В принципе, нынешние акционеры предпочли бы сохранить статус кво, но после того как в январе Mittal Steel объявила о планах враждебного поглощения Arcelor, стало понятно, что перемены неизбежны. Менеджмент люксембургской корпорации отчаянно боролся за сохранение ее независимости, но Миттал регулярно улучшал свое предложение, и, кроме того, ему была обеспечена поддержка американских хеджевых фондов, которые контролируют около 30% акций Arcelor. Поэтому в мае совет директоров группы принял решение о дружественном слиянии с подконтрольной Мордашову российской компанией “Северсталь”: этот шаг надежно защитил бы корпорацию от претензий Mittal Steel. Однако по условиям этой сделки, в руках Мордашова оказалось бы около 32% акций Arcelor, причем после планировавшегося обратного выкупа акций и их аннулирования (что должно было привести к повышению стоимости оставшихся, а, заодно, сделать покупку Arcelor менее выгодной для Миттала) этот пакет увеличился бы до 38%.

Такое изменение структуры собственности пугало западных инвесторов Arcelor, даже тех, которые были категорически против сделки с Митталом — им представляется, что иметь дело с российским бизнесменом еще опаснее, чем с индусом. Правда, менеджмент корпорации привел веские аргументы в пользу такого слияния, и Лакшми Миттал осознал, что его позиции серьезно пошатнулись. Поэтому он сделал новое предложение Arcelor, в котором полностью согласился со всеми требованиями менеджмента корпорации.

В финансовом отношении, сумма предложения было увеличена на 49% по сравнению с январской офертой, до 24,5 млрд. евро (по 40,4 евро за акцию), причем та часть этой суммы, которая должна быть выплачена наличными, увеличилась на 108%. Кроме того, Миттал согласился ограничиться 43% акций укрупненной компании и обязался не изменять свой пакет в течение пяти лет, а впоследствии — не увеличивать его до более 45%. Он предложил также, чтобы корпоративное руководство группой было основано на принципах, соответствующих модели Arcelor:

• у новой компании будет только один тип акций, одна акция — один голос;
• совет директоров и правление будут отдельными органами, причем большинство совета будет представлено независимыми директорами;
• в совете директоров объединенной группы будет 18 членов, в том числе 12 человек из нынешнего совета Arcelor, включая 3 представителей профсоюзов, и 6 директоров, которых назначит Лакшми Миттал, при условии, что 3 из них будут независимыми. У каждого директора будет только 1 голос;
• штаб-квартира укрупненной компании будет находиться в Люксембурге;
• правление группы будет состоять из 7 членов, из которых 4 человека — члены нынешнего правления Arcelor, включая Ги Долле, а остальные три будут назначены советом директоров Mittal Steel.

Фактически, в соответствии с условиями этой сделки, Arcelor оказывается не объектом поглощения, а партнером по слиянию, причем именно Mittal Steel войдет в состав Arcelor. Новая группа станет называться Arcelor — Mittal, и она будет зарегистрирована в Нью-Йорке, Париже, Мадриде, Амстердаме, Брюсселе и Люксембурге. Суммарные мощности Arcelor — Mittal составят 116 млн. тонн стали в год. При этом, в соответствии с моделью Arcelor, деятельность Arcelor — Mittal будет основана на следующих принципах:

• ориентация на производство продукции высоких переделов и расширение в регионах с низкими производственными затратами;
• промышленное лидерство, которое будет достигаться за счет непрерывных инвестиций во внедрение самых прогрессивных технологий;
• вертикальная интеграция, обеспечивающая снижение затрат;
• расширение научно-технологических исследований;
• лидерство в торговле, обеспеченное мощными дистрибуторскими каналами Arcelor ;
• высочайшие стандарты в отношении здравоохранения и безопасности, а также защиты окружающей среды;
• высочайшие стандарты в отношении этики и устойчивого развития;
• высочайшие стандарты в отношении социальной ответственности;
• никакого сокращения персонала на европейских заводах Arcelor в связи с обусловленной слиянием реструктуризацией;
• непрерывное повышение прибыльности, а также ежегодное повышение дивидендов на 30%, как часть более широкой программы максимизации доходов акционеров.

