Бомба — не повод для войны

События в Сирии и вокруг нее, включая дипломатическое противостояние в СовБезе ООН, несколько оттеснили ситуацию вокруг Ирана, но не остановили процесс нарастания военной угрозы в регионе. Вероятность военных действий против Ирана со стороны США и их союзников велика как никогда ранее. Ружье, по Станиславскому, уже снято со стены, и совсем скоро оно будет готово стрелять.

В районе Персидского залива уже сосредоточены две американские авианосные группы во главе с ударными авианосцами Abraham Lincoln и Carl Vinson. Вдобавок к авианосцам в этом регионе США имеют два крейсера, несущих по 26 крылатых ракет, четыре эсминца, способных нести от 8 до 56 крылатых ракет, а также две подводные лодки — Annapolis с 12 крылатыми ракетами и ракетную субмарину Georgia, оснащенную 154 “Томагавками”.

В марте ожидается прибытие третьей — во главе с атомным авианосцем Enterprise, который в последнее время проводил учения у восточного побережья штата Флорида, отрабатывая навыки действий на ТВД*, приближенных к условиям Ормузского пролива. По сообщению “Интерфакса” от 6 февраля, в ходе маневров используются карты восточного побережья США, на которых вместо американских штатов нанесены контуры несуществующих государств Гарнет и Северный Гарнет. На карты в 320 километрах от побережья, названного “Берегом сокровищ”, нанесен пролив шириной 54 км — равный Ормузскому.

___________________________

*ТВД — театр военных действий

К началу апреля, после “пополнения” в составе авианосца, ракетного крейсера и трех ракетных эсминцев арсенал крылатых ракет американской группировки возрастет до более чем 430 “Томагавков” с дальностью полета 1,6 тыс. км (т.е. способных “простреливать” практически всю территорию Ирана).

Также стало известно, что и Франция намерена в ближайшие месяцы перебросить в район Персидского залива свой атомный авианосец Charles de Gaulle. Таким образом, в марте-апреле в районе Персидского залива и Аравийского моря будет сосредоточено не менее четырех авианосных ударных групп ВМС США и Франции. Сообщается о складировании сотен бетонобойных бомб на американской базе на британском острове Диего-Гарсия (в Индийском океане), способных поражать подземные бункера (читай: командные пункты, а также расположенные в горах и под землей иранские предприятия, задействованные в атомной программе).

Кроме того, постепенно увеличивается численность американских войск на базах в Кувейте и на оманском острове Масира (в Кувейте — две американские армейские и вертолетная бригады с общей численностью личного состава в 15 тыс человек). По данным израильских СМИ, около 10 тыс американских солдат находятся в Израиле для тестирования системы противоракетной обороны этой страны. К июню в районе Персидского залива должна быть развернута и плавучая база американского военно-морского спецназа SEAL. Иными словами, США, которые при любых обстоятельствах вряд ли рискнут пойти на полную оккупацию Ирана, тем не менее будут располагать силами для “точечного” захвата ряда стратегических пунктов — например, острова Кешм в Ормузском проливе (а то и нефтяных месторождений Хузестана — благо, вторгнуться в этот район американцы могут не только с моря, но и с территории ранее захваченного ими Ирака).

“Застрельщиком” готов выступить Израиль. В начале февраля ряд жестких заявлений сделали представители политического и военного руководства этой страны. Сначала глава военной разведки Израиля Авива Кохави заявил, что духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи якобы отдал приказ начать обогащение урана до оружейного уровня. Мол, Тегерану понадобится один год для создания “сырого” устройства и еще один-два года для создания ядерной боеголовки, которую можно будет установить на баллистическую ракету. По его данным, у Ирана якобы уже есть четыре тонны урана, обогащенного до 3,5%, и 100 кг, обогащенных до 20%.

Эту информацию подхватил министр обороны Израиля Эхуд Барак, призвавший решить “иранскую проблему”, пока-де “не стало слишком поздно” (пока Иран не обзавелся атомной бомбой). В свою очередь вице-премьер, глава министерства по стратегическому планированию Моше Яалон, ранее возглавлявший генштаб Армии обороны Израиля, выразил уверенность, что Израиль “способен уничтожить все ядерные объекты Ирана”.

Глава Пентагона Леон Паннета недавно заявил журналистам после встречи глав оборонных ведомств стран НАТО в Брюсселе, что Израиль может нанести удар по ядерным объектам Ирана весной текущего года — “возможно, в апреле”.

У израильтян давно чешутся руки в отношении Ирана. Едва не каждый израильский премьер не прочь снискать лавры Менахема Бегина (премьера, который в 1981 г. приказал ВВС разбомбить иракский ядерный реактор “Осирак”).

Еще 11 декабря 2005-го британский еженедельник Sunday Times со ссылкой на военные источники сообщал, что тогдашний премьер-министр Израиля Ариэль Шарон отдал приказ о приведении армии в полную боевую готовность для нанесения воздушных ударов по ядерным объектам Ирана. Как отмечало издание, удары были намечены на март 2006-го — после того как глава МАГАТЭ представит очередной доклад о состоянии ядерной программы Ирана. А 13 января 2006-го The Guardian, ссылаясь на свои источники, писала, что у Израиля готовы планы нанесения ударов по ядерным объектам Ирана с применением противобункерных бомб, предоставленных Соединенными Штатами. Предполагалось, что доклад МАГАТЭ, уличив Иран в попытке обзавестись атомной бомбой, даст предлог к бомбардировкам. Но МАГАТЭ тогда ничего предосудительного на иранских объектах не обнаружило.

