Гагарин — Гленн

1941 и 1961. Нам не нужно объяснять, что означают эти даты. Огненный вал войны, сметающий все на своем пути, пепелища и руины, кровь и смерть. И тем более удивительно, что не прошло и двадцати лет, как не Америка, на которую не упало ни одной бомбы, а полуразрушенная, полуголодная и обескровленная Страна Советов первой запустила человека в космос!

Помню, занятия в школе отменили, все высыпали на улицу, и вскоре стихийное шествие — в стране, где все было жестко регламентировано и стихийность не допускалась даже в самодеятельности! — прервало дорожное движение. Счастливые и гордые за свою великую родину, мы пели и кричали ура — был славный день 12 апреля 1961 года. Космическая сказка стала былью!

Кажется, время тогда прессовалось плотнее, чем сейчас. В течение десятилетия в нашу жизнь вошли реактивные самолеты и ядерные бомбы, телевизоры и стиральные машины, холодильники и ЭВМ, магнитофоны и транзисторы, панельные дома и гигантские тиражи книг. И — ракеты.

Они раздвинули границы привычного мира, придали ему новое ускорение. Королев спешил. Своим спутником он задел самолюбие Америки, показал, что впервые в истории ее территория стала достижимой для удара — и втянул две великих страны в ракетную гонку. Он знал цену себе, но и Америка — это Америка! Теперь академика беспокоила информация о том, что 28 апреля 1961 года США собираются отправить человека в космос. Он рискнул (а риск, как вспоминают ветераны космонавтики, был велик) — и победил! Причем не по очкам, а нокаутом — последовавшие вскоре суборбитальные полеты Шеппарда и Гриссома не были полноценными, и лишь Джон Гленн несколько подсластил американцам пилюлю: 20 февраля 1962 года он трижды облетел земной шар, став национальным героем США.

Их скафандры стоят рядом в аэрокосмическом музее Вашингтона. Они схожи, как и всякие устройства, предназначенные для решения одинаковых задач, но сами Гленн и Гагарин были очень разными людьми. Разного возраста, разного опыта, разного — что уж тут скрывать — масштаба, и к тому же представляли они полярные политические системы. Да что там политические, политика отражает глубинные свойства народа, социума и государства, — ментальные! Два разных космоса! Настолько непохожими были общества, вырастившие этих героев. Не удивительно, что и судьба их сложилась по-разному.

Начнем с того, что Гагарин был моложе Гленна на тринадцать лет. И если из вооруженных сил оба ушли в чине полковника (один — в запас, а другой — в свой последний полет), — то в космос никому не известный 27-летний Юрий отправился старшим лейтенантом советских ВВС. Опытный же летчик-испытатель Джон Гершель-младший был самым старшим в первой семерке астронавтов, и на орбиту впервые вышел в возрасте 41 года, в звании подполковника корпуса морской пехоты. Ключевое слово тут — впервые…

Следует отметить, что ввиду разницы в требованиях к данным кандидатам в астронавты и космонавты Гагарин не смог бы в США попасть в знаменитую семерку, а Гленн не прошел бы советский отбор. Ибо, помимо наличия практически одинаковых требований (американцы искали пилотов реактивных истребителей не старше 40 лет, не выше 180 см, безупречно здоровых, а советские — летчиков-истребителей в возрасте до 35 лет, ростом не более 175 см, весом до 75 кг и с отличным здоровьем), имели место и различия. В США полагали, что астронавтом может стать лишь человек, имеющий степень бакалавра в технике или эквивалентное образование плюс обучение в школе летчиков-испытателей и летный опыт не менее 1500 часов! И если индустриальный техникум, который окончил Гагарин, вкупе с военно-авиационным училищем в принципе можно считать равноценным бакалавриату, то к моменту подачи заявления с просьбой зачислить его в группу космонавтов он налетал всего 265 часов, был к тому же не испытателем, а рядовым летчиком-истребителем, и потому в астронавты не годился. Ну а Гленн-младший по советским меркам был слишком стар, чтобы стать космонавтом…

Гагарин. Не велик секрет, что поначалу Королеву нужны были всего лишь “живые манекены”, “подопытные кролики”, от которых в полете мало что зависит, от которых даже код доступа к логическому ключу включения торможения скрывают. И лишь затем обязательным требованием к кандидатам стало наличие высшего образования. Что резко усложнило отбор! Так, 19 апреля 1962 г. Н.Каманин, начальник Центра подготовки космонавтов, писал в своем дневнике: “Набор космонавтов идет туго. Желающих… сколько угодно, но людей с абсолютным здоровьем, законченным высшим образованием, имеющих летную и парашютную практику — маловато. Невзирая на трудности, отступать от намеченного плана — набора космонавтов только с высшим образованием — мы не будем”.

