Энергетика нации

Хотелось бы, чтобы ощутимое поражение В.Ющенко на президентских выборах не воспринималось общественностью как поражение украинской национальной идеи, которую, по крайней мере публично, активно отстаивал глава государства. Поражение Ющенко имеет принципиально иной подтекст. Об этом еще много будет сказано аналитиками. Что же касается непосредственно национальной идеи, то зыбкость позиции Ющенко определяется другим — ее довольно односторонним, возможно, даже примитивным, толкованием. Национальная идея как идея единения украинской нации, духовная основа процесса построения государства не может подаваться в ее сугубо региональной (Галицкой или, скажем, Запорожской — не суть важно) интерпретации. Это ошибочная, никоим образом не государственная позиция. Находясь на стыке двух миров, двух культур и ментальностей, двух разных цивилизаций, Украина относится к разряду цивилизационно расколотых стран. Это объективная реальность, и об этом нельзя забывать ни на минуту, из этого следует исходить, этим нужно руководствоваться.

Важно учитывать и то, что разноэтническая определенность украинского народа, его нестереотипная ментальность, многоцветность символов — это не тот признак, который делает украинскую нацию слабой, не то, что нам следует преодолевать, с чем нужно бороться. Перманентная уязвимость украинского национально-освободительного движения, его исторические поражения, в конце концов наша многовековая безгосударственность, как и глубокие коллизии в построении государства нашей современности — это, говоря словами нашего выдающегося отечественного мыслителя первой половины ХХ в. В.Липинского, результат опасного “провинционализма” национальной элиты, “паразитарного расчленения нации на множество взаимно пожирающих друг друга партий и идеологий”. “Когда вожди нации борются за полное освобождение и за государственную независимость целой нации, — отмечал ученый, — каждый член нации для них дорогой союзник, солдат одной армии, без которой обретение независимости немыслимо”. Неважно, что эти строки написаны еще и в 1926 г. Они чрезвычайно актуальны, а точнее, — как никогда актуальны и для нашей современности. Сможет ли подняться до понимания этого новая власть, хватит ли для этого интеллекта и желания? У меня пока остаются сомнения.

В контексте сказанного хочу поднять несколько ключевых, на мой взгляд, проблем, на которых я акцентировал внимание в своих публикациях (в том числе и на страницах “Дня”) и раньше. В первую очередь — о возрождении идентичности украинской нации как основы основ укоренения национальной идеи. Нужно, как я уже отмечал, быть реалистами, когда мы ведем речь о нашем будущем, наших перспективах, нужно учитывать мировой опыт, видеть то, что энергетика государства определяется в первую очередь энергетикой нации. Это важно и с точки зрения специфики нынешней эпохи, логики современного глобализационного процесса, которые не девальвируют, а, наоборот, усиливают значимость национальных факторов исторического процесса. Глубоко ошибаются те, кто стремится доказать обратное. В связи с этим мы должны осознавать то, что за годы независимости украинская нация пока не возродила в полной мере свои духовные ценности, веру в саму себя, свое идейно-моральное лицо. Мы еще не стали самими собой, до конца не осмыслили свой исторический опыт, не утвердили свое “я”. Мы состоялись как государство, теперь должны утвердиться как украинская политическая нация. Именно от этого и будет зависеть наше будущее. Если нация не решается признать себя нацией, если она говорит об этом устами своих политических лидеров шепотом, вполголоса, то такая нация не может иметь исторической перспективы. Это для меня беспрекословная истина. Политическим субъектом истории может быть лишь политическая нация, нация, которая поднялась до уровня осознания себя и своей исторической миссии.

В контексте сказанного нам не надо бояться обвинений в проявлениях национализма в свой адрес. Нация, которая более трехсот лет находилась под игом порабощения, которая из своей истории знает, что такое национальный геноцид, такая нация имеет историческое право на свое национальное лицо, на гегемонию национальной идеи, в конце концов, на разумную долю национализма. Поэтому мы должны понимать, что самым существенным дефицитом не только в нашем сознании, но и в процессе построения государства в целом является противоположное — национальный нигилизм, недостаток национального сознания и национального достоинства.

