Сталь в Украине — прокат за рубежом

Путь на дорогие зарубежные рынки нередко преграждают ограничительные меры. Поэтому некоторые группы стремятся приобретать прокатные мощности за границей. “Сталь в Украине — прокат за рубежом”. Такой подход к вертикальной интеграции видится им определяющим в успехе металлургического бизнеса.

Летний “задел” Лакшми Миттала по слиянию его корпорации с Arcelor подстегнул темпы консолидации металлургической промышленности. Сигнал был дан всему миру, на постсоветском пространстве лучше всего он был воспринят владельцами металлургических групп России. Сообщения последних месяцев о переговорах и транзакциях по различным активам стальных компаний — лишнее тому подтверждение. Владельцы российской металлургии активизировали свои усилия по созданию вертикально интегрированных компаний (ВИК). Акценты при этом ставятся на приобретении прокатных мощностей в Европе и Америке.Последняя новость на эту тему — создание 27 ноября с. г. совместного предприятия между Новолипецким меткомбинатом (НЛМК) и европейским стальным концерном Duferco. За 805 млн. долларов владелец НЛМК Владимир Лисин получил в СП 50%-ную долю, а с ней и доступ к сталепрокатным мощностям с годовым объемом производства в 4,5 млн. тонн. Новолипецкий меткомбинат и раньше поставлял свои слябы на заводы Duferco, а после создания СП это направление вертикально интегрированного бизнеса НЛМК будет задействовано максимально.В случае с украинскими металлургами данная сделка интересна тем, что с ее помощью Лисин наиболее полно реализовал ту стратегию, которая не первый год “заявляется к исполнению” и отдельными бизнес-группами нашей страны.“Сталь здесь — прокат там” Суть этой стратегии точнее всего сформулировал гендиректор ООО “Метинвест-Холдинг” Игорь Сырый. Осенью прошлого года, еще в должности куратора горно-металлургических активов ЗАО “СКМ”, он в интервью автору говорил следующее: “Украина наряду с такими государствами, как Бразилия и Россия, имеет ряд объективных конкурентных преимуществ с точки зрения производства стали по сравнению с той же Европой и некоторыми другими регионами мира. Это — залежи железорудного сырья, угля, наличие квалифицированной рабочей силы, высокая степень подготовки инженерного персонала, выгодная логистика и др. С учетом данных соображений в Украине достаточно эффективно производить именно сталь. А что касается продукции высокого передела, то украинский внутренний рынок, к сожалению, еще не достиг того уровня, чтобы потреблять ее в существенных количествах. Поэтому наша стратегия — эффективно производить сталь здесь, а продавать ее с максимальной степенью передела на тех рынках, на которых прокат потребляется в крупных объемах”. С точки зрения количественных показателей такие подходы более чем оправданны. В то же время общеукраинский объем производства готового проката по итогам 2005 года составил порядка 33 млн. тонн, тогда как объем внутреннего украинского рынка проката черных металлов разными экспертами оценивается на уровне до 8 млн. тонн в год. В соседней России этот показатель превысил отметку в 30 млн. В подобных условиях концентрироваться на одном лишь внутреннем рынке сбыта — по меньшей мере непродуктивно. Что, собственно, и объясняет нацеленность всех отечественных металлургов на экспортные поставки своей продукции. Далеко не первый год сбыт украинских черных металлов в объеме до 80% осуществляется на внешних рынках. Причем в товарной структуре продаж до сих пор существенную долю занимают полуфабрикаты (товарные слябы и квадратная заготовка), выступающие как сырье в технологической цепочке производства металлопроката. Так, по данным Центра “Держзовнішінформ”, доля товарного полуфабриката в отечественном экспорте черных металлов по итогам первого полугодия 2006 года почти достигла 45%.В переложении на практику создания ВИК украинскими группами от ГМК эта статистика получает следующее объяснение. “Отечественным корпорациям пришлось переживать трансформации в течение крайне коротких периодов времени, тогда как их зарубежные конкуренты располагали для этого годами, если не десятилетиями, — рассказывает начальник отдела маркетинговых исследований и консалтинга Центра “Держзовнішінформ” Александр Сирик. — В то время как за рубежом после широкомасштабной приватизации металлургических активов в 1990-х годах консолидация набирала обороты, украинские предприятия решали проблемы выживания отрасли в новых хозяйственных условиях. А когда тенденции концентрации в мировой металлургии усилились — наши корпорации только-только смогли заняться экспортной экспансией, решая проблемы с организацией сбыта. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в отдельных организационных аспектах они отстают от конкурентов. В то же время наличие конкурентных преимуществ отечественных компаний, связанных с близостью крупных рынков сбыта, возможностями инфраструктуры и доступностью сырья, позволяют говорить о перспективах их развития”.И перспективы эти напрямую связаны с переориентацией потоков украинского стального полуфабриката с “просто экспорта” на поставки тех же слябов или заготовки на собственные прокатные заводы, расположенные в перспективных регионах сбыта. “Большая доля полуфабрикатов в структуре продаж доставляет нам определенный дискомфорт. И в качестве основного стратегического направления мы видим именно избавление от полуфабрикатов и переход на рынки более высоких переделов”, — говорил директор дивизиона стали и проката “Метинвеста” Игорь Корытько на пресс-конференции в ходе летнего пресс-тура по некоторым предприятиям этой группы.Иными словами, решив в начале десятилетия финансово-экономические проблемы за счет экспорта полуфабрикатов, в последние годы горно-металлургические группы страны четко нацелились на извлечение высокой добавленной стоимости. А возможно это как раз за счет включения в свои вертикали сталепрокатных мощностей на зарубежных (и желательно — дорогих) рынках. Во-первых, данный подход позволяет в долгосрочной перспективе планировать изготовление полуфабриката на своих украинских метпредприятиях. Во-вторых — значительно облегчает задачи по сбыту проката в той же Европе, рынок которой огражден защитными мерами по ввозу именно готовой металлопродукции.

