Скромное обаяние Донбасса

Конечно, все знали, что есть в стране такие промышленные регионы, но частностями их жизни мало кто интересовался. Недаром политики, представляющие Донбасс, до сих пор говорят своим оппонентам, что понять проблемы Донбасса по-настоящему может только тот, кто там живет. Но “АиФ” все же решил попробовать.

Капитал из-под земли

За годы украинской независимости Донбасс, как птица Феникс, дважды восставал из пепла. Первый раз — на заре 1990-х, которую Донецк встретил безработицей, забастовками и потерей статуса “всесоюзной кузницы”. Еще во времена перестройки министр угольной промышленности СССР Щадов заявил Михаилу Горбачеву о том, что дальнейшие капиталовложения в Донбасс бесперспективны и советский топливно-энергетический комплекс нужно переориентировать на более дешевый кузбасский и восточносибирский уголь. Понятно, что ничего хорошего Донецку это не принесло: миллиардные потоки субсидий из союзного бюджета вышли из русла, проложенного еще при Сталине, и пошли значительно восточнее. Казалось бы, регион, живущий на угле, должен был упасть в шурф безвременья и нищеты.

Первый опыт власти

Но Донбасс выстоял, частично — из-за упрямо-волевого нрава его жителей и его руководства, частично — из-за тогдашней неопытности уже независимого, но еще слишком неискушенного управлением провинциями Киева. Новая столица, помня о создании в 1918 году Донецко-Криворожской республики и уже созерцая первые ростки крымского сепаратизма, не хотела повторения истории в еще одном пророссийском регионе. Соответственно, Киев “отпустил” бразды правления в Донбассе, позволив местной элите и решать самим местные проблемы, и заниматься первичным накоплением капитала.

Проблемы, понятно, не решались, а вот первичный капитал рос очень быстро. Первыми миллионерами Донбасса стали директора крупных предприятий, а также немногочисленных прибыльных донецких шахт. Уже в ноябре 1991 года директор “Азовстали” Александр Булянда (в 1992-1994 гг. считался самым богатым человеком Украины) и директор шахты им. Засядько Ефим Звягильский создали Первый украинский международный банк для обслуживания экспортных операций донецких предприятий и управления поступающей валютной выручкой.

В апреле 1992 года под нажимом “красных директоров” парламентарии принимают закон “Об аренде государственного и коммунального имущества”, который наделил приоритетным правом на аренду предприятий и их оборудования трудовые коллективы предприятий, а фактически — руководителей этих трудовых коллективов. В итоге за 1992-1994 годы, по подсчетам доктора экономических наук Степана Давымуки, бывшие советские директора поставили под свой контроль 202 предприятия в Луганской и более 300 предприятий в Донецкой области. В начале 1990-х руководство Донецкой области создает корпорацию “Дон”, которая берет под свой контроль поставки угля на предприятия Украины, Казахстана и России.

Мобилизовав финансовый ресурс, группа начинает “поход во власть”. Шахтеры, хоть и обладают волевым характером, но влиянию политиков и профсоюзных вожаков поддаются одень легко. И уже в июне 1993 года по стране идет масштабная волна шахтерских забастовок. На гребне этой волны в правительстве Л. Кучмы появляется первый вице-премьер Ефим Звягильский. А через три месяца он уже исполняет обязанности премьера, вместо отправленного в отставку Л. Кучмы. Постоянная конкуренция между “донецкими” и “днепропетровскими” сказалась на десятом месяце правления Е. Звягильского. Премьер всячески зажимал “днепропетровских” (в первую очередь, за счет предложенного им “двойного” валютного курса). И ему это вспомнили.

После победы Л. Кучмы на президентских выборах, Е. Звягильский оказывается в центре скандала с продажей из Госрезерва за границу 200 тыс. тонн авиационного топлива по заниженным ценам. Позже Генпрокуратура заявляет о том, что Звягильский обвиняется в присвоении 3 млн. долларов и нанесении ущерба государству еще на 20 млн. После этого обвинения в адрес бывшего премьера посыпались, как из рога изобилия. Когда парламент дал согласие на привлечение Звягильского к уголовной ответственности, он спешно отбыл в Израиль.

