Границы для бизнеса

Отечественные собственники считают, что на практике власть пока что защищает только иностранцев, что ярко продемонстрировали последние приватизационные конкурсы. Если в считающих себя либеральными Европе и США правительства уже давно активно участвуют в регулировании крупнейших сделок, то в Украине необходимость создания такой политики осознали только сейчас.

На конференции инвесторов в начале февраля министр экономики и европейской интеграции Арсений Яценюк заявил, что в правительстве существует понимание того, что в ряде отраслей (как пример называлась металлургия) должно сохраниться понятие национального инвестора. “В индустриальном секторе должно сохраниться понятие национального инвестора. То же и в недропользовании. Если большая компания будет сверлить у нас дырки и что-то в них добывать, то мы никогда не решим проблему энергонезависимости”, — заявил министр. Его поддержал и первый заместитель главы НБУ Шаповалов, который сказал, что Нацбанк подумывает о необходимости ограничить вхождение на рынок иностранных банков с государственным капиталом.

Впрочем, по словам представителей национального бизнеса, пока что действия правительства существенно расходятся со словами — особенно что касается результатов приватизации крупных компаний. Ярким примером является позиция правительства относительно реприватизации “Криворожстали”, когда предложение о доплате отечественными собственниками были отвергнуты, а сам комбинат продан Mittal Steel . Решение было принято даже несмотря на то, что первичная приватизация была проведе­на четко по законодательству.

Понятно, что такая политика вызывает большие вопросы у предыдущих собственников комбината. На февральской встрече с жителями Донецка президент компании SCM Ринат Ахметов так прокомментировал ситуацию с “Криворожсталью”: “Я вам скажу, что “Криворожсталь” мы купили законно в рамках украинского законодательства, которое было в то время. У нас на руках было решение Верховного Суда Украины, что сделка была законной. В любой цивилизованной стране закон не имеет обратной силы”. При этом никто не задается вопросом о последствиях подобных действий правительства. Например, если завтра появится новый претендент на комбинат, который сможет выложить большую сумму, что будет делать власть в таком случае? Главной целью приватизационных аукционов называется привлечение денег в бюджет, без учета влияния приватизации на развитие стратегических отраслей. Последствия подобного подхода могут быть совсем противоположными намерениям правительства растить “национального инвестора”.

Характерно, что украинские компании за рубежом сталкиваются с куда большими проблемами, чем иностранные компании здесь, в Украине. Например, австрийский банковский регулятор противодействует покупке “Укрподшипником” и ММК им. Ильича небольшого, по местным меркам, банка Bank Burgenland . Аналогичные проблемы были и у ПриватБанка, который купил польский Budbank .

Европа движется к “экономическому патриотизму”

Выступления отечественных чиновников и бизнесменов совпали с переосмыслением глобализации в ЕС. Чиновники Европейского Союза стоят перед тяжелой дилеммой — выстраиваемая годами концепция свободного рынка стала рушиться на глазах. Правительства сразу нескольких европейских стран выступили резко против покупок своих компаний конкурентами из-за рубежа. И хотя большинство сделок по слияниям компаний планируются в рамках границ ЕС, даже такой формат вызывает протест у правительств стран, желающих сохранить национальную принадлежность своего бизнеса.

География “экономического национализма” включает в себя почти все страны континента — Францию, Испанию, Великобританию, Италию, Австрию. Так, глава Кабинета Министров Люксембурга Жан-Клод Юнкер, поддержанный президентом Франции Жаком Шираком, резко выступил против погло­щения металлургической компании Arcelor конкурентом из близкой Великобритании — Mittal Steel . Французское правительство опять-таки для сохранения контроля над национальными энергетическими компаниями организовало слияние Electricite de France и Suez , испанцы, в свою очередь, хотят сохранить независимость своего энергетического гиганта Endesa , объединив его с испанской же компанией Gas Natural . Конфликт, связанный с созданием препятствий для нидерландского банка ABNAmro , намеревающегося купить итальянский банк Banca Antonovera , стоил поста главе итальянского Центробанка, но даже этот шаг не изменил ситуацию, когда покупка итальянских банков иностранцами чрезвычайно осложнена.

Еще большие проблемы возникают у иностранных компаний, которые стремятся на самый большой рынок мира путем покупки европейских компаний. Так, несколько недель назад британское правительство заявило о нежелательности приобретения российским “Газпромом” компании Centrica , которой принадлежит British Gas — один из ведущих операторов газового рынка островов.

Пример для подражания?

