Продажа “Криворожстали”: региональное измерение

А в “привязке” к местному ландшафту эти разговоры воплотились в вопрос: “А сколько получит город?”. Обращаю внимание читателя: вопрос не стоит о том, имеет ли город право на свою долю или нет. Наверно, весь посполитый криворожский люд — от мэра до детворы уверен: имеем право! Автор — тоже не исключение, более того — думает он, что государство на законодательном уровне должно обеспечить такое право, особенно когда речь идет о приватизации стратегически важных для страны объектов собственности, а для города — объектов, которые критически важны для наполнения его бюджета. Конечно, здесь речь не идет исключительно о Кривбассе. Такая норма закона, наверно, должна действовать во всей Украине.

Мэр города поступил по- хозяйски и вполне оправданы, переведя эти разговоры в практическое русло: он (как следует из сообщений местного радио) в официальном письме, посланном на Печерские холмы, попросил на нужды города всего 1% от суммы выторга; это, учитывая сумму 24,2 млрд. грн., всего-то малость — капля весом в 240 млн., которая по сравнению с городским бюджетом составит одну треть его; на сегодняшний день со всеми субвенциями город имеет около 730 млн. грн. Эти деньги нужны городу на приведение в надлежащее состояние всей его инфраструктуры и особенно коммунального хозяйства, транспортной сети и “латания” больших и малых дыр бассейна. Такая заявка криворожских властей обоснована еще и ввиду того, что страна “замерла” в ожидании нового государственного, а после и местных бюджетов на 2006 год. Поэтому желающих получить свою долю от этого пирога суммой в 20 млрд. (именно 20 млрд., потому что часть должны будут отдать бывшим владельцам) в Украине много. Вот и Днепропетровская областная власть также заявила свои законные “претензии” на 10% от полученных за продажу КМК. Нельзя отбрасывать и фактор будущих выборов: уже не одна политическая партия озвучила свое желание распределить полученные средства. “Бедствие, которое свалилось на нас в виде 24,2 млрд. грн.” (по В. Литвину) заставило Верховную Раду создать даже специальную комиссию, призванную проконтролировать распределение этих средств”.

Теперь перейдем к размышлениям (именно к размышлениям, а не к безапелляционным и категорическим рекомендациям) относительно социальной защиты рабочих и роли профсоюзов в этом.

В процессе торгов за Гуту Ченстохову Mіttal steel проиграл украинской компании, и проиграл не потому, что у него было меньше денег, нежели у его партнера по аукциону. Второй в мире по уровню богатства человек — Лакшми Митал, прекратил торги и отступил (по свидетельству польских источников) главным образом из-за жесткой позиции тамошних профсоюзов. Пакет требований, которые выдвинули последние, оказался, мягко говоря, неприемлемым для “Mіttal steel”. И что из этого следует, какой вывод можно сделать, какие поучительные сигналы послали нам поляки? В первую очередь, становится понятным, что новый хозяин КМК не любит перенапрягать себя социальными программами и быть “привязанным” к требованиям профсоюзов, а тем более — быть связанным по рукам и ногам подобными обязательствами. Ему нужно решать главную задачу — получать прибыль.

Итак в ходе выполнения криворожского социального пакета новым владельцем, можно ожидать определенных осложнений. Конечно, государство вложило в пакет условий по продаже комбината пакет предохранительных мероприятий, которые помогут контролировать хозяина комбината. Но ведь и последний имеет незаурядный опыт, приобретенный в других странах мира и, надо думать, более богатый, нежели у наших “контролеров”, а его штаб знает немало рычагов, при помощи которых он будет защищать свои интересы.

К тому же, не забывайте, ему нужно вернуть то, что он вложил, даже при его богатстве 24,2 млрд. грн. (то есть 4,8 млрд. долларов) — это огромная сумма. Все это дает основания думать, что владелец и его штаб интеллектуалов- менеджеров, наверно, будут искать пути повышения прибыльности комбината и оптимизации всех его экономических указателей. Путей и средств к этому много, если не сказать: очень много. Например, неполное выполнение обязательств или проволочки с их реализацией и тому подобное. Здесь есть определенные риски для тружеников КМК. Теперь рассмотрим только одну новеллу, которая вписывается в контекст нашего разговора, а именно — о социальном пакете, то есть тот пакет, который касается интересов практически всех работающих на комбинате и их семей, а это — как минимум 120 тыс. Жителей города! Уточним и детализируем эту мысль: речь идет о рабочих местах, заработной плате, социальной защите и тому подобное. То есть все то, что генетически принадлежит к сфере интересов профсоюзов — тех самих профсоюзов, которые и возникли ради отстаивания, репрезентации и защиты интересов наемных рабочих.

В условиях советской власти и плановой экономики наши профсоюзы такую функцию — в ее полном объеме! — не выполняли. Но от них этого и не требовали. В иерархии и политической структуре тогдашнего общества их, образно говоря, видели как “приводные ремни советской власти”, а еще такой себе, по официальной терминологии, “школой коммунизма”, а не передовым отрядом, который призван отстаивать социальные интересы рабочего. Бороться с “акулами капитализма” в жестоких условиях рыночной экономики они не научены. И уровень доверия среди тех же рабочих они имеют не очень высокий. В свое время, когда впервые продавали “Криворожсталь”, невзирая на непопулярность этой меры среди значительной части рабочих КМК и жителей города, местные профсоюзы и ячейки политических партий так и не смогли организовать массовые мероприятия протеста. Не смогли даже символические акции сопротивления приватизации! Выветрился пролетарский запал борьбы с капитализмом, или потеряли навыки такой борьбы, или их на самом деле у рабочего класса образца второй половины ХХ ст. и в советской редакции вообще не было? Наверное, все таки последнее. Единственное, на что были способны наши профсоюзы, так это на сбор средств шахтерам Великобритании, когда железная леди начала там закрывать нерентабельные прииски...

Знает ли новый владелец и его высококвалифицированная команда о потенциях профсоюзов, их опыт в отстаивании интересов рабочих и боевой запал трудового коллектива “Криворожстали” и его готовность к наступательным действиям? Очевидно, что так. Учитывая высокую рентабельность комбината — до 30%, наше экономическое состояние, состояние и запросы наших рабочих, их готовность к акциям протеста и ментальность, а главное — дешевизну рабочей силы по сравнению с Европой, то, возможно, все и пройдет цивилизованно и мягко, без социальных конфликтов и потрясений... Возможно. А если нет: то нужно готовиться к борьбе за отстаивание своих интересов — готовиться и профсоюзам и всем рабочим.

И, наконец, последнее: если в истории с приватизацией польского комбината именно профсоюзы стали преградой на пути “Mittal steel”, то наши профсоюзы должны для себя вынести поучительный урок: в отстаивании интересов своих членов профсоюзам нужно занимать решительную позицию, а борьбу за них нужно вести квалифицировано, последовательно и настойчиво и принимать активное участие в ходе разработки условий по приватизации объектов Украины.

P.S. Когда уже был написан этот материал, из Киева пришло известие: председатель профсоюза металлургов Украины и лидер профсоюза КМК высказали свои опасения относительно выполнения социальных обязательств новым владельцем и заявили о готовности решительно бороться за них. И это была, как по мне, хорошая новость. И все-таки: можно ли уже в этой истории поставить точку? Автор почему-то думает, что “продолжение следует”.

Виталий СТЕЦКЕВИЧ (Кривой Рог),

доктор исторических наук,

профессор