О том, что в Персидском заливе назревают серьезные события, свидетельствуют и многие другие факты, кроме перечисленных выше. Это и поездка грузинского президента Саакашвили в Вашингтон, где он был принят Обамой (в случае нападения на Иран США рассчитывают на использование грузинской территории). Это и появление американского крейсера УРО Vella Gulf в водах Черного моря. И даже предложение ряда депутатов Милли Меджлиса — азербайджанского парламента переименовать Азербайджанскую Республику. Поскольку, мол, две трети территории Азербайджана входят в состав нынешнего Ирана, то необходимо переименовать Азербайджанскую Республику в Республику Северный Азербайджан. Очевидно, с намеком на дальнейшее воссоединение азербайджанского народа и азербайджанских же территорий. Ну а война всегда была наиболее благоприятным моментом для подобного толка “территориальных переустройств”.

Избирательная политтехнология

То, на что не решился Джордж Буш-младший, может проделать лауреат Нобелевской премии мира “За экстраординарные усилия в укреплении международной дипломатии и сотрудничество между народами” Барак Обама. Тем более — у него президентские выборы на носу. А кровавые политтехнологии и поднятие рейтинга посредством развязывания военных конфликтов вполне в американском стиле.

К примеру, Клинтон в сентябре 1996 г. бомбил Ирак на фоне скандала, вызванного обвинениями Полы Джонс в сексуальных домогательствах. В результате рейтинг Клинтона вырос, и он смог переизбраться на второй президентский срок. В начале 1998-го стартовал скандал в связи с интимными отношениями Клинтона и Моники Левински — и тут же началась операция “Гром в пустыне”. 17 августа 1998-го Клинтон дает показания о своих связях с Левински перед большим жюри, а уже 20 августа 1998-го следуют удары по “базам террористов” в Афганистане и Судане. Ну а с 17-го по 20 декабря 1998-го имела место самая знаменитая пиар-акция военными средствами — “Лиса в пустыне”. Последнюю журналисты и эксперты по сей день именуют не иначе, как “Моника в пустыне”, ибо приказ о боевых действиях Клинтон отдал как раз в тот момент, когда в американском конгрессе проводились заседания по импичменту.

Воспользоваться опытом старшего товарища вполне может и Обама. Тем более, что эксперты не первый год советуют — разбомбить Иран и тем обеспечить себе второй президентский срок. Причем, вполне открыто и публично. Демократия! Это если бы Путину сейчас кто-либо из известных российских экспертов присоветовал поднять рейтинг военным ударом по какой-нибудь стране, западные СМИ разродились бы материалами об “азиатчине” и прочем “русском фашизме”.

Еще два года назад мы высказывали опасения на тот счет, что Обама может прибегнуть к войне как к средству спасения своего рейтинга накануне президентских выборов в США (“Стоит ли рейтинг Обамы миллионов жизней?”, “2000”, №6(497), 12—18.02.2010). В частности, нас тогда насторожила вызвавшая известный резонанс статья американского эксперта Дэниэля Пайпса (Daniel Pipes), считающегося большим авторитетом по исламской проблематике.

Дэниэль Пайпс, директор Ближневосточного форума (Middle East Forum), сотрудник Института Гувера в Стэнфордском университете, член правления Американского института мира (U.S. Institute of Peace), в материале для National Review (04.02.2010) прямым текстом призвал Обаму развязать войну против Ирана в политтехнологических целях. Публикация так и называлась: How to Save the Obama Presidency: Bomb Iran, т. е. “Как спасти президентство Обамы: разбомбить Иран”. Да, вот так по-простому, без излишних там, как говорится, вокруг да около.

Д. Пайпс отмечал, что на экономических и социальных вопросах рейтинг Обамы не восстановишь и былую поддержку американцев не вернешь. И что если нынешний глава Белого дома продолжит концентрироваться на внутренней проблематике, то попытки “перезагрузить” свое президентство потерпят неудачу. Поэтому, советовал президенту американский эксперт, искать рейтинговое счастье необходимо на внешнеполитической арене: “Нужен впечатляющий жест, чтобы изменить представления людей о себе, как о легковесном, самодовольном идеологе, и желательно сделать этот жест там, где ставки высоки... Подобная благоприятная возможность существует: Обама может отдать вооруженным силам США приказ уничтожить ядерный потенциал Ирана”.

Дабы придать своей идее убедительности, Д. Пайпс выкладывал тогда и данные соцопросов на тему возможных военных действий против Ирана (отметим: сам факт, что такие опросы регулярно проводятся в США, весьма показателен). Из них следовало, что у большинства американцев эта идея имеет поддержку. В частности: “Опрос, проведенный газетой Los Angeles Times и агентством Bloomberg, январь 2006 года: 57% американцев высказались за военное вмешательство... Опрос, проведенный Zogby International, октябрь 2007 года: 52% вероятных избирателей поддерживают американский военный удар... Опрос, проведенный McLaughlin & Associates, май 2009 года: ...58% из 600 опрошенных вероятных избирателей поддержали использование силы... Опрос, проведенный Fox News, сентябрь 2009 года: ...61% из 900 зарегистрированных избирателей поддержали военные действия... Опрос, проведенный Pew Research Center, октябрь 2009 г.: Когда их спросили, что важнее: “не дать Ирану разработать ядерное оружие, даже если это означает военные действия” или “избежать военного конфликта с Ираном, даже если это значит, что он может разработать ядерное оружие”, 61% из полутора тысяч ответивших выбрали первый ответ...”