При этом канадская компания Dofasco, которую Лакшми Миттал исходно собирался продать, останется в составе Arcelor — Mittal.

После 9-часовых переговоров совет директоров Arcelor принял это предложение и рекомендовал акционерам согласиться на оферту Миттала. Однако после этого возникла проблема, связанная с договором, подписанным с Алексеем Мордашовым. Однако Лакшми Миттал “не складывал все яйца в одну корзину”: параллельно с переговорами с менеджментом Arcelor он организовал своих сторонников, и они добились созыва внеочередного собрания, которое должно было решить судьбу сделки с “Северсталью”. Отменить это слияние можно было только в том случае, если против него проголосуют владельцы более 50% акционерного капитала, тогда как за всю историю Arcelor кворум на собраниях ни разу не превышал 35%. Тем не менее, на сей раз на собрании было представлено 60,4% голосующих акций, и их владельцы отклонили сделку большинством в 57,94%.

Теперь Мордашов имеет возможность либо сделать свое предложение о приобретении Arcelor целиком, либо согласиться на разрыв договора и реализовать свое право на предусмотренную для этого случая компенсацию в сумме 140 млн. евро. Первый вариант расценивается аналитиками как чисто теоретическая возможность: вряд ли Мордашов сумеет найти 70 млрд. долларов, чтобы заплатить за 100% акций Arcelor. Правда, если он сумеет учредить консорциум, в который войдут, например, Роман Абрамович, Владимир Лисин и другие российские миллиардеры, либо привлечь крупного институционального инвестора, или, скажем, получить льготный кредит под гарантии российского правительства, заинтересованного в таком исходе, то может случиться и невозможное… Тем более, что Мордашов заявил, что он пора не сложил оружия и “рассматривает разные варианты”. Однако обозреватели уверены, что теперь победа осталась за Митталом.

Председатель правления Йозеф Кинш, ранее ратовавший за Мордашова, заявил на собрании: “Синергия, которая появится в результате объединения с Mittal Steel, несоизмеримо больше той, которую можно было бы получить в результате слияния с “Северсталью”. Не следует забывать, что эти две альтернативные сделки слишком различаются по масштабу”. Со своей стороны, акционеры, как показало голосование, опасаются непрозрачных бизнес-моделей, которые практикуют российские компании. Пьер Хиллайр (Piers Hillier), глава лондонского подразделения WestLB Asset Management, в управлении которого находится 1,5% акций Arcelor, заявил: “Непрозрачность вызывает у нас серьезное беспокойство”. В пользу Mittal Steel высказался и акционер Arcelor Джеймс Макмиллан, руководитель подразделения ценных бумаг в лондонском филиале Merrill Lynch: “Важно, что это объединение станет промышленным лидером”.

Фактически основными сторонниками Мордашова оказались профсоюзы. Доминик Пламьон (Dominique Plumion), представитель профсоюза CFDT , считает план Миттала “нежизнеспособным ни в финансовом, ни в промышленном отношениях”, а его коллега из CFE — CGC добавил, что “проект слияния с “Северсталью” имеет больший смысл”. И добавил: “Мы ничего не знаем о проекте Миттала”. Тем не менее, это мнение не совпало с точкой зрения большинства. Похоже, что пятимесячная борьба действительно завершилась, причем — к всеобщему удовольствию: у Лакшми Миттала исчезнет головная боль по поводу средств, необходимых для модернизации его заводов, менеджмент Arcelor добился блестящих условий слияния, а Алексей Мордашов получит 140 млн. евро за согласие поддержать Ги Долле в его торговле с Митталом…