Горькое лекарство для экономики

На прошлой неделе “Газпром” предложил Украине покупать газ уже не по 160, а по 230 долларов за тысячу кубометров. При таких тарифах могут полностью остановиться химические, цементные и некоторые металлургические предприятия страны. Однако промышленники считают, что эта нереально высокая стоимость названа просто для того, чтобы иметь возможность торговаться. “Никаких цен в 230 долларов быть не может в принципе, поскольку экономически это ничем не подкреплено, — считает вице-президент Индустриальной группы (компания, управляющая металлургическими активами ИСД) Александр Пилипенко. — Цену на газ нужно считать от обратного: стоимость сырья для Польши или Словакии минус издержки на транспортировку. А это максимум 160 долларов. Причем 160 долларов за тысячу кубометров — стоимость закупки сырья “Нафтогазом” у “Газпрома”. Для промышленности цены на выходе будут существенно ниже, поскольку повышение тарифов для предприятий только отчасти зависит от цены российского газа”.

Дело в том, что тарифы могут быть повышены только на 20 с небольшим млрд кубометров газа (треть от общего потребления страной), которые “Газпром” ежегодно поставляет в счет оплаты за его транзит в Европу. Большую часть газа — 39 млрд кубометров, — который идет на нужды промышленности, Украина закупает в Туркменистане по 44 доллара за тысячу кубометров. Кроме того, Украина сама добывает более 20 млрд кубометров газа в год — он пока идет исключительно на нужды населения. За счет этих двух источников конечная цена газа для промышленности будет снижена.

Однако Туркменистан тоже объявил о повышении со следующего года стоимости своего топлива на 16 долларов — до 60 долларов за тысячу кубометров. Но это отпускная цена. Какой она станет на границе Украины, будет зависеть от стоимости транспортировки по территории России. К примеру, если Украина согласится на повышение цены российского газа втрое и пропорционально увеличит стоимость транзита, то Россия тоже втрое больше будет брать за доставку туркменского газа по своей территории. Значит, украинским потребителям он будет обходиться уже более чем в 120 долларов за кубометр. А это уже серьезное повышение стоимости.

В условиях экстрима

“В условиях роста цены природного газа ожидается рост тарифов на электроэнергию, что в совокупности увеличит затраты металлургического комплекса за год на 1,3 миллиарда долларов”, — заявил министр промышленной политики Владимир Шандра, исходя из предполагаемой цены газа 160 долларов. При этом не учитываются потери химических и строительных компаний (прежде всего производителей цемента), которые наряду с металлургами являются крупнейшими потребителями газа.

Как рассказали “Эксперту” на комбинате “Азовсталь”, затраты на природный газ в структуре себестоимости продукции в среднем составляют 5,7%. Рост стоимости топлива до 100 долларов за тысячу кубов, или на 35% по отношению к его нынешней цене, приведет к увеличению себестоимости металлургической продукции приблизительно на 1,2%. В случае роста цены до 160 долларов, или на 115%, общая рентабельность продаж составит только 2,9%. “Это ниже среднего показателя инфляции по стране, а значит, мы будем работать либо в ноль, либо себе в убыток”, — говорит руководитель пресс-службы меткомбината Алексей Федоров.

Для северодонецкого “Азота” критической, то есть ведущей к остановке производства, будет стоимость газа 120 долларов за кубометр. Невелик запас прочности и у других химиков. “При цене 160 долларов мы полностью останавливаем производства, работающие на газе. Для “Стирола” это означает потерю 60% объемов, сокращение отчислений в бюджет, инвестиционных вложений, увольнение персонала... Нашу нишу тут же займут российские производители удобрений, и восстановить свои позиции мы не сможем еще долго”, — такой пессимистический прогноз дал “Эксперту” почетный президент “Стирола” Николай Янковский.

