Не металлом единым

Эксперты считают, что такими отраслями могут быть наукоемкое машиностроение, транспорт, легкая промышленность и IT-технологии.

Экономика, основанная на доходах от экспорта химической и металлургической продукции низкого уровня обработки, не имеет перспектив. В то же время геополитическая обстановка в мире и в восточноевропейском регионе в частности требует “призадуматься о завтрашнем дне”. В мире уже четко оформились три центра развития — США, ЕС, страны Юго-Восточной Азии. Государства, входящие в эти центры, имеют свои стратегии развития и соответственно собственные потребности. Интеграционные объединения, связывающие их с соседями, в основном преследуют цель закрепить разделение труда и свести к минимуму экономические потери, связанные с существованием границ. В силу различных обстоятельств Украина оказалась на периферии мирового хозяйства. Для ЕС экономика нашей страны пока не представляет значительного интереса, а межгосударственное объединение под названием СНГ не оправдало связанных с ним ожиданий. В итоге для Европы. Америки и Азии мы не конкуренты, а сырьевые поставщики в тех сферах, где их собственные мощности недостаточны. Однако состояние украинской экономики очень сильно зависит от экспорта. Эксперты Международного центра перспективных исследований отмечают, что соотношение экспорта товаров и услуг к ВВП в течение последних нескольких лет колебалось в критических для экономики пределах — 50-60%. Причем в 2004 году экспорт превысил отметку 60%, что является одним из наивысших показателей. Более того, почти треть отечественного экспорта — энергоемкая продукция металлургической промышленности. То есть даже незначительных колебаний мировых цен на металлопродукцию или небольшого подорожания энергоносителей достаточно для того, чтобы серьезно снизить и доходы украинских металлургов, и темпы экономического роста. Чтобы уменьшить негативное влияние существующей структуры экономики, бизнесу нужно четко представлять, где, с чем и почему ждут наши компании за рубежом, как долго так будет продолжаться и какие последствия это даст в долгосрочной перспективе. Для того чтобы в будущем занять достойное место в мировом разделении труда, уже сегодня нужно определить приоритетные отрасли экономики, которые и необходимо развивать.

Надежда нации

“Обладающие относительно современными технологиями, мощной производственной базой, значительным интеллектуальным, следовательно, и инновационным потенциалом отрасли авиационного, космического, судового, энергетического машиностроения и приборостроения имеют на сегодняшний день лучшую возможность стать основой формирования в Украине конкурентоспособной экономики, — убежден доцент кафедры управления внешнеэкономической деятельностью Института международных отношений Александр Дикий. — Ориентация на производство товаров и услуг с высокой наукоемкостью (а потому более высокой добавочной стоимостью) в условиях все большего разделения стран на разработчиков ноу-хау и пользователей этих разработок позволяет избежать участи “сборочного цеха” и войти в группу наиболее развитых государств”. Президент Центра экономического развития Александр Пасхавер заметил, что именно развитие машиностроения (сначала тяжелого, а потом точного) и станет первым шагом на пути по выходу из вышеупомянутого экономического тупика.

Согласно прогнозу Министерства экономики и по вопросам европейской интеграции Украины, в 2005 году рост производства в машиностроении составит 25% и будет самым высоким показателем среди других отраслей экономики государства. Ожидается благоприятная конъюнктура на традиционных внешних рынках украинской машиностроительной продукции. Предусматриваются стабильные поставки продукции авиационной промышленности на рынки России, Китая, Ирана, стран Африки, азиатского региона, постепенное увеличение экспорта электронного оборудования в государства СНГ, увеличение объемов производства в транспортном, тяжелом, электротехническом, электронном и сельскохозяйственном машиностроении.

Старший экономист Международного центра перспективных исследований Андрей Блинов считает, что перед отечественным машиностроением, в первую очередь высокотехнологическими отраслями авиакосмической промышленности, судостроением, военно-промышленным комплексом, появляются две прогрессивные модели развития. Основа первой — вхождение наших предприятий в состав существующих мощных транснациональных корпораций, опирающихся на американский, европейский или восточноазиатский капитал. Эта модель дает возможность не только получить стабильный источник инвестиций в поддержание производства, но и существенно обновить основные фонды, принципы менеджмента и т. д. Данная модель избавляет отечественные предприятия от проблем, связанных с выходом на мировой рынок, прежде всего на крайне привлекательные рынки Европы и Северной Америки. Там, как показал печальный опыт продвижения Ан-70 для нужд бундесвера, правительства всеми правдами и неправдами отстаивают интересы своих производителей. Существуют довольно успешные примеры реализации такого подхода в случае, скажем, с николаевским судостроительным заводом “Океан”, вошедшим в состав голландской корпорации Damen Shipyards Group. Основные минусы этой модели в том, что утрачивается независимый выход на мировой рынок со своей уникальной продукцией, как и возможность ее полноформатной разработки. Например, в случае, если АНТК им. Антонова станет составной частью империи Boeing , антоновцы вряд ли смогут сохранить такие принципиально важные для них проекты, как успешно функционирующая сборка “анов” в Иране или организация аналогичного производства в Китае (из-за политических трений США с этими государствами).

