Чемодан. Вокзал. Кремль

В разгар третьего президентского срока Владимира Путина частные российские нефтяные компании не выдержали таможенно­тарифных фокусов Кремля, имеющих целью принуждение Украины к вступлению во всякого рода “единые” пространства. Последней каплей стала нулевая ставка пошлин на импорт нефти, что сделало абсолютно бессмысленными любые инвестиции корпораций РФ, Казахстана и Беларуси в нефтеперерабатывающую промышленность Украины.

Первыми вероятность такого варианта развития событий еще восемь лет назад, в 2005 году, вычислили российские владельцы компании “Синтез Ойл”, распоряжавшейся Одесской нефтегаванью. Тогдашние собственники компании, британоподданные Александр Жуков, Михаил Гарбер и депутат Госдумы Александр Лебедев, решили избавиться от этого актива. Его промежуточным собственником стал израильтянин Михаил Некричь, распо­рядитель российского нефтяного терминала в Туапсе. Но после отнюдь неожесточенных судебных споров контроль над нефтегаванью Одессы перешел от россиян из британской и израильской диаспор в орбиту влияния совладельца ПриватБанка Игоря Коломойского. И именно с тех пор специалисты стали рассуждать о сокращении поставок российской нефти в Украину и транзита через ее территорию.

Следующий шаг сделал Казахстан, который в те годы слыл еще большим лоббистом создания Единого таможенного пространства, чем РФ. Еще до обнуления нефтяных пошлин главная государственная компания этой страны “КазМунайГаз” просчитала возможность грядущей нефтяной изоляции Украины и решила отказаться от своих украинских планов — Херсонского НПЗ, который тогда управлялся российской нефтекомпанией “Группа Альянс”, и Феодосийской нефтегавани, через которую Казахстан отправлял свою нефть на экспорт и мечтал получить ее в свое управление. В 2007—2008 годах обнуление нефтяных пошлин в ЕврАзЭС уже стало вполне очевидной перспективой, после чего главным зарубежным инвестпроектом казахстанской корпорации стала ее дочерняя нефтекомпания Rompetrol и обслуживающий ее терминал в грузинском Батуми. В таких условиях российская “Группа Альянс” предпочла выкупить Херсонский НПЗ и затем перепродать его основателю украинской сети АЗС WOG Игорю Еремееву. А сбытовая сеть перешла от россиян к британской корпорации Shell.

Самые нерасторопные российские беглецы с украинского рынка нефтепереработки определились лишь в 2011—2012 годах, уже буквально под занавес создания российского Единого таможенного и энергетического пространства. Ими стали ТНК­ВР, ранее владевшая Лисичанским НПЗ, и “Лукойл”, ранее владевший Одесским НПЗ. Формальные мотивы ухода этих компаний были проще — они отказывались полностью модернизировать принадлежащие им НПЗ без преференций в виде льгот на импорт оборудования. Заводы простаивали, владельцы использовали их как площадки для расширения сетей АЗС, а затем просто ушли из украинской нефтепереработки, даже не вспомнив об инвестиционных обязательствах. Они вложили в них в целом не более $170 миллионов, потратив за то же время миллиарды долларов на модернизацию ряда таких же предприятий, работающих в соседних с Украиной областях РФ, в Румынии и Италии. Сегодня, когда уход российских инвестиций из нефтяного сектора Украины стал свершившимся фактом, перед российскими нефтяными компаниями нарисовалась незавидная перспектива — Кремль, до тех пор пока Россией правит Владимир Путин, будет и дальше следовать “советской” стратегии подчинения соседних стран посредством ценовых или тарифных ограничений, налагаемых на поставки газа и нефти. А это грозит отбором соседних рынков конкурентами российских компаний.

Правда, кремлевские стратеги имеют более или менее реальный план победы в такой конкурентной борьбе. В последнее время прослеживается явное намерение сконцентрировать в направлении внешней экспансии силы тройки ведущих российских нефтяных компаний с гос­капиталом — “Газпромнефти”, “Роснефти” и “Татнефти”. И подобный расчет пока не выглядит мифическим. Последняя компания все еще не прекращает попыток вернуть утраченный в 2009 году Кременчугский НПЗ. Или хотя бы его часть. В свою очередь, “Роснефть”, новый собственник Лисичанского НПЗ, не спешит заявлять о продаже этого давно не работающего предприятия. “Газпромнефть” на украинском рынке пока не присутствует, однако все может измениться. Возможно, тогда “великая тройка” российских нефтяных гигантов возьмет реванш. И покажет сбежавшим из Украины инвесторам, как можно принуждать ее к миру во имя нефтяных и прочих евразийских ценностей.

Андрей СТАРОСТИН