Терапевт Ехануров

В первом “премьерском” интервью он заявил, что реальных реформ в ближайшее время ждать не стоит. И посетовал на то, что страна при их проведении отказалась от “хирургии” в пользу “терапии”.

Газовые переговоры. “Речь идет о днях”

— Едва Вы вступили в должность, Вас тут же окрестили “техническим премьером”. Вас не смущают разговоры о временном правительстве?

— Все премьеры временные. Вопрос только в том, сколько времени работает их правительство. Что касается того, технический я премьер или не технический, — пусть говорят, что хотят. Я делаю свое дело.

— Но временному правительству сложно строить долгосрочные планы. Ваш Кабмин этим занимается?

— Обязательно. Например, газовые вопросы касаются ближайших трех лет и последующего периода. Показатели, которые мы закладываем в бюджет, связаны с развитием экономики на много лет вперед. Сейчас происходит перенос акцента внимания правительства. Пять лет назад главные проблемы правительства были связаны с производством. Сегодня во главу угла поставлен человек. Это значит — больше внимания Минздраву, Минобразования и науки, мы больше работаем в этих направлениях.

— Президент поручил Вашему правительству разработать стратегию экономического развития страны. Она готова?

— Есть план, разработанный Минэкономики. Мы официально не представляли документ по той причине, что параметры бюджета меняются. Мы хотим, чтобы стратегия хотя бы в первый год четко соответствовала реалиям. Я думаю, что через неделю мы будем защищать план развития и у Президента, и в парламенте.

— На какой срок он рассчитан?

— Обычно год плюс три. Каждый год план нужно пересматривать. Кроме одного вопроса — энергетики.

— Значит ли это, что уже есть некие предварительные договоренности с Россией о поэтапном повышении цен на газ?

— Идет переговорный процесс. Рамки, в которых мы рассматриваем эту проблему подробно — следующий год и 2007-2008 гг. На остальные годы предусмотрены рамочные соглашения.

— В каком состоянии переговорный процесс с Россией? Со стороны кажется, что результатов нет…

— Идет нормальный переговорный процесс. Вы обратили внимание, что украинская сторона перестала комментировать ход переговоров? Я надеюсь, что впредь любой переговорный процесс будет комментироваться, скажем так, по мере завершения какого-либо этапа. Я думаю, что важной вехой были переговоры двух президентов в минувшую среду. И сейчас идет отработка договоренностей, которые были между ними достигнуты. Сколько дней это займет, мне трудно сказать, но речь идет именно о днях.

— После разговора с Виктором Ющенко Путин выразил удовлетворение тем, что украинский Президент понимает необходимость доведения цен на газ до мировых...

— Ну, когда-нибудь это случится. Сейчас мы в переговорном процессе. Как только он завершится, договоренности будут оглашены. Мы не собираемся ничего скрывать.

“Я обещаю премировать героев”

— Глава НАК “Нефтегаз Украины” Алексей Ивченко недавно заявил, что Украина будет рассчитываться за газ вооружениями и военной техникой на сумму $1,5 млрд. Действительно ли с Россией идут переговоры о поставках вооружений на такую сумму?

— У нас уже давно нормальные денежные отношения со всеми странами. И никто по бартеру не будет рассчитываться.

— А чем тогда вызвано заявление Ивченко?

— Не знаю. Просто каждый должен говорить о том, в чем он разбирается.

— И все-таки, переговоры о поставках вооружений на $1,5 млрд. в Россию ведутся?

— Если полуторамиллиардная сделка кому-то удастся, надо будет представить его к званию Героя Украины. В ближайшее время мне будет докладывать “Укрспецэкспорт”. Если им удастся заключить подобную сделку, я обещаю премировать героев.

“я с завистью слушал Нурсултана Назарбаева”

— Юлия Тимошенко, будучи премьером, называла себя сторонницей солидаризма. Что Вы можете сказать о себе?