Убийственные амбиции

В отсутствие Звягильского контроль над Донбассом стал переходить от номенклатуры к коммерсантам новой волны. А именно — к разнородному конгломерату структур, подконтрольных Евгению Щербаню (фирма “Атон”), Ахатю Братину (гроза местных рынков, а также на тот момент президент ФК “Шахтер”) и Владимиру Щербаню (фирма “Дело всех”), ставшему в 1994 году губернатором области. Эта “большая тройка” в течение 1994 года “переключила” на себя управление большинством промышленных предприятий Донбасса. Опираясь на столь мощную базу, Донецк к концу 1995 года уже не скрывал своих политических амбиций. “Хочет кто-то или не хочет, но Владимир Щербань станет президентом Украины”, — заявлял Евгений Щербань.

С начала 1996 года Щербани, видимо, примеряясь к будущей борьбе за президентский пост, установили контакты с рядом влиятельных киевских политиков. Возможно, это и стало причиной неприятностей. В конце 1995 года на родном стадионе был убит Брагин. В июле 1996 года был снят с должности Владимир Щербань, а осенью в Донецком аэропорту расстрелян Евгений Щербань. Версий о том, кто «обрезал» донецких, много даже на официальном уровне. Например, экс-министр внутренних дел Юрий Кравченко заявлял о том, что убийства были следствием выяснения отношений между самими донецкими лидерами, а экс-генпрокурор Михаил Потебенько обвинял во всем Павла Лазаренко, который якобы пытался таким образом расчистить в Донбассе поле деятельности для днепропетровского энергетического бизнеса.

Любопытно, что после назначения в 1997 году губернатором Виктора Януковича, в регионе стало заметно спокойнее. Более того, региональные группы научились действовать на национальном уровне сообща, не вынося сор, то есть взаимные противоречия, из избы. Видимо поэтому донецкой региональной элите третьей волны, по сравнению с предшественниками, удалось добиться самых заметных успехов на политической сцене.

Две головы — лучше

Новый восход донецкой элиты связывают с Ринатом Ахметовым, который, по мнению ряда политологов, сплотил все донецкие группы и оказал колоссальное влияние на формирование региональной экономики. Более подробно о двух главных бизнес-составляющих “донецкой группы” — компаниях “Систем Капитал Менеджмент” (Ринат Ахметов) и “Индустриальный союз Донбасса” (Сергей Тарута, Виталий Гайдук) — “АиФ” рассказывал в прошлом номере. Напомним лишь, что в сумме эти группы контролируют практически всю металлургическую, машиностроительную и часть пищевой промышленности Донбасса, два банка (“Донгорбанк” и Первый украинский международный банк), а также многочисленные гостиницы, развлекательные комплексы, периодические издания, ТРК “Украина” и два донецких футбольных клуба.

Старейшины

Концерн “Энерго” можно считать одной из старейших донецких финансово-промышленных групп. “Вылупился” концерн из корпорации “Дон” и унаследовал от нее основную специализацию — торговлю углем. “Энерго” контролирует шахту “Красноармейская-Западная №1” и еще две кузбасских шахты в России. Впрочем, концерн также активно занимается производством и сбытом кокса и металла (контролируя Ясиновский коксохимический завод, Донецкий металлургическийзавод), торговлей сельхозпродукцией (агрофирма “Агротис”, молокозавод “Лактис”) и комбикормами (Марьинский межхозяйственный комбикормовый завод), банковскими услугами (банк “Кредитпромбанк”). По данным СМИ, для оптимизации управления товарными и финансовыми потоками подгруппа активно использует офшорные компании и совместные предприятия с участием голландского, ирландского и даже либерийского капитала. Из основных руководителей группы — Виктор Нусенкис (экс-глава шахты “Ждановская”, сейчас живет в Москве), Владимир Логвиненко (экс-замглавы Донецкой облгосадминистрации), Леонид Байсаров (народный депутат, экс-руководитель упомянутой донбасской шахты).

