Александр Пилипенко: США на пороге эры изобилия энергии

Вопрос: Верите ли вы в возвращение цен на нефть до уровня $100 за баррель и выше?

Ответ: Падающие цены на нефть — лишь отражение этих процессов, запущенных в середине нулевых годов столетия. Мир перешагнул порог революционных сдвигов.

Две недели назад, во время своего обращения к Конгрессу США, президент Барак Обама выглядел победно и триумфально. Если проанализировать главные посылы его речи, отчетливо прослеживаются доказательства в пользу новой энергетической парадигмы. США вышли в лидеры мировой ветроэнергетики. Только за 21 день нынешнего года в этой стране произведено больше солнечной энергии, чем за весь 2008 г. (т.е. более чем в 17 раз). Штаты стали на индустриальные рельсы нового технологического уровня и задают самые высокие темпы роста среди стран большой семерки. Солнечная энергия в США вышла на второе место по мощности энергогенерирующих источников. По данным консалтинговой фирмы Lazarel, стоимость гелиоэнергии снизилась до 5,6 цента за КВт, ветряной — до 1,4 цента, в то же время как энергии от сжигания природного газа поступает на рынок 6,1 цента, а угля — 6,6 цента.

Если к этому добавить старт продаж автомобилей с двигателем на водороде и новой линейки автомобилей с электродвигателем практически у всех лидеров мирового автопрома в совокупности с созданием новых аккумуляторов по графеновой технологии, способных заряжаться за 3 минуты и обеспечивающих пробег до 1000 км, то все проявления первого этапа тектонических энергетических сдвигов становятся очевидными даже для рядового потребителя.

И еще несколько тезисов о невероятных успехах самой большой экономики мира. В 4 кв. 2014 г. появилось множество предложений от производителей альтернативной энергетики по долгосрочным поставкам электроэнергии по ценам ниже, чем у поставщиков энергии, использующих природный газ. При этом рост объемов производства альтернативной энергии на 2015-2020 г.г. ожидается в пределах 24-35%.

Добавьте к вышеозначенному бензин по 65 центов, растущие запасы нефти по самой низкой цене за последние 7 лет с достижением рекордных коммерческих запасов за последние 80 лет (413,1 млн. баррелей) и тогда станет очевидным вполне аргументированный ответ, что у нефти нет шансов для реванша и возврата к отметке в $100.

В: Считаете ли вы текущее падение цен на нефть политическим приемом, или для него достаточно экономических оснований?

О: Несомненно, в любом глобальном экономическом изломе есть политическая составляющая. Давайте посмотрим правде в глаза при оценке рычагов прямого регулирования Администрации США на мировой экономический процесс. Разве запуск проектов по разработке сланцевых энергетических проектов, потрясающей динамики ежегодного роста более чем на 40% ветроэнергетики и новых гелиостанций в последнее десятилетие были приурочены к показательной порке экономики России?

Действительно, Администрация США влияет на характер дотаций альтернативной энергетики, открытие возможностей экспорта нефти и газа за пределы США и выдачу новых лицензий на разработку шельфов Мексиканского залива и побережья Аляски. Есть в арсенале правительства и самое эффективное оружие — налог на бензин. Но пока это лишь косвенное влияние для участников нефтяных перегонов.

Дело совсем в другом. Ранее нефтяной бизнес был доступен для крупнейших мировых игроков (ВP, Royal Dutch Shell, Chevron) и государственных монопольных корпораций стран ОПЕК и России, обладающих возможностями многомиллиардных вложений в организацию добычи углеводорода. Сланцевая энергетика понизила финансовый порог входа в углевороды в 150-170 раз по отношению к базовым способам добычи по технологиям ХХ века. А получение солнечной энергии для своего домохозяйства уже доступно для любого представителя среднего класса!

Именно бизнес и новые технологии, а не политики создали предпосылки и базис для внедрения прорывных идей, позволивших объединить общеизвестный фрекинг с технологией горизонтального бурения, которые ревизовали устаревшую логику ведения нефтяного дела.

Сейчас уже можно не сомневаться, что сланцевый бизнес слегка сконсолидируется и устоит при ценах на нефть ниже 50 долларов за баррель.

Вместе с тем не удивлюсь, если окажется, что среди участников кругов, которые определяют политику развития новых видов энергии, окажутся те, кто сейчас контролирует основную нефтедобычу на Ближнем Востоке и в США. Они лучше других чувствуют конъюнктуру и грядущие революционные изменения в энергетике. К 2020 г. мы почувствуем в этой сфере такую же динамику, как за последние 15 лет в области коммуникаций.