Таким образом, резюмировал американский эксперт, “веское большинство американцев — 57, 52, 58, 61 и 61% согласно этим пяти опросам — уже выступают за использование силы”. И это, подчеркивал Д. Пайпс, только начало! Ведь “после удара по Ирану число американцев, собравшихся под национальным флагом, предположительно вырастет еще больше”

А поскольку национальный флаг в момент войны с Ираном будет в руках Обамы, соответственно, будет расти и число американцев, собравшихся под “флагом Обамы” — кандидата на переизбрание президентом на второй срок.

Ну а в том, что американские обыватели одобрят военную авантюру против Ирана, в этом можно быть уверенным: система промывки мозгов в США отлажена основательно. В этом смысле можно вспомнить данные исследования центров Program on International Policy Attitudes и Knowledge Networks, которые в 2003 г. изучали феномен восприятия зрителями главных выпусков американских теленовостей, связанных с началом войны в Ираке. Их данные свидетельствовали, что из новостей американцы получают набор фактов, в совокупности представляющих вымысел. Так, 48% американцев были уверены, что США выявили свидетельства сотрудничества Саддама Хусейна с “Аль-Каидой”. Еще 22% полагали, что США обнаружили в Ираке оружие массового поражения (а среди зрителей телеканала Fox News таковых было и вовсе 45%). 25% американцев не сомневались в том, что большинство жителей планеты поддержали американскую войну против Ирака (16.10.2003, The Washington Post). И т. д.

Так что не придется удивляться, если значительная часть американцев будет уверена, что Иран сам напал на Соединенные Штаты и готовится высадить морской десант на американское побережье, и миролюбивая Америка вынуждена защищаться.

А если бы еще произошло нечто, подобное 11 сентября 2001 г., что можно было бы приписать Ирану, — это было бы вообще замечательно (с точки зрения оправдания войны и предвыборных технологий Обамы, выступившего бы тогда в качестве мстителя за поруганную честь Америки).

Цитированный выше эксперт тоже вспоминал 9/11, правда, в несколько ином ключе. “Так же, как 11 сентября заставило избирателей забыть о первых бессвязных месяцах президентства Джорджа У. Буша, так и удар по иранским объектам отправит первый беспомощный год Обамы в забытье и полностью изменит ситуацию на внутриполитической сцене. Он выведет из игры дебаты о здравоохранении, заставит республиканцев сотрудничать с демократами, прогрессисты будут визжать, независимым придется пересмотреть свои принципы, а консерваторы впадут в экстаз”, — умозаключал Пайпс.

Материал, напомню, относился к началу 2010 года. Но тезисы актуальны и теперь — с той лишь разницей, что политические ставки даже выше, ибо речь уже не о “первом годе Обамы”, а “первом сроке Обамы” вкупе с желанием переизбраться на второй. Не сомневаюсь, что в кругу советников американского президента хватает тех, кто подталкивает его ровно к тому же, к чему два года назад призывал Дэниэль Пайпс. Да и само развитие ситуации вокруг Ирана (и не только — споры по Сирии, отсутствие прогресса в российско-американских переговорах по проблеме ПРО и т. д.) говорит об “ястребизации” внешнеполитического курса Белого дома в преддверии президентских выборов.

США хотят контролировать Ормузский пролив

Но римейк 11 сентября для атаки на Иран не обязателен. Вполне подойдет и блокирование Ираном Ормузского пролива (в качестве “последней капли”, переполнившей-де чашу терпения “цивилизованного мира”), на что, судя по всему, Запад и провоцирует Тегеран.

Контроль над Ормузским проливом (наряду с доступом к иранской нефти и переформатированием Ирана из самостоятельного субъекта в подконтрольного Вашингтону вассала) — одна из ключевых целей США в регионе.

Ормузский пролив имеет длину 195 км, глубина — до 229 м, а самое его узкое место — всего около 54 км. Пролив разделен на два транспортных канала шириной около 2,5 км каждый, отделенные друг от друга пятикилометровой буферной зоной. Соединяя Оманский залив с Персидским, Ормузский пролив является единственным морским путем, позволяющим экспортировать арабские нефть и сжиженный газ. Ормузский пролив — это около трети мирового морского экспорта нефти (а с учетом нефтепродуктов и того больше).

Таким образом, Ормузский пролив — это своего рода “нефтяной кран” Персидского залива. А значительная его часть — это территориальные воды Ирана.

В прошлом уже были ситуации, когда Ормузский пролив фактически блокировался. Так, во время ирано-иракской войны в 1981 г. в проливе развернулась т. н. война танкеров — Иран и Ирак обстреливали нефтеналивные суда, следующие в Западную Европу, США и Японию (Ирак обстреливал танкеры, груженые иранской нефтью, Иран, соответственно, наоборот). США тогда приходилось принимать экстренные меры — привлекать в регион свои ВМС для конвоирования танкеров.