Другая модель — развитие тесной производственной кооперации с российскими однопрофильными предприятиями с прицелом на формирование собственных транснациональных корпораций на паритетных началах. В ВПК такие проекты уже успешно реализуются (например на “Хартроне”), благодаря чему острая конкурентная борьба 1990-х годов сменилась мирным распределением регионов-потребителей и направлений работы, а часто и совместной работой по масштабным проектам, реализация которых одной из стран самостоятельно крайне затруднительна. Доставшаяся в наследство от советской оборонки тесная взаимосвязь украинских и российских предприятий ВПК, равно как и их малая совместимость с однопрофильными западными компаниями, фактически не оставляют отечественному оборонному машиностроению серьезной альтернативы. К тому же российский портфель заказов по оружейному экспорту Украины уже два года превышает 5 млрд. долларов.

По мнению главы Института экономического прогнозирования, академика Валерия Гейца, реформирование украинского ВПК может быть проведено по российскому сценарию. А именно — путем формирования вертикально-интегрированных производственных холдингов по направлениям деятельности. “Подобные образования смогут не только более эффективно организовать производство, но и успешнее продвигать свою продукцию и услуги на международном рынке. Естественно, указанный подход не отрицает тесной производственной кооперации в рамках СНГ”, — убежден В. Геец.

Как показывает опыт Японии, для достижения более высокого эффекта в форсировании экономического развития нужно сразу же определить отрасли-приоритеты. Так, Япония по окончании Второй мировой войны умышленно отказалась от масштабной поддержки довольно развитого на тот момент авиа- и судостроения, сосредоточив основные ресурсы на форсировании развития автопрома. Как отметил директор Европейского института интеграции и развития Дмитрий Выдрин (в прошлом советник президента и премьер-министра Украины), “в Украине приоритетной отраслью машиностроения должно стать судостроение и судоремонт, потенциал которого заключается не только в достаточно высокой технологичности и наличии развитой инфраструктуры, но и в выгодном географическом расположении нашей страны”. Именно это обстоятельство, по мнению эксперта, позволяет рассчитывать на превращение Украины в основной центр гражданского судостроения и судоремонта во всем черноморском бассейне и восточном Средиземноморье. Согласен с таким мнением и Андрей Блинов, который считает, что, по сути, крупные центры судостроения находятся либо на Балтике и Северном море, либо в западной части Средиземного моря, что оставляет регион с наиболее динамично развивающейся торговлей без центров обновления и, что еще важнее, модернизации и ремонта коммерческого флота. Выгодно складывается и мировая конъюнктура по этой продукции. Танкерный флот большинства стран серьезно изношен, не говоря уже о том, что с 1 июля 2004 года новые правила Международной морской организации требуют обязательного наличия двойного дна у нефтеналивных судов для уменьшения риска попадания нефтепродуктов в воду в случае аварии. Учитывая запланированный на I полугодие 2005 года запуск нефтепровода Баку—Джейхан, эксперты сходятся во мнении, что в ближайшее время следует ждать бума заказов на крупнотоннажные танкеры. Показателен в этой связи и растущий интерес крупнейших греческих судоходных компаний к покупке верфей в Николаеве. Если Украине удастся перехватить значительную долю выгодных контрактов, новый толчок для развития получат не только южные города корабелов, но и многие сопутствующие отрасли: от металлургии до промышленного строительства. Интересно, что в Корее, где судостроение стало локомотивом развития, правительство оплачивает заводам 13-15% стоимости изготовления судна, при этом обязывая их не менее 50% комплектующих покупать у корейских производителей. А это стимулировало развитие приборостроения, радиоэлектроники и т. д. Вместе с тем отрасль требует долгосрочных капиталовложений. А процесс инвестирования тормозится, с одной стороны, отсутствием возможностей долгосрочного кредитования под низкие проценты (к чему не готовы украинские банки), а с другой — пока еще очень дорогим металлом. Именно судостроение, по мнению г-на Выдрина, могло бы стать отраслью, через которую наши сырьевые ФПГ перешли бы к инвестированию в производство с большей наукоемкостью, большей добавленной стоимостью, а значит и более ориентированное в будущее. Опираясь на металлургический костяк своих активов, те же Индустриальный союз Донбасса или “Систем Кэпитал Менеджмент” могут обеспечить отрасль бесперебойными поставками металла по приемлемым ценам и одновременно, диверсифицирован риски, застраховать себя от возможного падения цен на металл на мировом рынке. Схемы снижения себестоимости продукции в металлургии за счет контроля над угольными шахтами действуют уже давно и могли бы на более высоком уровне применяться в отношении судостроения и судоремонта.