Принципиально значимым в этом является то, что украинский национализм никогда не был идеологией высокомерия коренного этноса по отношению к другим гражданам нашего многонационального государства. Такая позиция не присуща украинской ментальности. Это аксиома. “Когда я пишу... о нас — “мы украинские националисты”, — то это значит: что мы хотим Украинского государства, включая все классы, языки, вероисповедания и племена Украинской Земли”. Эти слова В. Липинского дают исчерпывающий ответ на упомянутое предостережение. Скажу моим оппонентам, которых, к сожалению, много, в том числе и среди моих научных коллег-работников, что такая постановка вопроса в полной мере вписывается в европейские традиции и ментальность. Ж.-Ж. Руссо, чьи идеи стали предтечей Великой французской революции, ставил понятие суверенности нации, национального характера в центр процесса созидания государства. По его мнению, высшая власть в государстве должна выражать общую волю нации, под которой понимались все жители тогдашней Франции, а само понятие “представитель нации” отождествлялось с понятием “гражданин Франции”. Деятели украинского национально-освободительного движения не давали и не дают в настоящее время повода для иного толкования соответствующей позиции.

В этом контексте “новая власть” должна с надлежащим конструктивизмом отнестись к урегулированию сложнейшей национальной проблемы примирения и консолидации украинского народа, восстановления политической и исторической справедливости в отношении членов ОУН и УПА, боровшихся за свободу и независимость Украинского государства, восстановления его соборности и суверенитета. Это далеко не те позиции, которые нуждаются в пересмотре. Я имею в виду пересмотр, осуществленный в этом предыдущим президентом. Менее всего нам следует прислушиваться к мнению по этому поводу наших соседей — будь-то на Востоке или на Западе. Возможно, я утопист-романтик (ученый и должен быть таким), однако мне кажется, что В. Янукович может занять в этом вопросе конструктивную позицию. Так обязательно должно быть. Иного нашему обществу просто не дано.

Нам следует настойчиво доказывать обществу, что ОУН никогда не боролась против российского народа. Она боролась против большевизма, боролась за Украину. Это неопровержимая истина. Сошлюсь на строки официальных документов, имеющихся в моем распоряжении. Это сборник статей и документов “Бібліотеки українського підпільника”, которыми определялись мировоззренческие принципы освободительной борьбы. Вот лишь отдельные фрагменты. “Подчеркиваем еще раз: все народы, в том числе российский и польский народы, мы ценим, уважаем и стремимся к настоящей дружбе и сотрудничеству с ними”, — говорится в одном из обращений провода ОУН к соотечественникам. “Мы, националисты, за революцию во всем СССР, за единый фронт борьбы всех порабощенных народов Советского Союза с большевизмом”. “Перестройка СССР на принципах национальных государств всех порабощенных народов — это не только предпосылка их настоящего национального освобождения, это не только важнейший, самый существенный шаг в направлении уничтожения великороссийского империализма вообще, но это также необходимая предпосылка установления действительно справедливого, действительно прогрессивного политического и социального строя на Востоке Европы и в подбольшевистской Азии”.

Каждый раз, когда я вчитываюсь в страницы шеститомной “Бібліотеки українського підпільника”, я ловлю себя на мысли, как много потеряла украинская власть, которая за все годы независимости так и не смогла определить своего четкого отношения к подобным, далеко не простым по своему содержанию, фрагментам нашей истории. Новая власть должна четко определиться и в этом, заявить об этом публично. Я хорошо знаю активную позицию Л.Кучмы в отношении позитивного решения этого вопроса, однако Верховная Рада все время препятствовала. Чем объяснялась позиция народных депутатов, по каким причинам парламент так и не смог достичь необходимого для консолидации общества конструктивного решения этого вопроса? Объяснение очевидно. Мы все осознаем то, что в данном случае идет речь об официальном признании неопровержимого факта существования во времена УССР национально-освободительного движения. Разве уже сам по себе этот факт не достоин пристального внимания. Разве это та страница нашей истории, которую следует замалчивать? Напротив. Для объективности необходимо учесть и степень вины советской стороны в развязании фактически гражданской войны на территории Украины. По данным Государственной комиссии по изучению деятельности ОУН и УПА, которая еще в 1997 г. была образована Л.Кучмой, в 1939—1941 и 1944—1952 годах сталинским режимом были физически уничтожены сотни тысяч человек. Западные области Украины тогда превратили в страшную мясорубку, где не было дома, в котором не убили бы кого-то. Преследовали за национальные взгляды, за чувство патриотизма, за любовь к Украине... Почему мы не говорим об этом на весь голос?