Кстати, именно лидеры современного цифрового мира являются самыми большими драйверами в “зеленой энергетике”. Apple и Google последние 5 лет соревнуются в энергоэффективных проектах как на уровне домохозяйств по регулированию оптимальной температуры в жилищах и офисах, так и в глобальных ветроэнергетических проектах на шельфе Атлантики от Бостона до Флориды.

Все эти условия перевели американцев в эру изобилия энергии, а сами США добавили себе титул энергетической сверхдержавы.

В: Может ли падение цен на нефть подтолкнуть разработки в других направлениях энергетики? Возможно уже есть примеры?

О: На протяжении последних 10 лет все высокопоставленные российские чиновники и влиятельные госменеджеры Газпрома и Роснефти убеждали участников Давосских форумов в неизменности роста цен на все углеводороды и довольно успешно окучивали западных политиков и крупнейшие финансовые институты в развитии и продвижении проектов Северного и Южного потоков.

Отсутствие единой энергетической политики в Евросоюзе, несогласованность в применении “зеленых тарифов”, отсутствие достаточного количества современных портов, которые могут принимать сжиженный природный газ (СПГ), позволило монополиям нашего северного соседа в тандеме с Кремлем считать себя влиятельнейшим игроком на Европейской арене.

Да, в Европе есть страна (Дания), которая уже более чем на 43% обеспечивает свои потребности за счет возобновляемых источников энергии. В Германии, Испании и Голландии к концу этого десятилетия этот показатель может перешагнуть за 40%-ый рубеж.

Но все же тон задает заокеанский гигант. В первую очередь — за счет долгосрочных вложений в нанотехнологии, открывающие фантастические возможности в достижении 90%-ого уровня КПД в гелиостанциях, получение дешевого водородного топлива из атмосферы и создании компактных накопителей электроэнергии без потерь.

Все это означает только одно — эпоха доминирующей роли нефти в ключевой линейке мировых товаров подходит к своему логическому концу.

Мы все прекрасно знаем, что на протяжении последних пяти веков колонии, судостроение и такие товары, как хлопок, уголь и, наконец, нефть были основными двигателями мировых процессов.

С середины ХХ века все были убеждены, что атомная энергетика, а затем и ядерная будут определяющими. Но нефть устояла.

Полвека назад все учебники и научные статьи подчеркивали, что возобновляемые источники энергии никогда не составят сопоставимую альтернативу традиционной энергетике. А нынешние лидеры современной “зеленой энергетики” (США, Германия, Япония, Китай и Индия) не имели никаких поддерживающих программ в этой сфере.

В: Многие производители гаджетов сейчас сетуют, что развитие рынка электроники значительно сдерживает емкость батареи. Использование литий-ионных аккумуляторов в свое время сделало возможным появление смартфонов. Как вы думаете, появится ли в обозримом будущем еще более энергоемкий материал, и как это может повлиять на электронную, автомобильную и другие виды промышленности?

О: Исходя из свежих научных публикаций, несложно спрогнозировать появление компактных аккумуляторов для персональных гаджетов, способных получить полный заряд за считанные секунды. И это отнюдь не за горами.

Аккумуляторы на углеродных нанотрубках и углекомпозитах с органическим накопителем должны появиться уже в этом году. Это, на мой взгляд, может радикально ускорить развитие электрического транспорта. Так, например, “двойные углеродные” батареи RYDEN выдерживают 3 тыс. циклов перезарядки против 1 тыс. как у большинства литий-ионных батарей. Заявленные параметры подобных емкостных устройств будут означать революцию в накоплении и сохранении энергии для ветроустановок и гелиостанций, особенно периферийного типа.

Не удивлюсь, если в среднесрочной перспективе в мире будет наблюдаться существенный приток инвестиционного капитала в “зеленую энергетику” и ускорение темпов роста этого сектора.

В: Весь 20-й век в мире доминировали государства, обладающие самыми большими объемами энергоресурсов. Изменится ли концепция “у кого нефть, тот и прав” в 21-м веке?

О: Сомневаюсь, что революционные изменения в энергетике так же быстро проникнут в экономику всех стран равномерно, как это произошло с распространением современных видов телекоммуникаций. Нефть будет влиятельным товаром номер один еще некий переходной период, который можно оценить в 8-10 лет.

По сути, США являются первой страной промышленно развитой части мира, которая стала обладать практически всеми признаками энергетически самодостаточной страны. Заметьте, это стало достижимым всего несколько лет назад, когда фрекинговые технологии толкнули нефтяной рынок США к лидерству в мировом масштабе.