— Если бы не выборы, я бы рассказал. После выборов я вам расскажу, прямо 27 марта. Сейчас же нужно говорить не о концепциях, а о том, какой этап мы переживаем. Нам просто необходимо привести в соответствие со здравым смыслом развитие нашей экономики и отношение власти к бизнесу. Вот что надо сделать. Здравый смысл — это когда нет давления государства, а есть регулирующее воздействие там, где субъекты хозяйствования не способны сами решить вопросы. К сожалению, в этом году власть давала плохие сигналы для малого и среднего бизнеса. Мы многое исправили. Самое страшное — очень резкие движения власти. Например, ликвидация всех льгот. Я, в принципе, согласен с тем, что в результате ликвидации льгот через СЭЗ, ТПР перестали гонять мясо и т.д. Но одновременно перестало идти в Украину оборудование. Естественно, эти решения надо было принимать не так резко.

Но для меня это показатель того, что весной можно было делать реформы. Упустили золотое время, колоссальный кредит доверия. И я с хорошей завистью слушал президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, когда он рассказывал, какие реформы они успели провести. А я сижу и думаю: ага, пенсионную реформу в обозримом будущем мы не проведем, жилищно-коммунальную — тоже. Реформы здравоохранения в ближайшее время не будет, как и административно-территориальной. Мы не можем решиться на структурные реформы, мы хотим делать так, чтобы было не больно, мы против хирургии, мы за терапевтическое воздействие. Значит, медленно будем развиваться. Страна выбирает путь медленного развития.

— А Ваше личное мнение?

— Я считаю, что Украина абсолютно готова к проведению всех реформ. Вопрос в технологии их проведения. Я очень внимательно знакомился с нашей Конституцией с точки зрения возможности принятия решений и понял, что никаких реформ в ближайшее время не предвидится. Их просто невозможно будет провести, хотя время очень хорошее — три с половиной года без выборов.

Например, бюджет 2007 года уже “ушел” с точки зрения налоговой реформы. Поскольку до 1 июля следующего года изменить законы парламент не сумеет. Следовательно, мы можем рассчитывать только на 2008 год. Об этом надо откровенно людям говорить.

Но мелкие проекты — уменьшение давления на зарплаты, единый социальный взнос — может быть, удастся провести. А закон о налоге на недвижимость? Есть вещи, которые у нас, к сожалению, не получатся. В Украине нет еще элиты, которая бы несла ответственность за страну, а не за выборы.

“Они оставили нам дефицит — 20 млрд. грн.”

— Какие задачи Вы ставили перед собой, согласившись занять премьерское кресло? Вы понимали, что до выборов никаких реформ Вам не дадут провести?

— Реформ — нет. Но, по крайней мере, экономику надо было привести в чувство, успокоить. И вы видите, падение закончилось. Мы идем ровно. Эта “полочка” на графике [прямая с небольшим ростом в ноябре] — самое главное, чем можно гордиться. Эта полочка и есть работа, которую мы сделали. А на следующий год есть хороший задел, чтобы нормально работать. Мы уже дали серьезные сигналы среднему и крупному бизнесу. Все прошло, люди успокоились, пошла работа. Сейчас самая главная наша проблема — 20 млрд. грн., которые вынимаются из бюджета страны и отправляются в Пенсионный фонд. Это годовой размер дефицита Пенсионного фонда. Я ничего не говорю о прошлом правительстве. Они просто оставили нам дефицит на следующий год — 20 млрд. грн. Я буду вынужден вынуть эти деньги из программ развития страны и отправить на пенсии. Вместо того чтобы говорить о нано-технологиях, мы должны говорить о том, что в стране в среднем мужик уходит на пенсию в 50 лет. Например, в 45 лет все милиционеры уходят на пенсию. Как правило, через два месяца этот бравый полковник или подполковник “превращается” в полного инвалида. И получает пенсию соответствующего размера. Потом оказывается, что мы платим военным пенсионерам на 20% больше, чем тратим на денежное довольствие действующей армии. Вы понимаете, какая страна?

— Решение проблемы дефицита ПФ в легализации зарплат?