Кто и за чем Сам

“Метинвест” на практике эту стратегию осуществил пока в случае с Ferriera Valsider. Этого явно недостаточно, учитывая годовые объемы производства плоского проката на итальянском заводе (около 0,5 млн. тонн в год) и показатели МК “Азовсталь” по выпуску слябов (2,7 млн. тонн в 2005 году.). Впрочем, топ-менеджмент группы неоднократно говорил о своей заинтересованности в приобретении сталепрокатных мощностей в ряде регионов мира.А одними из первых схему получения высокой добавленной стоимости с применением модели “полуфабрикат здесь — прокат там” реализовали на малом корпоративном образовании украинского ГМК — ММЗ “ИСТИЛ (Украина)”. Выплавляя в электропечах до 1 млн. тонн стали в год, предприятие производит из него заготовку, часть которой поставляется для переработки на собственные мощности ISTIL Group в США и Великобритании. Данные подходы на заводе намерены только развивать. Во всяком случае, весной этого года один из руководителей ISTIL Group, пакистанский бизнесмен Мохаммад Захур заявлял о намерении построить два металлопрокатных предприятия — в Сербии и ОАЭ, которые будут выпускать прокат из заготовок, произведенных на ММЗ “(ИСТИЛ) Украина”.Но в куда больших масштабах названная модель применяется сегодня “по вертикали”, созданной в рамках корпорации “ИСД”. При отсутствии собственных железорудных и угольных активов этот игрок сумел выстроить эффективную “верхнюю” интеграцию: “от стали — через прокат — к металлообработке”. Зарубежные приобретения “ИСД” прошлых лет — венгерский завод Dunaferr и польский комбинат Huta Stali Czestochowa — непосредственно полностью отвечают концепции повышения стоимости товара, реализуемого на зарубежных рынках.К примеру, польское метпредприятие “ИСД” и сейчас потребность в сырье для производства листового проката и штрипсов частично обеспечивает за счет слябов Алчевского МК. После завершения основных работ по модернизации на Huta Stali Czestochowa это обеспечение планировалось нарастить, и существенно. (До уровня 800 тыс. тонн слябов с Алчевского МК и 100 тыс. тонн трубной заготовки с Днепровского МК им. Дзержинского.) Далее цепочка не обрывается, частично листовой прокат используется в собственном производстве стальных конструкций, но основные его объемы направляются на польские судоверфи. В связи с этим вполне логичными выглядят переговоры “ИСД” о приобретении миноритарного пакета акций (5%) в уставном фонде польской судоверфи Stocznia Gdanska.Примечательно, что количество выстроенных цепочек вертикальной интеграции “ИСД” явно не устраивает, подтверждением чему служит сентябрьская информация о начале строительства завода в г. Армавир (РФ). В ходе осуществления этого проекта корпорация намерена инвестировать более 200 млн. долларов в создание сортопрокатных мощностей и проволочных станов общей годовой производительностью около 1 млн. тонн проката в год. Предполагается, что сырье (заготовка) на завод будет поставляться с Днепровского МК им. Дзержинского. Учитывая, что российские металлурги время от времени инициируют антидемпинговые расследования в отношении импорта украинского металла, свой завод в РФ вполне укладывается в стратегию вхождения на привлекательные рынки с полупродуктом для дальнейшего его передела в металлопрокат.Высокая добавленная стоимость “по вертикали” интересует не только отечественных металлургов, но и сырьевиков. Определенные шаги в этом отношении настойчиво предпринимает Полтавский ГОК, подконтрольный Ferrexpo Константина Жеваго. Данная компания уже в течение года “прорывается” через экологические протесты в своем намерении создать электросталеплавильный завод с объемами производства порядка 3 млн. тонн слябов за 1-1,25 млрд. евро. В качестве сырья предполагалось использовать металлизированные брикеты, производимые по технологии прямого восстановления железа из местного железорудного сырья. Данный проект, известный более как “Ворскла-Сталь”, напрямую увязывают с еще одним инвестиционным начинанием Ferrexpo — в Венгрии, где компания нынешней весной заявляла о намерении вложить около 300 млн. евро в создание прокатных мощностей с объемом производства в 2,5 млн. тонн в год.О намерении “уйти на высокий передел” в 2005-2006 годах неоднократно заявляла и крупнейшая металлоломная группа страны “Евро Финанс Лтд”, вице-президент которой Валентин Макаренко анонсировал планы по инвестированию 300 млн.долларов для строительства в г. Белая Церковь металлургических и прокатных мощностей с годовым объемом производства электростали в 1 млн. тонн (сырье — заготавливаемый ныне компаниями группы лом черных металлов).И хотя успешная реализация двух последних проектов зависит от немалого числа “если”, эти анонсы свидетельствуют об одном: свой бонус от вертикальной интеграции горно-металлургических активов сегодня намерена получить вовсе не одна группа в украинском ГМК.

