Русская формула

Все это есть у очень многих российских бизнесменов, а потому никого не удивляет и даже не гарантирует свободный вход в московские клубы.

Но у основателей компании Midland Group Алекса Шнайдера и Эдуарда Шифрина и их управляющего партнера по России Александра Радунского есть то, чего нет ни у одного из их коллег, — самая настоящая команда “Формулы-1”. В мире больше нет людей, способных похвастаться таким нестандартным бизнес-аксесуаром. Почти все формульные команды принадлежат крупным автомобильным концернам. Исключения бывают, но покупка команды Jordan, по нашим данным, за 50 млн. долларов — это исключение из исключений.

Господа Шнайдер и Радунский, с которыми встретился корреспондент GQ, с первых секунд производят впечатление людей исключительных. В отличие от большинства состоятельных бизнесменов, эти двое никуда не торопятся, не отвечают ежеминутно на телефонные звонки, много и доброжелательно улыбаются и по требованию фотографа соглашаются делать то, от чего у многих других корона наверняка съехала бы набекрень. С ними хочется иметь дело, и у собеседников возникает ощущение, что это не только полезно, но и весьма приятно. Во всяком случае, именно такое впечатление осталось у нас после разговора с самыми эксцентричными автовладельцами России.

— Вы сами за рулем гоночного болида когда-нибудь сидели?

Александр Радунский:

— Лишь однажды. Но я не гонял, а просто сел в кокпит Ferrari, и меня чуть-чуть потолкали. Я даже мотор не заводил. Я вообще не люблю быстро ездить.

Алекс Шнайдер:

— А я вот люблю, хотя управлять болидом не пробовал. Мне нравятся машины с тех пор, как в Канаде я купил себе первый автомобиль Chevrolet Camaro. Сейчас у меня целая коллекция машин, которую я собирал очень разными путями. Например, четыре года назад я поспорил с моим партнером, что брошу курить. Если бы выиграл он, я бы купил ему Lamborghini, а если бы выиграл я, то получил бы Ferrari. Я выиграл, но Ferrari у меня уже был, поэтому он от дал деньгами. “Формулой” я увлекся очень давно. Когда-то я болел за Сенну, а после его гибели — за Шумахера.

— Всегда болеете за победителей?

Алекс Шнайдер:

— Как правило.

Александр Радунский:

— Я болею не за команду, а за гонщика. И, честно говоря, все за того же Шумахера, хотя мне нравились и Эдди Ирвайн, и Дэвид Култхард, и Мика Хаккинен. Я много раз бывал на гонках. Интереснее всего Гран-при Монако, где гонка проходит по городу. Я очень люблю атмосферу в паддоке, хотя смотреть гонки я предпочитаю по телевизору — на автодроме для меня слишком шумно.

— Кому, когда и зачем пришла в голову мысль создать свою команду?

Алекс Шнайдер:

— Это была моя идея. Изначально планировалось создать команду с нуля, чтобы не брать на себя груз прежних ошибок. Но затем с подачи Берни Экклстоуна появилась альтернативная идея, более выгодная с точки зрения времени и денег: купить уже существу ющую команду и постепенно избавиться от того, что нас в ней принципиально не устраивает. Сначала были проведены переговоры с командой Jaguar, которая тоже продавалась в межсезонье. Но договориться удалось с Jordan. На протяжении этого года будут происходить плавные изменения и в команде, и в самой машине. Условно говоря, желтая машина Jordan будет постепенно окрашиваться в цвета команды Midland — только меняться будет не цвет, а суть.

— А что будет делать сам Эдди Джордан?

Алекс Шнайдер:

— Он устал от гонок и намерен посвятить свою жизнь чему-то более спокойному и менее нервному, чем “Формула-1”. (У Александра Радунского звонит телефон: “Да, да, обязательно приду в ваш клуб. Запишите меня плюс 40 человек... Нет, вообще-то я пошутил, давай те: я плюс 4”.)

— Почему вы решили заняться спортом, а не, к примеру, шоу-бизнесом?

Александр Радунский:

— Ну, “Формула-1” — это, по-моему, и есть шоу-бизнес.

Алекс Шнайдер:

— В каждом спорте, в каждом бизнесе есть свои плюсы и минусы. Есть свои риски. Я это внимательно изучил.

— В чем будет выражаться русскость команды? И вообще, зачем вам это нужно?

Алекс Шнайдер:

— Вообще-то я родился в России... А еще Midland ведет бизнес в том числе и в России, и в странах СНГ. Соответственно, команда позиционирует себя как российская. Русскость для нас принципиальна и интересна по многим причинам. В том числе и потому, что в маркетинговом смысле российская команда может быть очень перспективна. Кроме того, в будущем мы надеемся привлечь российские высокие технологии — ведь у России очень сильные позиции в сфере высоко технологичных научных разработок, которые могут быть использованы для “Формулы-1”.

— А русский пилот у вас будет?

