Искусственный отбор

Но стоило одному из них вывести предприятие практически на безубыточную работу, вложив в него не одну сотню миллионов, как государство вспомнило, что такое чудесное предприятие нужно ему самому. Вспомнило, что последний инвестор получил возможность контролировать производство комбината за сравнительно небольшие деньги, забыв при этом, что до этого приобретения “Макеевка” никому не была нужна и даром с ее миллиардными долгами...

Эпитеты

Почетных эпитетов у Макеевского металлургического комбината (ММК. Донецкая обл.) — множество. Навсегда он останется старейшим метпредприятием страны, а с недавних пор его называют еще и самым многострадальным, самым отсталым в отрасли. В советские времена работники ММ К. гордились тем. что их предприятие очень часто использовали в качестве полигона для испытания экспериментальных сталеплавильных технологий. В постсоветские над предприятием проводились исключительно экономические эксперименты: опробовались различные схемы (давальческие. бартерные и пр.), позволявшие вынимать из нею какую-никакую копейку, практически ничего не вкладывая в развитие.

В результате всех этих экспериментов комбинат “заработал” 3 млрд грн. долгов, потерял агломерационное производство, пять из шести доменных печей, три раза за последние 10 лет останавливался, сократил объемы производства в 3-5 раз по сравнению с советскими достижениями. И это предприятие, которое, с точки зрения экономической географии, расположено более чем идеально. Донецкий регион — самый густонаселенный в стране, причем населенный высококвалифицированными кадрами; железнодорожные и шоссейные пути опутывают его, как паутина, связывая с соседней Россией, всей Украиной, портами Азовского и Черного морей. Кроме того, в Макеевке расположено мощное угольное и коксохимическое производство (да и вся Донетчина кишит шахтами), за сырьем тоже не надо далеко ездить — под боком железные руды Криворожского бассейна, марганцевые руды Никопольского бассейна.

История

Сталь в Макеевке надумали выплавлять еще в конце XIX века: в мае 1898 г. власти Российской Империи дали добро французскому “Генеральному обществу чугуноплавильных, железо- и сталеделательных заводов России” на строительство метзавода на арендованном у “Русского Донецкого общества каменноугольной и заводской промышленности” участке земли площадью 250 десятин. Меньше года возились французы со строительством нового предприятия: 17 июня 1899 г. уже была запущена первая доменная печь производительностью 118 тонн чугуна в сутки, а через год заработали еще три мартеновские печи и два прокатных стана.

Дореволюционного пика своего производства Макеевский завод достиг не в приснопамятном 1913 г., а в разгар Первой мировой войны, в 1916-м. Оно и понятно: кто еще. как не армия (и когда еще. как не в годы войны), потребляет максимальное количество металла. Недаром в 1916 г. в состав завода входили не только условно мирные доменные и мартеновские печи, прокатные станы, фасонно-литейный и кузнечный цеха, строительный, труболитейный и карбидный заводы, угольные шахты, но также и сугубо милитаристский снарядный цех. В тот предреволюционный год завод выпустил 235,8 тыс. тонн чугуна, 188,5 тыс. тонн стали, 131,1 тыс. тонн проката. Сортамент составляли литейный чугун, болванки литые, стальное литье, сталь шрапнельная и бронепалубная, заготовка, балки, швеллеры, круглый, квадратный и угловой прокат, рельсы, накладки, подкладки, лист, широкополосное, рифленое и кровельное железо.

В советские годы Макеевский металлургический комбинат достиг пика своего развития к началу 1990-х годов — годовое производство чугуна составляло 2,5-2,7 млн. тонн, стали около 3 млн. тонн, горячекатаного проката 2,2-2,5 млн. тонн. Производственные мощности комбината были загружены на 86,9%. рентабельность производства товарной продукции в 1992 г. превышала 31%.

Но все эти успехи несли в себе и зародыш будущего падения комбината. Уже тогда износ основных фондов “Макеевки” превышал 70%, и в 1990 г. советское правительство решило реконструировать комбинат. Государственный экспортно-импортный банк Украины и банк “Аус-фуркредит-Гезельшафт Мбх” (Германия) выделили Макеевскому меткомбина ту кредит на общую сумму 199,31 млн. дойчмарок. В 1994 г. немецкая фирма С КЕТ установила на предприятии не ус­таревший и по сей день высокоскоростной проволочный стан 150.