Центр инвестиций

Большинство экспертов сходятся во мнении, что легкая и пищевая промышленности продолжат свой рост и будут и далее источником привлечения прямых инвестиций, в первую очередь из государств-членов ЕС. Общая сумма этих инвестиций достаточно весома. Так, с января по октябрь 2004 года в пищевую промышленность поступило 14,6% от общего объема прямых иностранных инвестиций на сумму около 1 млрд. долларов. Однако рентабельность отрасли остается в пределах 3,5%.

Для привлечения более крупного целевого инвестора, по мнению Д. Выдрина, предприятия легкой промышленности должны объединяться в холдинги при поддержке государства, которое также призвано стать источником первичного финансирования их деятельности. В таком случае инвестор-нерезидент готов будет подключиться к уже работающему бизнесу и обеспечить его техническое перевооружение. В принципе, чем-то подобным занимается объединение “Текстиль-КонТакт”, сплотившее несколько швейных фабрик и занимающееся продвижением собственной продукции на международном рынке.

Эксперт-консультант Центра европейских и международных исследований Марина Томно подчеркнула, что наблюдаемый и прогнозируемый в дальнейшем приход зарубежных инвесторов в легкую и пищевую промышленность связан с постепенным перетеканием спекулятивного капитала из стран Центральной Европы, вошедших в жесткое правовое поле ЕС. Уже сейчас в Западной Украине, поближе к границам Евросоюза, начинается процесс развития небольших производств товаров широкого потребления, аналогичный тому, который происходил в Польше. Венгрии, Словакии в начале 1990-х гг.

“Запасной аэродром”, или Надежда №2

Авторы стратегии экономического и социального развития Украины (2004-2015 гг.) во главе с известными экономистами Анатолием Гальчинским и Валерием Гейцем наряду с макротехнологией “Украина — высокотехнологическое, авиакосмическое государство” в числе наиболее перспективных выделяют модель “Украина — транзитное государство”. По их мнению, Украина имеет один из лучших транзитных потенциалов в Европе, и в этом разрезе Евросоюз наиболее серьезно рассматривает возможности усиления партнерства. Это позволяет рассчитывать на то, что масштабные капиталоемкие транспортные проекты в Украине могут быть поддержаны европейскими финансовыми институтами как такие, которые отвечают интересам европейской торговли и развития (прежде всего нефтепровод Одесса—Броды, пятый транспортный коридор).

До 2010 года перспективный объем товаропотока в страны Западной и Центральной Европы оценивается в 158 млрд. долларов. Но чтобы Украина могла стать транзитным узлом и пропустить через себя большую часть этого потока, необходимо развивать и транспортную инфраструктуру, а также стимулировать инвестиции в транспортные услуги. Ведь сегодня годовой объем экспорта транспортных услуг украинских компаний составляет лишь 3,18 млрд. долларов (около 1% от общего объема экспорта транспортных услуг в мире). По оценкам специалистов, общий транзитный потенциал Украины сейчас используется на 70%, а транзит транспортом общего пользования (т. е. без трубопроводов) — только на 50%. В то же время расширение экспорта транспортных услуг сдерживается износом основных фондов отрасли, который в некоторых секторах достигает 80%. А потому, по мнению авторов упомянутой стратегии, первоочередными шагами государственной транспортной политики должно стать инвестирование в обновление основных фондов и разгосударствление отрасли. Приватизации, по их мнению, должны подлежать предприятия промышленного железнодорожного транспорта, железнодорожного строительства, обслуживания и ремонта портов и флота, авиакомпании, выделенные из состава аэропортов. Важно и то, что масштабные финансовые вливания в транспортную отрасль одновременно будут попадать в другие отрасли, и первую очередь локомотиво- и вагоностроение, судостроение и судоремонт, авиационную отрасль. То есть одновременно идет расширение внутреннего рынка, снижение зависимости от мировой конъюнктуры. Позитивный эффект на развитие Украины как транзитного государства и на поощрение развития упомянутых отраслей, по мнению А. Блинова, окажет также реализация государством и бизнесом проектов по улучшению инфраструктуры страны, к примеру, строительство стратегических магистралей, подобных автобану Киев—Одесса.