Штаты приступили к строительству четырех СПГ-терминалов. Первые из них (в Луизиане) будут запущены уже в текущем году.

Думаю, политики уже не станут сдерживать бизнес в экспорте углеводородов на азиатские и европейские рынки. За этот период американская экономика постарается реализовать свое конкурентное преимущество для отрыва от ближайших восточных преследователей.

В: В 2012 г. Роман Абрамович вложил $14,3 млн. в разработку водородных топливных элементов. Вы бы вложили столько в водород?

О: Я не уверен в достоверности факта инвестиции в таком объеме, тем более, что для решения этой проблемы понадобится гораздо меньше средств. Если обратится к статье нобелевского лауреата Андрея Гейма в журнале Nature, то концептуально, проблема получения дешевого водорода решается достаточно просто. Сам первооткрыватель углеродного графена объясняет процесс перекачки атмосферного водорода буквально в двух предложениях. Графен, с которым рядом находится соответствующий катализатор, пропускает в одну сторону через себя лишь частицы размера не более протона.

(Прим.:Графен — углеродистая двумерная структура, состоящая из одномерного слоя атомов углерода, объединенных в правильные шестиугольники.)

Пока все это на уровне исследования, даже не представлена установка лабораторного уровня. Но учитывая возможный необычайный коммерческий результат — все остальные работы по построению промышленной установки могут пройти за необычайно короткие сроки. Особенно, когда к этому проявляют интерес такие щедрые инвесторы, как Абрамович.

В: Топливо будущего с вашей точки зрения — это…?

О: Вселенная полна энергии. Она пронизывает нашу планету, но мы пока перерабатываем всего 0,001% от мощности светового потока, падающего на поверхность земли. От нашего светила на каждого жителя планеты приходится 25 МВт. Но мне больше по душе повторение научных успехов Николы Тесла. Вероятнее всего, человечеству удастся передавать без потерь энергию в любую точку земли. Это интереснейшая и революционная по своей сути проблема занимает умы миллионов, среди которых тысячи являются истинными учеными.

В: Украина — аграрная страна. Как вы думаете, целесообразно было бы развивать у нас биотопливо? Инвестировали ли бы вы сами в это направление?

О: Биотопливо — абсолютно благодатная ниша современного энергобизнеса. Но это справедливо только для тех стран, для которых характерна устойчивая и прогнозируемая правовая система.

В этом плане наша страна имеет потенциал роста на многие десятилетия вперед с ежегодным 40-50% уровнем роста.

Приобретая десятки миллиардов кубов природного газа из России или в странах ЕС, мы отягощаем свой валютный баланс и поддерживаем основного монополиста — своего агрессивного соседа. Даже простое ежегодное замещение биотопливом 0,8-1,0 млрд. м3 природного газа даст Украине ощутимые экономические результаты (от новых рабочих мест до улучшения экологической среды).

Бесспорно, чтобы биотопливо стало ощутимым в балансе страны необходимы многомиллиардные инвестиции. И они найдутся, без сомнения! Но для этого нужен базис — адекватная долгосрочная государственная программа по поддержке этой отрасли. Например, в энергобалансе Германии доля биотоплива вполне сравнима с долей природного газа (8,1% — биомасса, 11,8% — природный газ). При этом только за прошлый год индустриальный лидер Европы потратил €24 млрд. на государственную поддержку возобновляемых источников энергии. Даже российский “Газпром” анонсировал свою программу по производству “зеленого” газа, общий потенциал которого они оценивают в 35 млрд. м3.

А что у нас? За 23 года независимости в Украине двадцать раз менялись министры энергетики, семеро из них входили в эту реку дважды. Если добавить сюда частоту смен вице-премьеров по ТЭК и выделить из них харизматично-влиятельных, то суммарно, цифра “решателей” энергетической стратегии Украины превысит 30 человек. Именно благодаря такому “управленческому хаосу” сколотила себе состояние вся верхняя часть таблицы украинского списка Forbes.

Убежден, нашей стране крайне необходима долгосрочная, как минимум, на 25-30 лет энергетическая стратегия, принятая с соблюдением условий обсуждения ее в экспертном сообществе и утвержденная в парламенте. Все последующие бюджетные дебаты должны исходить из опорных стратегий. И любые серьезные корректировки ее должны проходить лишь с согласия авторитетного экспертного сообщества и широкого освещения для общества.

Для чиновников, имеющих отношение к исполнению государственной стратегии развития простительно не знать наизусть содержание Конституции (они и так не знают), но дорожную карту исполнения энергетической стратегии они должны чтить как “Отче наш”.

