Депутаты низко отклонились

... и тем самым отказался вносить вопрос о его отставке на рассмотрение в Верховную раду.

Несмотря на то что вопрос о выражении недоверия генпрокурору в повестке был последним, именно с него началось вчерашнее заседание комитета. Александр Медведько прибыл вовремя, а вот народный депутат Святослав Олийнык (БЮТ), который, собственно, и подал проект постановления о выражении недоверия главе Генпрокуратуры, на заседание не явился. “К нам поступило письмо от депутата Олийныка с просьбой отложить рассмотрение этого вопроса в связи с тем, что ему необходимо дополнительно его доработать”, — сообщил глава комитета Виктор Швец (БЮТ).

— Снять этот вопрос вообще! — сразу же зашумели депутаты.

— Но то, что Олийнык не появился, не означает, что этот вопрос не нужно рассматривать, — настаивал господин Швец. — Он лишь один из 187 депутатов, подписавших проект постановления.

Выступление народного депутата Юрия Прокопчука (БЮТ), отвечавшего за анализ отчета, предварительно предоставленного генпрокурором, было достаточно сдержанным. Главные претензии были связаны преимущественно с низкой раскрываемостью преступлений, в том числе резонансных. “Очень много жалоб — нужно работать мощнее”, — мягко пожурил он генпрокурора. При этом жестких претензий к работе господина Медведько в выступлении депутата не прозвучало. “Лично я не вижу оснований для увольнения Александра Ивановича”, — резюмировал господин Прокопчук.

Затем слово предоставили Александру Медведько — перед депутатами он выступал сидя. “Я согласен, что в работе есть и недостатки, и нарушения, но мы на это реагируем и принимаем все необходимые меры”, — заверил генпрокурор. В ходе своего выступления он соглашался с претензиями, высказанными в адрес генпрокуратуры, при этом не забывая приводить статистические данные, свидетельствующие об успехах работы ГПУ. “Недостатки в работе Главного следственного управления, конечно, есть, однако в прошлом году было завершено и направлено в суд наибольшее за последние десять лет количество уголовных дел”, — защищался господин Медведько.

Он готов был говорить и о резонансных делах, но тут ему похвастать было нечем. “Мне действительно стыдно говорить об этом, но конкретных результатов, таких, чтобы мы сказали, что у нас есть обвиняемые или лица, которых мы можем привлечь к ответственности, — такого, к сожалению, нет”, — признался Александр Медведько.

Каждый раз, когда Александр Медведько не мог сообщить результаты расследований, он говорил, что “определенные наработки” у следствия все же есть. При этом, рассказывая о каком-то конкретном уголовном деле, генпрокурор употреблял обороты “по моему мнению” или “мое личное убеждение”. Так, говоря о ходе следствия по делу о гибели лидера Народного руха Украины Вячеслава Чорновила, господин Медведько неожиданно заявил: “Мое личное убеждение, что это было дорожно-транспортное происшествие, а не убийство”.

Самым же интересным для депутатов был этап дебатов. Все они хотели задать генпрокурору как минимум по три-четыре вопроса, большинство из которых использовались либо как устный депутатский запрос, либо как выражение своей позиции.

— Как генеральный прокурор квалифицирует действия народного депутата Лукьянова по краже карточки главы Верховной рады, что повлияло на результаты голосования по принятию государственного решения? — поинтересовался народный депутат Владимир Стретович (НУНС).

— Если квалифицировать все действия, которые делаются в Верховной раде... — многозначительно начал господин Медведько.

— Тогда давайте решим заодно, как квалифицировать действия по захвату электрощитовой! — вмешался кто-то из представителей Партии регионов.

— Для того чтобы квалифицировать действия, нужно провести доследственную проверку, а мы ее не проводили, потому что к нам по этому поводу никто не обращался, — пресек возникшую дискуссию генпрокурор.

Всего господину Медведько пришлось ответить чуть больше, чем на десять вопросов. Депутаты, похоже, остались довольны.

— И все же я Александру Ивановичу не завидую, потому что знаю, как его тягают то туда, то сюда — меня так же тягали, — взял слово бывший генпрокурор, народный депутат Святослав Пискун (Партия регионов). — Он знает, что завтра президент может просто так, вдруг, снять его своим указом в обход Верховной рады!

— Да не может! — возразил ему Виктор Швец.

— Еще как может — один раз уже снимал! — со знанием дела сказал господин Пискун.

Отказался от претензий в адрес господина Медведько и представитель “Народной самообороны” Виктор Шемчук, которого называли одним из возможных претендентов на кресло генпрокурора в случае ухода господина Медведько. “Александр Иванович, в принципе, как мне кажется, сумел убедить нас в том, что не так много проблем в прокуратуре, поэтому постановление (о выражении ему недоверия) я поддерживать не буду”, — заявил он.

Не менее неожиданной оказалась позиция заместителя главы фракции БЮТ Андрея Кожемякина, чья подпись также стоит под проектом постановления о выражении недоверия действующему генпрокурору. “Я считаю, за это короткое время мы смогли убедиться, что Александр Иванович — наиболее аполитичен, настоящий профессионал и, как кажется не только мне, но и большинству членов нашей фракции, действительно пытается поступать по закону”, — заявил господин Кожемякин. Следует отметить, что из 187 подписей под постановлением о выражении недоверия действующему генпрокурору 135 принадлежат членам БЮТ. “Постановление предлагаю отозвать”, — твердо сказал господин Кожемякин.

— В общем, я сделал вывод, что постановление никто не поддерживает, — резюмировал глава комитета. И действительно, в ходе голосования почти все присутствовавшие на заседании проголосовали за то, чтобы рекомендовать Верховной раде отклонить проект постановления о выражении недоверия генпрокурору. Единственный, кто продолжал настаивать на смене главы ГПУ, был Владимир Стретович. “Баба-яга против!”, — громко заявил он, подняв руку.

Елена ГЕДА