Эффекты и эффективность

Говоря об эффективности бизнеса, заключенного в организационную оболочку ВИК, топ-менеджеры наших групп оперируют такими понятиями, как “реализация потенциальных синергий”, “повышение инвестиционной привлекательности”, “увеличение доходности”, “снижение затрат” и др. В деньгах, однако, оценить тот же синергетический эффект (когда польза от комбинации нескольких бизнесов выше, чем сумма их отдельных результатов) у нас мало кто берется.Хотя в Европе этот показатель скрупулезно высчитывается и учитывается. Допустим, руководители Arcelor в период корпоративного противостояния с Mittal Steel (первое полугодие 2006 года) обосновывали привлекательность слияния именно с российской “Северсталью”, ссылаясь в том числе и на 590 млн. евро ежегодной синергии с 2012 года. В Украине подобные заявления с цифрами если и звучали, то опять же из уст иностранцев. В марте этого года руководители “Миттал Стил Кривой Рог” во главе с гендиректором Нарендрой Чодэри, презентуя новую стратегию комбината, среди прочего говорили о планах по “осуществлению синергии в размере 200 млн. долларов” за счет интеграции с другими глобальными производствами Mittal Steel.В наших реалиях красивый термин получает иное наполнение. Не секрет, что организационно и юридически та же “Криворожсталь” сама по себе представляет довольно эффективную вертикаль. В собственности предприятия находятся активы “от руды — до выпуска металлопроката”. Это обстоятельство делает комбинат наиболее рентабельным в отрасли (от 35% и выше), в то время как средний показатель для украинской металлургии в этой сфере в лучшем случае составляет 15-18%.Конечно, проценты рентабельности могут быть оспорены в сторону повышения. Ведь владельцы украинских групп до сих пор не любят разглашать конкретные показатели деятельности своих предприятий в реальных цифрах. Важно иное. Вертикально интегрированный бизнес как раз и отвечает задачам эффективного хозяйственного и финансового планирования. На каждом этапе прохождения продукта по “ступеням вертикали” ее владелец контролирует необходимый уровень себестоимости и внутренних цен. И это уже теория ВИК, что во внутрикорпоративной экономике фактор конкуренции может быть исключен как таковой.

Сергей КУКИН