Биржи без понтов

Первая проблема, с которой столкнулся Александр Конюхов, когда занял в 2005 г. пост гендиректора компании “Русполимет” в городе Кулебаки Нижегородской области, — нехватка средств на развитие. Основная продукция кулебакского завода — кольцевые заготовки для авиационных двигателей — пользуется спросом, и предприятие в общем не бедствует. В 2006 г., по словам Конюхова, ожидается 320 млн руб. чистой прибыли при 3 млрд руб. выручки. В числе покупателей продукции значатся Pratt & Whitney, Honeywell и General Electric, но пока они приносят всего 5% продаж. Чтобы нарастить экспорт, Конюхову нужно модернизировать производство, вложив 1,1 млрд руб. в течение трех лет.

Глава “Русполимета” решил привлечь дешевые средства на бирже — как водится, на одной из самых престижных, Лондонской фондовой (LSE). Для этого компании необходимо было пройти международный аудит, получив на отчетности подпись авторитетных для LSE специалистов. Конюхов рассказывает, что он обратился в одну из аудиторских фирм “большой четверки” (Deloitte, Ernst & Young, KPMG, PricewaterhouseCoopers), однако получил отказ: компания перегружена контрактами с более крупными эмитентами. “В России сейчас все сходят с ума по IPO и физически не хватает аудиторов”, — жалуется Конюхов. Осознав, что LSE ему не видать, глава кулебакской компании теперь собирается размещаться в Москве, хотя не прочь попытать счастья и во Франкфурте. Но почему не в Стокгольме или, к примеру, Варшаве?

Лондон-победитель

Равных Лондону пока и правда нет. LSE в этом году стала крупнейшей в мире по объему средств, привлеченных в ходе IPO, — почти 50 млрд. долларов. По этому показателю она сумела опередить две ведущие американские площадки — NYSE и NASDAQ вместе взятые, хотя еще в 2000 г. отставала от них на порядок. Причина хорошо известна: после “дела Enron” в США в 2002 г. были резко ужесточены требования к компаниям, торгующимся на американских биржах, — соответствующий свод новых правил получил название закона Сарбейнса-Оксли. Международный капитал потек в Лондон и Гонконг.

LSE до сих пор доставались практически все сливки с российского бума IPO.

В 2005 г. на Западе разместили свои акции 11 российских компаний, сумевших привлечь в общей сложности 4,9 млрд. долларов. За январь-октябрь 2006 г. девять компаний привлекли около 15 млрд. долларов. При этом лишь одна компания — STS Media, привлекшая в ходе IPO 346 млн. долларов, — выбрала NASDAQ, а все остальные разместились в Лондоне, на основной площадке (main market). По данным LSE, ее услуги обходятся эмитентам в 4-8% от суммы размещения, то есть только в этом году российские компании принесли бирже не менее 600 млн. долларов дохода.

Другим европейским биржам тоже хотелось бы получить долю пирога. Пошатнуть позиции Лондона пытается панъевропейская (Амстердам-Брюссель-Лиссабон-Париж) биржа Euronext, обороты которой достигли половины оборотов LSE. Развивают активность Франкфурт, площадка OMX, объединяющая рынки стран Северной Европы, Варшавская биржа (WSE). Наконец, на минувшей неделе о намерении создать собственную панъевропейскую биржу объявили семь крупнейших инвестбанков (Citigroup, Credit Suisse, Deutsche Bank, Goldman Sachs, Merrill Lynch, Morgan Stanley и UBS), обеспечивающих половину объема торгов в Европе.

Наверняка обострится конкуренция бирж за российского эмитента, ведь бум IPO у нас продолжается. В 2007 г. ожидается несколько десятков размещений. Как полагают на франкфуртской Deutsche Börse, их будет порядка 40; аналитики Альфа-банка допускают, что количество IPO может достичь 80, а их общая сумма —18,5 млрд. долларов. Есть о чем задуматься той же Deutsche Börse, где пока состоялось всего одно “российское” IPO, причем именно в кавычках российское. В начале мая 2006 г. 40% своих акций за 293 млн. евро разместила во Франкфурте австрийская компания C.A.T. oil, добывающая нефть в России. Акции 45 российских компаний, которые сегодня торгуются на Deutsche Börse, пришли сюда из Нью-Йорка и Лондона. Во Франкфурте и других европейских финансовых центрах надеются изменить ситуацию.