Хлеб и зрелища

Бывший бетонщик и слесарь, а ныне народный депутат Александр Лещинский заработал свой основной капитал не на бетоне и металле, а на поставках продовольственных продуктов. Причем в этой сфере связанная с ним корпорация “Украгропродукт” является почти монополистом в Донбассе. Учитывая то, что в области проживает 4,69 млн. человек, которые ежедневно чем-то питаются, то можно догадаться, что доходность бизнеса очень высока. По данным Госкомиссии по ценным бумагам и фондовому рынку, во владения Лещинского входят более сотни предприятий. В том числе 16 хлебозаводов, а также объединения “Шахтерский хлеб”, “Бахмутский каравай”, “Артемовский элеватор”, “Хлебпром”. Еще — два сахарных завода (Хмельницкий и Деражнянский), два мясокомбината (Макеевский и Красноармейский), Донецкий гормолокозавод №1, Гайсинский консервный завод, Макеевская кондитерская фабрика, Мариупольский рыбоконсервный комбинат, Макеевские заводы продтоваров и безалкогольных напитков. Также структуры Лещинского занимаются изготовлением стройматериалов и строительством, гостиничным (гостиница “Украина” в Донецке), юридическим (ЮФ “Спектр”) и рекламным (РА “Серебряный век”) бизнесом.

Бизнес Лещинского в Донбассе принято считать хоть и частью донецкой группы, но все же автономной частью.

Под знаменем Ильича

Также относительно автономным можно считать и “мариупольское царство” инженера-металлурга, Героя Украины Владимира Бойко. Фактически, это один из немногих бывших директоров, который в жестких олигархических войнах сумел отстоять право на одно из крупнейших металлургических предприятий страны — Мариупольский металлургический комбинат им. Ильича. В сфере влияния В. Бойко находятся Донецкий химико-металлургический комбинат, Комсомольское рудоуправление, ряд торговых предприятий Мариуполя и смежных городов и даже Мариупольский аэропорт.

Среди других “могикан” группы “красных директоров” в Донбассе остались директор крупнейшего в стране химического концерна “Стирол” и еще один Герой Украины Николай Янковский, директор Новокраматорского машиностроительного завода (преуспевающее предприятие, производящее оборудование для углепрома и металлургии) Георгий Скударь. А также директор группы “Норд” (крупнейший в Украине производитель холодильников и другой бытовой техники) Валентин Ландик (кстати, занимал пост вице-премьера в правительстве Е. Звягильского).

Братья по бизнесу

Бывшие шахтеры, братья Андрей и Сергей Клюевы, сумевшие поднять семейный бизнес до уровня отдельной бизнес-группы во многих моментах конкурируют и даже противостоят Ринату Ахметову. Основа группы — промышленно-инвестиционная корпорация “Укрподшипник”. Корпорация занимается всем понемногу — изготовляет подшипники, поставляет электроэнергию украинским предприятиям, занимается оптовыми поставками нефтепродуктов, таможенной брокерской деятельностью, экспедированием грузов и даже изготовляет памятники из гранита. Один из братьев — Андрей — пошел в политику, и довольно быстро прошел путь от замгубернатора по политико-правовым вопросам (в том числе курировал свободные экономические зоны и территории приоритетного развития) до вице-премьера Украины по ТЭК. Также с братьями связывают такие предприятия, как “Донецккокс”, “Донбасскабель”, Артемовский завод по обработке цветных металлов.

Кокс и шахматы

Среди более мелких осколков донецкой группы можно отметить группу “Радон” (контроль — горный инженер и доктор экономических наук Владимир Скубенко), группу “Данко” (контроль — Сергей Момот). Первая занимается в основном обогащением коксующего угля (соответствующая фабрика в Горловке) и машиностроением (“Донецкгормаш”). Также, по некоторым данным, группе принадлежит около 8 тыс. гектаров пахотной земли. Вторая группа в основном занимается управлением Енакиевского металлургического завода (ранее она потеряла контроль над Макеевским металлургическим заводом), а также — развитием шахматного спорта в Донецкой области, спонсируя Донецкий областной шахматный клуб, известный тем, что один из его воспитанников, Руслан Пономарев, стал чемпионом мира.

Кормит ли Донбасс Украину?

