками в Турцию российских ЗРК С-400.
Иранский раздражитель
Кстати, аналогичный внешнеполитический вектор Пекин вполне может выбрать и в отношении Ирана, хотя пока сохранял нейтралитет — не демонстрировал, по крайней мере, желания усилить оборонное сотрудничество с Тегераном. Однако, понимая нынешнюю ценность Ирана в создании напряжения на Ближнем Востоке и в районе главной транспортной артерии нефтерынка — Ормузском проливе, руководство КНР, вполне вероятно, попытается принудить Штаты к распылению ресурсов и внимания. Тем более что Поднебесная оказывает Ирану помощь в противостоянии с США и Великобританией, поддерживая его экономику экспортом нефти в обход американских санкций с самого введения запрета на покупку иранской нефти три месяца назад. В конце июля Bloomberg писало о дюжине иранских танкеров суммарной грузоподъемностью в 20 млн тонн баррелей, которые либо направлялись или уже стояли недалеко от китайского побережья. Формально Китай санкции не нарушал, поскольку нефть поступала в так называемые “таможенные хранилища”, где как бы “зависла” на некоторое время без оформления как импорт.
В случае, если Поднебесная сочтет пройденной точку невозврата в переговорах с США, то она может использовать это сырье, что повлечет за собой серьезные колебания на рынке. Вашингтон же всерьез обеспокоен этими передвижениями танкеров и отгрузкой иранской нефти Китаю, которая, как пишет Financial Times, происходит при участии “дочки” China National Petroleum Corporation — банка “Куньлунь” (Bank of Kunlun). С одной стороны, зная, какая конкретная китайская компания участвует в нефтесделках с Ираном, Штаты могут ввести в отношении нее санкции, но с другой стороны, Китай к ним очевидно готов, поскольку, как отметил в комментарии FT бывший сотрудники разведки США, этот банк всегда был “расходным материалом” для Пекина. Следовательно на месте “Куньлуня” объявится впоследствии еще одна “прокладка”, а экспорт нефти не прекратится.
Ким, давай
Помимо использования углеводородов для внутреннего потребления и возможного обвала рынка, КНР часть нефти может “инвестировать” в создание еще одной точки напряжения для США на северо-западе Тихого океана — поставить палки в колеса Трампу в его стремлении пройти через триумфальную арку денуклеаризации Северной Кореи. КНДР, к слову, в последнее время явно затеяла игру на повышение ставок, запустив за две недели уже четвертую ракету, и хвастая строительством новой субмарины, способной нести баллистические ракеты. Есть смысл допустить, что действия Пхеньяна являются результатом договоренностей с Китаем, которому, к слову, они могли обойтись недешево (увеличение поставок нефти, продуктов питания, технологий, оружия и т.д., и т.п.), ведь Ким Чен Ын уже доказал, что умеет торговаться. А в данном случае у северокорейского лидера есть туз в рукаве — политический флирт с Трампом. Иллюзия острого желания улучшить отношения с Штатами и является фактором роста для Китая стоимости дестабилизации со стороны КНДР.
Потрясти союзников США
Но, как говорится, не Кимом единым. Прибегнув к кремлевским лекалам, Пекин в этом же регионе, причем снова используя Россию, с большей долей вероятности продолжит “кошмарить” ключевых союзников США — в первую очередь Японию и Южную Корею, наращивая военное присутствие у их берегов и увеличивая количество провокаций. Опять-таки, Вашингтону придется предоставить Токио и Сеулу больше гарантий безопасности, что, соответственно, станет дополнительной статьей расходов для оборонного бюджета США. Причем здесь рамки “прагматичного национализма” Трампа довольно ограничены, и продвижение в этом направлении потенциально чревато расширением свободы маневра Токио и Сеула в отношениях с Пекином, Пхеньяном и Москвой. Иными словами, влияние Вашингтона в этом регионе может значительно — причем неконтролируемо — ослабнуть.
Отдельно стоит упомянуть Тайвань, который используется периодически, чтобы подрезать крылья то китайскому дракону, то белоголовому орлану. Трамп, заметим, еще недавно на фоне переговоров с Поднебесной решил повременить с первыми за 27 лет поставками Тайваню американских истребителей. Речь идет о 66 многоцелевых F-16. За это президент получил на орехи от обеих партий, обвинивших его в затягивании сделки по продаже ради Китая. Но теперь, видимо, процесс ускорится с целью использовать “птичек” Lockheed Martin для отправки Пекину соответствующего месседжа. Тот, естественно, даст ассиметричный ответ. А это новый виток эскалации в регионе.
Параллельно же вероятна активизация КНР в Южно-Китайском море, где она успешно осваивает спорные рифы, атоллы и острова, вопреки критике со стороны США и недовольству соседей, причем китайские рыбаки не стесняются даже захаживать в чужие воды. Например, филиппинские. Пекин играет с Филиппинами, пользуясь тем, что президент Родриго Дутерте не желает удовлетворить запрос своих же сограждан на справедливость, а именно выпереть из филиппинских вод чужаков. Эта игра Китая с Манилой имеет несколько граней, одна из которых — спорадическое проведение киберопераций первым против вторых. Примечательно, что когда Штаты и Китай вроде как были близки к заключению торгового перемирия — в апреле этого года, одновременно китайская хакерская группировка APT10, согласно отчету израильской компании enSilo, специализирующейся на кибербезопасности, принялась “подсаживать” в сети правительственных и частных учреждений на Филиппинах два варианта вредоносного софта с целью сбора информации. Какой? Ответ прост: Дутерте, несмотря на одиозность, остается союзником США, и ожидаемо, что Поднебесная, учитывая непостоянство Трампа, хочет знать или хотя бы иметь представление о возможных совместных действиях США и Филиппинах в регионе в будущем в случае провала торговых переговорах. Располагая такой информацией Пекин не только может защитить свои интересы в ЮКМ, но и нанести контратаку по США в рамках торговой войны.
В целом демонстрация Пекином силы в районах спорных островов, а также шельфовой добычи, теперь может быть жестче — тем более что речь здесь не только о Филиппинах, но и об остальных соседях, включая имеющий все большее значение для Вашингтона Вьетнам. Соединенным Штатам же придется реагировать на нее острее, поскольку речь теперь не только о поддержке союзников Вашингтона и противников Пекина, но и о международном престиже Америки в целом. Не говоря уже о том, что по своей важности для КНР маршруты, пролегающие по этим водам, вполне сопоставимы с Ормузским проливом.
А что Трамп
Вероятные направления ответного удара Китая не ограничиваются Европой, Ближним Востоком, Азией. Определенные “наработки” у Пекина имеются и в Южной Америке. Конечно, же имеется в виду Венесуэла, которая все еще держится на плаву благодаря самаритянам из России и Китая. В рамках новой парадигмы взаимоотношений Китая и США, первый определенно попытается создать проблемы на заднем дворе вторых — в частности, нарастить объемы помощи режиму Николаса Мадуро на более выгодных для того условиях (и параллельно выдавить Россию). Опыт ведения такой гибридной войны, доказавшей свою эффективность, да и пример для подражания, у Китая уже имеется. Трампу же, если он выиграет выборы, придется весь свой второй срок расхлебывать последствия своей деятельности. Правда, не исключено, что он просто махнет рукой и продолжит свою политику, а “пророчество” Лизы Симпсон окажется верным: “Президент Трамп оставил нам непростой бюджет...”.