Гленн. Собственно говоря, своих Гленнов у нас практически не было — и быть не могло. Не забывайте, в какой стране жили наши отцы — голод и нищета, ликвидация безграмотности и каторжный труд, репрессии и войны. Этому поколению советских мальчишек (1920—1924 гг. рождения) досталась самая лихая судьба. Почти все они сложили свои юные головы на полях сражений и в немецких лагерях, а немногих уцелевших отец народов заслал в лагеря колымские, чтоб навеки позабыли о Европе. Так что не до учебы им было, не до высшего образования.

Впрочем, Гленн тоже воевал, и на его счету десятки боевых вылетов. Патриот своей страны, в 1941 г. он бросил матфак колледжа и пошел добровольцем в морскую авиацию. Но Америка — не Россия, победу любой ценой она понимала иначе, и платила любую цену, лишь бы сберечь своих солдат. Поэтому ее потери (а боевые действия велись по всему земному шару — на двух океанах, в Европе, Африке и на островах!) оказались неизмеримо меньше советских. Гленн, кстати, сражался и в Корее, где на реке Ялу сбил три МиГа. Там друзья дали ему кличку “Магнитная задница” — за удивительное свойство буквально притягивать снаряды вражеской ПВО. Дважды его самолет возвращался на базу, имея более 250 пробоин! Затем он работал летчиком-испытателем и параллельно окончил университет Мэриленда.

Продолжим параллельное жизнеописание в духе Плутарха. В Москве (майору уже!) Гагарину устроили торжественную встречу, он стал символом страны, его улыбка покорила весь мир, но… испытание медными трубами оказалось самым трудным. Каманин пишет: “25 сентября… осмотрели завод “Массандра” и попробовали более 12 различных вин. За Гагарина пили вино выдержки с 1934 года, за Титова — с 1935-го, за меня — с 1908-го. Обедом “дирижировали” первый секретарь Ялтинского горкома партии… и его первый заместитель… Оба любят крепко выпить. В этой и других встречах они спаивали Германа и Юрия”.

Да, Гагарин стал символом страны, но и страна накладывала на своих сыновей неизгладимый отпечаток. Как известно, к 1962 г. получили квалификацию “космонавт ВВС” 17 человек. Четверо из них затем были отчислены из отряда за “нарушение режима”…

Вот и Гагарин после одного из “приключений” не смог присутствовать на XXII съезде, вызвав гнев Хрущева! А ведь съезд принял третью программу КПСС и провозгласил, что “нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме”! “Партия торжественно обещает, что на основе глубоких научных расчетов и научного предвидения к 1980 году все советские люди будут иметь бесплатное ведомственное питание…, во всех городах будет действовать бесплатный транспорт, широко будет практиковаться бесплатный отдых в домах отдыха и лечение на курортах и в санаториях. В Советском Союзе будет достигнут самый высокий уровень жизни по сравнению с любой страной капитализма”. Гагарин до коммунизма не дожил. Да и нам с вами вряд ли удастся…

Бесконечные встречи и поездки отнимали теперь большую часть времени Юрия. Как правило, они сопровождались застольями — друзья и родственники, министры и маршалы, писатели и художники, все хотели выпить с Гагариным! И хотя он даже в таких условиях сумел окончить Военно-воздушную инженерную академию, все же набрал лишний вес, перестал систематически заниматься спортом, и только подготовка к новому космическому полету заставила его встряхнуться и взяться за себя. Увы, судьба следила за ним неотступно, и если до поры до времени берегла любимца во время его рискованных эскапад (таких, как переход в другую квартиру по карнизу пятого этажа…), то в 1966 г. по программе “Союз” он был назначен дублером Владимира Комарова. Тот погиб в первом же полете на новом корабле — у “Союза” не вышел основной парашют. И простудись, скажем, Комаров перед стартом, Гагарин врезался бы в землю уже 24 апреля 1967 года.