Концепция транзитного государства Дмитрия Выдрина несколько шире. Эксперт призывает государство использовать как наиболее выгодную стратегию — продажу геоэкономики, понимая под этим развитие транзита коммуникаций в самом широком смысле: транспортных, связи, а также финансовых. Пока на континенте к востоку от Франкфурта-на-Майне не оформился транзитный центр деловой активности, опираясь на который транснациональные компании могли бы оперировать во всем макрорегионе. Москва в силу географической удаленности от ЕС, а главное — далеко не нейтральной роли России в мировой политике, на роль такого центра мало подходит. По мнению экспертов консалтинговой компании CFC , подобную роль может взять на себя Киев, если максимально использует тот потенциал доверия Запада, который образовался за время “оранжевой революции”.

“Силиконовая долина” Восточной Европы

В 2003 году высокотехнологический сектор отечественной экономики, включающий в себя телекоммуникационный бизнес и IT-компании (как производителей компьютеров, так и разработчиков программного обеспечения) продемонстрировал рекордный 25% рост доходов до уровня 3,5 млрд. долларов (7,3% ВВП). Этот показатель значительно превзошел общий уровень роста BBП (9,3%) и уступил только объемам увеличения доходов в машиностроении (35,8 %) и издательском деле (25,7%).

На сегодняшний день среди прочих hi-tech-секторов лучшую динамику роста демонстрирует мобильная связь. Число ее абонентов уже в 2004 году превзошло количество пользователей стационарных телефонов. 6 декабря в ходе ежегодной корпоративной конференции гендиректор UMC Эрик Франке отметил, что компания развивается настолько быстро, что ранее запланированные на 2008 год целевые показатели станут реальностью уже к концу следующего года. Речь идет о расширении абонентской базы до 10 млн. абонентов и достижения дохода на уровне 1 млрд. долларов. Не менее амбициозны планы и у главного конкурента — компании “Киевстар”. При этом к разговорам о грядущем “перенасыщении” рынка крупные игроки относятся без опаски. Ведь пока что расти есть куда (сейчас лишь 36% граждан Украины пользуются мобильной связью). Более того, ПриватБанк планирует потеснить лидеров рынка, создав третьего национального оператора на базе Wellcom. Аналогичное желание есть и у альянса крупнейшего турецкого поставщика телефонных услуг компании Turkcell с донецким оператором DCC.

Наиболее прогрессивные игроки постсоветских рынков IT-технологий уже идут по обозначенным выше тропам развития. Так, на базе вышедшей из структуры советского ВПК АФК “Система” сформировалась первая на постсоветском пространстве транснациональная корпорация, работающая в сфере высоких технологий. А летом 2004 года российский концерн “Научный центр” (крупнейший российский научно-производственный комплекс в области микроэлектроники и электронной техники), входящий в АФК “Система”, приобрел контрольный пакет акций украинской корпорации “Квазар-Микро”. Благодаря участию в российско-украинской транснациональной корпорации “Квазар-Микро” уже удалось заключить соглашение о стратегическом партнерстве с мощнейшим индийским IT концерном Sobha Renaissance Information Technology. Документ был подписан “показательно” — в рамках визита в Индию президента Российской Федерации Владимира Путина. Что касается венчурных фондов, то их применение на практике в России доказало свою полезность как важного инструмента финансирования передовых разработок. Специалисты фонда “Информационное общество Украины” считают, что такие фонды целесообразно создавать на основе совместного капитала государства и частных инвесторов. После достижения функциональной самодостаточности государство может продать свой пакет акций по номиналу и осуществлять лишь общий надзор за работой проекта. Международный опыт показывает, что доля государства в таких фондах колеблется от 10 до 49%.

В свою очередь Дмитрий Выдрин считает, что украинский бизнес высоких технологий в ближайшее время способен привлечь серьезные западные портфельные инвестиции через фондовый рынок, который после “оранжевой революции” переживает колоссальный бум (годовой рост превысил 130%), поставив Украину на первое место в мире по позитивной динамике. По словам эксперта, подобная ситуация связана с очень большими ожиданиями либерализации бизнес-среды со стороны мелких и средних инвесторов, готовых вкладывать в первую очередь в сферу телекоммуникаций и развитие Интернета. Эти отрасли имеют значительный потенциал как для быстроокупаемого экстенсивного развития через охват новых клиентом (к примеру, лишь 11,7% граждан Украины сейчас пользуются Интернетом), так и для внедрения новых услуг.

Олег ВОЛОШИН