Догоняющие

В департаменте Deutsche Börse по связям с эмитентами за СНГ сегодня отвечают два менеджера: главный, Штефан Хефер, и Мариан Вылков, который владеет русским языком. По словам Вылкова, сейчас он каждый месяц получает по 2-3 запроса из России с просьбой предоставить подробную информацию о возможностях и условиях проведения IPO во Франкфурте. Пять компаний уже перешли от стадии вопросов к конкретным переговорам, однако названия этих компаний менеджер Deutsche Börse сообщить отказывается. Помимо “Русполимета” из города Кулебаки задумываются о размещении во Франкфурте, к примеру, и в татарстанском многопрофильном холдинге ТАИФ. По словам гендиректора холдинга Альберта Шигабутдинова, подготовку к IPO компания завершит в 2008 г., после чего разместит блокирующий пакет на одной из четырех площадок: в США, Германии, Италии или Голландии. Великобритании, как видим, в списке нет. Однако Мариан Вылков, словно боясь спугнуть первые признаки смены конъюнктуры, о конкуренции между биржами высказывается предельно корректно: “Мы не объявили войну Лондону. Мы просто приходим на рынок и рассказываем о наших преимуществах”. Размещаясь во Франкфурте, вы приходите в сердце европейской экономики, вы оказываетесь в компании таких промышленных лидеров, как BMW, Siemens, EADS, — и т. д. и т. п.

Помимо красивых лозунгов Deutsche Börse стимулирует эмитентов и материально. Размещение обходится в сущие копейки: от 750 евро до 5500 евро вступительного взноса плюс от 5000 евро до 10 000 евро ежегодно. Причем, если размещаться по самому экономичному “Вступительному” стандарту, компании не потребуется даже переводить отчетность на МСФО. Более дорогие варианты позволяют компании попасть под регулирование Евросоюза — это означает, что для выхода на любую другую биржу ЕС эмитенту не потребуется дополнительной подготовки.

По словам Мариана Вылкова, особенно выгодно размещаться во Франкфурте компаниям с капитализацией ?200-300 млн.

Возможность доступа на рынок не конкретной страны, а всего ЕС рекламируют и представители Варшавской биржи. Эта пока еще не слишком раскрученная площадка в последнее время развила бешеную активность по привлечению эмитентов. Эмиссары WSE колесят по окрестным странам, расписывая преимущества размещения в Варшаве. В результате WSE выбрал, к примеру, крупный украинский производитель сахара “Астарта”. Начальник управления внешних заимствований и отношений с инвесторами этой компании Сергей Трифонов уверяет, что получил от поляков исчерпывающую информацию о том, почему украинским компаниям выгодно размещаться именно в столице Польши.

Зарубежная активность WSE объяснима: сливки с рынка самой Польши биржа уже сняла. По итогам 2005 г. WSE вышла на первое место по числу IPO среди бирж Центральной и Восточной Европы и на третье — среди всех европейских площадок (после Лондона и Осло). При этом из 270 эмитентов, акции которых торгуются в Варшаве, иностранных пока только девять (немецкий венчурный фонд ВМР, австрийский банк Kreditanstalt, cловацкая IT-компания Asseco, чешская энергокомпания ČEZ, венгерская химическая BorsodChem и др.), однако их суммарная капитализация составляет 40 млрд. евро против 100 млрд. евро, на которые потянула 261 польская фирма.

Глава департамента новых рынков, планирования и развития Варшавской биржи Роберт Квятковский уверен, что иностранцы еще придут: “Рынок, чтобы быть успешным… должен обеспечивать эффективные механизмы для торговли и размещения капитала и быть cost efficient для пользователей. Все это есть у WSE”. Общая стоимость размещения в Варшаве ниже, чем в Лондоне, — 6% от суммы размещения против 10-18%. При этом львиную долю платы на WSE, в отличие от LSE, получают консультанты. Сама же биржа за доступ в основной котировальный список берет 0,03% от размера эмиссии плюс 3000 злотых ($966) единовременно, а ежегодная плата составляет всего 0,02% от рыночной стоимости компании. Тем не менее Квятковский признает, что ожидать появления в Варшаве российских компаний в ближайшее время не стоит.