 

В итоге он не дожил даже до возраста, в котором Гленн был принят в отряд астронавтов. Полковник, кстати, пробыл там недолго, и уже в 1964 году покинул отряд: он не хотел быть свадебным генералом. Руководство же страны и НАСА, опасаясь утраты национального героя, не допускало его к участию в программах Gemini и Apollo. Гленн занялся бизнесом, а в 1974 году был избран в сенат от штата Огайо.

Поверьте, для этого недостаточно быть первым астронавтом! Нужны также иные достоинства — и немалые. Гленн оставался сенатором четверть века, причем сенатором активным, он инициировал законы и даже выдвигался кандидатом в президенты, но поразил мир не этим, а своим феноменальным вторым полетом в космос. Когда 29 декабря 1998 г. “Дискавери” взмыл в небо (недавно этот самый заслуженный космический корабль в мире завершил свою карьеру, вернувшись с орбиты в последний раз), Новый год в составе его интернационального экипажа встречал и 77-летний сенатор Джон Гленн. Он провел в космосе почти девять дней, и по возвращении был второй раз удостоен знаменитого и грандиозного нью-йоркского парада “бумажных ленточек”, когда десятки тонн конфетти, серпантина и просто листков бумаги летят изо всех окон и белой метелью заметают “Каньон героев” — нижний Бродвей. Феерическое зрелище!

Да, весьма символически отмечаем мы в этом году не только полувековой юбилей пилотируемых космических полетов, великий гагаринский юбилей, но и 90-летие Джона Гленна. Скромно отмечаем. Заканчиваются полеты “шаттлов” — и в ближайшие годы пилотируемая космонавтика сведется к монотонным полетам старинных “Союзов” на старенькую МКС. Символика еще и в том, что, кроме 41-го и 61-го, мы помним также год 1991-й. Двадцать лет назад распался Советский Союз. И весьма характерно и показательно, что ни он, трубивший, что главное его достояние — это люди, ни лопающаяся от нефтедолларов новая Россия, космонавтика которой, тем не менее, пребывает в привычном уже упадке, не родили героев такого масштаба, как Гленн. Я ни в коей степени не умаляю подвиг Гагарина, но все же трудно удержаться от вздоха, сравнивая его жизнь с жизнью Гленна. Воистину, два мира — две судьбы.

P.S. Утверждают, что скафандр Гагарина, выставленный в вашингтонском музее, тренировочный, а не полетный. Возможно. Хотя Каманин 15 марта 1961 г. записал: “Капитан Попович, а за ним и остальные космонавты высказали единственное замечание в адрес главного конструктора Алексеева С.М., который не выполнил свое обещание. Вместо шести индивидуальных скафандров он сделал только три: для Гагарина, Титова и Нелюбова. Многие тренировки и парашютные прыжки в скафандрах сорваны из-за их отсутствия. Других претензий у космонавтов не было”.

Но вот удостоверение космонавта № 1 и партбилет Гагарина, которые я видел рядом со скафандром во время посещения Вашингтона, а также логарифмическая линейка Сергея Королева — подлинные. И хотя сайт музея им. Гагарина в Звездном городке сообщает, что эти документы выставлены в его экспозиции, снимки удостоверения и партбилета со штампом смитсонианского музея можно найти на сайте http://www.nasm.si.edu/exhibitions/gal114/SpaceRace/sec300/sec313.htm , где пишут: “Lent by the Museum of the Yuri Gagarin Cosmonauts Training Center, Star City, Russia”. Одолжены, значит, у гагаринского музея. Ничего не скажешь, щедра Россия! Но странно это все и надо будет все же еще раз в Вашингтон съездить…

Да, довольно много предметов, связанных с советско-российской космонавтикой, выставляется сейчас на западных аукционах. Вот и к юбилею 12 апреля приурочен один из них, в офисе Сотбис на Манхеттэне. Там с молотка пойдет… спускаемый аппарат “Ивана Ивановича”, предшественника Гагарина! Сам легендарный манекен, успешно вышедший на орбиту в конце марта 1961 г. и проложивший Юрию путь в бессмертие, давно украшает экспозицию все того же вашингтонского музея.

Что ж, неплохо, если документы Гагарина после долгого пребывания на чужбине вернулись на родину. Им, конечно, не сравниться в ценности с яйцами Фаберже, давно выкупленными и подаренными России Виктором Вексельбергом, известным куратором иннограда Сколково (и нашим земляком, родом из Дрогобыча), но документы эти также имеют некоторое отношение к истории советской науки и техники.

Юрий КИРПИЧЁВ