— Я вижу так. Легализация зарплат — это основа. Но для этого нужно ввести единый социальный взнос. Мы можем заметно сэкономить только на администрировании социальных фондов. Но представьте себе, сколько народа будет против? Тут же профсоюзы поднимутся, и не только они. Но это надо делать. И я это готов сделать.

— А размер социального взноса Вы планируете сокращать по сравнению с нынешней совокупной нагрузкой на фонд оплаты труда?

— Сейчас у нас нагрузка где-то от 37,5 до 40 копеек на выплаченную гривню. Я думаю, что можно было бы спокойно выйти на уровень 28 копеек. И дать сигнал экономике — 28, 26, 24 копейки по годам.

ВТО. “Наша команда работает в Вашингтоне”

— Запад давно ожидает от Украины реформ, что позволит, по крайней мере, вступить стране в ВТО…

— Мы вступим в ВТО, у нас нет уже проблем с этой организацией. Мы вчерне сделали практически все, что необходимо. Осталось несколько законов, которые надо бы принять. Сейчас наша команда работает в Вашингтоне. Больших проблем нет.

— Но на прошлой неделе в Украину приезжала госсекретарь США Кондолиза Райс, и она не сделала внятных заявлений о сроках предоставления Украине статуса страны с рыночной экономикой и завершения переговоров по ВТО…

— Она и не должна это делать. С американцами хорошо иметь дело, потому что у них есть четкие требования. Их нужно выполнить. Наши [правительство Юлии Тимошенко] весной наскирдовали бумаги и бросили американцам. Те быстренько разобрались и сказали — до свидания. Мы уже наняли американскую юридическую фирму, специалисты сели и начали по каждому пункту разбираться. Теперь они говорят, что по графику, который мы подписали с министерством торговли США, 27 января будет объявлено — получит Украина статус страны с рыночной экономикой или нет.

— Вступит ли Украина в ВТО раньше России?

— Я допускаю, что мы вступим одновременно, на одной сессии.

— А как же разговоры о том, что мы вступим раньше и будем выдвигать России какие-то требования?

— Это неправильно. Надо понимать, что Россия — огромный рынок для нас. Мы с большим уважением должны относиться к странам, которые являются нашими рынками. Своего потребителя надо лелеять.

Мировые соглашения. “Тежелый случай...”

— Вы всегда неодобрительно отзывались о реприватизации…

— Я просто выступал категорически против реприватизации еще год назад — осенью прошлого года, когда эти идеи начали появляться. А 8 декабря во Дворце “Украина” они опять прозвучали.

— Продажа “Криворожстали” оправдала себя?

— Это был символ. Все остальное должно идти обычным порядком.

— А как же НЗФ?

— Если есть судебное решение, то его надо выполнять. Это рутинный процесс. Я так понимаю, что у Валентины Семенюк дел двести постоянно находятся в работе. Вы же обращаете внимание на один НЗФ.

— В прошлую среду в Кабмине обсуждался вопрос доплат по мировым соглашениям. До чего договорились?

— Мировые соглашения будут заключаться. Я рад, что в этом направлении уже пошло движение.

— Формула для определения суммы доплаты есть?

— Тяжелый случай. Формула будет дорабатываться. Сейчас работают эксперты.

— В Минэкономики?

— Нет, не только. Мы привлекли еще специалистов…

— Насколько реальны договоры с собственниками?

— Если мы дадим им гарантийные документы, то это реально.

— О каких суммах может идти речь при доплатах, сколько может получить государство?

— Это предмет договора. Мне трудно сказать.

— Почему у нас все время ставят точку в вопросе реприватизации, а потом говорят — “мы еще немножко реприватизируем”?

— У нас нет реприватизации, и пока я тут — не будет ее.

— А “Криворожсталь”?

— Я сказал, что это — обещание Майдану. И оно выполнено. Все остальное — судебные процессы.

— Процессы принудительной смены собственности нанесли вред экономике?

— Болтовня об этом нанесла вред экономике.

— А само явление?

— А явление в чем заключалось?

— В том, что новая власть не легализовала собственность, приобретенную при старой власти. Нет преемственности...