Можно вспомнить и апрель 1988 г., когда Соединенные Штаты проводили в Ормузском проливе операцию “Богомол” — в ответ на подрыв американского военного корабля на иранской мине. В ходе той операции ВМС США потопили иранский фрегат и несколько катеров.

Ну а угрозы перекрыть Ормузский пролив из Тегерана исходят регулярно. Традиционными стали и военные учения Ирана в Ормузском проливе, на которых отрабатываются действия по его блокированию. Все это, как правило, сопровождается демонстрацией иранских достижений в области производства современных вооружений — если не баллистических ракет земля—поверхность, то “самых быстрых в мире” торпед (речь о Hoot, якобы развивающих под водой скорость свыше ста метров в секунду, продемонстрированных в ходе маневров-2006) или какого-нибудь “ультрасовременного” гидросамолета-“невидимки”.

Но дело даже не в том, какими возможностями блокировать Ормузский пролив Иран обладает сейчас (они все-таки крайне ограничены, несмотря ни на какие воинственные заявления из Тегерана) — а тем потенциалом, которым Иран может обзавестись для этого в будущем. И поставить таким образом под угрозу энергетическую безопасность США и их союзников.

С другой стороны, США не прочь были бы и сами контролировать Ормузский пролив, а через него — и значительную часть мировых потоков нефти. Соответственно, тот же Китай, являющийся ныне главным потребителем арабской нефти, попадал бы в стратегическую зависимость от Соединенных Штатов.

В сентябре 2007 г. вышли в свет мемуары экс-главы федеральной резервной системы США Алана Гринспена (The Age of Turbulence — “Эпоха нестабильности”), 18 лет возглавлявшего ФРС и являющегося, безусловно, одним из самых осведомленных людей на планете. Гринспен весьма откровенно высказался о войне в Ираке и причинах, по которым США вторглись в эту страну: “Что бы американские и британские власти публично ни говорили о своих опасениях по поводу имеющегося у Хусейна “оружия массового поражения”, они были обеспокоены и тем, что под угрозой находились незаменимые для мировой экономики ресурсы. Мне очень жаль, что политики не могут признать то, что всем и так известно: война в Ираке связана прежде всего с нефтью”.

Тогда же мы обращали внимание на его мемуары в контексте возможной агрессии США и их союзников в отношении Ирана (“Гринспен откровенничает: США напали на Ирак из-за нефти и нападут на Иран?”, “2000”, №38(382) 21—27.09.2007). Ибо в своих воспоминаниях Гринспен пересказывал опасения американских стратегов, что Саддам Хусейн вынашивает планы по контролю над Ормузским проливом, а, следовательно — и контролю над всеми поставками ближневосточной нефти по этому стратегически важному пути. По мнению Гринспена, если бы Хусейну это удалось, Западу был бы нанесен “опустошительный удар”, поскольку в таком случае он (Хусейн) мог бы просто лишить Запад 5 млн. баррелей нефти в день и тем самым “поставить промышленность всего мира на колени”.

Хотя Гринспен так и не привел доказательств, что такие планы у Саддама были, не говоря уж — существовали ли возможности у тогдашнего, ослабленного военными ударами и многолетними санкциями Ирака, осуществить такое дерзкое мероприятие. Но тем не менее. Если уж американские стратеги так опасались иракских планов по перекрытию Ормузского пролива... Автор данных строк тогда писал: “Но я бы обратил внимание на это признание Гринспена в отношении Ормузского пролива. В свете вполне вероятной агрессии США против Ирана, о чем в последние годы (и в последние недели в частности) довольно много говорится. Если уж на Ирак напали, по утверждению Гринспена, из-за контроля над Ормузским проливом, то Иран тем паче может стать жертвой этих мотивов”

При том что, еще раз отметим, планы Ирака — лишь предположение американских военных стратегов (Багдад таких намерений не озвучивал, самих планов тоже никто в глаза не видел). Тогда как представители Ирана регулярно выступают с публичными угрозами блокировать Ормузский пролив и сопровождают свои угрозы демонстративными военными приготовлениями и маневрами.

28 декабря 2011-го вице-президент Ирана Мохаммад Реза Рахими выступил с угрозой блокировать поставки нефти через Ормузский пролив в ответ на экономические санкции со стороны Вашингтона. С 1 января 2012-го Обама ввел санкции против иранского Центробанка. Тегеран обещанную угрозу не реализовал.

В январе с. г. Евросоюз объявил о новом пакете односторонних санкций в отношении Ирана: финансовых санкциях в отношении Центрального банка ИРИ, запрета на экспорт в Иран основного оборудования для нефтехимического сектора и передачу соответствующих технологий, но главное — о прекращении закупок в Иране нефти с 1 июля 2012 г.

Тегеран повторил угрозу перекрыть навигацию в Ормузском проливе. Заявления сделали два депутата иранского парламента. “В случае перебоев с продажей иранской нефти Ормузский пролив, безусловно, будет перекрыт”, — цитировало 23 января Reuters заместителя главы парламентского комитета по иностранным отношениям и вопросам национальной безопасности Мохаммеда Косари. А Associated Press в тот же день привело слова его коллеги Хесматоллы Фалахапише, подтвердившего планы Ирана перекрыть Ормузский пролив в ответ на нефтяное эмбарго.