В России большую часть производителей минудобрений прямо или опосредованно контролирует “Газпром”. Очевидно, что с обеспечением газом у российских химиков проблем не возникает. Дочерние структуры российского монополиста уже пытались участвовать в приватизации (к примеру, компания “Агрохимпромхолдинг” в 2001 году со скандалом проиграла конкурс по приватизации завода “Ровноазот”). Можно с уверенностью прогнозировать, что в условиях газового давления на Украину россияне попытаются по дешевке скупить ставшие нерентабельными украинские химзаводы, пообещав поставлять на них газ уже на льготных условиях.

Поэтому жизненно важное значение для химиков и металлургов имеет отсрочка повышения цены на газ и четкая программа по ее постепенному росту. Для выживания химических производств оптимальным сроком были бы пять лет, для металлургов — три-четыре года. За это время предприятия смогут форсировать программы по снижению энергоемкости производств и подготовиться к работе в условиях высоких цен на энергоносители. Вряд ли “Газпром” согласится продлить льготный период больше чем на год.

Режим жесткой экономии

В Минпромполитики считают, что отечественная промышленность может экономить около 13 млрд кубических метров газа в год из потребляемых 19,5 млрд. Одна только металлургия ежегодно будет экономить не менее 5 млрд кубометров газа, если ее оснастить более современным оборудованием. На это потребуются 6-8 млрд долларов. И многие предприятия это уже делают. К примеру, на “Азовстали” предусмотрен постепенный переход к использованию технологий, позволяющих снизить расход природного газа. На Алчевском меткомбинате предпринимается комплекс мер по уменьшению энергозависимости. Эти меры предполагают более полное использование коксового газа, продувку печей угольной пылью, использование отходящих газов — побочного продукта металлургического производства и прочее.

Модернизируют производства все металлургические предприятия Украины. Однако в более выигрышном положении оказались те из них, руководители которых в первую очередь уделяли внимание энергосберегающим проектам. За последние несколько лет украинский горно-металлургический комплекс (ГМК) сумел значительно снизить энергопотребление: удельный вес расхода природного газа в себестоимости тонны стали уменьшился до 5-7%, вместо 17-20% в 1999 году, когда начался экономический эксперимент в ГМК. Многие иностранные металлургические заводы давно отказались от использования природного газа как слишком дорого ресурса. В советские времена предприятия активно снижали расход кокса, имея доступ к дешевому газу. Сегодня ситуация кардинально изменилась. По мнению аналитиков, ожидаемый бум потребления кокса способен значительно увеличить капитализацию коксохимов.

У химиков ситуация сложнее. В Минпромполитики считают, что на химических комбинатах можно добиться 30-процентной экономии газа, но это потребует колоссальных затрат. Лучшие украинские заводы по выпуску минеральных удобрений имеют коэффициент использования природного газа 1,1-1,15 (количество гигакалорий на производство тонны аммиака), тогда как в Европе этот показатель меньше единицы. По словам заместителя министра промышленной политики Валерия Третьякова, снижение этого коэффициента на одну десятую потребует минимум 30 млн долларов. А это немалые деньги для химиков, которые еще два года назад работали без особых надежд на большие прибыли.

Возврат к давальческим схемам

Жестом отчаяния выглядят рекомендации Министерства промышленной политики о переходе химических предприятий на давальческие схемы работы. От них отказались еще несколько лет назад, потому что прибыль и налоги оседали за рубежом. Однако в условиях кризиса, возможно, придется вернуться к недавней практике. В противном случае украинских химиков может постичь участь американской химической индустрии, где в условиях дорогого газа наименее эффективные заводы закрылись, и часть промышленных мощностей была вынесена за пределы страны, поближе к источникам сырья. Учитывая, что эффективность украинских химических заводов далека от американских стандартов, а переносить производства можно разве что в Россию, в которой и своих заводов хватает, нерентабельной может стать вся отрасль.

Толлинговые схемы предусматривают получение от заказчика газа на условиях передачи ему продукции предприятия (а значит, и прибыли от ее реализации), которое работает только за комиссионные. В такой форме это не рассматривается как продажа газа и не нарушает принцип единого экспортного канала “Газпрома”. Так строится давальческая схема, по которой работает, например, “ЛУКойл” на “Ориане”.