Почему мы забываем и то, что большевизм, против которого с оружием в руках боролись украинские патриоты, — это системное уничтожение каждого, кто позволял себе думать иным образом. По существующим оценкам, только по этой причине в годы большевистского террора было уничтожено не менее 20 млн. человек. Львиная доля из них были нашими соотечественниками. Знаю об этом не только из соответствующих исследований. Для тех, кто сомневается в этой ужасной “статистике”, назову лишь такой хорошо известный факт: из 1966 делегатов ХVII съезда ВКП(б) (1934р.), провозгласившего победу социализма в СССР, 1108 человек были расстреляны.

В связи со сказанным подчеркну и другое. Власть должна осознавать, что речь идет о проблеме, во многом выходящей за пределы личных взаимоотношений наших ветеранов — воинов Великой Отечественной и участников национально-освободительного движения. Проблема не только в том, кто первый из них протянет руку примирения. Национальное примирение — это проблема мировоззренческих принципов нации, нашего способа мышления, политической культуры, нашей толерантности. Это одновременно и экзамен на наше соответствие высоким европейским идеалам. Хотелось бы, чтобы новая власть поднялась именно до такого уровня понимания проблемы.

В первую очередь мы должны прийти к общественному компромиссу в переосмыслении своей истории, преодолеть искривленные стереотипы, которые не только в годы тоталитаризма, но и задолго до этого насаждались в общественном сознании. Это не только право нашего поколения, но и наша обязанность. Мы должны более обстоятельно разобраться сами в себе, познать самих себя, осознать свою историческую неповторимость и ценность. Народ без истории — историческая безотцовщина. Такой народ не только теряет основы национального сознания, свои генетические корни и истоки, но и виденье перспективы. У нас очень много персон, подобных тем, кого в свое время Т.Шевченко очень подходяще “окрестил” “дядьками отечества чужого”, стремящихся, спекулируя на исторической проблематике, нажить на этом политические девиденты.

Я не историк и не хочу говорить о конкретике, касающейся нашей прошлой советской и досоветской эпохи. Хочу сказать о другом. У меня особенное отторжение вызывают попытки этих “дядькив” (независимо от цвета символики, которой они покланяются) обесславить нашу современность, достигнутое нами в годы Независимости. Наверное, именно это сегодня едва ли не самое опасное. В этом смысле хочу коснуться чуть ли не самой “пикантной” проблемы, вполне естественно возникнувшей сегодня перед новым Президентом, — его оценки событий Майдана. Есть в этом разные аспекты, понятные каждому. Однако с позиций логики нашего единства я не связывал бы Майдан только лишь с результатами избирательных гонок в 2004 г. Майдан для нашей истории — это значительно больше. Речь идет о влиянии Майдана на процесс духовного самопостижения и самопроявления нации. В канун Майдана — летом 2004 года — вышла в печать моя книга “Час національного пробудження”, в которой поднималась именно эта тематика. Майдан подтвердил мои предсказания. То было действительно время национального пробуждения. Тот, кто знаком с историей нашего народа, хорошо осознает историческую значимость для украинского народа именно этого факта. Мне очень хочется, чтобы и окружение Президента, и непосредственно Глава государства это осознавали. Обличье нашего народа, величие его души, глубокие корни украинской духовной традиции, природной толерантности, как и высшие идейно-моральные ценности в своей эссенции проявились в пафосе Майдана.

Для нашего настоящего как никогда важным является формирование в общественном сознании веры в свое государство, уверенности в своем развитии, преодоление психологии “второсортности”, “недонации”, “расстрелянного народа”. Какими в этой связи могут быть наши общие оценки происходящего ныне в нашем государстве, как вписываемся мы в логику мировых процессов? Для нашего духовного становления ответ на этот вопрос является, без сомнений, ключевым. Убежден, что читателю “Дня” не надо представлять выдающегося английского историка и социолога Арнольда Тойнби, автора двенадцатитомного издания “Исследование истории”, на слова которого хочу обратить внимание. Анализируя многовековую историю цивилизационного процесса, ученый подчеркивал существование двух типов обществ — примитивного и цивилизационного. Примитивное — это, по А.Дж. Тойнби, статическое общество, обращенное в прошлое, общество, где господствует обычай и довольствование собой. Цивилизованное общество имеет противоположные определения. Оно отличается от примитивного своей динамикой. Историческое преимущество цивилизационного общества над примитивным, определение его как общества высшего порядка заключается именно в этом. Это касается и самого понятия “цивилизация”. Цивилизация, подчеркивал известный ученый, это общество, где “люди все время на марше”, общество людей, “лезущих вверх”, “карабкающихся по скале”, где никто не имеет права остановиться.