Как справедливо прокомментировали европейские санкции в МИД России, “возникает закономерный вопрос: какое отношение введенные Евросоюзом дополнительные меры воздействия на Тегеран имеют к решению задач нераспространения, связанных с иранской ядерной программой (ИЯП)?” Действительно, никаких.

Но Иран будто специально провоцируют на необдуманные действия. Ведь исполни Тегеран свою угрозу, это стало бы удобным предлогом для Запада начать силовые действия в отношении Ирана. Не понадобилась бы даже санкция СовБеза ООН (которую США и их союзники никогда не получат) — Иран был бы объявлен агрессором. При этом поданная под соусом “предотвращения мирового энергетического кризиса” военная акция выглядела бы для западной публики вполне убедительно

Остается надеяться, что Тегеран не сделает опрометчивых поступков и не даст провокаторам повод для развязывания военного конфликта, а если и прибегнет к блокированию Ормузского пролива, то только в самом крайнем случае — в ответ на непосредственные военные действия.
Что позволено Юпитеру, то не позволено быку

В ипостаси “Юпитера” выступает Израиль, а “быком”, соответственно, назначен Иран.

О ядерной программе Ирана “мировое сообщество” не забывает. По официальной версии “общечеловеков”, это их главная “озабоченность”. Барак Обама, например, 6 февраля комментировал сообщения о намерении Израиля нанести удар по иранским ядерным объектам: “Я не думаю, что Израиль принял решение о том, что им нужно делать. Я думаю, что они так же, как и мы, считают, что Иран должен отступить в вопросе ядерной программы”.

“Мы сделаем все возможное для того, чтобы не допустить попадания ядерного оружия в руки Ирана и начала гонки вооружений — гонки ядерных вооружений — в нестабильном регионе”, — заверил президент США в интервью телекомпании NBC.

Вот так: Америка и ее союзники не допустят начала ядерной гонки в регионе! Но, позвольте, о каком “начале” может идти речь? Разве союзник США — Израиль — не начал эту гонку еще лет эдак 60 тому?! То, что Израиль обладает мощным арсеналом ядерного оружия (а равно и достаточным количеством эффективных средств доставки) — давно уже ни для кого не секрет, тем более для США.

К созданию собственной атомной бомбы Израиль приступил в середине 50-х гг. прошлого века. В 1956 г. Франция и Израиль заключают секретное соглашение о постройке ядерного реактора в пустыне Негев. По сведениям Федерации американских ученых в Вашингтоне, французская военная авиация тайно доставляла в Израиль из Норвегии тяжелую воду — ключевой компонент в функционировании плутониевого реактора. Французы, к слову, впоследствии продадут ядерные реакторы Ираку, которые, впрочем, Израиль уничтожит — один посредством взрыва, организованного израильскими спецслужбами во французском порту, другой — бомбовым ударом. В 1965 г. Израиль произвел первое извлечение плутония.

При помощи Франции в Израиле разрабатывались и средства доставки — ракеты Jericho. Америка поставляла ракеты Lance, способные переносить ядерное оружие. Кроме того — истребители F-15 и F-16, которые также могут быть использованы для доставки ядерных бомб и ракет. В середине 90-х Израиль заказал в Германии три подводные лодки класса “Дельфин”, которые и были приняты на вооружение в 1999 и 2000 гг. В 2000 г. в Индийском океане были проведены первые пуски ракет с израильских подводных лодок.

В апреле 2004-го, отсидев в одиночной камере израильской тюрьмы 18 лет, на свободу вышел Мордехай Вануну — в прошлом ядерный эксперт, осужденный за шпионаж после того, как в 1986 г. передал сведения о сверхсекретном израильском ядерном реакторе в городе Димона газете Sunday Times (информация была опубликована 5.10.1986). Рассказ сопровождался диаграммами и фотографиями, сделанными на территории комплекса, где, по словам Вануну, было произведено достаточно плутония для создания 100 ядерных бомб.

На основании данных Вануну, в 1986 г. эксперты пришли к выводу, что Израиль обладает шестыми по размерам запасами ядерного оружия в мире. Однако на сегодняшний день ЦРУ полагает, что уровень израильского ядерного потенциала составляет от 200 до 400 единиц ядерного оружия. Т. е. вполне возможно, что Израиль находится где-то на 4—5 месте в мире по ядерной мощи (уступая лишь США, России, Китаю и, возможно, Франции).

В своей официальной политике Израиль придерживается принципа т. н. “ядерной неопределенности” — т. е. не подтверждает, но и не отрицает наличия у него ядерного оружия. Само собой, мощный ядерный потенциал является весомым фактором, определяющим не только полное военное превосходство в регионе, свободу действий в принятии решений, а также предоставляющий Израилю широкое поле для политических маневров на переговорах с любым государством. США, ближайший партнер Израиля, “сквозь пальцы” смотрит на наличие у него ядерных арсеналов, относясь к ним примерно так же, как к английским либо французским.