Сбалансированность энергетики касается кошелька каждой семьи, а в последний год это стало и основной угрозой для независимости Украины.

В: Как меняет расстановку сил в мире сжиженный газ?

О: “Газпром” потратил немало средств для финансирования мощной PR-программы, гласящей, что “… нефть — кровь ХХ века, а природный газ — драйв ХХI века”. На мой взгляд, заглядывать дальше 2025-2030 гг. абсолютно бессмысленно. Но вполне можно предположить, что углеводороды будут находиться в ценовом пределе, который контролируется спросом в нишевых специализированных секторах на рынке химических продуктов.

Убежден: нефть и газ в качестве энергии, станут аналогом дров в современном мире.

Конечно же, сухостой собирают для ведения домохозяйств и в Украине, и в Африке, но в промышленных масштабах дрова в качестве биотоплива не используют даже страны третьего мира.

Скорее всего, в предстоящее десятилетие мы станем свидетелями переломного перехода в пользу возобновляемых источников, с одновременным переходом рынка сбыта углеводородов в новую нишу их использования. Повышение КПД фотоэлектрических устройств до 85-95% и переход на 140-160-метровые ветрогенераторы с длиной лопасти в 100-120 метров позволит вытеснить природный газ до 7-10% энергобаланса в странах Евросоюза и США. В этих странах уже сформировали позиции о достижении в ближайшие 12 лет уровня экономичности выпускаемых автомобилей до 23 км на литр бензина (т.е. чуть больше 4 л на 100 км; отдельные модели, достигающие этого показателя, уже есть).

Не надо быть особым провидцем, чтобы предсказать потерю своего сектора рынка для трубопроводного транспорта углеводородов. Особенно когда его используют как инструмент политико-экономического шантажа.

В: Какие направления возобновляемой энергетики вы считаете самыми перспективными?

О: Структура приоритетов развития альтернативной энергетики для каждой страны своя, особенно, когда речь идет о десятилетней перспективе. Электрический тариф в странах Евросоюза крайне неоднороден, он разнится в 2-3 раза. Естественно, самые высокие тарифы там, где есть мощная господдержка возобновляемой энергии и где выше ее удельный вес. Наивысший — в Германии, Дании и Испании.

Что есть в арсенале? Ветроэнергетика, солнечные коллекторы, приливные электростанции, биомасса, геотермальные источники, тепловые насосы, водородное топливо, зеленый газ — вот основа, которая должна теснить каменный уголь и углеводороды.

За второе десятилетие века стоимость Мвт-часа солнечной энергии (в промышленных масштабах) снизилась почти на 80% и составляет 72$. Ветроэнергетика и солнечные фермы удерживают два призовых места среди электрогенерирующих мощностей США, Германии и Испании. Скорость роста этих сегментов энергорынка на сегодня больше всего ограничена лишь возможностями демпфера в критическое время их использования.

Мы уже говорили об успехах в создании новых устройств, способных сохранять энергию без существенных потерь при ее извлечении в нужный период времени. Это существенно снизит зависимость от другого вида энергии, которая выступает как заменяющая и поддерживающая суточные неоднородности из-за присущей аритмии мощности альтернативных источников.

До сих пор самым масштабным маневровым устройством — как и самым древним — является гидроаккумулирующая электростанция (ГАЭС). Низкий КПД такого сооружения компенсируется дешевой энергией воды, но позволить себе это могут лишь страны с избыточными территориями. Кроме того, ГАЭС имеет гораздо более гибкий и мобильный график для подстройки энергосистемы в период “пиковых” нагрузок. Германские эксперты подтверждают, что уже сегодня газовые электростанции работают, когда нет ветра и солнца. Их время работы сократилось с 8 до 1 тыс. часов в год .

Солнце и ветер в совокупности с применением нанотехнологий одержат верх на всех рынках развитых стран. А по данным Управления энергетической информации США уже в прошлом, 2014 г., более 50% новых мощностей работали на возобновляемых источниках. Кстати, среди лидеров роста производства возобновляемой энергии, находятся и три страны участницы БРИКС — Китай, Индия и Бразилия.

В: Еще в начале 2000-х некоторые ученые много писали о том, что уже к концу второго десятилетия 21 века на добычу одной тонны нефти придется потратить энергии столько же, сколько содержится в самой тонне нефти. Но, как видим, это не произошло. Как вы думаете — это произойдет когда-нибудь вообще?

