Чему есть рациональное объяснение — относительная дешевизна и экологическая безопасность.

Игры на мировом рынке “мирного атома”

На фоне стремительного роста цен на традиционные энергоресурсы (уголь, нефть, газ) и усугубления парникового эффекта реабилитация ядерных технологий кажется вполне закономерным. Мир учится жить без нефти, а в настоящее время единственной реальной заменой углеводородам может служить атом.

Во-первых, АЭС в отличие от ТЭС, работающих на мазуте или угле, не вырабатывают углекислый газ. Поэтому, если исключить возможность аварий и терактов, атомную энергетику можно считать относительно “экологически чистой”. Во-вторых, энергия, вырабатываемая на АЭС, получается более дешевой. По расчетам МАГАТЭ, производство электроэнергии из ядерного топлива обходится в среднем в 21-31 долларов, из угля — в 25-50 долларов, а из газа — в 37-60 долларов. Для Украины в соответствие с тарифами “Энергоатома” стоимость МВт составляет порядка 17,5 долларов. В-третьих, экономия достигается на доставке топлива.

Оценивая ядерный ренессанс в количественном выражении, американские специалисты пришли к выводу, что суммарная мощность АЭС в мире возрастет с 371 ГВт в 2005-м до 438 ГВт в 2030 году.

Неудивительно, что во многих странах уже приняты программы расширенного строительства новых атомных станций. Только за последнее время о своих планах по развитию атомной энергетики заявили Финляндия (строит пятый и размышляет о шестом энергоблоке), Белоруссия (в планах 2 реактора), Литва (намерена строить новую АЭС взамен Игналинской), Турция (3 реактора), Южная Корея (8 реакторов), Япония (12 реакторов).

Амбициозные задачи в сфере атомной энергетики ставит перед собой Казахстан. В условиях высокого мирового спроса на уран “Казатомпром” сконцентрировал свое внимание на трех основных направлениях. Во-первых, наращивает сырьевую базу внутри страны, во-вторых, осуществляет экспансию на другие рынки, в-третьих, стремится получить доступ к технологиям по обогащению урана и производству конченого продукта — ядерного топлива. Причем особый акцент делается на последнем пункте, предоставляющем возможность казахстанской атомной монополии достичь максимально возможной в нынешних условиях рыночной капитализации.

О решении создать полноценную ядерную отрасль и несколько агентств по ядерной энергии объявила ЮАР. В период до 2030 года правительство Южноафриканской республики планирует запустить 12 АЭС и 24 модульных реакторов.

Грандиозные планы в атомной области задекларировали Китая и России. Пекин намерен инвестировать более 50 млрд. долл. в создание 30 энергоблоков в дополнение к 9 существующим. А в России разрабатывается долгосрочная стратегия развития атомной отрасли, в соответствии с которой к 2025 г. долю “мирного атома” в выработке электроэнергии в стране планируется увеличить с нынешних 17% до 25%. Для этого нужно будет построить более 40 энергоблоков и инвестировать в отрасль порядка 60 миллиардов долларов.

На “атомном рынке” начинают появляться и довольно неожиданные игроки. В конце прошлого года Саудовская Аравия, Марокко, Египет, Тунис, Алжир и Объединенные Арабские Эмираты поставили в известность МАГАТЭ о том, что они намерены приступить к развитию у себя атомных технологий.

Украина сегодня также находится в поисках своего рационального ответа на атомный вопрос.

Возможно для того, чтобы найти адекватное решение необходимо пристальнее присмотреться к тому к тенденциям на глобальном рынке “мирного атома”.

“Атомные” стратегии глобальных игроков

Причина столь горячей любви развивающихся стран к “мирному атому” довольно проста. Пока главными крупными импортерами углеводородов был “золотой миллиард”, их было достаточно. Перенос легкой промышленности, а затем и индустриальных производств в развивающиеся страны потребовал их обеспечения энергией. Если в 1960-е годы прошлого века из каждой тонны прироста энергоресурсов развитые страны 80% забирали себе, то в 2005 году уже только 30%. Развивающийся мир с его огромным населением полноправным партнером вышел на энергетический рынок, и оказалось, что “традиционных” ресурсов глобальной экономике уже недостаточно.

Также не секрет, что именно освоение энергии атома стало базой для развития четвертого, а затем и пятого технологического уклада. Поэтому освоение ядерных технологий рассматриваются развивающимися странами как серьезный ресурс и реальная “точка” для качественного роста национальной экономики.

Важно понимать, что растущий спрос многих на освоение мирного атома объективно могут удовлетворить лишь немногие, реально обладающие технологиями полного ядерного цикла.

Сегодня в мире технологиями постройки реакторов обладает лишь крайне ограниченное количество стран, при этом ядерное топливо фактически производят лишь 6. Крупнейшие игроки на этом рынке — Россия и США, имеющие доминирующие позиции в этом сегменте мирового рынка.

Еще совсем недавно этот рынок, как и рынок вооружений, был четко разделен по оси геополитических разломов между двумя противоборствующими блоками. После изменения геополитической ситуации атмосфера на рынке мирного атома резко изменилась. На смену распределению “сфер влияния” приходит острая конкуренция за ресурсы, рынки сбыта и построение технологических цепочек.

К ней уже вовсю готовится российские, японские, американские и западноевропейские кампании. Об этом свидетельствуют активные процессы слияний и концентрации производственных возможностей, развернувшиеся на атомном рынке.

Активная корпоратизация развернулась в России. На базе “Росатома” создается мощная вертикально интегрированная компания, способная на равных конкурировать с мировыми гигантами. Идут процессы укрупнения других игроков.

Недавно, General Electric и японская Hitachi приняли решение о создании альянса, который будет действовать на мировом рынке атомной энергетики. В тесном взаимодействии на рынке ядерной энергетики работают японская Mitsubishi (Япония) и франко-немецкая промышленная группа AREVA. Миноритарным акционером американской компании Westinghouse, которая снабжает топливом около 40 процентов АЭС мира и половину рынка США, является “Казатомпром”. Казахский концерн в свою очередь тесно сотрудничает с японской Toshiba , китайской China Guangdong и российским “Росатомом”.

Вне всякого сомнения, сущность конкуренции не сводится исключительно к экономическому эффекту. Мир уже постепенно привыкает к тому, что контроль над углеводородными ресурсами и транзитными маршрутами превращается в универсальный инструмент геополитического влияния. Теперь к этому списку вполне можно добавить и технологии ядерного цикла.

Продолжение следует.