— Вот Вы уже и сказали. Когда было объявлено о трех тысячах предприятий, запланированных для реприватизации, началась стагнация. Это была ошибка, которая нанесла непоправимый ущерб экономике Украины. В Одессе в первые часы моей работы премьером я сказал “ребята, реприватизации не будет. Мое назначение — это уже сигнал”.

— Насколько, по Вашему мнению, реальны шансы на успех экономической амнистии, затеянной Президентом?

— Это очень хорошее намерение Президента. Я его поддерживаю. Насколько это технологически будет возможно в нынешних политических условиях, покажут выборы.

— Уровень общественного доверия достаточен для проведения амнистии?

— В условиях выборов трудно делать какие-либо замеры о доверии. Сейчас царит хаос во мнениях, полный туман. Я думаю, что проведение амнистии надо отложить на II квартал следующего года.

— Тот же Назарбаев успешно провел амнистию в Казахстане…

— Да. Я думаю, что амнистию надо проводить при наличии серьезной, ответственной власти.

“есть угроза реванша”

— Какие еще большие проекты, вроде экономической амнистии, намечены на следующий год, на “после выборов”?

— Давайте проведем выборы. Что бы я сейчас ни сказал, это будет рассматриваться с точки зрения предвыборной болтовни. Честное слово, но сегодня я хочу нормально закончить год. И я хочу, чтобы предвыборные дела не мешали этому. Где бы я ни выступал, все рассматривают мои заявления как предвыборные. Это уже смотрится ненормально.

— Как Вы строите отношения с парламентом?

— Когда ты выходишь на необходимость принятия закона, надо договариваться с политическими силами. Ищешь, кому нужна вообще эта страна, не он, родной, у власти, а страна кому нужна? Эта тема самая сложная. Один известный депутат недавно по-дружески обнял меня за плечи и говорит: “Слушай, брат. Ничего личного! Все, что я там на тебя говорил — ничего личного”.

— Революция, может быть, хороша, как катарсис. Но жить в условиях революции невозможно. Как Вы считаете, у нас революция закончилась?

— У нашей революции нет логического завершения, не было хорошей точки.

— Что могло бы стать такой точкой?

— Дело в том, что реальные изменения произошли на уровне Президента и правительства. А парламент, областные советы, городские советы, городские головы, сельские советы, районные советы — все остались на местах. Вся судебная система осталась, какой и была. И народ недоволен всем этим.

— В Украине сменили как минимум 17 тысяч чиновников…

— Население Днепропетровской области 3,5 млн. человек. 83% людей живут в городах, 17% — в сельской местности. Городские 83% населения управляются через органы местного самоуправления… И только 17% — через 22 райгосадминистрации. Так разве можно говорить, что на 83% населения есть влияние новой власти? Я повторяю: 83% населения управляется теми же персонажами, что и при прошлой власти.

— И все же, новая власть сменила массу чиновников. А качество управления, мягко говоря, не улучшилось…

— Да, поменяли одних на других, оказалось, что другие честные, но профессионально неподготовленные. Ленин в такой ситуации привлекал старых специалистов.

— Мирить расколотую “оранжевую” команду пытается уже госсекретарь США. Возможно ли примирение? И нужно ли оно?

— В чем фундамент “оранжевой” команды? В стремлении к демократии. Думаю, все признают, что демократические изменения в стране произошли. Фундамент остался. А экономические взгляды у членов команды разные. Я не помню случая в истории, чтобы победившая в революции сторона в дальнейшем не делилась на части.

— Так что, не нужно склеивать разбитую чашку?

— Все помнят, при каких обстоятельствах объединяются демократы… В данном случае есть угроза реванша. Угроза, что вчерашние опять придут. Поэтому надо объединяться, победы еще нет. Победа будет, когда мы выиграем парламентские выборы.

— Представителей “Нашей Украины” не пригласили на съезд БЮТ…

— Ну, вот видите… Что от нас зависело, мы сделали. Теперь будем мечтать о том, что в парламенте объединимся.

Подготовили Андрей ВОЛЧЕНКО, Наталья ЗАЙЦЕВА