Алекс Шнайдер:

— Пока это невозможно. В России еще нет гонщиков, готовых выступать, на чемпионате мира по “Формуле-1”. Пока Роман Русинов будет нашим тест-пилотом. Если он и в дальнейшем проявит себя так же хорошо, как он проявлял себя в других классах, не исключено, что он станет призовым пилотом. Мы присматриваемся и к Михаилу Алешину — он очень перспективный водитель.

— Вы начали эту историю для собственного удовольствия или считаете, что это бизнес-проект?

Александр Радунский:

— Для меня это в первую очередь бизнес.

Алекс Шнайдер:

— Я давно люблю этот вид спорта, но теперь “Формула-1” для меня и бизнес тоже. Связи, которые мы получим, занимаясь автоспортом, могут пойти на пользу и другим нашим проектам. Существует расхожая фраза: “Формула-1” — это два часа спорта по воскресеньям и бизнес все остальное время”. Ferrari вкладывает в свою команду огромные деньги и делает это не ради альтруизма. Это выгодное вложение, в том числе и в имидж. Кроме того, “Формула-1” — это очень высокие технологий автомобильной промышленности, и какие-то знания мы сможем переносить, в производство запчастей, на которое мы намереваемся выйти в будущем.

— Сейчас гонки переживают не лучшие финансовые времена. Три команды в этом сезоне выставлены на продажу, боссы команд скандалят с Берни Экклстоуном, а он, в свою очередь, конфликтует с инвесторами и телеканалами. К тому же из “Ф1” уходят табачные спонсоры. А вы говорите о бизнесе.

Алекс Шнайдер:

— Правила меняются. В будущем больше прибыли от телетрансляций будет поступать командам. Кроме тот, на самом деле лучшие команды все равно зарабатывают. Тот же самый Jordan или Minardi все время творят о том, что находятся на грани банкротства, но пока никто так до конца и не разорился.

Александр Радунский:

— Табачных рекламодателей мы надеемся заменить компаниями, специализирующимися на коммуникациях и информационных технологиях.

Кроме того, я думаю, что спонсорами команды будут крупные российские корпорации. К примеру, такие, как “Аэрофлот” или “Лукойл”, которые за интересованы в позиционировании на западном рынке. Я рассчитываю на то, что команду поддержат и крупные компании из стран третьего мира, давно уже вышедшие на один уровень с западными гигантами. Западным компаниям важно найти новые способы про движения своих товаров в крупных развивающихся странах, таких, как Россия или Индия. Поэтому одним из призовых пилотов в этом сезоне станет индус. Это будет первый индийский гонщик в истории “Формулы-1”, и за него будет болеть 1 миллиард человек. Неплохо для любого рекламодателя. Хотелось бы еще подтянуть в наш проект китайцев, мексиканцев и бразильцев, и тогда мы сможем стать самой успешной командой в мире.

— Вы не боитесь, что если команда Jordan не начнет прогрессировать, то это может негативно сказаться на имидже вашей компании?

Алекс Шнайдер:

— Не вижу оснований для долгосрочного пессимизма. Надо понимать, что мы управляем командой всего несколько недель, а за такое время в “Формуле” вообще ничего не делается. Мы начали строить в Dallara свой болид. Он будет готов в конце лета и выйдет на старт лишь в следующем сезоне, а пока будет ездить лишь слегка усовершенствованный Jordan. Я думаю, что по-настоящему хорошие результаты мы будем показывать через год-два, а пока ставим перед собой довольно скромные задачи. Нам нужно, чтобы болид был надежным, чтобы он заканчивал гонки и чтобы команда получала очки.

— Запад без особого энтузиазма относится к мегапокупкам наших бизнесменов — по крайней мере, пока успехи не становятся очевидными, как это случилось с Абрамовичем. Как вы сами относитесь к русской экспансии?

Александр Радунский:

— Мы — хорошо. А Абрамович вообще молодец. Все правильно сделал — купил супертренера и лучших игроков, и я бы удивился, если бы Chelsea не заиграл.

— Есть детская дурацкая загадка: “Кто сильнее — слон или кит?” По понятным причинам правильного ответа на нее нет. Но по вашим ощущениям, что “круче” — Jordan или Chelsea?

Алекс Шнайдер:

— Все зависит от того, кто что любит. Я вырос в Канаде, а в этой стране футбол совсем не популярен. АР “Формулу-1” смотрит гораздо больше людей, чем британскую Премьер-лигу. Но Абрамович все равно круче всех. Пока...

— Как-то на матче Chelsea я спросил, будет ли Роман Аркадиевич, он ведь почти всегда ходит. Мне ответили: “Не почти всегда, а всегда. Он не пропускает ни одного матча”. Вы тоже на всех гонках намерены бывать?

Алекс Шнайдер:

— Иногда буду, но не на всех гонках. Существует спортивный директор команды, управляющий менеджер команды. Они должны следить за спортивными результатами. Мы же должны стараться сделать из этого бизнес.

Алексей КАРАХАН