Какие уроки может извлечь Украина из нынешних дискуссий вокруг участия иностранных компаний в стратегических отраслях? Во-первых, несмотря на процесс глобализации, правительства большинства стран проводят активную политику по защите своего производителя. Мотивация подобных действий довольно проста — властям намного проще согласовывать свою экономическую и промышленную политику с национальными инвесторами. Если транснациональные компании получают контроль над какой-то из отраслей, это означает, что центр принятия решений переносится за рубеж, где позиции правительств зачастую не принимаются во внимание.

Во-вторых, защита означает не столько ограничение в виде таможенных ставок и квот, сколько создание национального капитала в виде мощных корпораций в ключевых отраслях. К стратегическим отраслям обычно относят финансы и банки, энергетику и нефтегазовую добычу, транспорт, военно-промышленный комплекс и отрасли, производящие значительную часть национального продукта. Целью приватизации стратегических предприятий являются не только полученные деньги, но и то, насколько она вписывается в экономическую стратегию страны (например, конкурентоспособность национального бизнеса) и ее безопасность.

В-третьих, несмотря на то, что правительства почти всех стран мира прямо или непрямо ограничивают участие иностранных компаний, это вовсе не означает, что иностранцы не могут покупать компании или создавать производства в этих отраслях. Просто каждая сделка по переходу активов в руки транснациональных компаний проводится с одобрения национального правительства и на определенных условиях, обычно более жестких, чем для отечественных инвесторов. Кроме того, правительства и государственные компании зачастую выступают кредиторами для крупных корпораций, препятствуя тем самым их покупке иностранными конкурентами. Большинство развивающихся стран законодательно устанавливают ограничения на долю иностранных инвесторов (обычно на уровне 25-50% от акционерного капитала), которые позволяют предприятиям привлекать капитал путем продажи акций на западных рынках, но ограничивают участие иностранцев в оперативном управлении компаниями.

Механизм отсутствует

Нельзя сказать, что подобные тенденции не анализируются правительством и крупными корпорациями в Украине. В последнее время о них даже говорят вслух. Кроме чиновников правительства, о необходимости более взвешенной политики в сфере прямых иностранных инвестиций неоднократно заявлял и бывший глава Совета НБУ Анатолий Гальчинский: “Необходимо понимать, что проблемой номер один в оценке роли иностранного капитала всегда был и остается вопрос об экономическом (а в конечном счете — и политическом) суверенитете стран-реципиентов ПИИ. Как свидетельствует мировой опыт, государства-реципиенты всегда оказываются не равными по своей экономической силе и носителям ПИИ (а это во многих случаях крупные транснациональные корпорации), что существенным образом сужает возможности защиты национальных интересов”.

Фактически нынешние высказывания чиновников — это первые внятные заявление новой власти о необходимости непрямого контроля государства над стратегическими отраслями. Правда, на данный момент оценка необходимости введения такого контроля проводится только на словах. Между тем даже слова министра экономики и первого заместителя руководителя НБУ не дают повода утверждать, что у украинской власти существует консолидированная позиция. Во многом это вызвано политической неопределенностью вокруг правительства и вступлением Украины в ВТО, где страны чрезвычайно придирчиво относятся к таким ограничениям. А пока что решения о судьбе того или иного предприятия принимаются “в ручном режиме”, поскольку необходимое законодательство и позиция властей отсутствуют.

Опасность такой несогласованности тем более высока, учитывая вторую волну приватизации в ближайшие несколько лет, когда в частные руки могут перейти как отечественная энергетика, телекоммуникации, так и предприятия транспортной отрасли (главным образом морские порты и аэропорты). Например, бесконтрольная продажа отечественных нефтеперерабатывающих заводов поставила правительство в жесткую зависимость от позиций российских нефтяных компаний. Еще одним ярким примером роли государства в ТЭКе является последний “газовый” конфликт между Россией и Украиной. Во время разгара украинская сторона прямо заявила, что не намерена никоим образом отказываться от прав на свои газо- и нефтепроводы, а также соответствующие хранилища энергоресурсов. Правда, для украинского правительства приоритетной целью является не столько украинский статус собственников трубы, сколько необходимость сохранения государственной собственности в этой стратегической отрасли.

Пока что у правительства остались рычаги, которые позволяют влиять на механизм выбора собственника только при приватизации (и то на последних открытых приватизационных аукционах главным фактором выбора покупателя оставалась цена). Еще один способ избежать перехода стратегических предприятий в руки иностранцев — запретить законодательно их приватизацию. Именно внесение предприятия в список запрещенных к приватизации (как это произошло с украинскими газопроводами) является возможностью оставить компанию в сфере национальных интересов. Для того чтобы продать такое предприятие, необходимо решение парламента, принятое большинством голосов. В остальных же случаях государство имеет довольно ограниченные возможности контролировать собственность в отраслях, считающихся жизненно важными для отечественной экономики.

Игорь РАДЕЦКИЙ