“В “Нафтогазе”, к сожалению, на трех высших уровнях управления нет ни одного профильного специалиста с нефтегазовым образованием и опытом работы: ни в наблюдательном совете, ни в правлении, ни на уровне ниже правления”

Исполнительный директор НАК “Нафтогаз Украины” Юрий Витренко в программе “Обратный отсчет” на телеканале “UA: Первый” 13 февраля 2020 года

Продолжение. Начало читайте здесь

Безусловно, не стоит преувеличивать роль набсовета “Нафтогаза” в принятии тактических решений дуэтом Коболев-Витренко. Например, схема, благодаря которой НАК погашает 30-миллиардный долг перед бюджетом контролируемой Игорем Коломойским “Укрнафты”, прекрасно укладывается в модель “захваченного олигархами государства с элементами внешнего управления”.

И набсовет, в котором большинство принадлежит “независимым иностранным директорам”, здесь как раз тот самый элемент. Его главная задача — придавать легитимность самому факту существования правления ”Нафтогаза”, его девиантным решениям плюс защищать космические доходы руководства НАК от попыток их пересмотра. Напомним, только по итогам 2018 года 15 топ-менеджеров госмонополии поделили более 681 млн гривен.

В свою очередь, интерес независимого набсовета стратегически лежит в подготовке приватизации крупнейшей украинской госмонополии (возможность продать 50%-1 акцию “Нафтогаза” уже содержится в свежем правительственном законопроекте), тактически — в заработке на украинском импорте природного газа через швейцарских посредников, когда ставка делается не на более прозрачные долгосрочные контракты, а на спотовые сделки. Причем фактически бизнес ведется с тем самым ненавистным российским “Газпромом”, от работы с которым напрямую наша монополия официально отказалась 5 лет назад.

Ну, и конечно же, как и Коболев с Витренко члены набсовета “Нафтогаза” не забывают о себе любимых. Их доходы уступают этой парочке, но значительно выше уровня компенсации принятого для подобного рода специалистов в цивилизованных компаниях. Например, в 2018 году НАК потратил на обеспечение работы набсовета 53 млн гривен. С учетом не принимавшего в его работе участия Стива Хейсома, выходит, что в среднем на одного из 6 членов НС было потрачено почти 9 млн гривен, или более 300 тыс долларов.

Для примера, средняя компенсация членов набсовета немецкой Deutsche Bahn (которая собирается проглотить “Укрзализныцю”) находится на уровне 45 тыс евро. То есть в 6 раз меньше чем у “Нафтогаза”. При том, что выручка последнего как раз в 6 раз ниже чем у Deutsche Bahn. В общем, два мира — два образа жизни.

Очевидно, что такая ситуация могла сложиться лишь в компании, которая благодаря изначально заложенной формуле, в соответствии с которой у зарубежных независимых директоров автоматическое большинство в набсовете, совершенно не зависит от своего единственного владельца — Украины. По большому счету необходимо признать, что и набсовет, и правление “Нафтогаза” в такой ситуации могли бы платить себе еще больше. Видимо — ленятся.

Впрочем, ключевой вопрос здесь, все-таки, не в размерах зарплат и премий, а в том, что в цивилизованном мире наблюдательный совет — группа профессиональных управленцев, которая работает в интересах акционеров (в нашем случае — украинского государства) и контролирует работу топ-менеджеров компании.  

Очевидно, что приведенное выше определение нисколько не касается нынешнего состава набсовета НАК: для этого помимо желания и мотивации у его членов нет ни соответствующего опыта, ни компетенций. Даже исполнительный директор НАК вынужден это признать.

Если в резюме членов набсовета и обнаруживаются какие-то позитивные намеки, то при более тщательном рассмотрении они оказываются скорее со знаком “минус”. Лучшим доказательством тому является председатель набсовета “Нафтогаза” Клэр Споттисвуд (Clare Spottiswoode). В 1993-1998 годах она возглавляла британского газового регулятора OfGaz (предшественника нынешнего энергорегулятора Ofgem). Это был как раз период раздела British Gas и либерализации газового рынка в Великобритании — с этой точки зрения опыт Клэр безусловно бесценен для анбандлинга “Нафтогаза”. Если бы не одно “но”.