Мытарства

Установка вот этого самого стана 150 и стала (конечно же, косвенным и даже формальным) толчком, за которым последовало крушение комбината. Естественно, наряду с прочими поводами и причинами как общеэкономического, так и внутриуправленческого характера. Впрочем, стотысячный раз описывать общую для всей украинской индустрии “картинку” начала девяностых с гиперинфляцией и вызванным ею вымыванием “оборотки” (что, в свою очередь, создало почву для активного применения давальческих и бартерных схем), с разрывом многолетних кооперационных связей, потерей традиционных рынков сбыта и т.д., и т.п., нет смысла. Все чаши сии не минули и Макеевский меткомбинат. Испило предприятие и из приватизационного кубка. Первый “глоток” был сделан в марте 1993-го,. когда на базе государственного было создано арендное предприятие (АП) “Макеевский металлургический комбинат им. С.М.Кирова” (предпоследним “глотком” была ничем не закончившаяся попытка в 2001-2002 гг. продать контрольный пакет ММК частично на аукционе, а частично — через ПФТС). Понятное дело, возглавило новое АП старое руководство, привыкшее жить, работать и “менеджировать” по-советски, когда вопросы ценообразования, снабжения и сбыта решались централизованно, одним нажатием кнопки на телефонном аппарате. Дохозяйствовалось АП до того, что в 1996 г, его кредиторская задолженность составила 437 млн. грн., дефицит оборотных средств — 401 млн. грн., рентабельность производства к январю 1997 г, была минус 40%.

С такими успехами комбинат пришел к новой формособственнической трансформации: в мае 1996 г. арендное пред­приятие опять стало государственным, и был начат процесс его корпоратизации, а в январе 1997 г, появилось на свет ОАО “Макеевский металлургический комбинат”, в котором государственная доля составляла 62,05%, а доля организации арендаторов — 37,95%.

Так вот, к январю 1995 г. (пришлось на период хозяйствования арендного предприятия) ММК, согласно плану модернизации, намеревался освоить 50% мощности своего стана 150 и из средств от реализации продукции осваиваемого стана должен был отдавать и обслуживать взятый под его возведение кредит. Но к злополучному январю 1995 г. было освоено лишь 15-20% мощностей проволочного стана, и комбинат приостановил платежи по кредиту. Этот должок (224,5 млн. марок и 7,5 млн. долларов) и стал основой той кредиторки, с которой комбинат пришел к моменту своего акционирования. Дальше долги росли как снежный ком, и к 1997 г. кредиторская задолженность превысила 630 млн. грн. Логическим завершением этого процесса хозяйствования 12 апреля 1997 г. стало возбуждение Донецким арбитражным судом дела о банкротстве комбината.

И вот с этого момента начинается совершенно загадочная и занимательная история. До 2004 г. дело о банкротстве развивалось скромными темпами, и лишь в августе 2004-го был утвержден план санации предприятия. А в течение семи лет до этого с ММК успели посотрудничать аж семь “инвесторов”, среди которых были такие небезызвестные компании, как банк “Славянский”, АО “Данко”, “Транс Коммодитиез” (дочерная фирма британско-израильского концерна Trans World Group), НАК “Нафтогаз України”. Достижения этих “инвесторов” можно выразить двумя-тремя нецензурными словами и несколькими цифирками. К концу 2004 г. кредиторская задолженность ММК превысила 3,179 млрд грн., предприятие несколько раз останавливалось (то не было денег заплатить за газ и электроэнергию, то не смог купить железорудное сырье, кокс), к 2004 г. работали две доменные печи (из пяти) и четыре мартеновские (из 11).

Последним “партнером” ММК был “Газ Украины”, дочернее предприятие НАК “Нафтогаз Укра їн и”, которое и было назначено санатором комбината. Согласно плану санации, было создано новое предприятие — ЗАО “Макеевский металлургический завод” (ММЗ), куда были переданы основные фонды ММК и перешли все рабочие комбината. Его учредителями выступили ММК (24,823% акций) и ЗАО “Макеевсталь” (75,177%), созданное “Газом Украины” совместно с ООО “Металлург” (само ООО “Металлург” было создано еще в 1998 г., 99,99% акций общества принадлежат Макеевскому меткомбинату, 0,0.1% — некоему физлицу). Структура собственности ЗАО “Макеевсталь” на момент его создания выглядела следующим образом: 24,99% акций принадлежат ООО “Металлург”, остальные — НАК “Нафтогаз України”. Но во второй половине 2004 г. НАК переуступила свою долю в ЗАО “Макеевсталь” компаниям, аффилированным с российской “Смарт-групп” (контролирует российский бизнесмен Вадим Новинский).

28 февраля глава ФГИ пообещала обнародовать выводы Межведомственной комиссии относительно проверки плана санации ММК.

Ренессанс

И вот после переуступки доли в 2004 г. ситуация на предприятии стала коренным образом меняться. Правда, речь уже идет не о ММК, а о созданном на его базе ММЗ. В 2005 г. среднемесячное производство чугуна увеличилось на 35%, стали — на 32%, товарного проката — на 35%. В IV квартале прошлого года среднемесячная рентабельность производства товарной продукции впервые за 13 лет приблизилась к нулю (в I квартале 2005 г. она еще составляла минус 18,7%). Себестоимость основных видов продукции снизилась на 22-26% по сравнению с прошлым годом, удельный расход топлива и электроэнергии — на 5-7%. К концу года были погашены задолженности по зарплате (около 33 млн. грн.) и перед НАК “Нафтогаз України” (331,3 млн грн.), среднемесячная зарплата за год увеличилась с 700 грн. до 1124 грн.