В отличие от Ирана Израиль не является участником Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). В отличие от Ирана Израиль никогда не допускал на свои объекты ни эскпертов МАГАТЭ, ни представителей иной международной организации. И даже слышать не хочет ни о каких инспекциях и прочем контроле. Но никто не ставит вопрос о санкциях против Израиля, а тем более о бомбардировках его территории.

Надо ли говорить, что наличие ядерного оружия у Израиля является для региона дестабилизирующим фактором и одновременно — обстоятельством, провоцирующим другие государства на гонку ядерных вооружений?

К Израилю нет никаких претензий даже при том, что наличие у него ядерного оружия считается доказанным фактом. Тогда как Ирану выдвигаются обвинения по части его (недоказанных!) якобы намерений обзавестись ядерным оружием в будущем.

Реально существующее ядерное оружие Израиля никого не пугает даже несмотря на то, что это государство проводит довольно агрессивную политику в отношении соседей — кого-то оккупирует, кого-то бомбит (по своему усмотрению, без санкций СовБеза ООН, а порой и вопреки им). ООН в своих резолюциях неоднократно называла Израиль агрессором. Однако нет ни одной резолюции ООН, где бы в качестве агрессора фигурировал Иран. И, тем не менее, гипотетическое наличие ядерного оружия у Ирана преподносится как угроза безопасности для Ближневосточного региона и всего мира.

Вашингтон обязан помогать Тегерану развивать атомную энергетику

“Логика” Запада в отношении иранской атомной программы примерно такова: зачем, мол, Ирану АЭС, если у него много нефти и газа? А раз Иран все-таки развивает свою атомную программу — это, не иначе, с тайным умыслом на создание атомной бомбы. Но Бушерскую АЭС, как известно, начали строить в Иране еще в середине 70-х — западные (конкретно — немецкие) компании. И нареканий со стороны США это почему-то не вызывало, хотя Иран и тогда не был скуден по части энергоносителей. Впрочем, почему не возмущался Вашингтон и прочее “общечеловечество”, понятно: Иран до свержения шаха считался “своим”.

Однако “свой” Иран для Запада или нет, он — участник Договора о нераспространении ядерного оружия. И это обстоятельство не только обосновывает претензии Тегерана на развитие мирной атомной энергетики, но и дает Тегерану основания требовать от международного сообщества, в т. ч. от США со товарищи, помощи и содействия в этом вопросе.

Ведь сама логика ДНЯО именно в том и состоит, что его участники, не имеющие ядерного оружия, в обмен на отказ от попыток обзавестись оным получают гарантии доступа к мирным атомным технологиям на недискриминационной основе.

Уже в самой преамбуле к ДНЯО указывается, что документ основан на принципе “блага мирного применения ядерной технологии, включая любые технологические побочные продукты, которые могут быть получены государствами, имеющими ядерное оружие (от развития ядерных взрывных устройств), должны быть доступны в мирных целях всем государствам — участникам Договора, как обладающим, так и не обладающим ядерным оружием”. А в осуществление этого принципа “все участники настоящего Договора имеют право участвовать в самом полном обмене научной информацией для дальнейшего развития применения атомной энергии в мирных целях и вносить в это развитие свой вклад по отдельности или в сотрудничестве с другими государствами...”

Т. е. те же американские атомные технологии (естественно, мирные) должны быть доступны Ирану как участнику ДНЯО.

Статья III п. 3 гласит, что необходимо “избегать создания препятствий для экономического и технологического развития участников Договора или международного сотрудничества в области мирной ядерной деятельности, включая международный обмен ядерным материалом и оборудованием для обработки, использования и производства ядерного материала в мирных целях в соответствии с положениями настоящей статьи и принципом применения гарантий, изложенными в преамбуле Договора”.

Статья IV п. 1 оговаривает: “Никакое положение настоящего Договора не следует толковать как затрагивающее неотъемлемое право всех участников Договора развивать исследования, производство и использование ядерной энергии в мирных целях без дискриминации...”

А в п. 2 этой же статьи: “Все участники Договора обязуются способствовать самому полному обмену оборудованием, материалами, научной и технической информацией об использовании ядерной энергии в мирных целях и имеют право участвовать в таком обмене. Участники Договора, которые в состоянии делать это, также сотрудничают в деле содействия, по отдельности или совместно с другими государствами или международными организациями, дальнейшему развитию применения ядерной энергии в мирных целях, особенно на территориях государств —участников Договора, не обладающих ядерным оружием, с должным учетом нужд развивающихся районов мира”.

В ст. V: “Каждый из участников настоящего Договора обязуется принять соответствующие меры с целью обеспечения того, чтобы в соответствии с настоящим Договором под соответствующим международным наблюдением и посредством соответствующих международных процедур потенциальные блага от любого мирного применения ядерных взрывов были доступны государствам — участникам настоящего Договора, не имеющим оружия, на недискриминационной основе и чтобы стоимость используемых взрывных устройств для таких участников Договора была такой низкой, как только это возможно, и не включала расходы по их исследованию и усовершенствованию”.

Как видим, и по букве, и по духу ДНЯО США — как участник договора — не то что не имеют права препятствовать Ирану в освоении мирных атомных технологий, но обязаны помогать ему в этом! Причем на недискриминационной основе, т. е. так же, как и другим государствам — участникам ДНЯО. То же самое относится ко всем остальным странам Запада.