Другой аспект этого же вопроса касается определения траектории “динамической активности”. Развитие цивилизационного общества по теории А.Дж.Тойнби — это продвижение в направлении самоутверждения. В самоопределении и самоутверждении, по его мнению, — критерий прогресса. Общество самоутверждается через индивидов, которым оно “принадлежит”. В этом смысле цивилизационное развитие значит, что общество хочет самоутверждаться в собственном, присущем лишь ему, индивидуализированном измерении.

Эти позиции касаются двух извечных вопросов — “Где стоим?” и “Что делаем?”. Чтобы понять самого себя, поверить в себя, нужно иметь ответы в первую очередь на эти, лишь на первый взгляд простые, вопросы.

Итак, “Где стоим?” Позиция А.Дж. Тойнби дает возможность почувствовать каждому из нас, что находимся мы не на обочине, как это кое-кому кажется, цивилизационного процесса, а в его непосредственном русле, “карабкаемся вверх” без права остановиться. Для нашего, в первую очередь психологического самоутверждения очень важным является осознание именно этого факта. Украина не только не выпадает из общей палитры исторического прогресса человечества, но и берет на себя определенную (думаю, достаточно весомую) часть его груза — все годы нашей независимости мы “все время на марше”, и этим все сказано. И это не символический лозунг. Это наши реалии, на которые должна опираться новая власть в процессе создания государства.

Следующий вопрос, являющийся также очень значимым в нашем развитии, — каким образом формируется энергетика исторического развития, на что должны опираться? По А.Дж.Тойнби, это энергетика творчества, слияния воедино двухтактного процесса — сначала усилие людей — творцов новаторской идеи, “брожение творческих индивидуальностей, составляющих незначительное меньшинство общества”, а далее — усилия со стороны всех остальных, готовых принять эту идею. Речь идет, как пишет А.Дж.Тойнби, о “творческой мутации”, о “непосредственной передаче творческой энергии из души в душу”.

И здесь уместно снова вспомнить прекрасную страницу нашей современности — Майдан-2004, во многом символизирующий национальную специфику также этого процесса. Понимаю, что мостик, проложенный Майданом “из души в душу”, не стал надежным. Для этого необходимо время. Однако и в эту “трафаретную” фразу считаю своим долгом внести принципиальное уточнение. Величие украинского Майдана, его историческая уникальность заключается в том, что функцию “созидающей силы”, “людей, пролагающих путь в будущее”, “разламывающих кору обычая”, взяли на себя не фигуранты высокой трибуны Майдана, его громкоговорящие “спикеры”, которые на протяжении пяти прошлых лет так и не смогли поделить между собой кресла власти, а тысячи его непосредственных участников. С моей точки зрения, новая власть должна утвердиться в своих убеждениях, что именно в этой плоскости начинается энергетика нашего реального прогресса, которой необходимо дать пространство и следует всеми доступными средствами поддерживать, стимулировать.

И, наконец, последнее. В предвыборных трактатах В. Януковича шла речь преимущественно об экономике. На этом был поставлен акцент и в речи Президента во время инаугурации. Это важно. Однако при всем этом у высшего руководства государства должно быть понимание того, что успехи в экономике далеко не всегда определяются эффективностью сугубо экономической политики. Сейчас не только наукой, но и мировой практикой доказано, что экономические достижения в их стратегическом измерении определяются прежде всего весомостью сформированного на доверии социального капитала, уровнем консолидированности общества, конструктивностью духовного мира. Национальная идея — это основа такого мира.

Мне очень хочется, чтобы наши нынешние власть предержащие поняли эту важную истину.

Анатолий ГАЛЬЧИНСКИЙ, профессор, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений НАН Украины, советник президента Украины (1994 — 2004 гг.)