Сразу после работы на британское правительство Споттисвуд ушла в частный сектор. И никуда-нибудь, а старшим вице-президентом по регуляторным вопросам в Европе Azurix, глобального бизнеса скандальной американской компании Enron в сфере водоснабжения. Причем умудрилась в буквальном смысле выйти “сухой из воды”. Несмотря на громкое банкротство Enron и его активов в 2001 году, тюремные сроки и штрафы для его топ-менеджеров не только в США, но и за рубежом, и даже самоубийства среди отцов-основателей компании, Споттисвуд, как ни в чем не бывало, трудоустроилась в British Gas, работу которого она регулировала в течение 5 лет. 

Британская пресса донимала ее вопросами, как же так случилось, что акции Azurix, в которой она занимала высокий пост, размещались среди инвесторов в июне 1999 года по 19 долларов и уже в октябре 2000 года (непосредственно перед банкротством) Enron скупал их обратно по 7 долларов за штуку. Тем более, что Клэр уволилась из Azurix лишь в декабре, заявляя, что не осознавала масштабов плохого управления, хотя ее и удивляло, почему штаб-квартира в Техасе откровенно переплачивала при скупке европейских активов.

Помимо работы в Azurix британские СМИ попрекали ее финансовым коллапсом ряда компаний — Spark Energy, Economy Energy, URE Energy, Eversmart, Extra Energy — которые были созданы под присмотром Споттисвуд в процессе разделения British Gas. На все обвинения Клэр реагировала со свойственной ей невозмутимостью и заслужила от журналистов произвище “тефлоновая леди” в том смысле, что к ней с одной стороны не прилипает никакая грязь, а с другой — Клэр так же токсична, как и разработанное DuPont антипригарное покрытие. Это не сразу очевидно, но в итоге вполне может иметь роковые последствия для тех, кто имеет с ней дело.

Естественно, в СМИ время от времени обсуждался вопрос, в связи с чем Клэр, несмотря на свое скандальное прошлое все равно остается на плаву и входит в управляющие органы стольких компаний. В частности, она получает доход от выполнения функций исполнительного директора в таких британских структурах как:
•    частный пенсионный фонд Just Group plc
•    Llika plc (инновационные решения для энергетических аккумуляторов для умного дома)
•    платежная система Payments UK.

Клэр входит в состав совета директоров:
 — энергетической компании Flowgroup (основной бизнес — электрические котлы для населения).
 — британско-нигерийской компании по добыче ископаемого топлива Seven Energy
 — международного владельца и оператора плавучего хранилища производства и отгрузки (FPSO) судов  BW Offshore.

Также она не исполнительной (non-executive) директор в независимой компании по разведке и добыче нефти, которая работает в основном на континентальном шельфе Великобритании EnQuest, акции которой котируются на Лондонской фондовой бирже, и ирландской Tullow, которая занимается разведкой нефти по всему миру. Наконец, с января 2019 года Споттисвуд стала председателем правления Xoserve — центрального поставщика данных для британского рынка газа.

Наконец, Клэр председательствует в международной экспертной компании, изучающей газовую сферу, Gas Strategies Limited.

Её взлет на руководящие посты в госведомствах, а позднее — и компаниях, связанных с государством, недоброжелатели объясняют гендерной политикой в Объединенном Королевстве в 90-ых: необходимо было разбавить сплошь состоящие из мужчин органы госуправления менеджерами-женщинами. А затем, по мере того, как Клэр обрастала связями, она стала занимать должности в компаниях, которые нуждались в лоббировании тех или иных вопросов в ведомствах, регулирующих нефтегазовый сектор Великобритании.

С этой точки зрения приглашение ее на работу в набсовет “Нафтогаза” было и остается нонсенсом, поскольку НАК не находится в каких-либо отношениях с британскими регуляторами. Единственная ценность Клэр Споттисвуд — это возможность для Коболева и компании демонстрпировать ее как своеобразную витрину. “Смотрите, у нас набсовет возглавляет женщина, которая 20 лет назад руководила британским регулятором!” При этом благоразумно заметаются под ковер подробности ее дальнейшего послужного списка.

Окончание следует