Однако в реальности картина противоположная. Препятствуя Ирану в освоении мирных атомных технологий, Запад грубо нарушает положения ДНЯО, не говоря уж — лишает Иран (да и другие государства, у которых перед глазами иранский пример) мотивации участвовать в договоре.

США вообще известны своей необязательностью по отношению к международным договорам, с ДНЯО включительно. Выше говорилось о дискриминации Ирана в нарушение положений ДНЯО. Но можно вспомнить американо-индийские соглашения о сотрудничестве в области ядерной энергетики 2006 г. — когда Вашингтон, руководствуясь интересами своих компаний, производящих оборудование для АЭС, а также желая усилить свои позиции в Индии, пошел на прямое нарушение ряда международных актов.

Тогда Индия согласилась поставить под контроль МАГАТЭ только мирные атомные объекты, при этом оговорив, что их перечень она будет определять сама. При том что индийские военные ядерные объекты остаются вне международного контроля (т. е. США по сути дали добро на развитие индийского ядерного компонента вне международного контроля). Хотя совершенно очевидно, что американские ядерные технологии, поставляемые Индии, могут способствовать развитию не только ее мирной энергетики, но и военных программ. А Индия, заметим, не является участником ДНЯО.

По правилам группы ядерных поставщиков (ГЯП — организация в составе 45 стран, производящих то или иное оборудование для АЭС), продажа технологий в страны, не входящие в официальный ядерный клуб и ДНЯО, если они совмещают мирный атом с военным, запрещена. Но Вашингтон грубо проигнорировал правила ГЯП.

Спрашивается: какое моральное право имеют США требовать от других, в т. ч. от Ирана, неукоснительного выполнения положений Договора о нераспространении, если сами его регулярно и демонстративно нарушают?

Иран вынуждают думать о ядерном оружии

А если — предположим — Иран действительно решит обзавестись ядерным оружием?

Западная пропаганда годами раздувает тезис об “иранской ядерной угрозе”. И ей удалось сформировать у западной (и не только) публики впечатление, что если Иран встанет на путь получения атомной бомбы — это-де достаточное основание для военной атаки на это государство. Что, безусловно, не так. Достаточно вспомнить Израиль, Индию, Пакистан — не участвующих в ДНЯО, обладающих ядерным оружием, но не подвергшихся за это ни международной изоляции, ни наказанию посредством военной силы.

Во-первых, даже сам Договор о нераспространении предполагает, что то или иное государство может оказаться перед необходимостью создания своей атомной бомбы. Так, статья Х договора гласит: “Каждый участник настоящего Договора в порядке осуществления своего государственного суверенитета имеет право выйти из Договора, если решит, что связанные с содержанием настоящего Договора исключительные обстоятельства поставили под угрозу высшие интересы его страны. О таком выходе он уведомляет за три месяца всех участников Договора и Совет Безопасности Организации Объединенных Наций. В таком уведомлении должно содержаться заявление об исключительных обстоятельствах, которые он рассматривает как поставившие под угрозу его высшие интересы”.

Учитывая, что в адрес Ирана регулярно звучат угрозы применения силы, Тегеран в принципе имеет все основания для выхода из ДНЯО по соображениям высших интересов страны (вынужденной прибегать к поиску всех возможных средств для своей защиты).

Иран же по-прежнему заявляет о намерении оставаться участником ДНЯО.

Предположим (только предположим!), что Иран в нарушение положений ДНЯО работает над тем, чтобы обзавестись-таки атомной бомбой. Может ли данное (пока чисто умозрительное) обстоятельство являться основанием для автоматического применения силы против Ирана со стороны Запада? Нет. Такое обстоятельство (если бы оно было доказано) — всего лишь повод к постановке вопроса об исключении Ирана из числа участников ДНЯО. И все последствия, которые в таком случае могли бы ожидать Тегеран, согласно международному праву, — это отказ в предоставлении Ирану мирных атомных технологий.

Одним из ключевых принципов международного права считается недопустимость применения силы или угроза ее применения против территориальной целостности или политической независимости любого государства — что записано в Уставе ООН (приверженность которому, кстати, отмечена и в преамбуле ДНЯО).

В Декларации о принципах международного пpaвa, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, принятой Генассамблеей ООН 24.10.1970 г. (является составной частью резолюции ООН от 14.12.1974 г. “Определение агрессии”), пункт 1 провозглашает принцип, “согласно которому государства воздерживаются в своих международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, не совместимым с целями Организации Объединенных Наций... Такая угроза силой или ее применение являются нарушением международного права и Устава Организации Объединенных Наций...”.

В преамбуле документа прямо указано на необходимость поддерживать “международный мир, безопасность и развитие дружественных отношений и сотрудничества между государствами... независимо от их политических, экономических и социальных систем, от уровня их развития”. Там же закреплен и “Принцип суверенного равенства государств”: “Все государства пользуются суверенным равенством. Они имеют одинаковые права и обязанности и являются равноправными членами международного сообщества независимо от различий экономического, социального, политического или иного характера”. Иными словами, недовольство Вашингтона (и любого другого государства) политическим режимом Ирана не может служить основанием для действий, ограничивающих суверенные права страны, в т. ч. на развитие мирной атомной энергетики как участника ДНЯО. Не говоря уж о применении силы или угрозы ее применения.