Почему? “IPO — это не только деньги, — объясняет Конюхов из “Русполимета”. — Это еще знакомства, дорогой бренди в высших домах, сигары, избавление от комплексов неполноценности”. Все это, по бытующему среди российских предпринимателей мнению, сегодня можно получить только в Лондоне, где дорого, или Нью-Йорке, который далеко и еще дороже. Престиж определяется традициями и дороговизной. Не случайно на альтернативной площадке AIM той же LSE, куда приглашаются небольшие или венчурные фирмы и где размещение стоит копейки в сравнении с main market, в прошлом году разместилось всего четыре российские компании, а в этом — вообще ни одной. Куда престижнее основные площадки пусть и не самых крутых в мире бирж — ну а среди них по “понтам” у Варшавы выигрывает не то что Франкфурт, а и российская столица. “Восточная Европа — и Варшава, в частности, — на Западе считается провинцией жуткой. Лучше уж тогда в Москве размещаться”, — говорит Конюхов. С его точки зрения, даже Балтийская торговая система OMX (Вильнюс, Копенгаген, Рига, Стокгольм, Хельсинки и Таллин) — “средненькая”. Она не слишком привлекательна для россиян: стоимость листинга и требования регуляторов — как в Лондоне, а престижа меньше.

И хотя старший вице-президент OMX Group Дженни Росберг говорит, что ее площадка нацелена именно на иностранных эмитентов, успехов пока не видно. “Русское” присутствие в ОМХ ограничивается шведскими компаниями и инвестфондами, бизнес которых находится в России, — такими, как West Siberian Resources (нефть), Ruric (недвижимость) или Varyag (лес, уголь, газ). Михаил Болотин, президент концерна “Тракторные заводы”, IPO которого намечено на 2007 г., рассказал, что ни Стокгольм, ни Восточная Европа в качестве возможных площадок для размещения в его компании даже не рассматривались. Ну а что Москва?

Лучше вы к нам

С успехом продавать акции на российских биржах, как показали недавние размещения бумаг “Разгуляя” и ОГК-5, переподписка на которые составила 6 и 8,6 раза соответственно, вполне можно. И если Москва, с точки зрения российских эмитентов, престижнее не только Варшавы, но и, как выясняется, некоторых западноевропейских столиц, то почему бы ММВБ и РТС не превратиться в площадки для проведения IPO тех же польских, прибалтийских или, к примеру, казахстанских компаний?

Увы, закон “О рынке ценных бумаг” написан так, что зарубежному эмитенту путь в Россию заказан. Исправить положение могло бы принятие закона о российских депозитарных расписках (РДР) — аналоге широко распространенных ADR и GDR. Через такие расписки, обращающиеся на российских площадках, любой эмитент мог бы вывести свои бумаги на наш рынок. О необходимости РДР говорится с конца 1990-х. В последнее время ситуация сдвинулась с мертвой точки: 14 июля 2006 г. Госдума приняла соответствующий закон в первом чтении. Правда, cроком принятия закона значится ноябрь, но дата второго чтения еще не определена.

Так или иначе, идея привлечения иностранцев на российский фондовый рынок заслуживает поддержки, считает замгендиректора Фондовой биржи ММВБ Геннадий Марголит. Первыми, по его мнению, сюда потянутся “репатрианты” — российские компании, уже разместившиеся на Западе. В свое время была изобретена схема, позволявшая выйти на зарубежную биржу в обход ФСФР: где-нибудь в Европе регистрировалась фирма, на которую переводились все активы российской компании. А потом уже эта фирма размещала бумаги по законам страны регистрации. Теперь схема работает против своих создателей: акции считаются иностранными. Принятие закона об РДР позволило бы вернуть блудных эмитентов домой, дать им возможность поучаствовать в инвестиционном буме, а заодно умиротворить ФСФР. В последнее время служба довольно косо смотрит на описанную выше практику. Например, сеть универсамов “Пятерочка”, продавшая в мае на LSE 30% своих акций за $598 млн через голландскую Pyaterochka Holding N. V., была обвинена в выводе активов.

Интерес к российскому рынку могут проявить и соседи по СНГ. “Российские биржи с точки зрения капиталов, которые там вращаются, достаточно интересны для украинских эмитентов”, — полагает Сергей Трифонов из “Астарты”, которая разместилась в Варшаве. Но поляки изо всех сил рекламируют свои услуги, а российские биржи, привыкнув к запрету на иностранных эмитентов, международным пиаром не занимаются вовсе. В результате, как говорит Трифонов, “о России мы ничего не знаем”. Похожего мнения придерживается зампред правления крупного казахстанского банка “ТуранАлем” Роман Солодченко. “Нам было бы интересно поработать на российской бирже, — говорит он. — Тем более что ваш фондовый рынок гораздо более развит, чем казахский”. Однако, по словам Солодченко, ему неизвестно, чтобы российские биржи продвигали свои услуги среди казахских компаний. Поэтому целевой площадкой для них остается Лондон.

Анастасия ГЕРАСИМОВА

Дмитрий КОПТЕВ

Алан ХУРУМОВ