В середине 2005 г., после того как почти одновременно выросли тарифы на железнодорожные перевозки и энергоносители, была ревальвирована гривня, метзавод остановил производство. И пока предприятие стояло (с мая по август прошлого года), санатор успел отремонтировать 36 производственных объектов, ввел в эксплуатацию доменную печь №5, восстановил мартеновскую печь №1, запустил линию по производству подготовленного железорудного сырья, модернизировал прокатные станы. На все про все было потрачено около 200 млн. грн.

На вопрос о том, зачем “Смарт-групп” нужно было приходить на “убитый” меткомбинат, вбухивать в него сотни миллионов гривень, ответ до неприличия прост. В Украине компания контролирует Ингулецкий и частично (“Смарт-групп” это не опровергает) — Южный ГОКи, и к 2004 г. у ее руководства созрело решение построить здесь вертикально интегрированную металлургическую структуру с полным циклом производства (от добычи сырья до выпуска готовой продукции). К сожалению, свободных металлургических мощностей на тот момент в стране уже не было; почти весь горно-металлургический комплекс был приватизирован. Исключением был Макеевский меткомбинат с его трехмиллиардной задолженностью, на который не позарилась ни одна украинская финансово-промышленная группа.

Передел

Вот “Смарт-групп” и позарилась. На свою голову...

Как только предприятие вышло на практически безубыточный уровень работы, как только закончило первый этап модернизации, председатель ФГИУ Валентина Семенюк вспомнила о нем и о том, что его можно перепродать на открытом конкурсе по примеру “Криворожстали”, о чем и сказала на одной из пресс-конференций в начале февраля 2006 г. Такая вот гениальная мысль пришла в светлую голову Валентины Петровны. А главное, как вовремя она у нее возникла. Жаль только, что свежая мысль как-то вытеснила из этой, же головы идеи прежние, высказанные руководством Фонда в октябре прошлого года. Тогда оно во всеуслышание заявляло, что “Смарт-групп”, как инвестор “Макеевки”, приватизаторов устраивает, и лучшим выходом для комбината было бы уговорить инвесторов выкупить долю ММК в ЗАО “ММЗ”, а когда план санации комбината будет выполнен, ММК, как юрлицо, надо просто ликвидировать, оставив жить один только ММЗ.

Надо же, до какой степени непредсказуемой может быть женщина! Сейчас она предлагает прямо противоположное: ликвидировать контролируемый “Смарт-групп” ММЗ и продать государственные акции ММК. А чтобы формально выглядеть белой и пушистой, г-жа Семенюк решила проверить выполнение плана санации предприятия, объявив, что делает это исключительно ради работников предприятия. Правда, сами работники Макеевского предприятия еще не забыли, как, работая на госпредприятии, “имели” ежемесячно 500-700 грн., которые им месяцами не выплачивали, и возвращаться в эту самую госсобственность не хотят. Побаиваются они также перепродажи комбината, руководствуясь простым принципом “от добра добра не ищут”. Да и сам Фонд в лице заместителя директора департамента банкротства, санации и реструктуризации Александра Андрущенко на прошлой неделе был вынужден признать, что план санации Макеевского меткомбината выполнен на 80-85%. Подзадержались санаторы с передачей жилья и объектов соцкультбыта на баланс города, но не по своей вине: в горбюджете, по словам г-на Андрущенко, в прошлом году просто не были предусмотрены средства на содержание новых объектов. Не успели также реализовать долю ММК в ММЗ, поскольку ФГИУ, по словам того же г-на Андрущенко, пока не дал своего заключения относительно стоимости этой доли. И не смогли пока подписать мировое соглашение с комитетом кредиторов, по мнению г-на Андрущенко, из-за “ отсутствия достаточной нормативной и законодательной базы в части списания долгов ОАО “ММК”. 28 февраля глава ФГИ пообещала обнародовать выводы Межведомственной комиссии относительно проверки плана санации ММК.

Нет в стране нормативной базы и в части реприватизации предприятий, но практика, тем не менее, уже существует. И металлургия, судя по всему, оказалась полигоном для реприватизационных испытаний новой украинской власти. “Криворожсталь”, НЗФ уже стали реальными жертвами этих испытаний, теперь начали “прессовать” Макеевский меткомбинат. Интересно, что инвесторы каждого из трех перечисленных предприятий успели вложить не один миллион в реконструкцию своих предприятий, улучшить их производственные и финансовые показатели... Но бывшие владельцы “Криворожстали” и НЗФ хоть сумели заработать, пока контролировали эти предприятия, а инвестор “Макеевки” пока только вкладывает средства и исправляет ошибки, допущенные именно в период госуправления комбинатом. К тому же, отбирая “Криворожсталь” и НЗФ, госорганы сумели хотя бы формализовать свои претензии; дескать, были нарушены принципы конкуренции в ходе приватизации (нарушены, кстати, Фондом, но виноватыми сделали инвесторов). А в случае с “Макеевкой” у властей пока и формального повода-то нет: идет санация, план выполняется... Единственное логичное объяснение попыткам отобрать меткомбинат — чье-то острое желание устранить с рынка встающего на ноги конкурента.

Неля ВАСИЛЬЕВА