О: О запасах полезных ископаемых и их уровне исчерпаемости легко ответит Википедия. Гораздо интереснее дискуссия о самом механизме преобразования нефти и причин ее залегания в определенных узлах планеты. Здесь поклонники обеих теорий находятся примерно в равной силе своих убеждений. Я все же, сторонник теории круговорота водородно-углеродной пары и повторяемости процесса с, вероятно, столетним циклом.

В: Верите ли вы в будущую прорывную роль термоядерных реакторов в мировой экономике? Или это все так и останется научными экспериментами?

О: С появлением первых атомных реакторов, выпускающих коммерческое электричество, все человечество было уверено, что термоядерный синтез очень скоро заменит атомные реакторы. Почти все футурологи, известные фантасты и маститые физики, в конце 60-х, предсказывали, что к рубежу столетия проблема будет решена.

Пик интереса к этой теме мощно проявился в 1989 г. после появления публикаций об электрохимическом индуцированном ядерном синтезе. Все заговорили об энергетическом эльдорадо. Повторить процесс другим исследователям не удалось, хотя фальсификаторов по всему миру хватало, что и привело к выталкиванию идеи холодного термояда в область лженауки. В 2008 и 2011 гг. холодный ядерный синтез опять стал темой номер один после демонстрации сообщений из Осакского и Болонского университетов.

Осенью прошлого года, по сообщению Reuters, крупнейший поставщик Пентагона, компания Lockheed Martin Corp, заявила о готовности представить к испытанию в 2015 г. первый компактный термоядерный реактор, умещающийся на трейлере. Еще более сенсационным стало сообщение о независимом тестировании в октябре 2014 г. с подтверждающими результатами “катализаторов энергии Росси” по превращению никеля в медь при участии водорода. Здесь речь идет об уже готовых промышленных установках по 1 Мвт.

В: Что изменит дешевая энергия в мире? На какие сферы экономики повлияет в первую очередь?

О: Вся история человечества связана с борьбой за пищу, воду, энергию. Индустриальная эпоха резко взвинтила цену энергоносителей и расширила палитру ее источников.

Дешевая энергия в совокупности с новыми знаниями в материаловедении на уровне наномира позволит решить проблему опреснения и очистки морской воды. Именно воды, того компонента нашего бытия, который дорожает повсеместно и без которой нельзя получить достаточно устойчивых урожаев на большей части возделываемых сельхозугодий. Четко прослеживается цепочка: “энергия -> дешевая энергия -> вода -> пищевые продукты”.

Дешевая энергия породит технологическую гонку за новыми материалами, которые заменят черные и цветные металлы.

Все предпосылки к этому видны уже сегодня. Перевод базальтовой массы в наноразмерные нити, последующее их сплетение в жгуты для использования в качестве исходного материала для 3D принтеров. В итоге мы покупаем готовые изделия, которые прочнее металла, в разы легче и с более конкурентными качествами в противодействии любой агрессивной среде.

В: Может ли Украина достичь полной энергетической независимости? Как?

О: Начнем с цифр. Всем известных, но очень противоречивых и показательных. Мы — обладатели самого дешевого электрического тарифа для населения (в 11,7 раз ниже чем у лидера рейтинга — Дании). До последних лет, в структуре производства первичных энергоресурсов Украины более 69% занимали уголь и природный газ. В рейтингах энергоемкости ВВП и потребления природного газа на душу населения — Украина много лет в тройке аутсайдеров. Зато мы — лидеры мирового рынка по плотности газотранспортной системы (общая протяженность трубопроводов — более 243,3 тыс. км). И наконец, имеем свежее требование МВФ — повысить цены за газ для населения в семь раз!

При всем этом наборе мы еще имеем НАК “Нефтегаз Украины”, который все международные финансовые институты единодушно относят к “черной дыре” всей экономики страны. Хотя более правильно эту структуру сравнивать со складом ядерного оружия, а управляющий чемоданчик находится в 1000 км северо-восточнее Киева.

При вопиющей убыточности и несуразной структуре, Нефтегаз является центром интересов политиков по обе стороны границы. Поэтому мы и сидим на газовой игле и ежегодно мечтаем о “мягкой” зиме.

Рецепт выхода давно известен (колонка справа показывает объем возможного замещения природного газа, в млрд. м3)

Замещение импортируемого газа, суммарно к тем 18,3 млрд. м3, которые Украина стабильно добывает уже десятки лет плюс средства, полученные за транспортировку транзитного газа в Европу, вполне могут сделать нас условно-независимой державой. Это стратегия на 5 лет, и начинать необходимо незамедлительно. Этот период как раз завершится, когда Газпром протянет нитку в Турцию.

Дмитрий ГОРЮНОВ