В ст. 5 упомянутой резолюции Генассамблеи ООН сказано: “Никакие соображения любого характера, будь то политического, экономического, военного или иного, не могут служить оправданием агрессии”

Т. е. само по себе намерение Ирана (если оно появится или будет доказано) войти в клуб ядерных держав не может служить оправданием для военного нападения на эту страну.

Ну и, как говорится, по гамбургскому счету: если США и прочие страны Запада (Югославия, Ирак, Ливия...) грубо попирают основополагающие принципы международного права, если мировое сообщество не может гарантировать Ирану — члену ООН — сохранение его суверенитета и независимости, то что должен делать Тегеран? Фактически даже если у Ирана и были вполне мирные намерения относительно своей ядерной программы, то ему создают такие условия, при которых впору задуматься о ядерном оружии как об элементе сдерживания агрессора.

Украина: поблагодарить Америку за рост цен на энергоносители

Киев — один из главных пострадавших от антииранской политики Вашингтона и его союзников.

Занимая одно из первых мест в мире по запасам энергоносителей, получая высокие доходы от их продажи, демонстрируя впечатляющие темпы развития экономики (в т. ч. высокотехнологичных отраслей), Иран является весьма привлекательным партнером для Украины. Но...

В середине 90-х Киев внял настойчивым “просьбам” Вашингтона (“уговаривать” приезжала лично тогдашний госсекретарь М. Олбрайт) не участвовать в Бушерском проекте, что вылилось для Харьковского ОАО “Турбоатом” в потерю сотен миллионов долларов.

За отказ от контракта США обещали Украине и “Турбоатому” золотые горы. Так, в 1998-м с большой помпой был презентован проект партнерства между правительством США и Харьковской облгосадминистрацией — “Харьковская инициатива”, который должен был компенсировать убытки, понесенные “Турбоатомом” (и Харьковской областью, недосчитавшейся миллионов в своем бюджете) из-за отказа от Бушера. Были обещаны значительные инвестиции. Но дальше нескольких презентационных мероприятий дело не пошло. Американцы банально обманули.

Спустя четыре года, в марте 2002-го, тогдашний премьер-министр А. Кинах, находившийся в Харькове с рабочей поездкой, комментируя ситуацию, признал: “Соответствующего встречного результата нет, несмотря на обещания наполнить “Харьковскую инициативу” соответствующими объемами инвестиций для реализации проектов по развитию Харьковщины и минимизации тех потерь, которые мы имели после отказа от Бушерского контракта” (29.03.2002, “Харьковский портал”).

В 1995 г. Украина и Иран подписали контракт на организацию серийного производства АН-140 в Исфахане. Проект был рассчитан на 20 лет. Стоимость контракта не разглашалась, но, по оценкам западных специалистов, составляла порядка $4 млрд. Первый серийный АН-140 (иранское название Iran-140), собранный иранскими и украинскими специалистами на мощностях HESA, поднялся в воздух в марте 2001 г. Коммерческая цена базовой модели самолета на местном рынке на начало 2000-х составляла около $8,5 млн. При этом, согласно ориентировочным экспертным оценкам, общая потребность Ближневосточного региона в подобном самолете (только до 2010 г.) оценивалась в пределах 1000 самолетов. Однако стараниями Вашингтона и этот проект не был реализован

Как не сложилось у Киева и Тегерана в реализации масштабных планов по поставкам иранского газа на Украину и (через Украину) в Европу. Опять-таки “благодаря” США.

В последние годы Украина страдает из-за высоких цен на энергоносители. Но не секрет, что одной из главных составляющих биржевых цен на нефть (и на газ) есть “плата за риск”, оцениваемая экспертами в 15—20% (а иными и выше**) от цены. Т. е. та же Украина платит за газ примерно $100 “рисковых” за каждые тысячу кубов. А геополитические риски — дело рук США и их союзников.

____________________________________

** Например, в октябре 2004-го в докладе израильского Института анализа глобальной безопасности United Press International (“The World Oil Crisis: Implications for Global Security and the Middle East” — “Мировой нефтяной кризис: последствия для глобальной безопасности и Ближнего Востока”) цена “за риск” — на фоне войны в Ираке — называлась $20. При тогдашней цене нефти $60 за баррель. Т. е. плата за риск в момент активных боевых действий в Ираке составляла 33% совокупной цены барреля.

Полагаю, нет нужды доказывать, что в случае военных действий против Ирана мировые цены на энергоносители резко взлетят. Но что-то не просматриваются усилия украинской дипломатии, которые были бы направлены на снижение напряженности в районе Персидского залива

Мы наблюдаем активность России и Китая. Но не Украины — будто ее это никак не касается.

Из уст киевских чиновников слышим то рассуждения о невыгодном (“кабальном”) контракте, подписанном Тимошенко, то о “небратском” поведении России. Но ни разу не приходилось услышать сетований на предмет деструктивной политики Запада, в частности США, провоцирующих рост мировых цен на энергоносители.

Помогая США своим действием (допуском крейсеров УРО в свои территориальные воды) или бездействием (молчаливым взиранием на явно готовящуюся агрессию) Украина сама работает на свои убытки — высокие цены на нефть и газ.

Сергей ЛОЗУНЬКО