Донбасс, по разным подсчетам, производит от 20% до 25% ВВП Украины. Около трети всего экспорта Украины уезжает за границу именно из Донбасса. Но при этом простые расчеты показывают, что говорить о том, что “Донбасс кормит Украину”, нельзя.

Например, если все территориально-административные единицы региона перестанут перечислять в госбюджет и получать из него суммы межбюджетных трансфертов, то Донецкая область действительно сэкономит (исходя из расчетов этого года) 14,7 млн. гривен. Зато Луганская не получит дотации из госбюджета на сумму 87,7 млн. гривен. В Украине все районные и городские бюджеты с госбюджетом “общаются” напрямую, а не через область. Для удобства будем учитывать лишь те бюджеты региона, взнос или “получка” которых превышает 10 млн. грн. Таких больших “доноров” у региона лишь три, и все они находятся в Донецкой области — Мариуполь, Донецк и Краматорск. Зато больших “потребителей” аж 15, самый крупный из них — Макеевка, на покрытие дефицита городского бюджета которого государство в этом году потратит 40,9 млн. гривен. Если сравнить все средства, которые проходят по межбюджетным трансфертам между донбасскими бюджетами и госбюджетом, то получится, что в сумме Донбасс дает Украине 171,8 млн. гривен, а забирает — 332,1 млн.

К тому же эти расчеты не включают объем налогов, которые Государственная налоговая администрация собирает напрямую в госбюджет (НДС, налог на прибыль предприятий, некоторые виды акцизов). В этом году налоговики Луганской и Донецкой областей мобилизуют в госбюджет чуть более 4 млрд. гривен. (то есть около 10% общих налоговых поступлений госбюджета). В то же время именно Луганской и Донецкой областям в нынешнем году достанется львиная доля расходов госбюджета в рамках правительственной программы “Уголь Украины”. Часть средств региону достанется и по другим правительственным программам (скажем, “Зерно Украины” или “Оборона”): это еще 845 млн. гривен. Донбасс получит в виде дотаций и субвенций на всевозможные социальные расходы (начиная от льгот ветеранам и заканчивая обеспечением углем неимущих). Солидные средства на социально-шахтерские нужды идут также из внебюджетных фондов. Так, только из Фонда общеобязательного государственного социального страхования Украины на случай безработицы в текущем году регион получит 89,4 млн. гривен на создание новых рабочих мест для шахтеров, уволенных в связи с закрытием шахт. На управление областями две облгосадминистрации в сумме получат в 2004 году 62,6 млн. гривен. Как видим, эти расчеты также не в пользу Донбасса.

А если бы осуществились призывы местного руководства к отделению от Украины, то независимому Донбассу пришлось бы в одиночку решать ряд очень сложных проблем. Во-первых, долга по зарплате. Обе области — лидеры по объему невыплаченной зарплаты — 47,8% общего долга по зарплате в Украине приходится именно на них.

Во-вторых, Донецкой и Луганской областям пришлось бы самим решать и проблему нерентабельности угольных шахт. Учитывая, что в Украине сейчас лишь шесть шахт приносят прибыль, а, начиная с 1995 года, по стране их было закрыто более сотни, причем свыше 50 — в Донецкой области, то это задача не из легких.

В-третьих, Донбасс — один из наиболее “пенсионных” регионов страны. В 2005 году на одного пенсионера в Донецкой области будет приходиться 1,2 работающих, а к 2010 году это соотношение уменьшится до 1,1.

Иными словами, пенсионная нагрузка на экономику региона очень сильная, особенно учитывая то, что среди пенсионеров много бывших шахтеров, получавших вполне пристойную зарплату.

В-четвертых, самостоятельный Донбасс вряд ли потянул бы сам те многочисленные льготы, с которыми работают местные предприятия. Ведь сейчас на территории региона действуют две свободные экономические зоны (“Донецк” и “Азов”) и 36 территорий приоритетного развития. Сотни предприятий в этих зонах платят в госбюджет значительно меньше средств, чем их коллеги из смежных областей. Поэтому неудивительно, что долг по возмещению налога на добавленную стоимость превышает годовой объем собираемого в регионе НДС.