Украина при этом оказывается в проигрыше (все налоги текут в российский бюджет), но само предприятие денег не теряет. Чтобы сгладить негативные последствия, химикам предлагают создавать дочерние структуры в России, которые будут заниматься закупкой газа и отдавать его на давальческих условиях материнской компании. У большинства наших заводов давно есть партнеры и филиалы в России. К примеру, хозяева “Днепроазота” (группа “Приват”) контролируют березниковский “Азот”, собственник северодонецкого “Азота” (IBE Trade) владеет компанией “Россошанские минудобрения”.

Кроме того, специалисты утверждают, что к некоторым крупным предприятиям, расположенным недалеко от восточной границы, давно уже подведены трубы, полулегально подпитывающие их российским газом. Поэтому монополия НАК “Нафтогаз України” уже давно разрушена. Нужно срочно либерализовать газовый рынок страны. Для этого необходимо поощрять вход на рынок совместных украинско-российских компаний, поставляющих газ. Формула “государство Россия продает газ государству Украина” в нынешних условиях уже не работает. Газ должны покупать компании у компаний. При этом отечественные химики воспринимают такую меру исключительно как антикризисную.

“Если государство не может решить газовую проблему, пусть, по крайней мере, не мешает нам решать ее самостоятельно. Мы должны иметь возможность частично покупать газ у “Нафтогаза”, частично у других поставщиков, а частично работать по давальческой схеме. Когда совсем было туго,- цена аммиака была 80 долларов, а газ казался неимоверно дорогим,- нас выручили несколько поставщиков топлива, среди которых крупнейшей была “Итера”, как бы ее ни ругали,- вспоминает Николай Янковский. — В свое время мы сами перешли на прямую покупку газа и отказались от давальческой схемы, осознав все ее минусы. Но в условиях кризиса нам необходима гибкость в закупках. Иначе мы не выживем”.

Курс на энергосбережение

Необходимость либерализации газового рынка, разделения функций добычи, транспортировки и продажи энергоресурса — задачи, которые рано или поздно должна решать любая экономика. Частичный отказ от монополии “Газпрома” давно обсуждается в России. Шоковая газотерапия заставит вернуться к этой проблеме и в Украине. А пока нужно максимально сгладить последствия роста цен на основной вид топлива для промышленности. Есть несколько вариантов, и один из них — повышение цен для конечного потребителя. Однако повышение повышению рознь. Дисбаланс в оплате газа со стороны разных категорий потребителей негативно сказывается на экономике. Так, население получает собственно украинский газ ниже его себестоимости. Промышленность и государство в лице НАКа могли дотировать домохозяйства лишь в условиях низких цен на импортное топливо.

“Скорее всего, в стране будет проведена кардинальная разбалансировка оплаты топлива по категориям потребителей, результатом которой станет быстрое сближение цен на газ для населения и промышленности. Никто никого не должен субсидировать”, — считает Андрей Гостик из “Конкорд Капитала”.

Более высокая цена станет залогом экономичного потребления топлива. Украина входит в тройку мировых лидеров по потреблению природного газа на единицу валового продукта. Стоит внимательнее присмотреться к российскому опыту энергосбережения. Несмотря на то, что РФ — один из крупнейших экспортеров газа, там проблеме энергосбережения уделяют куда больше внимания, нежели в энергозависимой Украине.

Так, фиксированные цены на газ российская промышленность получила при условии сокращения его потребления. В обмен на дешевые поставки топлива здесь и сейчас предприятия конкретных отраслей обязуются через определенное время на 30-40% сократить потребление газа за счет внедрения новых технологий. Такую модель следовало бы применить и в Украине.

В условиях провала украинской политики по диверсификации источников потребления энергоресурсов на приоритетное место выходит развитие собственной добычи сырья. Нефтяные и газовые месторождения страны почти исчерпаны: ежегодный рост добычи нефти и газа не превышает 2-4%. Куда более перспективным является разработка угольных пластов с целью добычи метана. Метан может составить реальную конкуренцию российскому газу и стать альтернативным видом топлива. После резкого повышения цены на газ добыча метана может стать большим национальным проектом.

Глеб ПРОСТАКОВ